Начало конца

      Если и существует на свете божество, в распоряжении которого покоятся наши души, то в моих бедах виновен именно он. Тот, кого нарекают всевидящим, могущественным и властным безликим существом. Он видит, он слышит, он наказывает.       Угадайте, чья задница опять рискует быть «наказанной».       Пальцы отбивали чечетку тревоги, а губу я закусила, кажись, до кровяного подтека. Иногда даже приходилось вытирать ладони о джинсы, чтобы избавиться от скопления холодного пота.        Отец с Рикой оптимистично рассуждали о судьбе Ринтаро, пока в моей груди зарождался панический стук сердца, рвущийся сквозь рёбра. С одной стороны я рада, что Нэо жив, поскольку Ринтаро не припишут в число преступников, а с другой, я молюсь, чтобы его кома продлилась вечность. Бесчеловечно? Не спорю.       Уверенность в том, что после переезда из США жизнь устаканится, исчезла так же быстро, как и появилась.        Я просто магнит для проблем! — А в какой больнице лежит этот…Нэо? — С опаской спрашивала я, прожигая окно машины, дабы никто не видел страха на моем лице. Но неугомонные пальцы, танцующие по коленке, выдавали внутренний напряг. — Если не ошибаюсь, в «Нисиномии». — Ответил Тони, заглушив двигатель. — А тебе зачем? — Да так, обыкновенное любопытство. — Я отмахнулась и, открыв дверь, опустила ноги на мокрый асфальт, — Спасибо за бесплатные услуги такси.        Подмигнув, я вынырнула из машины, молча попрощалась с Рином и его мамой — затаскано помахала — плотно закрыла дверь и пошла к крыльцу дома. Пока я проворачивала ключ в замочной скважине, как и обычно, в три подхода, за спиной услышала ворчание движка. Едва развернув голову к дороге, я уловила на себе эти уставшие лисьи глаза в окне, смотрящие с особой наблюдательностью, в которой таилось волнение. Из-за меня? Не уверена, но, наверное, так оно и есть. Он не отворачивался, не отводил взгляда. Он продолжал всматриваться своими томными глазами в мои, как будто по крупицам добираясь до глубины души, чтобы что? Чтобы понять, о чем я думаю? Да, определенно, это я и чувствовала, от него исходила волна, которая по слогам спрашивала: «Что происходит?». Несомненно, это было лишь в моей голове, но я знаю, что Ринтаро, будь мы сейчас одни, спросил бы именно об этом.        Наша игра в гляделки оборвалась: автомобиль отъехал задом, потом развернулся к проезжей части, и они уехали. Как сказал отец, он отвезёт Рику с Рином домой, посидит недолго и вернётся.        К тому моменту, когда ключ провернулся в третий раз, рёвы двигателя были уже далеко, и потому, оставшись наедине с собой, нервозность я больше не приструняла. Чуть ли не забежав в дом, я захлопнула входную, выкинула ключи на пол, затем расстегнула пальто и прижалась спиной к двери, медленно скатываясь вниз и впуская пальцы в волосы.       Так и хотелось их выдрать. — Блядство! Блядство! Блядство! — Я била кулаками паркет, и костяшки розовели.       Как дитё, которого лишили сладкого леденца на палочке, психовала, дрыгая ногами, из-за чего кроссовки со скрипом тёрлись о пол коридора.        Не дожидаясь, когда мозг прекратит взрываться от изобилия нахлынувших чувств, я заширудила по карманам, судорожно разыскивая телефон. Мне необходим этот звонок.        Гудки пробирались в ухо чрезмерно гулко, аж до боли, словно кто-то ввинчивал в них могильные иглы. Беспокойство повышалось, и я туго сглатывала, изредка вбирая чуть больше воздуха, чем обычно. И наконец гудки прекратились. — Алло, Нетсуко? Это катастрофический пиздец!                               ****        Из кружки вверх струилась бледная полоска пара, вьющаяся как кудрявая прядь волос. «Осторожно, чай горячий» – предупредила мама, расставляя на стол допотопный сервиз. Она совершенно не примечала той нарастающей остроты между мной и Тони, сидящими напротив друг друга, подобно фрагменту из заезженного детектива. Или она осознанно закрывала на это глаза, чтобы «не лезть не в своё дело». Рика вовсе не глупа, она знает, что мы нарочно скрываем от неё что-то, чего ей бы не хотелось слышать.       На лжи отношения не строятся? Моё мнение делится на «да» и «нет», потому что иногда мы не врём, а не договариваем, так как порой правда очень неприятна.         «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь!» — не прокатит. Это работает в обе стороны, можете не соглашаться до усёра, но истина такова. И Рика это принимает. Давно приняла. — Спасибо, Рика, — Поблагодарил её Тони, радостно чавкая и дожевывая кусок яблочного пирога, — Пальчики оближешь!       Глазки «повара» засияли. Она заулыбалась и поспешила к столу с тарелкой ещё одного куска. — Добавки? — Нет-нет, я насытился на сто лет вперёд, — Он отпил большой глоток чая, смачно хлюпнув, и воспользовался салфеткой для возвращения опрятного вида на своём лице. — Рика, можешь оставить нас наедине? — Рин..?       Мама с неким волнением посмотрела на меня, дожидаясь одобрительной реакции на просьбу Тони. А поскольку я заранее знал о чем пойдет речь, то спокойно кивнул. — Хорошо, я тогда, если что, у себя.        Сняв кухонный фартук, она повесила его на крючок возле раковины и растворилась в коридоре. Я остался один на один с грозным взглядом Энтони. Вот и начинается весь смак…        Если бы он не являлся отцом одного прекрасного создания по имени Джуди, то я бы не упускал столь удачной возможности приложить его по голове, как сделал это с Нэо, и закопать тело у нас во дворе под высоким дубом. Поверили? Я шучу.       Наверное — Готов поговорить открыто? Без лапши, которую ты вешаешь нам еще с начала года. А-то мои уши скоро оторвутся от её веса. — Попробую, но ничего не обещаю. — О, плясать под его дудку я и не собираюсь. — Ну попробуй. — Потужный вздох из его легких вырвался как знак того, что Тони огорчен не меньше моего. — Я скажу напрямую — ты почти попал в полную задницу, но не из-за случая с Нэо. — Знаю. — Не задумываясь кинул я.       И я правда знал. А всё чертов рюкзак с несколькими таблетками гашиша, о которых я забыл и перед приездом ментов не вышвырнул их в мусорку какую или куда-нибудь ещё, чтобы не добавлять проблем на свою жопу.       Тони слегка снял напряжение в теле и придвинулся ко мне через весь стол, переключив тон на громкость ниже, как радио в машине. — В этот раз я надавил на нужные точки, и дело замяли, но больше такая схема не прокатит. Если опять решишь связаться с этой дрянью, то мне тебе не помочь. Отправят в «Ранчо» центр на исправительные и…считай, пятно на репутации. — Тони откинулся обратно, продолжая нотации. — Правда, прекращай. Хотя бы ради Рики. Рано тебе от передоза помирать.        Он уже начал вставать, закидывая голову вверх, чтобы допить чай, а я молча наблюдал, думая над его словами, которые не воздвигли абсолютно никакого влияния на мои нейроны в мозгу. Это зависимость, а не однодневное увлечение, и перебороть её не раз плюнуть. — А когда «не рано»? — Невзначай спросил я.       Поставив кружку, Тони поправил копну волос и пошлепал в коридор, громко отвечая:  — Когда «Go Forward» уже не будет тебе казаться несуразицей, а старые косточки крикнут: «Ринтаро, пора воспользоваться йоко-йоко!»       Он издевается? Хотя, чего я спрашиваю. — Я поехал, — Говорил он, застегивая пуговицы своего плаща, — Передай Рике, что я завтра заеду.        Я закатил глаза. Встал, сам того не желая, и тоже пошёл в коридор, чтобы проводить гостя. Щелкнув последний пуговицей, Тони проверил содержимое его рабочего чемоданчика, дабы ничего не забыть, и вышел за порог. — Врать не буду, за помощь я благодарен, но она не изменит моё отношение к тебе.       Он сощурил глаза, развернулся к машине и на подходе крикнул: — Я и не ради тебя стараюсь, а ради Рики. — Знаю, — Сказал я самому себе, когда закрыл дверь, — Знаю…        Последние события, из которых и строится моя поганая жизнь, нехило вымотали. Даже Энтони не очень то меня интересовал (за исключением его дочери), поэтому я смирился. Скажем, пустил их недоотношения в свободное плавание. Посмотрим, что из этого выйдет.       Намыв кружки, оставленные после меня, Тони и мамы, я направился в комнату за крепким и, желательно бы, долгим сном. Но не успел я преодолеть и пяти ступеней, как в коридор выползла сестра в своей любимой розовой пижаме, состоящей из коротких шорт и майки. Она наверняка хотела расспросить меня о многом. И её можно понять. — А эта Джуди…— Осмысленно потянула она, стоя внизу лестницы, — она тебе кто?       Её только это волнует?         То есть я, брат этой девицы, которого вчера повязали, её не интересует (Эми была на дне рождении и, разумеется, была в курсе случившегося, но когда меня заталкивали в полицейский вазик, она лишь смеялась, крича пожелания о какой-то удаче), а Джуди заинтересовала? Ну спасибо. — Подруга. — Быстро ответил и поспешил в комнату, вдруг присосется как пиявка со своими вопросами, ну уж нет. — А она ничего такая! Секси прям! — Крикнула она мне вслед перед тем, как я завалился в личные «покои».        «Моя сестра лесбиянка» — напишу на школьном форуме, пусть у первогодок появится повод для новых мемов. А-то про близнецов уже полная примитивщина.       Заперев дверь на щеколду, я трупом упал на кровать, лицом вниз. Даже и не знаю о чем мне стоило думать или переживать, но сейчас у организма были немного другие планы, я мгновенно отрубился. Прям в той одежде, в коей посетил день рождение и полицейский участок. Сил не хватило бы ни на что, не говоря уже о том, чтобы переодеться. Но на утро я пожалел о своей, казалось бы, незначительной халатности. Мало того, что проспал я чуть ли не сутки, так вдогонку прибавилось «грязное» ощущение в теле, поскольку сон в уличной одежде — неудобство то ещё.        Я, как раненный в бою солдат, поднялся на руках, осматривая комнату, будто бы она мне не знакома вовсе. Помотал головой, полностью разлепил глаза и сел на край кровати, опустив ноги на пол. Первым делом прошерстил телефон на наличие уведомлений. От Джуди ни слуху, ни духу. Плохо. Вчера она была прям сама не своя, ехала в машине дико нервная, и я более чем уверен, что «отправной точкой» послужил не наш скудный разговор или интрижка наших родителей, а тот неадекват. Кстати, о нём. В группе «волейбольные будни» вели обсуждения о придурке, стычка которого несла траблы непосредственно самой команде. Ого, неужто про меня. Кен💅🏻, 7:40 [ Вы серьезно хотите отменить тренировку только потому, что один идиот с лисьими повадками наступил в говно, к которому мы не имеем никакого отношения, но при этом имеется не малая вероятность того, что к нам заглянут копы для вонючего допроса? Смех да и только! Если им нужен допрос, они проведут его в любом случае, и не важно когда. А тренировка попросту будет упущена, как и вчерашняя! Я не согласен.] Сусанин, 7:40 [ Ну естественно, ты же у нас «нетакуся»] Кен💅🏻, 7:41 [ Чья бы корова мычала. И вообще, ты в толчке застрял что-ли? Выходи блять, мне в душ надо.] Сусанин, 7:41 [ Ничего страшного, и с грязной гривой походишь🖕🏻] Аран, 7:41 [ Мы с Китой решили, что тренировка всё-таки будет, но тренер задержится. Ему зачем-то к Фудзико Такахаси зайти надо. ] Кен💅🏻, 7:41 [ Значит задержится не больше, чем на пять минут. ]                                                             Я, 7:42                   [ Скорострел шутит шутки про скорострелов…во каламбур😌] Кен💅🏻, 7:42 [ Поглядите-ка, а лисеныш жив! Я уже поставил сотню на твоё пробитое очко:( ]       А я надеялся, что стебы про «упавшее мыло» обойдут меня стороной. Ага, но не в этой жизни и не с Атсуму точно. Кита – лежать, бояться, 7:43 [ Ринтаро, тебя выпустили? В обезьяннике телефон ведь забирают. ]                                                             Я, 7:43             [ Да, Тони договорился. И ещё у меня для вас важная информация. Я никого не убивал, тот парень живой. Но в коме :/ ] Кита – лежать, бояться, 7:43 [ В таком случае на тренировку ты обязан прийти. Без опозданий. Иначе перед Норинумэ сам оправдываться будешь, я устал тебя прикрывать. ]        Шинске в своём репертуаре, хоть что-то в этом мире стабильно.                                                             Я, 7:44                                                       [ Договор. ]         Отправив последнее сообщение, я откинул телефон к подушке, но он вновь запиликал. Атсуму никак не заглохнет. Кен💅🏻, 7:45 [ Интересно, отмудохает ли тебя Аран за то, что ты его перед родоками подставил) ]        «Я бы отмудохал» — тут же пришло мне в голову.       И слава богу, что Аран не из тех, кто любит поразмахивать кулаками, тем более если дело касается сокомандников или друзей. К тому же, думаю, он поймет ситуацию. Я всё-таки не с бухты барахты по затылку парня оприходовал, а за определенные «заслуги». Безусловно, мне неловко перед Араном, я как никак испортил всё веселье, да и стал нынешней причиной разлада доверия в его семейных отношениях, но что сделано, то сделано. Телепортироваться на несколько часов назад, как в детском сверхъестественном мультике, и исправить случайно совершённую ошибку, увы, мне не по силам.       А можно ли назвать это случайностью?        Нафиг, не время философствовать, пора собираться. Отыскав в шкафу махровое полотенце, я прихватил с собой аптечку и проскользнул в душ, пока какая-нибудь старшая стерва-сестра не заняла его на целый час, как обычно и происходит.         Когда с мытьем было покончено, я по-хорошему обтерся, взъерошив волосы, намотал полотенце на бедра и встал у зеркала. Приступил к обработке рук. Удивительно. Прошло всего пару дней, а раны почти зажили. Это потому что быстрая регенерация организма или потому что на собаке всегда всё быстро заживает?        В дверь задолбили. Я от неожиданности выронил ножницы: они кувыркнулись в воздухе и громко протащились по кафелю. Малоприятный звук, знаете ли. — Ринтаро, поршивец малолетний! Выходи, я ж опаздываю!        То-то же. — Погоди, недолго осталось. Всего-то сделать депиляцию, накраситься, завить кудри, ещё, может, маникюр заебашу. Приду сегодня в школу при параде! — Отшучивался я, в торопях натягивая кофту и домашние шорты.        В один момент стуки затихли, но сразу же дверь шатнулась с нереальной силой, будто по другую сторону её пытаются выломать десятки цумо. Благо с петель не слетела.       Сегодня Эми определенно встала не с той ноги. Полагаю, всему виной работа с учебой.  — Скоро тебе не до шуток будет! Выходи! Не дай бог, ты там дрочишь, я…       Я резко открыл дверь, по-неосторожности чуть не вдарив ей в нос. — Да, весь удрочился. — С мизерной улыбкой перебил сестру, чья фантазия раздулась как у озабоченного сосунка в подростковый период, — Аккуратно, Эми, вся ванна в сперме!       Кинув такое неоднозначное предупреждение, я заторопился в сторону комнаты, подальше от эпицентра взрыва, пока сестра пускала яростные искры из глаз. — Да ты гонишь, малой! Если это правда, то я тебе ночью отрежу твоего дружка к чертям! — Поживём – увидим!         «Не дай боже увидеть такое»       На дальнейшие сборы я потратил менее полу часа. Закинул в рюкзак учебники строго расписанию, не забыл про спортивную сумку, в которую я чаще всего складываю только форму, кроссы, бутылку воды и компрессию, вырядился в рубашку с черными брюками и даже заставил себя напялить галстук. Если на чистоту, я их терпеть не могу. Ненавижу, когда шею словно окольцевала змея, поэтому я ослабил утяжку галстука, расстегнув ворот рубашки и закатив рукава до локтей. На вид я походил на школьна, торгующего пистолетами в туалетах во время учебного процесса. Так, возьму на заметку.       Перед выходом, я ещё раз проверил телефон. Тишина. Джуди по-прежнему ничего не написала и не позвонила, а ведь обещала. В животе откуда-то возникло непривычное чувство тревоги, объяснить которое я не способен. Но недолго погодя, тревожность затмила злость на самого себя. Я меняюсь. Из-за неё. Раньше я никогда не ждал сообщение от кого-либо, не проверял уведомления в надеждах, что это она, а самое главно, не стрессовал из-за пустяков.        И чего это я? Мы же в школе увидимся. Правда, сомневаюсь, что поговорим, но я её увижу. Всё такую же неприступную и ослепительно красивую в своём спокойствии. — Мам, я побежал, давай вечером поговорим! — Улизнув довольно банальным образом от маминых вопросов, которые она намеревалась задать ещё вчера, я прошмыгнул за порог дома.                               ****       Гордо хлопайте в ладоши! Впервые за достаточно долгое количество времени я не опоздал на учебу. Пришел аж с неплохим запасом, так что успел переодеть сменную обувь и сгонять до столовой за батончиком и баночкой газировки. Черничный рамуне мало кому нравится из нашей компашки, но мне почему-то зашёл. Покупаю его, конечно, не каждый день, иначе «здоровое питание» коту под хвост. Но мне ли рассуждать на подобные темы, учитывая последние месяцы жизни…Там давно нет никакого здорового питания.       Я стоял возле своего шкафчика, рылся в вещах, искал тетрадь должника (типо несданные работы по физике и всё такое), когда за спиной в пару шагах послышался знакомый всеобщий смех, а после развязный голос любимчика школы, владельцем которого был, как вы уже догадались, красавец Атсуму. Захлопнув дверцу шкафчика, я развернулся к товарищам, одновременно размышляя о том, что же они могут сказать насчет моего поведения во время игры в бутылочку. Я тогда сильно вспылил, и пускай изо всех сил пытался этого не показывать, эмоции взяли верх. Возможно, вы спросите, почему я был сосредоточен на этой ерунде, если есть кое-что посерьезнее — случай с Нэо. Но всё запредельно просто: в тот вечер я уже достаточно наслушался о их отношении к произошедшему, поэтому в данный момент никто из них не начнет мусолить то, что было пройдено по тысячному кругу. Хотя, наверное, про мое сообщение, где я указал на не мало важный фактор — типок то жив — мимо они не упустят, по-любому что-то да и скажут.       Надвигаясь ближе, на меня уставились несколько пар разных по своей динамике глаз. Тсуму глядел азартно, словно в его кармане брюк припрятан блокнот с заранее заготовленными шутками про мою «тюряжную» ночь, когда Осаму, напротив, казался не увлеченным в позавчерашний инцидент. Он только кивнул, здороваясь. Гинджима, будто являясь отражением пепельноволосого, кивнул с секундным запозданием, а Аран молча хлопнул меня по плечу в привычной доброй манере. И лишь один Шинске стоял позади парней, проедая во мне дыру. Нет, не зол. Но, очевидно, настроен недоброжелательно. Что-то мне подсказывает, что после тренировки состоится нравоучительная беседа о моих прогулах. — Неужели пришёл! А мы то уже играли в русскую рулетку: прийдет, не прийдет. — Возгласил Атсуму, ловко усевшись на скамью напротив длинного ряда шкафчиков. — И что нагадали? — Ну, я был уверен, что по дороге в школу ты снова набьёшь морду какому-нибудь пьяному увальню, после чего тебя увезут на машинке с мигалками. — Подколол он, и компания покосилась на юного стендапера, а Аран в сию секунду дал аплеухи его светлой бошке.       Но на самом деле до «светлой» там ещё далеко. — Тсуму, заглохни. — Буркнул Аран, пока тот потирал затылок, недовольно нахмурив брови. — Рин, ты вообще как? — Скромно поинтересовался Гинджима. — «Соседи» спать не мешали? — Подхватил мысль Осаму, сочувственно усмехнувшись. — Членами не тыкали? — Тсуму всё же внёс свою лепту, несмотря на окружающие риски, например, кулак Арана, который он, угрожая, поднёс к его лицу. — Не сказал бы, что с соседями повезло, но членами не тыкали, не переживай. — Натянув губы в лево, сказал я, а потом вновь отвернулся к шкафчику, закрывая железный «саркофаг» на ключ. — Я так понимаю, ситуэйшен не анлаки, раз парень выжил. — На вдохе проконстатировал Атсуму, встав со скамьи и поправив ремень брюк.       «если бы…» — Правильно понимаешь. — Приврал я.       А что было делать? Рассказывать о наркотиках, которые типо-типо магическим образом оказались в моё рюкзаке и их нашли менты? И о том, что я по уши в говне? Да никогда. Меня ж сразу из клуба турнут.       В раздевалке мы порядком заболтались, до самого звонка, который вынудил подниматься на второй этаж не как садовая улитка, а передвигать костылями поактивнее. Близнецы, Гин и Шинске нас опередили, поэтому мы с Араном шли позади, будто отставшие от стаи. — Ты прости за этот балаган. — Прервал я молчание, на что Аран вскинул бровь, видимо, не догоняя о чем я. — От родителей сильно досталось? К вам уже приходили с опросом? — А, ты всё об этом загоняешься? Не парься, я с ними поговорил, объяснил почему и как…короче, они не сердятся. Главное ты никого не убил, и мой дом не место преступления.       Как камень с души. — По поводу допросов и всего прочего…я не знаю, он уже был, но обещали прийти завтра вечером для новых показаний. Только вот, странно это. Понимаешь… — Бессмысленно? — Договорил я, подтянув рюкзак за лямку. — Да. Какие могут быть новые показания? Всё и так было сказано. — Соглашусь, смотрится нелогично.       Когда все ступеньки были пройдены, Аран сбавил темп, а затем повернулся ко мне, положив руку на плечо, приятельски сдавив его.  — Вообщем, не загружай голову, беги на урок, на тренировке ещё пообщаемся.  — Если тренер не открутит мне шею, то само собой.       Тренировка. Стоило только подумать о ней, подумать о том секундном прикосновении мяча о запястья, в момент приёма или блока, после которого кожа пропитывается жгучей болью, через недолгий срок превращаясь в синие отметены, так в груди тут же пробуждается отрадное биение сердца, будто бы закинулся дезоморфином. Волейбол — мой второй наркотик. Благодаря этому виду спорта, а в частности моей команде я до сих пор пользуюсь привилегией почувствовать себя живым. Пусть даже на каких-то плешивых два часа, я всё равно искренне рад, что имею возможность отвлечься от всего дерьма вокруг, не прибегая к веществам. Однако нюансы есть всегда, как бы мрачно оно ни звучало. Если основываться на нынешнем состоянии моих рук, то любой здравомыслящий человек покрутит пальцем у виска, узнав, что я добровольно иду на зверские пытки своих конечностей. Более того, если полагаться на логику, то проценты стать рассекреченным очень велики. Но кто не рискует, тот не пьёт, верно? К тому же я уже знаю, как скрыть порезы без лишних подозрений: играть в компрессии. Вроде как мини-план неплох.       Звуки пишущего мела по доске за половину урока знатно приелись, поэтому больше напоминали фоновую музыку в каком-нибудь магазине или кафе, которую ты волей не волей перестаешь замечать. Но выстукивание по парте пальцев Атсуму, весь урок смотрящего на меня как на цель для очередного каверзного вопроса о Джуди, досадно сложно не заметить. Сперва я, по правде говоря, не допёр, зачем ему понадобилось сесть именно со мной, когда он традиционно старается держаться близь брата, и школа в его случае не исключение. Но одного имени «Джуди» из его уст было достаточно, чтобы понять и смириться с повседневным выеданием мозгов от остроумного блондина сексомана. На его ёрничество, связанное с тем, хороша ли Джу в постеле и так далее, я неуклонно не раскрывал рта, целенаправленно игнорируя. Устремил взгляд на доску, пародируя прилежного Осаму, чья спина выпрямилась идеально ровно, словно её измеряли уровнем, а руки манерно упокоились на парте. Уж лучше сделаю сосредоточенный вид, чем слушать, терпеть и проглатывать подстрекательства Атсуму. Вдруг сработает и он отвяжется? Ага, хотелось бы в это верить, но я не из тех, кто смотрит на мир через розовые очки. Отвязаться от возбужденного Атсуму, загоревшегося какой-либо идеей, просто физически невозможно. Тем более, если речь заходит о «отношениях». — Значит, в кровати она не бревно. — Тихо произнёс он, не прекращая неспешно постукивать каждой фалангой, будто общался сам с собой.  — Это ты где прочитал? — Ухмыльнулся я, продолжая наблюдать за рукой учителя, гуляющей по доске. — В твоих глаза. — Ответ прозвучал весьма уверенно и убедительно, из-за чего я резко перевёл внимание на него, несмотря как долго воздерживался от этого действия. Тсуму гадливо улыбнулся. Опять он выиграл.       В глазах? Разве я действительно такой простак, что по мне легко догадаться, какие мысли я держу в своей черепной коробке? Абсолютно точно нет, но Атсуму на редкость чувственная личность. Иногда мне кажется, что его обоняние, зрение и слух сравнимы с хищным зверем. Первое впечатление о нем лишь иллюзия. Его туповатость и беспечность — пыль в глаза. Те, кто не знают его так же хорошо как мы, и рисуют ему образ веселого, легкомысленного блондинчика с большой аудиторией фанаток, пренебрегают осторожностью и запросто могут быть обмануты его обаянием.       После звонка на перемену, спасающего меня от этого крайне расчетливого и хитрого черта, губы которого уже было разомкнулись для следующего колкого вопроса, я накинул рюкзак на плечо и ретировался куда подальше. Шагая по коридору и наслаждаясь «разрядкой», я вспомнил, что планировал поговорить с Джуди. Зачем — не знаю. Точно так же, как и не знал, что вообще буду говорить. Но желание взяло своё, потому-то я побрёл к расписанию, чтобы разузнать, где у неё будет проходить урок. Однако зайдя в нужный кабинет, я не нашел того личика. Зато на злобу дня встретился взглядом с самоуверенным Сато. Он расплылся в циничной усмешке и наигранно подмигнул. Обмудок.        За предпоследней партой, старательно, даже с каким-то трепетом крутя в пальцах ручку и расписывая тетрадь чернилами, сидела Нетсуко. Я сразу подошел к ней. Она напевала под нос мелодичную песню, рисуя…портрет Киты? Неожиданно. Но красиво. Наконец заметив моё присутствие, она сделала последний штрих, завершая художественную работу, и подняла голову. Её улыбка быстро сменилась на негодование. Понятное дело Нетсуко не ждала увидеть меня. — Слушай, привет, ты не знаешь, где Джуди?        Полностью развернувшись корпусом ко мне, она сдула выбившуюся прядь волос с лица, с недоверием оглядела меня во весь рост, а потом, вздохнув, вернулась к доработке портрета. — Знаю, но не скажу. Она попросила никому не говорить. И да, в школе ты её не найдешь. — У неё всё в порядке? — Настороженно спросил я. — «Если хоть кому-то заикнёшься, я подвешу твой труп в своей комнате заместо картины» — Протороторила она, исказив голос до более подходящего Джуди. — Теперь дошло? Я — могила. — Дошло…— Выдохнул я, поправляя рюкзак на плече и отворачиваясь к выходу, но Нетсуко позвала меня. — Скажи, похоже? Ему понравится? — Она подняла тетрадь с портретом. — Несомненно.        Оставшиеся уроки я просидел как на иголках. Накручивал и додумывал, что же такого могло приключиться с Джу. Безусловно, не исключено, что мои переживания пусты и беспочвенны, ведь не сходить на учебу один день — не засчитывается за непристойное правонарушение. Но я уверен: ей нужна помощь.