Особое наказание от профессора Амбридж

Ужин еще не закончился, и коридоры пустовали. Гермиона вышла во двор школы, не надев теплую куртку, чтобы морозный воздух прочистил ее мозги. Она все еще злилась после разговора с Фредом, но одновременно с этим ужасно хотела ему поверить. Гермионе в последнее время не хватало общения с Гарри и Роном. Они — ее лучшие друзья во всем мире, и она привыкла делиться с ними любыми переживаниями. Правда, если дело не касалось других парней. Слишком живыми и болезненными были воспоминания о том, как плохо Рон воспринял ее так толком и не начавшийся роман с Виктором Крамом. А Гарри, хоть и держал нейтралитет при их с Роном ссорах, всегда склонялся на сторону друга, что огорчало Гермиону. Она ощутила одиночество. Когда руки совсем заледенели, она вернулась в школу, глянула на часы и ахнула. Оказалось, она стояла на улице гораздо дольше, чем подозревала. Гермиона поспешила на отработку к Филчу в полной уверенности, что Фред уже там. Филч одиноко стоял возле своей каморки. Он встретил Гермиону с ворчанием: — А где второй наказанный? — Не знаю, — устало ответила она. Девушка оперлась на стену возле кабинета, злясь, что Фред вынуждает ждать его наедине с пыхтящим от нетерпения завхозом. Когда Фред замаячил в конце коридора, Гермиона выпрямилась, готовясь к очередной словесной стычке, но сразу же осеклась. Фред шел не один — по пятам за ним следовали Джордж и Анджелина. Они с жаром спорили о предстоящем матче, размахивая руками, а Фред понуро шел спереди, засунув руки в карманы. — Поторапливайтесь! Мы не обязаны ждать вас весь вечер, — прикрикнул Филч. Джордж с Анджелиной замолчали. Девушка заметила за спиной Филча Гермиону, и на ее лице промелькнуло недоумение. — Ладно, пойдем. Джордж подхватил Анджелину под руку и провел дальше по коридору. Она позволила себя увести, но, проходя мимо Гермионы, смерила ее взглядом. Кряхтя, Филч вытащил из подсобки ведра и швабры: — Моете школу, — без предисловий прокаркал он, — первый этаж целиком, от входа и до самых дальних коридоров. И без магии! А то натащили грязи из своей деревни... Все, идите! Первый этаж, в самом деле, представлял собой печальное зрелище. Лужи и местами грязные комья расходились по вестибюлю от главного входа во все стороны. — Предлагаю разделиться, — бодро предложил Фред, не смотря в ее сторону, — ты моешь вестибюль, а я все остальное. Не дожидаясь ответа Гермионы, он поудобнее перехватил свое ведро и ушел. Физический труд расслаблял. Она немного отвлеклась от мрачных мыслей и спустя короткое время мурлыкала себе под нос что-то из репертуара Селестины Уорлок, которую миссис Уизли слушала на кухне квартиры Сириуса во время готовки. Каменный пол вестибюля легко поддавался швабре, и полы мыть было даже приятнее, чем перетирать кубки в Зале славы. Когда она закончила свою часть работы, Фреда нигде не было видно. Она побрела было по коридорам в поисках, но он сам выскочил навстречу и чуть не сшиб ее с ног. — Я тоже закончил, — невозмутимо сказал Фред куда-то поверх ее головы, как будто разговаривал со стеной, — Думаю, можно идти к Филчу. Не разговаривая друг с другом, они вылили воду в ближайшем туалете (он оказался мужским и пустым, на радость Гермионы), там же помыли ведра и пошли к завхозу. Филч не поверил, что ребята так быстро управились, и приказал им оставаться на месте, а сам убежал вниз. Пока они ждали, Фред насвистывал что-то под нос, внимательно осматривая стены. Гермиона поставила ведро на пол, сложила руки на груди и кашлянула. Фред не заметил (а может, просто сделал вид), что она пытается привлечь его внимание. Повернувшись к девушке спиной, он принялся изучать ближайшую картину. Его поведение сбивало с толку. Еще несколько часов назад он поцеловал ее, защитил перед Макгонагалл, а теперь притворяется, что ее вообще нет в коридоре. Гермиона позвала его по имени, не понимая, что хочет ему сказать. Фред все же повернулся и вопросительно вскинул брови. Гермиона замешкалась, но не успела даже открыть рот — к ним спешил раскрасневшийся завхоз. — Ладно… хорошо помыли… свободны… завтра… в то же время, — выдавил он, опершись ладонью о стену, а другую руку поставив на полусогнутые колени, и тяжело задышал. Не успела Гермиона и глазом моргнуть, Фред уже покинул коридор. В гриффиндорской гостиной она его уже не застала. — Вы Фреда не видели? — спросила она у Гарри и Рона, корпящих над очередными штрафными сочинениями по зельям. — Зачем он тебе? — с подозрением спросил Рон. — Насчет отработки поговорить. Гарри выглядел так, словно хотел у нее что-то спросить. Вместо этого он многозначительно посмотрел на подругу, затем покосился на Рона и пару раз стукнул себя ребром ладони по шее. — Почему у тебя опять совместная отработка с моим братом? Гарри закатил глаза; Гермиона подозревала, что он тоже хотел задать этот вопрос. Вот только у Гарри всегда хватало такта промолчать. — Потому что я ударила его ступефаем на глазах у Макгонагалл. — Что ты сделала? — хором спросили друзья и Гарри добавил: — За что? — Ну, знаете… Он назвал меня надоедливой зубрилой… — неуверенно соврала девушка. В последний раз Фред называл ее так не меньше двух лет назад. — Что-то не похоже на Фреда, — с сомнением сказал Рон, — он давно тебя такой не считает. — Я сказала, что его безголовые шляпы бесполезнее флоббер-червей, вот он и психанул. — Тебе же они понравились, — не унимался Рон. — Да, они… необычные. И колдовство непростое. Но это не поможет им сдать ЖАБА, а на носу уже весна, там рукой подать до летних каникул! Вот вы, например, уже заполнили планеры, которые я вам подарила на Рождество? Рон, ты расписал свою программу подготовки к экзаменам? Друзья заметно напряглись. Гарри заерзал на месте, а Рон забегал глазами, обдумывая, что ей ответить. Девушка довольно откинулась в кресле. Она прекрасно понимала, что ее подарок не пришелся им по душе. Они предпочитали готовиться к экзаменам абы как, выпрашивая ее конспекты в самый последний момент. Напоминание о планерах принесло свои плоды — Гарри и Рон промычали нечто невразумительное в качестве оправданий и поспешили сменить тему. На следующей отработке Филч отправил Фреда и Гермиону мыть полы в подземельях. «Может быть, если я приму то, что он меня игнорирует, это станет своеобразным извинением?» — подумала она, пока они спускались на первый этаж. Пусть Фред и обидел ее, применять силу было неправильно. Она вспылила и теперь получила последствия. Поэтому Гермиона решила вести себя так же, как Фред — заговаривать лишь по делу, послушно принимать его предложения по разделению труда и держаться подальше при любой возможности. Как только они поделили территорию, Фред испарился в воздухе так быстро, словно в школе можно было трансгрессировать. Гермиона вздохнула и взялась за полы, молясь, чтобы никто из слизеринцев не застал ее за уборкой. В подземелье было холодно, и поэтому она энергичнее махала шваброй, чтобы хоть немного разогнать кровь по телу. — Гермиона! От неожиданности Гермиона подпрыгнула на месте и чуть не уронила швабру. — Извини, если напугала. Позади нее стояла Анджелина. Видимо, она только закончила заключительную перед завтрашним матчем тренировку, потому что была облачена в спортивную униформу. И как только гриффиндорку занесло в подземелья в столь позднее время? — Все нормально, — тихо ответила Гермиона. Анджелина смотрела на нее с вызовом, но еще в глазах девушки читалась усталость. — Я тебя искала, — сообщила она, словно прочитала немой вопрос старосты, — Я хочу поговорить. — Прямо здесь? Анджелина осмотрелась по сторонам. — Вокруг, вроде бы, никого нет. Гермиона оперлась на рукоять швабры, выжидая. Анджелина обхватила себя руками. Она выглядела так, словно желает начинать этот разговор еще меньше, чем Гермиона. — Я делаю это лишь потому, что перед Рождеством ты пришла поговорить ко мне. Возвращаю, так сказать, долг. Гермиона молчала, не понимая, к чему она клонит. — Начну по порядку. У меня сложилось впечатление, что за моей спиной творится нечто странное. Друзья вели себя подозрительно. Фред меня избегал, зато Джордж постоянно крутился рядом. Алисия и Кэти шушукались за моей спиной, переглядывались с Джорджем и как будто ожидали, что я в любой момент взорвусь, как раскаленная саламандра. Не люблю, когда мне морочат голову, понимаешь? Гермиона кивнула. Анджелина точно никогда не была дурой. Говоря, она прохаживалась перед старостой, энергично жестикулируя, словно она не была способно спокойно стоять. Гермиона всегда тайно восхищалась ее силе, смелости и упорству. — И я не слепая, — продолжала она, — и вижу, что Фред постоянно на тебя смотрит. А ты на него. Не знаю, когда это началось, но, по ощущениям, давно. Сначала я думала, что между вами дружба, или что это происходит из-за ОД или из-за твоего общения с Роном. Признаюсь, потом начались все эти отработки, и я ревновала. Мы постоянно ссорились, были на грани разрыва. А потом ты объяснила мне свою теорию насчет интриг Амбридж, и я решила дать ему шанс, тем более, что его отец попал в больницу... Фреда все еще не было — он, наверное, отмывал коридоры от грязи. Гермиона предпочла, чтобы он там остался, по крайней мере, пока Анджелина не уйдет. Ее пугало, что Анджелина настолько хорошо все понимала. Она с силой вцепилась в рукоять швабры, ища в ней спасение. Пальцы онемели. — Вчера я увидела, что Фред снова влетел на отработку с тобой, а Джордж попытался запудрить мне мозги, и я прижала их к стенке — Джорджа и девчонок. Представляешь, я выяснила нечто любопытное! Эти идиоты решили, что я не смогу играть в квиддич, если Фред со мной расстанется! И запретили ему порвать со мной, чтобы я смогла хорошо показать себя! Анджелина заливисто рассмеялась. — У них мозги набекрень, вот что. Даже если бы Сама-Знаешь-Кто прилетел судить игру, я бы ни за что не отказалась от участия, и уж тем более не стала хуже играть. Это же надо было додуматься! Я живу квиддичем и не собираюсь бросать его после школы. Гермиона слушала ее, как громом пораженная. Анджелина выдала парочку крепких ругательств в сторону своих друзей. — Глупо с их стороны тебя недооценивать, — тихо сказала Гермиона. — И я о чем! — Анджелина снова рассмеялась, — Да, мне неприятно, может, даже и больно, что Фред ко мне охладел, но это не конец света. Честно говоря, эти отношения больше были в тягость. Устав ходить из стороны в сторону, Анджелина прислонилась к холодной стене. — Они ожидали, что я буду грызться с тобой из-за Фреда. Вот только я думаю, что это чушь полная. Уж лучше я съем соплохвоста, чем буду бегать за парнем, которому не нужна. Ты хороший человек, Гермиона. Что бы там между вами не происходило, я не злюсь на тебя. Гермиона не могла смотреть ей в глаза. Все они стали заложниками глупых обстоятельств, налипших друг на друга, как снежные комья. И теперь эта лавина могла обрушиться на ее голову, если бы на месте Анджелины оказался кто-то другой. — Я бы никогда не стала встречаться с ним за твоей спиной… Иногда люди делают ошибки, способные ранить других, — тихо, но твердо сказала Гермиона. — Это верно. Опустилась неловкая тишина. Гермиона почти услышала в ней грохот осыпающихся камней, почувствовав, как тяжесть вины перед Анджелиной перестала давить на ее плечи. Анджелина подошла ближе и понизила голос: — Что касается нашего прошлого разговора… После него я стала наблюдать за Амбридж. Что-то с этой женщиной не так! Она ненавидит маглорожденных, словно под ее розовенькой мантией скрывается черная метка, о которой говорил Гарри — отличительный знак Пожирателей смерти. — Сомневаюсь, — Гермиона невольно хмыкнула. — Да, я тоже. Но тебе следует быть осторожной. — Ты не первая, кто говорит мне об этом. — Тогда прислушайся! На уроках Амбридж несколько раз прохаживалась на твой счет — заявила, что некоторых учеников переоценивают из-за уязвимого положения в обществе. Дают привилегии, которых они не заслуживают. Что, конечно, родословная не определяет уровень магии, но с ней надо считаться. Дамблдору непозволительно единолично выбирать старост на пятом курсе, потому что его выбор обусловлен предвзятостью по отношению к более хилым волшебникам. «Дамблдор любит недостойных» — так она сказала. Гермиона потрясенно спросила: — Она хочет лишить меня значка? — Думаю, что да. Все маглорожденные ученики в нашем классе получают сниженные оценки. И она советует им отказаться от сдачи своего предмета на аттестации, убеждая, что у них не хватит ни сил, ни умений. Гермиона лихорадочно припоминала, занижала ли Амбридж ей или кому-то из однокурсников оценки, и не могла вспомнить. Возможно ли, что в их классе она не привлекала к себе внимание подобным поведением из-за Гарри? Или Амбридж опасалась ее саму? — При разговоре ты мне сказала, что Амбридж хотела рассорить меня и Фреда, — вдруг снова заговорила Анджелина. — Очевидно, что это не так. До каникул, да и после она как будто и не замечала нашего «неподобающего», — она изобразила пальцами «кавычки», — поведения. Может, Амбридж хотела задеть тебя? Если честно, с начала года было очевидно, что ты к нему неравнодушна. Гермиона покраснела. Она прислонила к стене спасительный черенок швабры и невольно заломила руки. Ей ужасно захотелось, чтобы кто-то, пусть даже слизеринец, вошел в коридор и помешал их разговору, завернувшему куда-то не туда. — Об этом, что, уже вся школа знает? — у нее вырвался невольный смешок. — Значит, я права? — голос Анджелины прозвучал тепло. Она смотрела на старосту без злости, как человек, действительно нуждающийся в искреннем ответе. — Да, — Гермиона подумала и без обиняков добавила, — Наверное, я его люблю. Странно было признаваться в этом не Фреду, а Анджелине. Но после столько откровенного и непростого разговора слова сами просились наружу. Анджелина, казалось, немного опешила от такой искренности, но быстро собралась и кивнула. — Спасибо за правду. Анджелина улыбнулась ей на прощание. Когда она уже почти скрылась из виду, Гермиона окликнула ее. Девушка повернулась: — Удачи вам на игре! — Спасибо, — Анджелина вскинула кулак в воздух. Гермиона торопливо мыла полы, надеясь, что делает это достаточно аккуратно, и у Филча не будет к ней претензий. Ей срочно нужно было обсудить услышанное хоть с кем-то из друзей. Правда, она не знала, как объяснить свой разговор с Анджелиной перед Гарри и Роном (у Рона точно найдется куча дополнительных не относящихся к делу вопросов). Фред не объявлялся, а коридоры не заканчивались. Мимо прошел профессор Снэгг, презрительно скривив губы на ее неловкое приветствие. Дважды мимо пробегали третьекурсники из Слизерина. К счастью, значок старосты, позволяющий снимать баллы за плохое поведение, остановил их от пакостей в сторону Гермионы. Они ограничились громким смехом за ее спиной. К моменту, как Фред появился, у девушки ныла спина, а руки совсем окоченели. Не говоря ни слова, Фред взял ее ведро и швабру и быстрым шагом пошел наверх. От усталости она еле поспевала за парнем, но придерживалась своего решения не заговаривать с ним без видимой причины. В гостиной Гриффиндора уже не было никого из ее друзей. Она пришла одна; Фред опять не стал ее дожидаться, и теперь в общей комнате сидели только шестикурсники и семикурсники, играя в шахматы или делая домашнее задание. Судя по всему, мальчики и Джинни отправились отсыпаться перед завтрашней игрой. Гермиона пожалела, что пропустит матч из-за отработки. Макгонагалл, как и предупреждала, поставила отработку сразу после обеда — игра как раз начиналась в это же время. Филч приказал им вымыть второй этаж, но через час прибежал, и, яростно вращая глазами, отправил Фреда на первый. Оказалось, что матч закончился, так толком и не начавшись, поэтому «поганцы снова истоптали весь вестибюль». Из-за того, что им пришлось убирать два этажа, Гермиона чуть не пропустила ужин. Когда она вошла в Большой зал, все уже заканчивали поедать основные блюда, и поэтому девушка поскорее схватила переданную Джинни тарелку с супом, чтобы эльфы не отправили ее назад на кухню. — Хотела бы я сказать, что мне жаль, что ты все пропустила, — сказала Джинни, — но это были бесконечные двадцать две минуты позора, так что нет — мне не жаль. Уж лучше школу драить. — Подозреваю, ты была круче всех, — с улыбкой заметила Гермиона и выставила перед собой ладонь. — Этого у меня не отнять! Джинни звонко рассмеялась и хлопнула по ладони Гермионы своей. Рядом сидящие ученики бросили в их сторону хмурые взгляды. — Вообще-то, она и вправду была хороша, — заметил через стол Гарри и кратко пересказал подруге игру против Пуффендуя: Рон пропустил четырнадцать голов, а Джинни изловчилась поймать снитч под носом у пуффендуйского ловца. Тем самым, они продули всего десять очков. Рон молчал. Сгорбившись, он буравил вглядом тарелку. Почти не притронувшись к десерту, он в одиночестве ушел в сторону факультетской башни. — Бедолага Рон, — без иронии в голосе сказала Джинни, когда они вышли из Большого зала, — Анджелина что-то в нем видит, но он слишком… Услышав имя Анджелины, Гермиона вспомнила о вчерашнем разговоре. — Мне надо тебе кое-что рассказать, — перебила она подругу, — Это как раз связано с Анджелиной. — Ты имеешь в виду ее скандал с Фредом в вестибюле? Гермиона запнулась и чуть не растянулась на каменном полу. — Что? Нет! А они скандалили? — Кажется, она с ним порвала, — Джинни не улыбалась, но в ее глазах плясали чертики, — Интересно, почему? — Я знаю, почему, — пробормотала Гермиона, и Джинни ойкнула, — Но главнее то, что Анджелина подозревает Амбридж к предвзятости к маглорожденным… — Не здесь. Они направились в туалет к Плаксе Миртл. Джинни проверила каждую кабинку, прежде чем возобновить разговор. — Чокнутого привидения нет, — сказала она и села на подоконник, — живых девочек тоже. Ушей у стен, надеюсь, тоже нет. — Очень смешно. Гермиона села рядом и тихо (как будто у стен и вправду есть уши) поведала Джинни все, о чем они разговаривали с Анджелиной. — Анджелина умна не только в квиддиче, — с уважением заметила Джинни, когда Гермиона закончила, — В этом действительно что-то есть. Вспомни только, как Амбридж разговаривает с Хагридом — будто он умалишенный великан, не понимающий английского языка! А он всего лишь полукровка. — Может, сказать об этом Дамблдору? — Даже и не знаю. За Амбридж стоит Министерство, она и так ищет способы избавиться от влияния Дамблдора на школу. Думаю, он и без нас догадывается. В одном Анджелина права — тебе нужно быть осторожнее. Гермиона болтала ногами в воздухе. Внезапно она засмеялась на весь туалет. — На днях «Придира» выпустит интервью с Гарри о Сама-Знаешь-Ком, которое я и устроила. Как думаешь, очень неосторожно было тащить его и Скитер в «Три метлы»? — Мерлин, — Джинни хлопнула себя по лбу, — Точно, интервью! — Мне плевать, она ничего не сделает, — Гермиона спрыгнула с подоконника и посмотрела на подругу. В ее глазах читалось упрямство, — Я не собираюсь бояться этой летучей мыши, даже если лишусь своего значка. Как по заказу, в понедельник стало известно, что в «Придире» вышла статья о Гарри Поттере. Она за короткое время привлекла внимание множества людей. Гриффиндоский стол на завтраке гудел. Вокруг Гарри собрался весь факультетский состав ОД, и они наперебой читали письма, которые прислали ему читатели «Придиры». Амбридж не заставила себя ждать. Она, как акула, почуявшая кровь, поспешила к толпе студентов и сладким голоском потребовала объяснений. Гарри с удовольствием ввел ее в курс дела, за что получил еще неделю ее особого взыскания, а журнал «Придира» к полудню оказался в школе под запретом. — Эта горгулья не привыкла учиться на своих ошибках, — со смехом сказала Гермиона. Они поедали сахарных мышек, целую коробку которых профессор Флитвик вручил Гарри после урока заклинаний, — уже к обеду вся школа прочла статью. Я в туалет не могла спокойно зайти — девочки со всех факультетов налетали с вопросами. Даже некоторые слизеринки! Она поймала на себе взгляд Фреда, пялившегося на нее через всю гостиную. Он смотрел так, будто мог в таком гомоне расслышать ее слова. Но через мгновение парень отвернулся. Они с Джорджем увеличивали обложку «Придиры» с ухмыляющейся фотографией Гарри. Как только она достигла размеров стены, близнецы заколдовали Гарри выкрикивать ругательства в сторону Амбридж и Министерства. — Немного утомительно, — через десять минут сказал оригинальный Гарри и потер свой шрам. Гермиона не могла с ним не согласиться, хотя ее утомила совсем не огромная обложка. Фред словно потерял к ней интерес, как только расстался с Анджелиной. Он сидел в углу и не принимал участия во всеобщем веселье, изредка кивая головой Ли, который возбужденно ему что-то рассказывал. А вот Анджелина совсем не выглядела расстроенной — она весь вечер болтала с Джорджем, то и дело пихая его локтем под ребра. — Пойду спать! В этом шуме не сосредоточиться, — мрачно заявила Гермиона друзьям и покинула гостиную, не глядя по сторонам. «Идиоты», — грозно крикнул ей в спину великан-Гарри с обложки «Придиры». Джинни догнала ее у самой спальни. — Послезавтра у нас занятия ОД, — сообщила она, схватив подругу за локоть, — Приходи, пожалуйста. Гарри обещал, что мы скоро начнем изучать заклятие Патронуса! — Я приду, — ответила Гермиона. Джинни похлопала ее по руке и вернулась в гостиную. «Почему бы и нет», подумала Гермиона, переодеваясь в пижаму. Если Амбридж действительно настроена валить на аттестации маглорожденных, стоит основательно подготовиться к экзамену по защите от темных искусств.