Кот на экспрессе

Укутанный в одеяло Келус сидел на кровати и температурил. И нервничал. Для него уже вызвали врача, и предстоящий осмотр пугал его. Он ведь ещё никогда не видел настоящих докторов! Разве что докторов наук на станции Герты. Но вот те, что со шприцами, гадскими лекарствами и леденящим душу улыбками — пугали его не на шутку. Он видел несколько фильмов про безумных докторов, которые только и мечтали о том, как бы вырезать печень ничего не подозревающему пациенту, или испытать на больном какую-то подозрительную «лечебную» смесь, или просверлить какому-нибудь несчастному все зубы. От всех этих мыслей его бросило в дрожь (это просто из-за температуры). Дань Хэн стоял у окна, поглядывая на людей на площади. Помимо него, в комнате была группа поддержки в полном составе — Март, Химеко и Вельт. У всех были серьезные лица, разной степени обеспокоенности, внезапная болезнь члена команды заставила всех поволноваться. Стук в дверь пустил мурашки по спине Келуса (его просто морозило из-за температуры). Химеко поспешила впустить посетительницу. — Доброе утро, меня зовут Наташа. Это здесь меня дожидается пациент? Келус высунул нос из одеяла и придирчиво осмотрел вошедшую женщину. Белый халат, в руках небольшой чемоданчик, висящий на шее стетоскоп — без сомнений она и была вызванным врачом. Вот только, не было на её лице безумной ухмылки, а в руках огромного шприца. Лишь мягкая улыбка и добрый взгляд. Пока его старшие товарищи объясняли докторше ситуацию, Келус продолжал изучать эту так называемую «Наташу». Настороженно принюхался, когда та подошла ближе: от нее пахло лекарствами, мятой и чем-то сладким. — Ну здравствуй, Келус. Как ты себя чувствуешь? — спросила женщина с неизменной теплой улыбкой. Пациент поглубже спрятался в одеяло. Он не позволит этой улыбочке и конфетному запаху себя одурачить! Дань Хэн вздохнул и похлопал его по макушке, призывая покинуть своё укрытие. — Ну же, Келус. Мы ведь договаривались, что ты позволишь себя осмотреть. Ты заболел и тебе нужно лечение. Этот парень как всегда был голосом благоразумия для него. Делать нечего, если Дань Хэн говорит, что надо — значит надо. Покрасневший нос снова показался из одеяла. — Здрасьте. — без особого энтузиазма буркнул больной. Наташа положила свой чемоданчик на край кровати и открыла его, а Келус немедленно проинспектировал его. Баночки, скляночки, градусники, и ещё множество каких-то неведомых ему приспособлений — всё это совсем не внушало доверия. Но кое что всё же выглядело пугающе знакомым — шприц. Без иглы, и не таких внушительных размеров, как в просмотренных им фильмах ужасов, но даже этого хватило, чтобы серые пушистые уши в страхе поджались. К счастью, Наташа пока не обращала внимания на тот инструмент для пыток. Только достала один из градусников и поднесла его ко рту парня. Келус повернул голову к Дань Хэну, чтобы получить его одобрение, и лишь когда тот утвердительно кивнул, нехотя открыл рот. Процедура замерки температуры не была болезненной, это уже радовало. Но просто так сидеть смирно и держать какую-то штуку во рту было скучно, поэтому, он от нечего делать начал играть с градусником языком. — Келус! Строгий шёпот заставил его замереть. Дань Хэн неодобрительно покачал головой. Да что такого он сделал? Продолжить ему не дала и Наташа, которая отняла новую игрушку и тоже слегка покачала головой. А вот это уже плохо. Что это ещё за печальное покачивание головой? Он что… — Я умираю? — хрипло спросил Келус, чувствуя как на глаза наворачиваются слёзы отчаяния. Женщина изумлённо подняла брови, а потом коротко рассмеялась. Ещё никогда у неё не было такого драматичного пациента. — Конечно нет, глупышка. У тебя просто температура, но это поправимо. А сейчас, будь хорошим мальчиком, открой рот. Келус не очень поверил её словам, но всё же снова бросил вопросительный взгляд на Дань Хэна. Вздох и кивок, после которых он открыл рот. На язык надавили металлической ложечкой, от чего у него чуть было не сработал рвотный рефлекс. В этот раз Наташа хоть и не качала головой, но он всё равно смог заметить перемену в её выражении лица. Ну всё, ему точно конец. Умрёт здесь на чужбине, вдали от родного экспресса. Страшная болезнь унесёт молодую жизнь, его холодное тело закопают где-то среди холодных сугробов, а потом никто даже не сможет прийти навестить его могилу, ведь все вокруг занесёт белым снегом. — А теперь немного подними футболку. — ласково попросила Наташа и Келус выполнил её просьбу уже даже не глядя на Дань Хэна. Какая разница, он ведь всё равно умрёт. Холодное прикосновение стетоскопа заставило слегка вздрогнуть, а последующая команда поставила в тупик: — Дыши. Он и так дышит, чего ещё ей надо? — Не дыши. Ещё более странный приказ. Его что, хотят тут убить раньше времени? Закончив осмотр, Наташа отложила использованные инструменты и достала чистый лист бумаги, записывая рекомендации и что-то говоря. Келус её не слушал, был занят мысленным сочинением завещания. Но спустя пару секунд бросил это дело, когда понял, что ему и завещать-то нечего было. А одежду и телефон он не отдаст, пусть его похоронят вместе с ними. — Скажите, сколько мне ещё осталось? — смирившись со своей горькой участью спросил он, когда Наташа уже начала собираться. Хорошо было бы узнать, сколько времени у него ещё было. Лишь бы успеть хотя бы попрощаться со всеми… Женщина поправила халат и снова удивлённо посмотрела на него. — Ты имеешь в виду, сколько времени тебе болеть? У тебя простая простуда, так что если будешь принимать лекарства и отдыхать, то через пару дней тебе уже станет лучше. Так, стоп. Что значит «станет лучше»? Разве он не смертельно болен? Эта врачиха действительно не обманывала его, и на самом деле всё не так серьёзно? Какое облегчение! Келус снова был готов прослезиться, только теперь уже от счастья. В очередной раз ему удалось избежать смерти! — Вот. Это тебе за то, что хорошо себя вёл во время осмотра. Наташа вдруг достала из кармана конфету в яркой обёртке и вручила ему. Вот это да! Такого в фильмах про безумных докторов не было! Ему не вырезали печень, не поставили летальный диагноз и в конце концов даже угостили сладким! Это точно победа! — Спасибо! — Келус тут же оживился и избавив конфету от бумажки тут же запихнул её в рот. Ага, так вот откуда был этот мятный запах. — Поправляйся. — улыбнулась на прощание Наташа. *** После визита доктора, Март и Вельт были отправлены купить выписанные лекарства, а потом они все вместе вернулись на экспресс. Да, запланированные праздничные выходные не очень удались: сначала исчезновение Келуса, теперь его болезнь. В следующий раз было решено отправиться в мир потеплее и точно не спускать с непоседливого парня глаз. Келус ожидаемо отказался болеть в своей комнате. Как только они вернулись, он свил себе новый кокон из одеял на футоне Дань Хэна и отказался куда-либо передвигаться. Роль дежурной медсестры тоже разумеется легла на плечи Дань Хэна. — Тебе нужно принять это лекарство, так сказала доктор Наташа. — уговаривал он, держа наполненную тягучим сиропом ложку. — Не хочу! — Ну же, ты разве не хочешь выздороветь? — Нет! Плохое самочувствие сделало Келуса более капризным. Он чувствовал себя плохо, он чувствовал себя несчастным! А тут ещё и Дань Хэн лезет со своими гадкими сиропами, которые так отвратительно воняли и на вид были не менее отвратительными. — Пей. Ложка с неприглядной коричневой жижей снова приблизилась к его лицу, и Келус не выдержав, с головой нырнул под одеяло. Снаружи послышался тяжёлый вздох. — Перестань, ты же не ребёнок. Если не станешь пить лекарства, тебе станет только хуже. Разумный аргумент от Мистера Разумность, как обычно. Но сейчас Келусу не хотелось прислушиваться к его доводам. Не будет он пить это, и всё тут! Но сверху него вдруг послышался вкрадчивый голос: — А если тебе станет хуже, доктор может назначить другое лечение. Уколы, например. Келус тут же выскочил из-под одеяла и проглотил содержимое ложки. Вязкая жидкость с резким горьковатым травяным вкусом растеклась по горлу. Отвратительно! — Буэ, почему лекарства такие омерзительные? Просто невообразимая гадость! Дань Хэн усмехнулся, поражаясь тому, каким богатым становился словарный запас Келуса, когда тот хотел выразить своё недовольство. — Тебе интересно? Это довольно просто, я объясню… И дальше последовала долгая лекция на тему медикаментов — почему большинство лекарств имели достаточно неприятный вкус, как это имело прямое влияние на их эффективность и форму, почему является важным сохранение правильной формулы и… Келус уснул где-то на середине рассказа об основных лечебных травах Лофу Сяньчжоу. Научные рассказы Дань Хэна усыпляли лучше любой колыбельной. А проснувшись вечером, он обнаружил, что обещанное улучшение его самочувствия так и не произошло. И зачем тогда он пил лекарства? В горле всё ещё саднило, постоянно хотелось чихать и кашлять, пространство вокруг него постепенно заполнялось использованными платками, а температура кажется поднялась ещё больше. Не было сил даже смотреть в телефон, поэтому Келус просто продолжал лежать, свернувшись комочком среди одеял, а Дань Хэн сидел рядом и успокаивающе гладил его по голове. — Дань Хэн. — М? — Я умираю. — Ты не умираешь. Эх, тяжело жить, когда даже самые близкие не воспринимают твою проблему всерьёз. Он ведь хотел провести основательный разговор. Поблагодарить его за всё, что тот для него сделал. Попросить передать последние слова его друзьям-детишкам на станции Герты. Попрощаться с Март, Химеко, Вельтом и Пом Пом. Ведь его всё же обманули и никакая это не «простая простуда». Нет, Келус явно чувствовал, как коварная болезнь пробирается в каждую клеточку его несчастного тела и жестоко умертвляет её. Ладно, возможно, отрицание — это просто способ Дань Хэна и остальных справляться с этой ситуацией. Келус не станет винить их за трусливое нежелание принять действительность. Вот испустит он свой последний выдох, и тогда им уж точно придётся взглянуть правде в глаза. Дань Хэн по страдальчески сведённым бровям мог видеть, что больной пребывает в каких-то невеселых раздумьях. Судя по его словам — в очередной раз планирует собственные похороны. Иногда он просто поражался тому, насколько драматичным фантазёром был этот парень. Нужно было его чем-то отвлечь, и тут Дань Хэн удачно вспомнил о том, что вообще-то тогда всё-таки купил для него подарок. — Можешь не умирать ещё пару минут? У меня для тебя кое что есть. Келус едва заметно оживился, насторожив уши. Дань Хэн принес небольшую коробку с праздничной лентой. — Подарок? Для меня? — осипшим голосом спросил умирающий. — Да. Для тебя. Лента была тут же безбожно сорвана, а коробке едва не разодрана на части. Глаза Келуса засияли, когда он с благоговением извлёк наружу красивый стеклянный шар по подставке, внутри которого была миниатюрная копия главной площади Белобога. — Потряси его немного. — подсказал Дань Хэн и он сразу последовал его совету. Белые хлопья закружились внутри шара, падая на маленькие крыши крохотных домиков и устилая дорожки между ними. — Потрясающе! Дань Хэн улыбнулся. Когда Келус хотел выразить восторг, то тоже любил использовать специально выученные заковыристые слова. — Рад, что тебе нравится. — Нравится! Спасибо, Дань Хэн! Больной казалось был близок к чудесному исцелению. Настроение у него заметно улучшилось и почти целый час он провел за наблюдением снегопада внутри стеклянного шара. А потом пришли Март и Химеко, принесли горячий чай, и его уверенность в собственной неминуемой гибели ещё немного поубавилась. — Апчхи! — громко чихнул Келус. — Ой, осторожнее чихай, не то все твои микробы на нас перепрыгнут. — хихикнула Март, делая глоток чая. А вот Келусу сразу стало не до чаепития. Что она имеет в виду? Его болезнь заразна? Если так, то почему они подвергают себя такой опасности, сидя тут рядом с ним? А потом он вспомнил, сколько раз за сегодняшний день чихнул в присутствии Дань Хэна… — Келус! Ты куда? Куда-куда, в свою комнату разумеется! Подальше от других людей, которые могли пострадать из-за него. Он конечно ценил их благородное желание побыть с ним в его последние дни, но не хотел обречь друзей на ту же судьбу. Но его ответственное решение не оценили — уже через пару минут дверь в комнату открылась и в проёме показалось озадаченное лицо Дань Хэна. — Ты чего убежал? Что случилось? — спросил тот, подходя ближе и присаживаясь перед кроватью, где Келус уже успел построить себе новую одеяльную крепость. — Я болею. Март сказала, микробы перепрыгнут на вас. Вы тоже заболеете и умрёте. Нет, этому парню точно пора записаться в драмкружок. А Дань Хэну уже пора нарисовать табличку с надписью «Ты не умираешь», потому что повторять это в сотый раз за сегодняшний день у него уже язык устал. — Она пошутила, ладно? Никто на нас не перепрыгнет, и мы не умрем. И ты тоже. Пойдем обратно. Келус протестующе покачал головой, спасаясь в складках одеяла. Нет, он не станет подвергать никого такому риску. В особенности Дань Хэна. — Я буду спать здесь. Это решение далось ему тяжело. Но это было необходимо. Ведь кто знает, сколько ещё раз он чихнёт на Дань Хэна, если они будут как обычно спать рядом? Дань Хэн же удивлённо поднял брови. Похоже, кое кто действительно очень тяжело переносил обычную простуду. — Уверен? — Да… Прошу, оставь меня. Ступай. О милостивые Эоны, когда этот парень перестанет говорить заученными из фильмов фразами? Но Дань Хэн выполнил его просьбу — оставил. Лишь для того, чтобы сходить за лекарствами, влажными полотенцами, градусником и всем остальным. А потом вернулся, когда температурящий страдалец уже спал. Не хотел он оставлять его одного в таком состоянии. Вот и сидел у постели до самого утра, меняя холодные компрессы на горящем лбу, наполняя стаканы водой и заставляя глотать таблетки. *** Так продолжалось ещё три дня. Келус весь день сидел в своей комнате под одеялами, не впуская к себе никого и позволял только приносить ему еду и лекарства. Но каждый раз, когда он засыпал, Дань Хэн заступал на свой ночной пост. С его чутким уходом, пациент быстро шёл на поправку, и с каждым днём уже всё меньше поднимал тему своей приближающейся кончины. А на четвёртый день, Дань Хэн ещё даже проснуться не успел, как на него сверху кто-то запрыгнул и радостно провозгласил: — Дань Хэн! Я не умер! — Да неужели…