Становление Бесстрашным.

Прошло около года после переворота. Рихард лечил своего тренера, а тот просто лежал пластом, не препятствуя чужим действиям. После всего он долго не подавал голоса, обходился кивками или монотонным угуканьем, не расщедриваясь на долгие речи. Возможно, его психика просто не выдержала всех событий, возможно, он все ещё был под впечатлением и судьба грозилась оставить его немым. Кто знает? Но также, несмотря на все побочные причины, была одна главная — боль. Боль не от раны, которая никогда за ближайший месяц не давала ему покоя, не от того, что ему пришлось убивать людей, а от того, что его предали. Бросили, как пса, который укусил за руку потому что ему не понравилось прислуживать. Иногда Эрик снился ему. Снилось то, как они вместе проводили время, как прятались на крыше, как проводили время в своём жилище… Это всё вынуждало его то и дело ронять скупые слезинки в промежутках, когда он оставался один. Иногда ему даже удалось поплакать, чтобы сбросить весь накопившийся груз, но ученик не оставил его в покое, принимаясь из раза в раз допытываться. Он знал, конечно, в чем причина, но думал, что будет ещё что-то, что парень захотел бы ему рассказать. С течением времени становилось немного легче. Появлялись причины отвлекаться, постепенно забывать то, что произошло. Спустя пару месяцев, когда Ковин впервые смог выйти наружу, он позволил себе исследовать фракцию, которая приняла его. Всё было очень новым, иногда вселяло скептицизм, иногда побуждало несогласные эмоции. Будучи всегда рядом с ним, Рихард сопровождал его, пытаясь превратить это знакомство в игру, но этим делал только хуже. — Erinnere mich nicht an die Vergangenheit. — твердо просил немец, не желающий пока что разговаривать на английском. Этот язык тоже пробуждал в нём неприятные воспоминания, которые видеть перед собой хотелось меньше всего. И его понимали. На следующий день после вылазки Роан нашёл сбежавших Дивергентов, приняв решение поинтересоваться их благополучием прежде чем их пути снова разойдутся. Конечно, он узнал всех в группе и не упустил тот факт, что любимчик его парня тоже с ними. — Как вы пропустили это существо? — изумился разведчик, непонимающе глядя едва ли не на всех в компании. — А ты как тут оказался? — обменявшись удивленными вопросами, произнёс Питер, сощурившись, сведя брови и разводя руки, которые потом остались скрещенными на груди, а лицо изменилось, окрашиваясь в насмешку. — Почему ты не со своим бойфрендом? Неужели он тебя бросил, когда ты стал мешать ему? — то и дело подстрекал Искренний, принимая опасное решение подойти ближе. — Питер Хейес, я бросаю тебе первое, вежливое предупреждение, — тут же холодно осёк его немец, нависнув над юношей, — следующее будет немецким. Я уверен, ты не хочешь чувствовать на себе третье. — Ты меня заинтриговал, фашист на минималках, — встав лоб ко лбу Питер напрягся, приготовившись к атаке, но это не помогло, потому что в следующую секунду Роан сначала ударил его под дых, а затем скрутил и отправил на землю, на всякий случай ударив ногой в живот. — Ещё раз ты выведешь меня из себя и… — но продолжить ему не дала Трисс, покинувшая убежище из-за звуков борьбы снаружи: — Хватит! — рявкнула она, сконфуженно и злобно глядя на обоих. — Война закончена. Хватит этого, — произнесла она, и обоим пришлось прекратить потасовку пока никто не доложил об этом Лидеру. — Приношу свои извинения, — извинился он перед девушкой, понимая её эмоции и благополучно игнорируя скулящего на земле противника. Она наверняка получила травму не слабее его, и с этим следовало считаться. Ковин сделал несколько шагов по направлению к Трисс. Фор не стал защищать её, потому что помнил, что Роан им не враг и он защитил их в тот день, пусть потом они и не смогли пересечься. — Ты нашла своих родителей? — вдруг спросил разведчик, заглядывая в глаза блондинки. В чужом взгляде вдруг отразилось что-то сломанное, что явно приносило ей боль в разы сильнее собственной, он четко прочитал это, потому дальше продолжать не стал, просто заключая Прайор в объятия. Пока рука тёрла чужую спину, глаза, потухшие от осознания, то и дело бегали по траве. — Я понимаю твои чувства. Когда это всё начиналось, я видел в здании группы Эрудитов, но Макс мне ничего не рассказал под предлогом того, что я просто разведчик и не должен вмешиваться, — сообщил он, — в тот день я, считай, тоже потерял своих родителей. На этой ноте брюнет почувствовал ответные объятия и невольно ткнулся носом в чужие волосы, жмурясь на пару минут, а потом отпуская девушку и снова заглядывая ей в глаза. — Каждый из нас потерял что-то в тот день. Надеюсь, что через время всё уляжется. — Но не станет как прежде, — возразила Прайор, бросая намёк. Она, конечно же, тоже знала об отношениях Лидера и разведчика, поэтому тоже отчасти сожалела, - Эрик не будет прежним, он не бросится к тебе в объятия, если вы вдруг снова встретитесь. — Я и не стану от него этого ждать, — произнёс немец чуть тише, опустив глаза снова. Остальные члены группы не были ему интересны, поэтому чуть позже Роан покинул их, давая покой и себе, и морально травмированной отреченке. Хотя насчет покоя сказать было трудно, раз в компании был Питер. Кажется, это был новый уровень. Новая фракция, ставшая ему убежищем, новые люди, новые правила. Не боясь любой работы, Роан принимал участие в обработке земли, чистке конюшен, открыв для себя тот факт, что питает необычайную симпатию к животным, даже брал пару уроков верховой езды. Верховых лошадей было немного, в основном рабочие тяжеловозы, но и они не отличались ничем кроме предназначения. Нужно было чем-то себя занять, пока бесновалась зима и земледелие пока перешло в теплицы. Так как эти сооружения были размещены ещё и на верхних этажах некоторых более-менее уцелевших небоскребов, была возможность выезжать в город. К тому времени в парне уже изменился внешний вид: он немного похудел, щеки стали более впалыми, а волосы отросли, делая прическу запущенной, а уход за ними практически невозможным. После первых работ среди участников фракции немец принял решение срезать волосы так коротко, как сумел, тем самым избавившись от прошлого себя, а так же сменил одежду, чтобы совсем не выделяться. Теперь не было страшно полностью предаться работе в своём убежище. Рихард не оценил поступок своего лидера, а так же то, что его не попросили помочь, но возражать не стал. Он и сам изменил гардероб и перестал придерживаться своей роли, свыкнувшись с фактом о том, что теперь не Бесстрашный и его выученные навыки и умения не пригодятся ему вплоть до первого столкновения.