Ты - красный флаг, я - странный флаг

30 июня Прошлой ночью Че несколько часов не мог заснуть. Он также не ворочался в своей постели. Вместо этого он лежал неподвижно, с открытыми глазами. Он едва заметил, что в его ноутбуке разрядилась батарея и он выключился, он обратил внимание, что звук дождя в какой-то момент прекратился, услышал, как Порше и Кинн прокрались в дом в любое время и приняли душ, и увидел, как солнце ползет вверх по небу. Единственным признаком того, что Че не умер той ночью, было его ровное дыхание и случайное моргание глаз. Если бы кто-нибудь спросил Че, что было у него в голове в ту ночь, он не смог бы ответить, потому что сам этого не помнил. Но утром, когда он все-таки решил встать, его голова болела так, словно ее засунули в стиральную машину, и он застонал, держась за лоб. Он слышал, как Кинн и Порше вернулись домой, но, похоже, они еще не проснулись, и Че не хотел с ними сталкиваться. Поэтому он тихо оделся после того, как головокружение от вставания прошло, и решил упаковать свои университетские вещи в рюкзак, прежде чем улизнуть. Как только он закрыл за собой дверь и был уже на полпути вниз по улице, он открыл свой телефон, чтобы отправить быстрое сообщение своему брату. Привет, хиа, не волнуйся за меня, я решил сегодня позаниматься в библиотеке. Еще одна ложь. Он бы и ногой не ступил в библиотеку. Праздничный ужин придется отложить. К счастью, автобус, на который нужно было сесть Че, как раз остановился, поэтому он сел в него и поехал в больницу. Он был в долгу перед молодой девушкой. В автобусе Че снова сел на самое заднее сиденье, инстинкты подсказывали ему, что нужно прикрывать спину там, где он не мог видеть. Он держался за подол своей черной толстовки с капюшоном под коричневым дождевиком и пытался сосредоточиться. Давай, хотя бы один звук, попытался он сказать своему мозгу. Но ничего. Открыть рот не получилось. Каждый раз, когда он пытался набрать в легкие воздуха, чтобы заговорить, его горло сжималось и застревало на месте. Че пришлось сделать очень глубокий вдох, точно так же, как приходится делать человеку, выныривающему из глубокого погружения. Но по-прежнему ничего. С тех пор как они оказались в переулке, Че… не произнес ни слова. Издавал только какие-то базовые звуки, такие как мычание и стоны, но настоящие слова? Нет. Даже проснувшись сегодня утром, он так и не обрел способность говорить. Что происходит? Сердце Че забилось быстрее, и он понял, что постепенно доводит себя до приступа паники, поэтому он закрыл глаза и попытался один за другим повторить вопросы экзамена по генетике. Размышления об имени девушки, отсутствии у него голоса и старой фотографии, которую прислал ему Ким, только заставляли его сойти с ума, но вопросы по генетике? Да, это было безопасно. Стоя перед зданием больницы, Че нервничал. Он пришел сюда без какого-либо плана, без информации или общего представления о том, что он вообще пытается сделать. Так почему же войти в здание было так чертовски трудно? Какой-то человек врезался в Че и даже не извинился, слишком озабоченный тем, чтобы доставить свою истекающую кровью жену в отделение неотложной помощи. Этого крошечного толчка было достаточно, чтобы вывести Че из ступора. Сейчас или никогда. Он стоял в дальнем конце отделения неотложной помощи, прижавшись спиной к одной из белых стен, и наблюдал за людьми. Пластиковые стулья были в основном заняты, пациенты всех возрастов и полов сидели там в ожидании помощи. Было очень шумно. Плачущий маленький ребенок, стонущий от боли старик, частые объявления через микрофоны и шарканье медсестер и врачей, приводящих своих пациентов. Никто не обратил внимания на Че, который пытался найти способ добраться туда, где ему нужно было быть. Где это было? Он понятия не имел. Стрельба произошла около девяти тридцати прошлой ночью. Около десяти часов назад. Они уже опознали ее? Смогли ли они связаться с ее семьей? Он искренне надеялся на это и покачал головой. Сосредоточься! Ставя одну ногу перед другой, юный Киттисавад прошел мимо стойки администратора и направился к лифтам, которые находились прямо за маленькой кабинкой. Ожидая прибытия лифта, он взглянул на вывески. Первый этаж: приемное отделение и администрация. Второй этаж: Травматологическая хирургия и отделение интенсивной терапии. Третий этаж: Родильный зал, отделение неонатологии и отделение интенсивной терапии. Четвертый этаж: неврологический и онкологический центр. Шестой этаж: Че оглядел остальные этажи. Нет, они, должно быть, отвезли ее на второй этаж. Тихий звон предшествовал открытию дверей, и Че вошел в лифт, нажав цифру 2. Двери закрылись, и Че оказался перед зеркалом. Его собственное лицо смотрело на него из зеркала, почти пугая его. Круги под его глазами были темными и фиолетовыми, а кожа выглядела бледной и больной. Капюшон на его голове делал все возможное, чтобы скрыть тот факт, что его волосы выглядели взъерошенными и растрепанными, хотя прошлой ночью он тщательно принял душ. Когда он закончил осматривать себя, глаза Че снова остановились сами на себе. Темно-коричневый цвет его радужной оболочки выглядел тусклым и безжизненным. На его лице отсутствовало какое-либо напряжение, и он производил впечатление безмозглого персонажа в видеоигре. Еще один тихий звон означал, что двери открываются, и Че облегченно вздохнул, когда ему больше не пришлось сталкиваться лицом к лицу со своим собственным отражением. Коридор, в который он вошел, был широким, а стены выкрашены в кремовые тона. Посмотрев налево и направо, Че увидел, что повторяется одна и та же картина: длинные коридоры с автоматическими дверями, достаточно широкие, чтобы в них могли поместиться две кровати, с множеством дверей, располагающимися по обе стороны. На табличке с другой стороны лифта, прямо перед тем местом, где стоял Че, были изображены две стрелки с описаниями: <-травматологический центр и хирургия - зона ограниченного доступа палаты интенсивной терапии и пробуждения -> Зная, что он никогда не получит доступа в операционные, у Че не было другого выбора, кроме как повернуть направо и идти по коридору. Он был не единственным на этих этажах, и мимо него проходило много врачей и медсестер, которые быстро шли к палатам, в которых они были нужны. Че не торопился и заглядывал в каждую дверь, мимо которой проходил. В большинстве из них были маленькие окошки и таблички рядом с ними, где цифры и буквы указывали персоналу, кто в них лежит. Че прошел мимо одной комнаты с номером 102, рядом с которой была маленькая табличка с надписью M92,аа,06.30. Он нахмурил брови. На соседней комнате – номер 103 - была табличка с надписью M47,нр,06.24. Че поблагодарил какое бы то ни было божество за то, что он провел время с доктором Ухм и доктором Сиком. Конечно, каждая больница работала по-разному, но некоторые сокращения были общепринятыми. - Привет, Че, как дела? Че вздрогнул, когда почувствовал, как тяжелая рука хлопнула его по плечу, но мгновенно расслабился, услышав голос парня Танкхуна. - Здравствуйте, доктор Сик, хорошо, а у вас? Я думал, вы приедете раньше. Пи'Кхун дулся весь вечер. Было уже далеко за десять вечера, и запланированный вечер кино был отложен, когда Танкхун получил сообщение от своего парня. Доктор Сик пожал плечами в знак извинения. - Я знаю, мне жаль. Он был очень расстроен? Младший покачал головой. - Нет, просто обнимите его, и с ним все будет в порядке. Вместо этого он развлекался, делая маникюр Арму. Но почему вы проделали весь этот путь именно сейчас? Разве вам не нужно утром снова быть на работе? Доктор Сик простонал и вытер лицо рукой, прежде чем налить себе стакан воды. - Даже не напоминай мне. Я мог бы проспать несколько дней. - В самом деле? Неужели все было так плохо? Старший кивнул. - Я не мог сделать перерыв после четырех часов дня. У нас была большая аа, и я был нужен в операционной. - Аа? - Спросил Че и нахмурил брови. - Автомобильная авария, - объяснил он. - Или, в данном случае, автобусная авария. - О нет! Кто-то умер? Доктор Сик сжал губы и кивнул. - Да, две пожилые женщины. Но, по крайней мере, мы смогли спасти остальных двадцать пассажиров. Аа. Автомобильная авария. Одна тайна раскрыта. M92,аа,06.30. Далее были другие части загадки. М92. Вероятно, мужчина, 92 года. Че посмотрел на вывеску на соседней двери. М47,нр,06.24. да, пол и возраст, затем был указан тип травмы. Для 47-летнего мужчины это, должно быть, ножевое ранение. Че писал это несколько раз, когда работал с доктором Ухм. Некоторые охранники проявляли неуклюжесть во время тренировки, и надзиратель попросил Че занести это в их досье. Последней информацией были четыре цифры. 06.30 для жертвы автокатастрофы и 06.24 для мужчины, который играл в ниндзя с кухонной утварью. Че потребовалось некоторое время, чтобы понять это, но как только он понял, его глаза расширились. Это была дата их поступления в больницу! Месяц, за которым следовала дата! Сегодня было 30 июня, так что старика, должно быть, госпитализировали несколько часов назад. Это уже очень помогло Че. Теперь ему нужно было найти палату с пациенткой, которая поступила 29 июня! С вновь обретенной энергией Че зашагал по коридору. Он проходил мимо палат с множеством пациентов внутри, палат с плачущими за дверями членами семьи, палат без окон в дверях. И тут он увидел это. Дверь, такая же, как и все остальные. Номер 124. Маленькая табличка рядом с ней. F14,огр,06.29 Женщина, четырнадцати лет. Огр. Огнестрельное ранение. Поступила 29 июня. Четырнадцать. Ей было всего четырнадцать лет. С тяжелым сердцем Че рискнул заглянуть в окошко. Он мог видеть кусочек комнаты. Большую часть комнаты занимала кровать, но изголовье было прикрыто небольшой перегородкой. Че не мог видеть головы молодой девушки, но ее тело было укрыто одеялом. Но что привлекло внимание Че, так это трое людей, стоявших вокруг ее кровати. На маленьком стульчике, прямо в поле зрения Че, сидела женщина и прижималась головой к животу своего стоящего мужа. Он не мог видеть ее лица, но Че видел постоянную дрожь, пробегающую по ее маленькому телу. Мужчине, к которому она прислонилась, на вид было за сорок, а его залысины и осунувшаяся фигура создавали впечатление сломленного человека. И последним человеком в этой комнате… был маленький мальчик. Не старше двенадцати лет, державшийся за изножие кровати. Че представил, как он умолял родителей позволить ему лечь рядом с сестрой, но они отказали ему. ТАК что теперь маленькому мальчику, едва ли достаточно взрослому, чтобы понимать, что происходит, приходилось держаться за свой рассудок. В то время как лицо отца, казалось, пыталось взять себя в руки ради их семьи, мать была в слезах и оплакивала своего маленького ребенка. И брат… Сердце Че разбилось, когда он вгляделся в его лицо… этот маленький невинный мальчик, который должен был знать в своей жизни только счастье, на его лице не было никаких эмоций. Он просто продолжал смотреть на изголовье кровати, которое Че не мог видеть. Не в силах больше этого выносить, Че отстранился от двери и бросился к ближайшему туалету для посетителей. Он успел как раз вовремя, и его вырвало в один из нетронутых фарфоровых унитазов. Стоя на коленях на плитке, вцепившись руками в унитаз, Че позволил слезам потечь по его лицу. Все это было так несправедливо. Она не заслужила ничего из этого. Маленькому мальчику придется расти без своей сестры, и родители никогда не смогут отправить ее в университет. Они никогда не увидят, как она получает аттестат о среднем образовании, никогда не станут свидетелями ее первого разбитого сердца, никогда не увидят внуков с ее глазами. За обеденным столом всегда будет на один стул больше, чем нужно, всегда жалостливые взгляды других семей, и каждый год в ее день рождения они будут проводить в тишине или напиваться, потому что больше не могли выносить боль. Это была не ее вина. У нее вся жизнь была впереди. Так почему… почему у нее так безжалостно отняли этот дар природы? Что она сделала, чтобы заслужить все это? Где был ее маленький ангел-хранитель, когда она приняла решение прогуляться по улице той ночью? Что мог сделать Че, чтобы уменьшить боль ее семьи? В глубине души он знал это. Он знал, что делать. Поэтому, спустив воду в туалете, он прошел в основную часть ванной, чтобы умыться и прополоскать рот от желчи. Он намеренно отказывался смотреться в зеркало, не в силах видеть свой жалкий вид. Вместо этого он трясущимися руками взял свой рюкзак и опустился на колени на чистый пол. Его почерк был беспорядочным, и он старался, чтобы ни одна случайная слезинка не капнула на бумагу. На дрожащих ногах он в конце концов встал и вернулся в коридор тем же путем, откуда пришел. Он остановился у двери с номером 124 и, не оглядываясь, просунул сложенный листок бумаги под дверь. Он знал, что это было не так уж много. Но он пообещал девушке, что найдет ее семью и скажет им, что она их любит, и он скорее умрет, чем нарушит это обещание. Он тихонько постучал в дверь, чтобы привлечь внимание семьи, прежде чем уйти и смешаться с толпой людей, которые шли по коридорам. Только оказавшись у лифтов, он рискнул оглянуться. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверь закрывается за отцом, который искал пришедшего, а затем нагнулся к полу и поднял листок бумаги. Че ушел прежде, чем кто-либо смог его увидеть. Дорогая семья, Приношу вам свои самые искренние соболезнования в связи с вашей потерей и болью. Я был тем человеком, который нашел вашу дочь на улице и изо всех сил старался сохранить ей жизнь, пока к нам не приехали парамедики. Я не хочу делать никаких предположений о вашей семье, но я пообещал вашей дочери одну вещь: найти вас и сказать, что она вас любит. Я надеюсь, что вы обретете покой.