Эльф на полставки

Джено плавно скользит по воздуху в компании первых снежинок начинающегося снегопада. Накрытый утренней тьмой город приближается с каждым окном многоэтажки, мигая светом редких фонарей и отблесками невысоких сугробов. Купидон оглядывает проходящих под ним людей, ища среди разноцветных макушек ту, что привлекла его внимание еще на крыше. Неприкрытая ни шапкой, ни капюшоном голова с волнистыми волосами стремительно движется вдоль тротуара. Джено одним взмахом меняет направление и безошибочно приземляется на макушку молодого человека в кофейном пальто. Купидон цепляется за русый локон, стараясь удержать равновесие, и быстренько смахивает редкие снежинки, затесавшиеся между волосками, а затем садится, скрестив ноги. Он шарит рукой в кармане накидки и выуживает оттуда бутылочку с блестящей золотой жидкостью. Она переливается в темноте скоплением бесконечных созвездий, взрывается миллионами фейерверков и рассыпается миллиардами искр от бенгальских огней. Джено завороженно рассматривает ее пару секунд, а затем аккуратно достает пробку из горлышка, выпуская наружу запах мандаринов, хвои и… свежей выпечки? Он принюхивается к эликсиру, но, чувствуя, что аромат исходит не оттуда, оглядывается по сторонам. Прямо перед ним мерцает большая вывеска «DayDream Cafe», оплетенная новогодней гирляндой. Мягкий белый свет струится по ее краям и стекает на небольшой порожек перед дверью, приглашая зайти. За стеклянными стенами виднеется интерьер с небрежными мазками приглушенных ламп на поверхности мебели. Внутри расставлено несколько круглых столиков: некоторые из них уже заняты, другие пустуют в ожидании новых посетителей. Молодой человек в кофейном пальто, видимо, тоже собирается зайти. Стеклянная дверь открывается — Джено слышит мелодичное звяканье входных колокольчиков прямо над головой и прижимает ладони к ушам. Слишком громко. Внутри пахнет сладкой выпечкой, жареными кофейными зернами и немного солнцем, хотя до рассвета ещё далеко. Купидон с интересом разглядывает интерьер, подмечая приятные глазу цвета — сочетание темно-зеленых стен, бежевых столов, деревянной доски с меловыми расценками и теплого света не перегружает глаза, привыкшие к утреннему мраку. На стенах в нескольких местах висят уютные полочки с растениями в круглых горшочках, чайными свечами в милых подсвечниках и парой тонких книг. Справа, под одной из таких полочек, приветливо светится «DayDream Cafe. На вкус как твоя мечта», выведенное курсивом и оформленное в рамку в форме облака. Спокойная музыка наполняет помещение, плавно перетекая по воздуху, и вызывает зевок даже у купидона, которому сон в принципе не нужен. Молодой человек подходит к стойке и останавливается у витрины с десертами. Вот он — подходящий момент. Джено подползает ко лбу юноши и наклоняется, держась за завиток его волос свободной рукой. Одно движение — и золотая капля растекается по ресницам человека, заставляя того рефлекторно моргнуть несколько раз. Джено возвращает пробку на место и суёт пузырек в карман. — Да что ж такое… Человек рывком наклоняет голову, сбрасывая зазевавшегося купидона. Джено ойкает и пытается расправить крылья, но эльфийская накидка блокирует его движения. Он шлепается на стойку и шипит, потирая ушибленное место. — Доброе утро, извините за ожидание! За стойкой появляется молодой человек с ярко-красными волосами, слишком бодрый для раннего утра. Он виновато улыбается, поправляя фартук, и Джено замечает наскоро прицепленный бейджик баристы: «Чон Хосок». Юноша в кофейном пальто поднимает голову и сонно бормочет «доброе утро» в ответ. Глаза напротив зажигаются, как два бенгальских огня, разбрасывая мелкие искорки по всему лицу. Улыбка баристы становится шире, он опирается руками на стойку и начинает барабанить по ней пальцами. Джено чувствует что-то беспокойное и очень знакомое в его ауре. Он видит, как мелко дрожат пальцы, отбивая ритм по отполированному дереву, и отползает к витрине с десертами, чтобы его случайно не задели. — Вам как обычно? — Да, пожалуйста. На имя… — Ким Тэхён. Взгляд клиента оживает от звука собственного имени, слетевшего с уст баристы подобно вспышке фейерверка. Чон Хосок тихо ойкает и тушуется, поднося руку к губам, но тут же возвращает на место неловкую улыбку. — Да, — юноша в кофейном пальто коротко кивает. — Но в этот раз без сахара. — Принято! — пальцы быстро стучат по клавишам, пробивая заказ. — Ваш американо по особому рецепту будет готов через несколько минут. Присаживайтесь. Чон Хосок протягивает руку в сторону свободных столиков у длинного мягкого диванчика, затем разворачивается к рабочему месту. Джено решает остаться и подсмотреть за баристой. Улучив момент, купидон подпрыгивает, хватается за его локоть и быстро взбирается на плечо с надеждой увидеть все с лучшего ракурса. Усевшись, он поправляет сапогом бейджик с именем «Чон Хосок» и удовлетворенно кивает. Купидоны все по натуре перфекционисты. Бариста кажется гораздо увереннее в своей стихии. Его руки легко порхают по отточенной траектории, и Джено остается только удивляться тому, насколько взволнованным этот человек казался пару минут назад. Закончив с помолом зёрен, он переходит к массивной кофемашине, рядом с которой стоят три башни из картонных стаканчиков разного размера. Бариста цепляет один из них и достает маркер из кармана фартука. Пару секунд он что-то выводит поверх фирменного рисунка, от усердия высунув кончик языка, а затем ставит стакан под маленький краник и нажимает на кнопку. Кофемашина монотонно жужжит, процеживая эспрессо. Чон Хосок в ожидании опирается на стол и поднимает голову на стену — Джено следует за его взглядом. Небольшая графитная доска с написанной розовым мелом фразой «Любовь в подарок к каждой чашке кофе» и большим, немного неровным сердечком справа от нее вызывает у купидона умиленную улыбку. Интересно, Чон Хосок сам это написал? Бариста, конечно, не отвечает. Он робко поворачивает голову в сторону зала. Джено хватается за воротник его формы, чтобы не упасть, и наклоняется, тоже выглядывая. Ким Тэхён дремлет на диванчике, прислонившись к мягкой зеленой спинке. Его лицо, частично спрятанное в шарфе, кажется расслабленным, а руки скрещены на груди. Голова медленно, но верно клонится к плечу в поисках подушки, и вся эта картина в сопровождении убаюкивающей мелодии выглядит до жути умиротворенно. Купидон не видит лица баристы, но замечает слабое движение его уха. Похоже, Чон Хосок только что улыбнулся. Кофемашина замолкает, привлекая внимание работника. Он ставит стакан под другой кран и нажимает на кнопку. Кипяток журчащим водопадом бьется о картонные стенки, поднимая густые клубы пара и сочный запах кофейных зерен. Чон Хосок накрывает стакан крышкой и на пару секунд задерживает на ней руку. Джено с интересом следит за движением его губ, но не может разобрать ни слова. Наконец бариста разворачивается и оставляет стакан на стойке. Он пристально смотрит в сторону заснувшего клиента, но медлит, не решаясь его будить. Купидон соскальзывает с плеча человека и приземляется на теплую крышку. Пальцы Чон Хосока снова начинают нервно барабанить по дереву, передавая мелкую вибрацию стакану. Сомнение и печаль смешиваются в его глазах с чем-то нежным — так, словно к насыщенно-темному эспрессо добавляют молочную пенку. Из кармана кофейного пальто раздается мелодия, нарушающая всю магию и сонную атмосферу заведения. Ким Тэхён испуганно распахивает глаза, возвращаясь в реальность. Он достает телефон и не глядя отвечает на звонок. — Да иду я уже, иду… Да, в кафе. Буду через десять минут. Он не сдерживает разочарованного вздоха, поднимаясь с нагретого места, и подходит к стойке, где уже стоит готовый заказ. Рука юноши повторно ныряет в карман, вытягивает оттуда карту — Джено мельком успевает разглядеть слово «университет» — и прикладывает ее к терминалу. — Извините, я снова заснул, — тихо произносит он, поднимая виноватый взгляд на баристу. — Нужно было меня разбудить, а то я мог остаться там навечно. — Ничего страшного! — бодро отзывается Чон Хосок. Пальцы замирают на деревянной поверхности. — Наше кафе — самое подходящее для этого место. Можете оставаться тут хоть на целый день! В смысле, вы же наш постоянный клиент, конечно, у вас есть привилегии. Румянец на щеках баристы загорается ярче миниатюрных лампочек над головой. Он издает нервный смешок и на автомате тянется рукой к затылку. Ким Тэхён забирает стакан, и купидон ловко перепрыгивает на его рукав, оттуда карабкается по мягкому шарфу и устраивается в складках ткани. — Спасибо, — на губах юноши мелькает теплая улыбка. Он медленно выводит пальцем круг по крышке стакана. — И за кофе тоже. Я бы хотел остаться, но мне пора бежать. — Ох, конечно, конечно! — Чон Хосок слишком активно кивает. — Не волнуйтесь об этом. Забегайте к нам, если будет время. — Обязательно, — Ким Тэхён машет свободной рукой на прощание и разворачивается к выходу. — До встречи. — Хорошего дня! Будем ждать! Джено не может точно разобрать, «будем» или «буду» — голос баристы теряется в мелодичном звоне колокольчиков над дверью. На улице пахнет морозом, а с неба крупными хлопьями падает снег. Купидон морщится и ворчит, пряча нос в меховой накидке эльфа. Ким Тэхён снова достает из кармана телефон, и Джено подсматривает время — 7:43. — Семнадцать минут, — шепчет юноша. Он прячет руки от кусачего мороза и шагает в сторону дороги, когда за спиной снова слышится звон колокольчиков и хрустальную зимнюю тишину с громким треском разбивает тот же взволнованный голос: — Подождите! Ким Тэхён тормозит и оборачивается. Джено удивлённо выглядывает из-за складок шарфа. Чон Хосок в фирменном зеленом фартуке и с красными волосами выглядит слишком ярко на фоне белеющего предрассветного неба. Он сияет, как новогодняя ёлка, и в воздухе снова чувствуется запах сладкой выпечки, жареных кофейных зерен и немного солнца. — Что-то случилось? Облачко теплого пара забирает слова с губ Ким Тэхёна и уносит их к небу. — Да! То есть, нет, — бариста мотает головой и протягивает ему руку. На раскрытой ладони лежат две пачки сахара в цветастых упаковках. — Вы забыли. — Всё в порядке, я заказал без сахара в этот раз. — Всё равно возьмите, — Чон Хосок говорит уверенно и смотрит серьёзно, совсем не как пару минут назад в кафе. — Вы обычно добавляете сахар. Сразу без него вкус может показаться горьким и неприятным. Повисшая тишина длится секунд пять, и бариста заметно теряет свой запал: мышцы его лица расслабляются, а решительный взгляд скрывается в ближайшем сугробе. — Просто возьмите на всякий случай. Может, он и не понадобится. — Хорошо… — Ким Тэхён все же тянется за сахаром. Крупная снежинка касается носа купидона. Он ахает, но не успевает вовремя среагировать и звонко чихает, прикрывая лицо обеими руками, а затем испуганно смотрит на людей. Только этого не хватало. Рука юноши в кофейном пальто замирает над ладонью баристы, касаясь покрасневшими кончиками пальцев его теплой кожи. В глазах Ким Тэхёна плещется удивление, но на этот раз к нему примешивается что-то новое, как будто к насыщенно-темному эспрессо добавляют молочную пенку. Он пару раз моргает и наконец выходит на связь с реальностью. Пальцы юноши мажут по ладони баристы, забирая сахар. — Спасибо, — тихая благодарность разрывает затянувшееся молчание. Джено, затаив дыхание, следит за тем, как губы юноши вновь приоткрываются, словно за ними прячется что-то важное, что непременно хочет вырваться наружу. Но Ким Тэхён, видимо, передумав, поджимает их, блокируя путь невысказанной мысли. — Возвращайтесь скорее в кафе, не то простудитесь, — только произносит он. Купидон видит смущенную, но счастливую улыбку баристы, прежде чем тот кивает и, ещё раз пожелав хорошего дня, хрустит свежим снегом в сторону заведения. Юноша в кофейном пальто не двигается с места, провожая его взглядом, пока зелёный фартук и алая макушка не скрываются за стеклянной дверью, забирая с собой запах свежей выпечки, кофейных зерен и солнца. Тэхён переводит взгляд на небо, отправляя туда ещё одно — на этот раз пустое — облачко пара. Опоздавший рассвет брезжит на горизонте.

***

— Что-что ты сделал?! Эльф покатывается со смеху, утирая мелкие слезинки, и бьет рукой по подоконнику — совсем не та реакция, которой ожидал Джено. — Это случайно вышло! Я же не могу контролировать свою аллергию. Этот ваш снег… — Поверить не могу! Говоришь, ты влюбил их друг в друга? Вот так новогоднее чудо! Купидон хмурится, обиженно скрещивая руки на груди. — Не смейся надо мной! Это не входило в мои планы… — И все же натуру не скроешь даже под чужой накидкой, да, купидоша? Джено обреченно вздыхает, садясь на край подоконника, и подпирает голову руками. — Да ну тебя. Купидон бесцельно осматривает полупустую аудиторию, в которую Ким Тэхён зашел час назад. Вокруг снова царит атмосфера сна и лени, но уже не такая приятная, как в кафе. Лектор что-то объясняет у доски, но так тихо, что невозможно разобрать ни слова. Впрочем, студентов это мало волнует. Джено слышит приближающиеся шаги за спиной. Эльф садится рядом. — Ну, чего ты раскис-то сразу? Любовь — штука неподвластная, тебе ли не знать, — в голосе все еще чувствуется насмешка, но на этот раз более мягкая, — так что если эти двое вдруг почувствовали что-то друг к другу, это просто судьба. — Неподвластная, — Джено кивает в подтверждение, но все еще выглядит поникшим, — но предсказуемая. По крайней мере, для купидонов. Этим и занимается наш сводный отдел — составляет прогноз на ближайшее время и формирует списки для исполнителей, а те уже делают свою работу. Их имён не было в моем списке. — Напомни-ка, как их зовут. — Чон Хосок и Ким Тэхён. Он указывает в сторону юноши, перед которым стоит пустой стаканчик из-под кофе. — А-а, эти двое. Юнги молчит пару секунд. — Знаешь, Чон Хосок был моим клиентом на прошлой неделе. Самая лёгкая работа за весь месяц. Джено наконец обращает внимание на эльфа и удивленно хлопает ресницами, ожидая продолжения. — Он все сделал за меня. Серьёзно, эликсир оказался абсолютно бесполезным. Я хотел все же брызнуть пару капель, но понял, что это пустая трата магии, когда в кафе появился этот парень, Ким Тэхён. Не знаю, что он за волшебник такой, но настолько яркого блеска в глазах человека я ещё не видел. Это было настоящее новогоднее чудо, только без моего участия. Купидон молчит, невольно вспоминая взгляд баристы, когда тот появился за стойкой: бенгальские искорки сыпались из глаз сверкающим дождиком и разбегались по щекам новогодним салютом. Да и сам Чон Хосок казался слишком энергичным и каким-то взволнованным. Джено, хоть и был купидоном всего ничего по меркам магического мира, сразу это почувствовал. — Я пытаюсь сказать, — продолжает эльф, — что не всегда надо слепо следовать правилам. Я нарушаю как минимум половину из них, позволяя тебе работать за меня и рассказывая все это. Но ничего страшного не случится, пока Санта и этот ваш Верховный купидон не узнают. А мы им не скажем, да? Купидон смотрит на эльфа в упор, переваривая услышанное. Для Джено, кто не так давно получил собственные стрелы и лицензию исполнителя, эти слова кажутся возмутительными. Зачем тогда создаются огромные своды правил, если на них так просто можно наплевать? Джено всегда был прилежным учеником школы купидонов и, конечно, ни разу не сомневался в правильности того, что им преподносили профессионалы с внушительным опытом за спиной. А они все, как один, утверждали, что любовь — это не хаос, какой она кажется непосвященным, а тонко рассчитанная схема, работать с которой могут только самые внимательные и осторожные купидоны. Конечно же, Джено относился к таким — в этом никто не сомневался, — поэтому сразу после обучения его ждала карьера исполнителя и новенький колчан с набором магических стрел. На протяжении двух лет он исправно выполнял свои поручения и прекрасно справлялся со всеми проблемами, не прибегая к нарушению купидонских законов, и впредь не собирался ничего подобного предпринимать. Но сейчас все обстояло по-другому — он их уже нарушил. Ненамеренно, конечно, но кого это волнует? — Правда все равно раскроется, — вздыхает Джено. — Как минимум, когда придет отчет по этим двоим. — И кто скажет, что это ты? Ты же говорил, никто не знает о твоей аллергии на снег. — Конечно, не знает. Иначе меня бы не допустили до работы исполнителя. — Ну вот! — Юнги тянется за своим неизменным холщовым мешочком и развязывает его, показывая купидону содержимое. — Ни одна из твоих стрел не была выпущена, так что ты чист, как перышко. Джено замолкает, не зная, что возразить. В чем-то Юнги прав — никаких следов, указывающих на то, что это был он, нет. Да и кто не совершает ошибок, в конце концов? — Я тебе больше скажу, — с не свойственным ему жаром напирает эльф. — Чон Хосок пару раз хотел написать на стаканчике свой номер, но каждый раз просто выбрасывал его! Этому парню явно не хватает смелости, так что ему очень поможет твое вмешательство. — Да, но что насчет Ким Тэхёна? Чувствами человека нельзя играть в угоду другому человеку. — Боже, да все итак к этому шло! — не выдерживает Юнги. — Ты думаешь, Ким Тэхён ходит туда только из-за вкусного кофе? Каждый день перед занятиями делает крюк, чтобы забежать именно в это кафе, хотя может купить тот же американо в кофейне через дорогу? Этим двоим просто нужен был хороший толчок в спину, и ты им его обеспечил. Джено наконец сдаётся под напором эльфа и поднимает руки. — Ладно, будем надеяться, что ты прав. — Я всегда прав, — Юнги самодовольно хмыкает. — Что ж, в таком случае ты знаешь, что делать. Эльф хлопает купидона по плечу и поднимается. — А я пойду раздобуду себе попкорн.

***

Ким Тэхён откровенно скучает. Он опирается щекой на руку и пытается делать вид, что слушает, но веки предательски опускаются ниже с каждым словом лектора. Джено сидит на краю его тетради и рассматривает своего — теперь уже по обоим фронтам — клиента, пытаясь уловить результат купидонских чар. С виду ничего нового: тот же уставший взгляд, безэмоциональное выражение лица и туман, заволакивающий глаза. Пустой картонный стаканчик все еще стоит перед юношей, как и две распечатанные упаковки из-под сахара. Наконец, студент не выдерживает и складывает руки на стол, устраивая на них подбородок. За спиной впереди сидящего одногруппника его все равно не видно, а монотонная лекция давно перестала быть приоритетом. Часы над доской показывают полдень, и Джено оставляет вторую каплю эликсира на лице юноши. Тот, почувствовав легкое прикосновение, сонными движениями размазывает искрящуюся жидкость по коже, рисуя видимые только купидону блестящие дорожки. Ким Тэхён снова открывает глаза и медленно обводит контур стакана взглядом. В его темных зрачках отражается логотип «DayDream Cafe» — падающая звезда — и Джено может поклясться, что видит там её настоящее, живое сияние. — Любовь в подарок к каждой чашке кофе, — одними губами произносит юноша, вращая стакан кончиками пальцев. Перед купидоном мелькают слова, написанные черным маркером поверх фирменного рисунка. — А у меня стакан. Что же делать… Он тянется к телефону и наскоро печатает сообщение некоему «ЧимЧиму». Джено не любит лезть в чужие дела, но сенсорный экран слишком большой, чтобы его игнорировать. Как насчёт сходить в кафе сегодня? Ответ не заставляет себя долго ждать. Сегодня? Мы же обычно по субботам встречаемся. Что-то случилось? Слабая улыбка Ким Тэхёна беззвучно подтверждает это предположение, но пишет он обратное: Ничего особенного. Просто подумал, что в этот раз мы могли бы встретиться раньше. Ты занят? «ЧимЧим» что-то долго печатает, но отправляет только короткое «нет». Отлично! Тогда в DD в 6. Дождавшись положительного ответа, Ким Тэхён выключает телефон и снова кладет голову на стол, но раздавшийся в коридоре звонок не дает ему даже опустить веки. Он недовольно мычит и встаёт с места, сгребая тетрадь и письменные принадлежности в шоппер. Юноша поднимает пустой картонный стакан и недолго крутит его в руке. Он проводит большим пальцем по хвосту падающий звезды и неровным словам, выведенным черным маркером — «Любовь в подарок к каждой чашке кофе» — после чего выбрасывает стакан в урну вместе с двумя пакетиками из-под сахара. — Когда ты заканчиваешь? На выходе из аудитории его окликает парень в капюшоне и больших круглых очках, и юноша останавливается. С плеча подошедшего студента свисает объемный рюкзак, а в руках находится внушительная стопка книг. Джено читает фамилии авторов на корешках: Бальзак, Стендаль, Диккенс… — В пять, но после этого мы с Чимином идем в кафе, — Ким Тэхён, не спрашивая, берет половину книг в руки. — Сегодня не твоя смена? Парень в капюшоне качает головой. — Нет, сегодня буду с рефератами разбираться. И читать. И эссе по английскому надо дописать — завтра дедлайн, а у меня ничего не готово… — Только не убивайся из-за этого, пожалуйста. Учеба не стоит твоего здоровья. — Ага… — по тихой усмешке из-под капюшона Джено понимает, что этот совет будет благополучно пропущен мимо ушей. — Ладно, тогда не жду тебя после пар. Мне бежать надо, хотел пару вопросов профессору Киму задать. Хорошего вам с Чимином вечера! — Спасибо. Ким Тэхён передаёт книги обратно, и Джено думает, что их правда слишком много для одного человека. Парень в капюшоне обхватывает стопку поудобнее и кажется глубоко несчастным. — Подожди, Марк! Он останавливается и смотрит на юношу. Джено тоже поднимает голову в немом вопросе. Ким Тэхён замолкает и удивленно хлопает ресницами, словно это восклицание принадлежало не ему вовсе. По лицу пробегает тень сомнения, но капли искрящегося эликсира, осевшие на коже, благополучно её разгоняют. — Давай купим ёлку. — Что? — парень в капюшоне — Марк — наклоняет голову, в круглых стеклах поблескивает непонимание. — Ёлку? Ким Тэхён кивает. — Маленькую ёлочку, на подоконник. — Ты же говорил, что это все чепуха, — Марк хмыкает и поправляет дужку очков, стараясь удержать баланс стопки книг одной рукой. — Почему вдруг передумал? — Сам не знаю… — юноша растерянно опускает взгляд, словно надеется найти ответ под ногами, но не находит. Рука крепче обхватывает лямки шоппера. — Ладно, не бери в голову. Сегодня какой-то странный день. Если ты не хочешь, просто… — Хорошо, давай купим ёлку, — с улыбкой перебивает Марк. — Я не против.

***

— Хён, давай проясним кое-что, — парень в пушистом свитере втыкает вилку в чизкейк и отламывает кусочек. — Ты позвал меня сюда, чтобы молча пялиться на баристу и при этом не выглядеть одиноким неудачником, так? Ким Тэхён, застанный врасплох, мелко вздрагивает и переключает внимание на собеседника. Джено сидит на салфетке рядом с чашкой остывшего кофе и мысленно считает, сколько раз за вечер глаза юноши останавливаются на красноволосой фигуре в зеленом фирменном фартуке, снующей туда-сюда за барной стойкой. Уже пятнадцать. — Прости, Чимин, — юноша вздыхает и наконец берет в руки чашку, но так и не прикасается к ней губами. — Со мной сегодня что-то непонятное творится с самого утра. — С тобой всю жизнь что-то непонятное творится, — Чимин отпивает молочный коктейль из трубочки и выглядит не сильно впечатленным. — Он тебе нравится или что? Ким Тэхён хмурится и уже отрывает рот, намереваясь отрицать слова друга, но не издает ни звука. Глаза бегают по поверхности стола, стен, цепляются за лампы и растения, но слова не находятся нигде. Юноша беспомощно опускает руки на колени. — Я не знаю, — пальцы начинают нервно теребить край шарфа. — Это все очень странно. Только что я хотел сказать «нет», но не смог. Понимаешь, я хожу в это кафе каждый день начиная с первого курса, и ни разу не задумался о том, почему именно сюда. Напротив нашего корпуса есть кофейня, и там тоже подают неплохой кофе, но вкус все равно совершенно не тот. В нем как будто всегда чего-то не хватает… — Любви? — бегло уточняет Чимин, шелестя оберткой жвачки «Love is». — Любви?.. — эхом повторяет Ким Тэхён, задумчиво косясь на меловую надпись «Любовь в подарок к каждой чашке кофе». — Может быть. Я не уверен. — Он тебе нравится, — заключает Чимин, отправляя жвачку в рот и разворачивая вкладыш. — Если ты не можешь сказать «нет», значит, это «да». Странно, что ты не понял этого раньше. Хотя… когда там у тебя последний раз отношения были? В мезозое? Может, ты просто забыл, как влюбляться. — Тише! — шипит юноша, исподтишка бросая взгляд на молодого белокурого официанта, протирающего соседний столик. — Я не говорил, что влюблен. — Ты буквально не смог сказать «нет», когда я спросил, нравится ли тебе этот бариста! — Чимин! Ким Тэхён подрывается с места и закрывает рот друга ладонью. Тот возмущенно мычит и хватается за его запястье в сопротивлении. Белокурый официант поднимает голову и с беспокойством смотрит в их сторону, спрашивая, все ли в порядке. Юноша кивает и бросает неловкое «извините», отнимая руку и пристыженно садясь на место. — Ладно, как его зовут? — Чон Хосок, — негромко произносит Ким Тэхён, когда официант скрывается из поля зрения. — Отлично, имя ты уже знаешь. Осталось раздобыть номерок и позвать его куда-нибудь. — Я не хочу доставлять ему неудобств, — юноша рефлекторно смещает взгляд с лица друга на фигуру баристы, что обслуживает очередного покупателя с яркой улыбкой. — Он всегда очень добр ко мне. Всегда улыбается, желает хорошего дня и делает кофе по какому-то особому рецепту, хотя я заказываю самый обычный американо. — Хён… — Он очень тактичный и заботливый и никогда не смотрит на меня, как на идиота, если я случайно засыпаю вон на том диване, пока жду свой заказ. — Хён. — А еще очень внимательный… Сегодня он выбежал на улицу в одной форме, хотя с утра было очень холодно, только чтобы отдать мне сахар, который я не заказывал! Знаешь, что он сказал? Что вкус может быть неприятным, потому что обычно я добавляю сахар. Я не буду ставить его в неловкое положение только потому что не могу разобраться в своих чувствах. Это просто некрасиво с моей стороны… — Хён! — Чимин нетерпеливо повышает голос. Когда Ким Тэхён наконец откликается, он успокаивается и продолжает. — Ты звучишь, как влюбленный человек. — Разве? Чимин, я же только… — Просто поверь мне, — перебивает парень. Джено, следящий за развитием действия с самого удобного места, кивает в подтверждение его слов, хоть и знает, что этот небольшой жест поддержки останется незамеченным. — И, судя по тому, что ты сам только что сказал, этот Чон Хосок тоже к тебе неравнодушен. Скажи на милость, многие баристы выбегают в дьявольский холод на улицу только чтобы передать жалкий пакетик сахара человеку, который его не заказывал? Ким Тэхён молчит, но Чимин и не ждет ответа. — Нет! Потому что это не их проблемы! — юноша открывает рот, желая возразить, но натыкается на предупреждающий взгляд. — И не смей мне сейчас говорить, что он просто хороший человек. Я тоже хороший человек и вообще твой друг, но я до сих пор забываю, сколько ложек сахара ты кладешь в чай. — Одну, — тихо вставляет Ким Тэхён. — Что я пытаюсь сказать, — Чимин игнорирует реплику друга, распалившись в своем монологе, и Джено чувствует странное дежавю, — так это то, что тебе пора перестать слишком много думать и сделать хоть что-нибудь, а не прятаться за моей спиной, выглядывая из-за нее каждые пять секунд. Купидон не сдерживает смешка, потому что парень в пушистом свитере на голову ниже Ким Тэхёна, и за ним вряд ли получится спрятаться. Гораздо смешнее становится от того, что юноша действительно пытается это сделать. — Хён, тебе правда стоит попробовать. Я уверен в успехе на девяносто девять процентов. — А если я попаду в этот один процент? — Тогда придешь ко мне и будем страдать вместе, — Чимин пожимает плечами и отдает вкладыш от жвачки другу. Джено подскакивает на ноги, чтобы тоже посмотреть, что там написано. Любовь — это… …каждый день благодарить судьбу за то, что вы познакомились. — Можешь благодарить меня вместо судьбы, — парень в пушистом свитере допивает свой молочный коктейль и отставляет его в сторону. — В общем, решать тебе, но я настаиваю на том, чтобы ты попробовал. А сейчас извини, мне нужно бежать. Завтра мы идем в больницу, а я не успел дорисовать плакат для детей… — Ничего, я тоже уже закончил. Юноша поднимается с места вслед за другом и накидывает кофейное пальто. Он уворачивается от разочарованного взгляда и тихо объясняет: — Может, в следующий раз. — Как скажешь, хён, — Чимин качает головой и надевает шапку с желтым помпоном. Джено видит, как Ким Тэхён грустно смотрит на баристу и снова отворачивается, не замечая ответного беспокойного взгляда из-за стойки. И это называется новогодней романтикой? Разве такого чуда ожидал купидон, принимая эльфийскую накидку и волшебный эликсир? Ну нет, он определенно точно не может допустить, чтобы его первый рабочий день в качестве эльфа на полставки завершился крахом. Достаточно было его промашки с аллергией, последствия которой приходится сейчас расхлебывать. Совершение еще одной ошибки просто непозволительно. Джено вспоминает о последней дозе эликсира и решительно сжимает горлышко бутылки. Он сделает все идеально. Купидоны все по натуре перфекционисты. Пара ловких прыжков — и он оказывается на плече юноши в кофейном пальто. Держась за край теплого шарфа, Джено зубами вытягивает пробку из горлышка бутылки и, размахнувшись, выплескивает искрящуюся жидкость прямо в глаз человека. Ким Тэхён ойкает и опускает голову, зажмуриваясь. — Что такое? — обеспокоенно спрашивает Чимин. — Снова в глаз что-то попало, — юноша трет веко согнутым пальцем и пытается проморгаться. — Все в порядке, сейчас пройдет. Купидон вытягивает шею, вглядываясь в радужку Ким Тэхёна, мелькающую за густыми ресницами. Сработало? Он все сделал правильно? Как вообще должен выглядеть хороший результат? Наконец юноша открывает глаза. Крошечная искорка возникает в глубине его зрачка, как светлячок, вылетевший из-за дерева среди лесной мглы. Она бодро описывает круг, второй, третий… и гаснет, не оставляя за собой никакого следа. Джено не сдерживает разочарованного вздоха. И что теперь делать? Юнги влетит, если он потратит еще хоть одну каплю эликсира на этого человека. — Слушай, Чимин, — парень в пушистом свитере только вопросительно мычит, кутаясь в шарф, — я отойду… сказать спасибо. Чимин откликается равнодушным «угу», однако, стоит Ким Тэхёну отвернуться, как любопытный взгляд вонзается в его спину и застревает между лопаток прочнее любой стрелы. Джено на секунду кажется, что парень в пушистом свитере видит и его, сидящего на плече юноши, и вдоль позвоночника невольно пробегают мурашки. Ким Тэхён ждет, пока последний клиент, получивший свой заказ, отойдет, и останавливается у витрины с десертами. Бариста поднимает голову, и его зрачки зажигаются, как два фитиля, запуская дорожки фейерверков из уголков глаз. В воздухе снова чувствуется насыщенный запах сладкой выпечки, жареных кофейных зерен и немного солнца, хотя улицы уже давно окутал мрак. — О, это вы. Хотите еще чашечку? Или, может быть, созрели для десерта? — Нет, к сожалению, не в этот раз, — странное дежавю возвращается, только на этот раз Джено чувствует двойной прилив нервных вибраций. Он жадно ловит каждое произнесенное слово, периодически проверяя радужку своего клиента. Она все еще остается неизменной. Между парнями повисает тишина, словно на разноцветной гирлянде разом затухают все лампочки. Чон Хосок не торопит юношу, предоставляя ему возможность собраться с мыслями, и сам не спешит говорить. Он терпеливо ждет, внимательно обводя взглядом контуры лица напротив — купидон замечает отрывистые движения его зрачков. Наконец гирлянда постепенно загорается новым светом. — Я просто хотел сказать спасибо… за тот сахар, что вы мне дали. Я и правда не смог без него даже пару глотков сделать. Надеюсь, вы не чувствуете себя хуже после того, как выбежали на мороз без куртки… — О, не волнуйтесь, все в порядке, — бариста легко отмахивается. — Я не мог так просто потерять вас из-за какого-то горького кофе. Джено, все еще сидящий на плече своего клиента, чувствует, как грудная клетка юноши замирает. — Я-я имею в виду, кафе не может лишиться постоянного клиента, — на лице Чон Хосока мелькает паника, и он вытягивается, как струнка, пряча руки за спиной. — Это было бы просто ужасно. — Не лишится, — улыбка Ким Тэхёна напоминает купидону сердечко на графитной доске. — Я слишком привык к нему… Джено может поклясться, что слышит «и вам» в кратком выдохе юноши. — Со всей этой учебой времени на сон становится все меньше, а вы каждый раз удивительным образом спасаете мою жизнь. — Все для вас, — бариста кажется счастливым, но купидон улавливает нервную дрожь в его голосе. — Секретный ингредиент наших рецептов — любовь. А в особые я добавляю двойную дозу. Ким Тэхён перестает моргать, но улыбка-сердечко на его лице становится шире. Невысказанная мысль снова выглядывает из-за губ с надеждой на второй шанс. И юноша предоставляет ей его. — Ваша любовь очень вкусная, — каждое слово капает с языка золотым эликсиром и разбивается о деревянную поверхность стойки. — Я бы хотел чувствовать ее до конца жизни. И, возможно, не только в кофе. Чон Хосок смотрит неотрывно и сверкает, как бенгальский огонек, с громким шипением разбрасывая искры по воздуху. В темных зрачках Ким Тэхёна мелькает его отражение: одна искорка, затем вторая, третья… Джено ахает, когда глаза юноши загораются таким же сумбурным и ярким огнем, словно энергия баристы передалась ему по какому-то невидимому проводу. Возможно, именно это имел в виду Юнги, говоря о настоящем новогоднем чуде. Купидон спрыгивает с плеча клиента и удовлетворенно кивает, отряхивая руки. Кажется, первый день в качестве эльфа на полставки все же удался.