Дыра между рёбер

Я открыл глаза, не имея никакого понятия, какое сейчас время суток. Шторы были задёрнуты, поэтому гадать было бессмысленно. — Тинки, — я скорее прошипел, чем позвал свою эльфийку, мой язык прирос к нёбу, пить хотелось больше всего на свете. Странно, что Гермиона не оставила на тумбочке воду и зелья, она всегда делала это для меня. — Тинки, где Гермиона? Через боль, набатом стучащую прямо внутри моей черепушки, я наблюдал, как помощница жмётся к стене, подрагивая своим маленьким тельцем, опустив глаза в пол. — Тинки принесла молодому господину письмо. Мисс Гермиона просила передать сразу, как вы проснётесь. Я бы хотел сказать, что в тот момент уже знал, что вся моя жизнь пошла по одному месту, но это была бы ложь. Эгоистично настроенный на собственные ощущения, я хотел поскорее разобраться с написанным и привести себя в порядок. С нетерпением разрывая конверт, я закатил глаза от количества пляшущих неровным почерком строк — их было много, неужели не могла дождаться моего пробуждения и просто рассказать что бы то ни было? Никогда не забуду, что письмо начиналось так: «Любимый. Я бы никогда не смогла сказать тебе это в лицо. Я, храбрая гриффиндорка, самая умная ведьма своего времени, героиня войны и обладательница кучи прочих глупых статусов, данных мне обществом, струсила и сдалась. Я хотела тебя спасти, любимый. Отогреть после холода камеры в Азкабане, прогнать твоих демонов, излечить твою душу и подарить светлое будущее. Я была такой глупой. Прости меня за это. Я смотрела множество фильмов о любви и читала книги сотнями. Но всё же мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять: нельзя спасти того, кто не хочет быть спасённым. Я ухожу. Пожалуйста, не пытайся меня найти. Никто, включая Гарри и Джинни, не знает моего местоположения…» Я отчётливо помню, что на этом моменте исписанные любимой рукой бумажки выпали из моих рук, а дальше была лишь спасительная темнота.