***
Через несколько дней после помолвки случился первый скандал. Драко ушёл встретиться с друзьями и пропал на два дня. Вернувшись, он едва стоял на ногах и осыпал Гермиону комплиментами. Завалившись спать прямо в мантии, он так и не узнал, что девушка обежала весь магический Лондон в поисках своего жениха, подняла на уши Аврорат и даже побывала дома у Забини и Нотта, где никого не обнаружила. — Где ты был два дня? — Малфой ещё не открыл глаза, но уже слышал вопрос. — Я ужасно переживала. — Ой, да ладно, Гермиона. Просто веселился с друзьями, ничего такого не произошло. — Ничего такого?! — по голосу девушки можно было легко считать, что она не считает произошедшее пустяком. — Ты пропал на два дня, а что, если бы я так поступила? — Ты никогда не уйдёшь из этого дома без моего ведома, дорогая. — Это ещё почему? — Гермиона была возмущена этим заявлением. — Потому что ты скоро станешь моей женой, а хорошие жёны всегда предупреждают своих мужей о том, куда и с кем собираются пойти, — Малфой говорил об этом так, словно объяснял маленькому ребёнку элементарные жизненные понятия. — А что насчёт хороших мужей? — Гермиона, у меня раскалывается голова, не могла бы ты сначала дать мне антипохмельное, а уже потом читать нотации? — На тумбочке, — Гермиона сложила руки на груди и хмуро наблюдала, как Драко принимает зелье и запивает большим стаканом воды. — Дорогая, давай перенесём наш конфликт на другое время? Мне сейчас не до тебя. — Не до меня? Малфой, какого чёрта происходит? Я не одна из твоих бесправных чистокровных подружек, чтобы послушно ждать дома, пока ты веселишься чёрт знает где. — Неважно, кто ты, милая. Важно — кто я. И у меня будет именно такая жена, которая готова ждать и не выносить мозги каждый раз, когда я просто хочу встретиться с друзьями! Драко был ещё немного пьян и не контролировал свою речь. Опомнился, только когда увидел глаза своей любимой, наполненные слезами. Впервые в этих отношениях она плакала. Это было так неожиданно. Ещё несколько дней назад этот мужчина стоял на коленях и просил стать его женой, провести с ним жизнь. А сейчас он собственным дурным языком разрушал их связь. Она не могла больше находиться с ним рядом, развернулась и выбежала из комнаты. Гермиона не хотела оставаться в этом доме, поэтому отправилась на Гриммо. Застав дома только Джинни, которая была уже глубоко беременна, она в слезах кинулась в объятия подруги. — Что случилось, дорогая? Почему ты плачешь? — Ооо, Джинни, он такое сказал, такое! — Так, успокойся, вытри слёзы и расскажи по порядку. За разговорами они провели весь день, Джинни советовала подождать и не горячиться, ведь Малфой мог многое наговорить на пьяную голову, но он обязательно возьмёт свои слова обратно. Когда Гермиона уже готова была поверить подруге, которая в отношениях была более опытной, раздался звонок в дверь. — Гермиона, открой, пожалуйста, мне сложно лишний раз вставать. Даже не знаю, кто это может быть. За дверью стоял Драко. И он был готов на всё, чтобы снова обнять свою девочку и забрать её домой. — Гермиона, привет. Мы можем поговорить? — Конечно, заходи. — Нет, давай лучше пройдёмся, я хотел бы остаться с тобой наедине. — Ладно, только попрощаюсь с Джинни. Они шли по городу, уже смеркалось, но августовский зной не отпускал город. Гермиона не знала, нужно ли ей что-то говорить, Малфой тоже молчал. Между ними натянулась нить непонимания и обиды, которая чувствовалась чужеродно и болезненно. — Гермиона, прости меня, — начал Драко. — Я виноват перед тобой. Я не думаю, что ты должна молча ждать меня, когда я пропадаю неизвестно где, я не должен был так говорить. Конечно, Малфой не считал, что будущая жена имеет право отчитывать его. В их обществе было заведено принимать решения, не спрашивая у супруги позволения. Но сейчас он сказал бы всё что угодно, лишь бы она осталась рядом. — Понимаешь, после войны я чувствую огромную чёрную пустоту внутри себя, которую контролирую большую часть времени. Но иногда, как случилось и в этот раз, она берёт надо мной верх. Я просто хотел пить, веселиться и забыть обо всём плохом. Хотел, чтобы в голове наступила тишина. Ты можешь это понять? — Могу, Драко. Но ты помогаешь мне пережить эту войну внутри меня, а я тебе нет? Нужен кто-то другой, чтобы тебе стало легче? Что я должна сделать, чтобы помочь тебе? — Люби меня, родная. И я уверен, что ты сможешь исцелить мои раны. Гермиона простила Драко. Следующие два месяца он носил её на руках, одаривал подарками, организовывал поездки в Париж, Милан и Рим. Девушке казалось, что она смогла вылечить всю его боль. Но потом он начал уходить по вечерам на час-другой, а затем на четыре-пять, а после стал пропадать на всю ночь. Гермиона всегда оставляла в тумбочке антипохмельное и воду. Она думала, что не смогла помочь ему, сделать его счастливым. Не стала для него той самой, которая разгонит мрак в его душе. Больше она не ругалась, когда он возвращался. Ведь если она не смогла помочь ему, то это только её вина. С такими мыслями она всё чаще засыпала одна и в слезах.***
— Дорогой, Джинни спрашивала сегодня, когда мы назначим дату свадьбы, ведь после помолвки уже прошло полгода. — А ей какое дело? — Ты злишься? — Меня достало, что Поттер и младшенькая Уизли постоянно суют нос не в своё дело. Им-то что до нашей свадьбы? Гермиона была поражена этим заявлением: — Я думаю, они просто беспокоятся за меня. — А чего вдруг им беспокоиться? Разве ты несчастна? Или хочешь поскорее выскочить замуж? Что тебе ещё нужно, чтобы ты успокоилась и наслаждалась жизнью? — Малфой! Что ты несёшь? Разве я сказала что-то, что могло тебя разозлить? Если не хочешь свадьбу — не надо, я не настаиваю. — Разве? Если не ты, то Уизлетта или Поттер вынесут мне мозги! После того, как я нанял хорошего управляющего для твоей школы, тебе стало нечем заняться? Так спланируй приём в честь первого дня весны или ещё какой-нибудь ерунды, раз уж собираешься выйти за меня замуж. — Я согласилась на управляющего, потому что ты ревновал меня к каждому мужчине, с которым я встречалась по работе, и ты прекрасно это знаешь! Мне не скучно: я планирую вернуться в Министерство, раз уж школа обходится без моей помощи. — Нет! — Нет? С чего бы это? — Ты не будешь работать, я всё сказал. Оставайся дома! С этими словами Малфой поднялся с кресла и ушёл в неизвестном направлении, а Гермиона осталась. В голове всплывали картинки их ссор за последние месяцы, она и не заметила, как часто причиной становились её друзья. Гермиона встречалась с Джинни несколько раз в неделю, помогая той с ребёнком, по субботам вечером выходила в бар с Гарри, Джинни, Луной и Невиллом. Ей нужно было выяснить, почему Малфой был так расстроен и что она могла с этим сделать. Но Драко не появился вечером, не пришёл и на следующий день. Обычно, когда жених пропадал, Гермиона оставалась у друзей, чтобы не грустить в одиночестве, но сейчас она боялась своим уходом усложнить ситуацию. Последнее время Драко всё чаще рассказывал о детстве. Люциус очень хотел гордиться сыном, но ему всегда не хватало маленькой детали, чтобы сделать это. Сначала он был зол, что Драко учится недостаточно хорошо, но стоило тому выправить отметки, Люциус огорчался, что его отпрыск всё ещё не в команде по Квиддичу. Когда Драко стал ловцом, отец сетовал, что сын не может поймать снитч достаточно быстро. Наказание за то, что не стал лучшим, было строгим — минута Круциатуса. Несмотря на это, Драко всё больше времени и внимания уделял тому, чтобы заставить отца посмотреть на него с гордостью. Жаль только, что осознание бесполезности этой затеи пришло только после принятия метки. Тогда отец едва пришедшему в себя Драко завил, что тот мог бы и сдержаннее вытерпеть боль от чёрной магии, которая заструилась по венам, а не кривить лицо. Да, именно тогда Малфой младший понял, что никогда не будет достаточно хорош, чтобы оправдать ожидания папочки. Все эти рассказы заставляли всё внутри бывшей гриффиндорки сжиматься. Её родители всегда любили и поддерживали. И пусть она не смогла вернуть им память, их любовь до сих пор часто согревала её. Ей было невыносимо больно за любимого человека, она жалела его, и эта жалость сыграла с ней же злую шутку: она готова была оправдать каждый его поступок, сделать всё возможное и невозможное, чтобы ему стало легче. Когда Малфой вернулся, выспался и протрезвел, Гермиона решила поговорить с ним. — Дорогой, что тебя так сильно расстроило? Расскажи мне. Он молчал какое-то время, вглядываясь в её глаза. Он не был уверен, что она способна понять его, но попробовать стоило. — Мне не нравится, что ты так много времени проводишь с друзьями. — Но почему? Да, вы с ними не ладите, но ведь я никогда не заставляла тебя приходить на встречи. — Дело не в этом, Гермиона. Просто мне кажется, что они забирают тебя у меня. Я знаю, что не нравлюсь им; знаю, что совершаю много дурацких поступков. Но каждый раз, возвращаясь домой, я не уверен, что ты всё ещё ждёшь меня. Мне кажется, что Поттер или рыжая убедят тебя однажды в том, что ты для меня слишком хороша. — Ты хочешь, чтобы я перестала с ними общаться? — Нет, дорогая, просто хочу быть уверен, что ты всегда будешь выбирать меня, прежде чем мы начнём планировать нашу свадьбу. — Драко, я люблю тебя, ты знаешь? Ты для меня самый важный человек. Но я не могу перестать общаться с друзьями, они часть моей жизни. — Ладно, любимая, иди ко мне, — он раскрыл объятия, и Гермиона с выдохом прижалась к нему так близко, как только могла. Она не собиралась приносить в жертву этим отношениям свою дружбу, но с того дня уже не чувствовала себя свободно, когда уходила повидаться с близкими. Время шло: поначалу она только иногда пропускала субботние вылазки в бар, ссылаясь то на головную боль, то на дела. Через несколько месяцев спрашивать о причинах пропусков было не у кого — Гермиона больше не появлялась на их встречах.***
Гермиона всё чаще сидела на широком подоконнике на втором этаже поместья, обняв ноги и уткнувшись подбородком в коленки. Она не помнила, когда смеялась, танцевала, веселилась. Ей ещё не исполнилось 22, а она уже растеряла весь вкус к жизни. В Министерство она не вернулась, потому что Драко хотел посвятить всё время подготовке к свадьбе. Она наивно думала, что они оба будут вовлечены в процесс, но, как оказалось, Малфой слишком увлекался алкоголем, чтобы заниматься ещё чем-то. Изредка Гермиона выбиралась к Джинни, но после слов подруги о том, что Малфой умело манипулирует ей и ограждает от близких, она уже не хотела возвращаться к младшей Уизли, как и к мыслям о том, что слова Джинни правдивы. Гарри и Луна тоже пытались связаться с ней и поговорить о её состоянии, они тревожились за подругу, которая с осунувшимся лицом, безжизненной маской под названием «я в порядке» и кругами под глазами не вписывалась в представление понятия «нормальность». Но Гермиона только отдалялась от них, продолжая повторять, что очень счастлива с Драко. Так она осталась одна в поместье, которое ненавидела, без работы, связей и друзей. Зато у неё был любимый человек, которого ещё можно было спасти и вылечить, если она будет очень сильно любить. И она любила. До свадьбы осталась неделя, они решили пожениться в июле в саду Малфой Мэнора. Гермиона просидела в мыслях на подоконнике несколько часов, наблюдая, как садится солнце. Всё было организовано, платье висело в шкафу, приглашения были отправлены. Сегодня вечером они договорились поужинать вместе, поэтому сейчас она направлялась ждать его в кресле у камина с книгой в руках. Прочитав всего пару страниц, Гермиона услышала характерный для прибытия звук, подняла глаза и увидела Блейза Забини. Тот отряхивался от пороха, ища кого-то глазами. — Блейз, здравствуй, Драко нет дома. — А с чего ты взяла, грязнокровка, что я к нему? — Блейз криво усмехнулся и направился в её сторону. — А зачем ты здесь тогда? — Хочу понять, что такого в тебе есть, что наш дорогой друг поступился всеми правилами чистокровного общества и собирается на тебе жениться. Неужели ты настолько хорошо отсасываешь или ты и в том месте золотая, Золотая Девочка? Давай проверим? Гермиона замерла. Она видела, что Блейз очень пьян и опасен, но не верила, что он действительно может причинить ей вред. В конце концов, он ведь лучший друг Малфоя, это должно что-то значить. Лишь когда Забини подошёл к ней вплотную, схватил за волосы и, натянув их в руке, задрал лицо девушки вверх, встречаясь с ней взглядом, она не на шутку испугалась. — Что, детка, боишься меня? Правильно делаешь. Малфой тебя не спасёт, он сейчас валяется где-то в наркотической эйфории, придёт в себя только завтра. Гермиона забыла про боль и страх: — Что ты говоришь? Драко не употребляет наркотики! — А ты смешная, грязнокровка. Что, ты думаешь, он делает, когда по несколько дней не появляется дома? Играет в догонялки с садовыми гномами? Он натянул волосы девушки ещё сильнее, пытаясь просунуть колено между её ног. Гермионе надо было подумать обо всём, надо было вытащить Драко из этого дерьма, надо было позаботиться об их отношениях. Ей некогда было разбираться с Забини, поэтому она резко ударила его пяткой в переднюю часть голени и вырвала волосы из его ослабевшей на секунду руки. Через мгновенье её уже не было в комнате — хорошо, что она имела право на аппарацию в стенах поместья. Она переместилась в библиотеку и зашла в одну из скрытых от глаз ниш. Здесь её смог бы найти только Драко, поэтому она рухнула в кресло, поставила заглушку, чтобы никто не мог её услышать, и зарыдала. Она плакала из-за себя, из-за Малфоя, из-за Забини, из-за всей несправедливости, которую проживала день ото дня. Она никогда не чувствовала себя в безопасности, находясь в этом доме, но сейчас она физически ощущала, как Блейз забрал у неё чувство, что она по праву находится здесь. Пусть он не смог осквернить её тело, но он сделал это с её душой. Гермиона ощущала себя грязной, чувствуя покалывания в предплечье с вырезанными ножом ненавистными буквами. Утром она проснулась в кровати в объятиях Драко. Он обнимал её, гладил, нежно целовал и извинялся снова и снова. Домовик разыскал его посреди ночи и рассказал, что случилось. Когда он прибыл домой и нашёл Гермиону в её любимом кресле в библиотечной нише всю заплаканную, сжавшуюся и уставшую так, словно она сражалась с жизнью каждую секунду каждого часа, он не поверил своим глазам. Не мог поверить. Впервые он осознал, что довёл её до этого состояния сам. Он хотел быть хорошим для неё, но каждый раз внутренние демоны побеждали. — Как долго ты сидишь на наркотиках, Драко? — хриплый голос, красные глаза и спутанные волосы — в это он прекратил своё самое любимое создание на всей Земле, врать было бессмысленно. — Я начал употреблять ещё во время войны, мне помогало на время забыться. Потом пытался бросить, были периоды, когда казалось, что получилось, но всё возвращалось снова. — Всё это время? Ты был со мной, а я даже не знала, что ты наркоман, Мерлин, как я это допустила! Малфой видел, как паника скакала в её огромных глазах, слышал отголоски вины в её голосе. Он должен был поступить правильно. — Гермиона, ты не виновата ни в чём, это только моя вина. Я не говорил, потому что боялся, что ты оставишь меня. Любимая, мне не за чем будет жить, если ты меня покинешь. — Не говори так! Даже не смей! Я не оставлю тебя сейчас, мы вместе со всем справимся. Я люблю тебя, Драко, пожалуйста, больше не оставляй меня одну. Свадьбу пришлось отменить, потому что Драко отправился в реабилитационный центр для волшебников где-то в горах Швейцарии. Гермиона была уверена, что они пройдут это вместе и справятся с проблемой, а после будут очень счастливы. Каким-то образом, она снова умудрилась забыть про себя, оставляя в мыслях только эту странную, болезненную привязанность. Оставаясь в этом лабиринте из серых оттенков.