Пляска на осколках сердец

Разбуди меня, поцелуем полыни из звезд... © Диана Арбенина – Разбуди меня.

      Весь следующий день был посвящён приготовлениям. Когда утром в особняк доставили большую роскошную голубую ель, я глядела на её установку в гостиной широко распахнутыми глазами, ощущая восторг весьма приближенный к состоянию Кросса. Такого великолепия я не помнила ни разу на своей памяти. Но все украшения мы с Каином решили оставить на потом и занялись приготовлениями ужина. Запечённый гусь с яблоками, несколько видов салатов и прочие изыски разных кухонь мира, вычитанные в интернете, процесс приготовления которых порядком разнообразил нашу жизнь. Уже вечером, когда гусь несколько часов благополучно запекался в духовке, распространяя на весь дом аппетитные ароматы и стол был накрыт, мы оба, перемазанные мукой, соусами и сахарной пудрой, хохоча друг над другом бросились наверх приводить себя в порядок.       Расправив на кровати купленное накануне платье, я села перед зеркалом, попытавшись нанести лёгкий вечерний макияж. Не сказать, чтобы использование косметики было моим коньком, но в памяти ещё остались смутные воспоминания о том, как когда-то красилась моя мама и я попыталась воспроизвести нечто подобное. На веки я нанесла серебристые переливающиеся тени, уголки глаз, хоть и изрядно помучавшись, подвела чёрными стрелками. Пройдясь по длинным ресницам тушью и накрасив губы, я посмотрела на себя в зеркало и, кажется, не узнала себя во второй раз за эти два дня. Надев платье и туфли, с минуту я размышляла как быть с волосами, но решила оставить их распущенными. Благо, они были достаточно длинными и густыми, слегка завиваясь на концах, практически не нуждаясь в укладке. Из украшений я оставила лишь сапфировую подвеску, решив, что она будет хорошо смотреться с платьем. Достав из сумочки припрятанный подарок для Каина, я зажала футляр в руке и вышла из комнаты.       Каин уже был внизу. Сегодня он выбрал темно-серый костюм и белую рубашку. Услышав звук моих шагов, он обернулся и замер как вкопанный, с нескрываемым восхищением глядя на то, как я неспешно спускалась по лестнице, стараясь не оступиться из-за каблуков.       – Что скажешь? – я выжидательно замерла на одной из ступеней, смущённо улыбаясь, ощущая себя несколько глупо в тот момент. – Не сказала бы, что умею такое носить, но сегодня вроде как праздник.       – Ты просто восхитительна, – произнёс Акацки, протягивая мне руку, чтобы помочь спуститься. – Знаешь, тебе безумно идёт.       – Спасибо, – кажется в этот момент мои щёки заливал предательский румянец. – Осталось нарядить ёлку, – я осторожно спустилась с лестницы и, подойдя к зелёной красавице, положила под неё свой подарок.       – Да, – улыбнулся Каин – игрушки я уже достал.       Я оглянулась: на столике в гостиной стояли несколько старинных коробок. Но стоило мне открыть крышку, как я ахнула от удивления и восторга. Старинные европейские игрушки начала двадцатого века. Их нельзя было перепутать ни с чем. Раньше я видела такое только в книгах и кино. Поначалу их было даже страшно брать в руки. Как будто прочитавший мои мысли Акацки предложил начать с гирлянды, и я с радостью согласилась.       В какой-то момент мы в этой самой гирлянде умудрились запутаться, что вызвало очередную волну смеха. Кажется так, как в тот вечер я не смеялась очень и очень давно. Рядом с Каином было по-настоящему уютно и было безумно приятно быть просто самой собой. Слышать его смех, ловить на себе его восторженные взгляды и не искать поводов сбежать от глупых и неловких ситуаций.       Когда ёлка была уже почти наряжена и оставалось лишь надеть на её макушку красивую золотистую звезду, я взобралась на небольшую трёхступенчатую стремянку, взятую из библиотеки, и потянулась, чтобы водрузить украшение на положенное место. Макушка встала как положено, но вот со спуском возникли проблемы. С непривычки, стоя на каблуках, у меня закружилась голова и я чуть не оступилась. Крепкие сильные руки Каина подхватили меня за талию. Через какое-то мгновение Акацуки опустил меня на пол. Я попыталась развернуться и поняла, что оказалась слишком близко к насмешливо наблюдающему за мной аристократу.       – Зря я туфли надела, – растерянно бормочу я.       – Думаю, тебе просто нужно привыкнуть, – мягко произносит Каин. Тёплые пальцы нежно гладят меня по щеке и от этого настолько личного жеста в душе разливается приятное чувство. Так близко…       – Каин, – приглушённый шёпот слетает с моих губ. Мои тонкие пальцы почти невесомо скользят по гладкой алебастровой коже шеи аристократа. От Акацки терпко и дурманяще пахнет горчащим полынным вином, жжёнными листьями и теплом. Взгляд янтарных, как будто бы потемневших глаз становится шалым и завораживающим. Сердце в груди бьётся испуганной птицей в тягучем сладостном предвкушении. Сейчас всё так… правильно, и я действительно этого хочу.       Лёгкая улыбка едва скользнула по моим губам и я, не выдержав, лишь немного подалась вперёд, восторженно ахнув от долгожданного поцелуя, когда Каин притянул меня ближе. Тёплое дыхание друг друга опаляет кожу, рука аристократа нежно поглаживает щёку, вторая рука крепко придерживает мою талию. Закрыв глаза, осторожно вплетаю пальцы в огненно-рыжие волосы, отдавшись ощущениям. Нежность, безграничная нежность и любовь. Сознание тонет в накатывающих волнах безбрежного счастья. Казалось, что сердце готово выпрыгнуть из груди, и я едва не плачу от нахлынувших эмоций, понимая, что ноги почти не держат. Сильная рука Каина перемещается ко мне на поясницу, не давая упасть. Миг – вечность.       Часы над каминной полкой гулко пробили полночь. Тёплые губы исчезают, и я, тяжело дыша, утыкаюсь в крепкую грудь. Щёку приятно холодит дорогая ткань белоснежной рубашки, а мои пальцы цепляются за лацкан костюма. Отчётливо слышно, как стучит сердце Каина. Родной, живой, мой…       – С Рождеством, Амая, – голос Акацки пронизан нежностью. Глупая улыбка никак не сходит с лица. Тёплая сильная рука Каина скользит по моим длинным распущенным волосам, нежно перебирая золотящиеся на свету пряди. Вампир целует меня в висок.       – С Рождеством… – счастливо улыбаясь, шепчу я. – Надеюсь, подарок тебе понравится.       Акацуки вопросительно приподнял рыжую бровь.       – Будет что-то ещё? – в янтарных глазах плясали смешинки.       – Под ёлкой, – я сделала шаг в сторону. – В зелёном футляре.       Каин осторожно обошёл меня и, подойдя к ёлке, достал футляр вместе с прямоугольным свёртком в голубой подарочной бумаге.       – Это тебе, – он протянул свёрток мне, подходя ближе. – Я тоже долго выбирал, но решил, что тебе должно понравиться. – Я удивлённо глядела на аристократа. – Что? – Акацки улыбнулся. – Надеюсь, ты не думала, что я оставлю в Рождество любимую девушку без подарка.       «Любимую» – сердце радостно стукнуло в груди.       – Спасибо, – смущённо улыбнулась я, проведя ладонью по красивой обёртке. – Но я хочу, чтобы ты открыл первым.       Спорить Каин не стал, лишь посмотрел на меня внимательным испытующим взглядом и открыл крышку бархатного футляра. В этот момент я замерла, перестав дышать, как маленький ребёнок в предвкушении чего-то особенного. Мне очень хотелось, чтобы ему понравилось.       – Очень красиво, – спустя минуту молчания произнёс Акацки, поднимая на меня мягкий как будто лучащийся изнутри взгляд янтарных глаз. – Я буду с удовольствием их носить, – он наклонился ко мне, нежно поцеловав в щёку. Отстранившись, он выжидательно посмотрел на меня, кивнув на свёрток, что я держала в руках.       Я осторожно потянула за ленту. Тонкие вдруг похолодевшие от волнения пальцы развернули подарочную бумагу, из-под которой показалась кожаная обложка книги с красивым тиснением и золотым обрезом. «Пень о моём о Сиде». Мои глаза восторженно засияли. Я открыла книгу, пролистнув несколько страниц и остановилась на одной из красивейших иллюстраций, аккуратно коснувшись рисунка на плотной старинной бумаге. Это был по-настоящему ценный подарок. Но дело было не в возрасте книги и не в её цене. Каин умудрился угадать, выбрав произведение средневековой литературы, которое могло меня порадовать и удивить.       – Спасибо, – я прижала книгу к груди, глядя на Акацуки, не в силах сдерживать своего счастья.       – Пора ужинать, – улыбнулся Каин. Вдруг, на журнальном столике звякнул оставленный мной телефон.       – Садись за стол, я сейчас, – произнесла я, подходя к столу, беря телефон в руки. Разблокированный экран показал одно новое сообщение. «Спасибо за подарок. С Рождеством». От Зеро.