Праздничную полночь иногда приятно и задержать. © М.А. Булгаков "Мастер и Маргарита".
Закреплённый в ножнах на предплечье кинжал скрылся под складками ткани моего платья. Платье было красивым, насыщенного изумрудно-зелёного оттенка. На свету расшитая бисером дорогая ткань переливалась подобно друзам малахита. Бархатный лиф с низким квадратным вырезом подчёркивал аккуратную грудь, а атласный подол с узорной вышивкой совсем немного не доходил до пола, открывая щиколотки ног в туфлях на устойчивом каблуке. Послышался осторожный стук в дверь. – Входи, Каин, – отозвалась я, и торопливо подтянула на плечо объёмный рукав, закрывая старые шрамы. – Машина ждёт, – возникший в проёме Акацки, одетый в изумрудную рубашку и чёрный костюм, застёгивал манжеты. – Давай помогу, – я подошла ближе, развернув к себе запястье аристократа. На свету блеснуло старинное золото запонок. В душе шевельнулось какое-то тёплое чувство, губы тронула улыбка. – Мне приятно, что ты решил их надеть, – произнесла я, поправляя замочек украшения. – Тебе очень идёт зелёный, – произнёс Каин, глядя на меня своими янтарными глазами, в глубине которых сверкали искры. – Зря ты отказалась от украшений. – Возможно, – я пожала плечами, беря аристократа под руку, лукаво улыбаясь. – Держи крепче, чтобы не было как на Рождество. – Акацуки рассмеялся, оценив шутку.***
На улице сыпал лёгкий пушистый снежок. Особняк Куранов тонул в свете ярких гирлянд освещения, к дому вела расчищенная от снега дорожка. Вышедший из машины Каин галантно распахнул передо мной дверцу тойоты и протянул руку, помогая выйти. В платье и туфлях было довольно прохладно, и я неуютно поёжилась, кутаясь в пушистый воротник пальто. Заметив это, Акацки быстро взял меня под руку и повёл к особняку, на этот раз встретившего меня не гулкими пустынными коридорами и покровительственной тишиной, а светом зажжённых хрустальных люстр, раскинувшейся в холле ковровой дорожкой и гулким стуком моих каблуков о мраморные полы просторного бального зала, уже наполняющегося гостями. Несмотря на то, что Каин, придерживая под руку, уверенно вёл меня через это скопление вампиров, было сложно не обращать внимания на направленные на нас с ним взгляды. Я шла, внимательно отслеживая расположение охотников по всему периметру зала. – Амая-чан! – из толпы нам навстречу выплыл Кросс. В белой старомодной рубашке и длинном сюртуке насыщенного кофейного оттенка с золотым шитьём на лацканах и отворотах рукавов он выглядел для меня настолько непривычно, что я не смогла скрыть удивления. – Кросс-сан? – с трудом выдавила я, во все глаза глядя на своего начальника. – Прекрасно выглядите. – Ты такая красавица! – щебет Кайена помог мне немного расслабиться, чтобы начать чуть более спокойно чувствовать себя в непривычной обстановке. – Добрый вечер, Каин. – Акацки чуть склонил голову в знак приветствия, мужчины обменялись рукопожатием. – Асато уже здесь? – тихо спросила я. Кросс кивнул. – В таком случае, думаю, нам стоит засвидетельствовать Канаме и Юки своё почтение, – я глянула на Каина, многозначительно улыбнувшись. – Они в том конце зала, – Кайен кивком обозначил нам направление. Акацки накрыл мою руку своей ладонью, собираясь увести. – Амая, – окликнул Кросс, и я обернулась – вы оба отлично смотритесь вместе. Ему бы понравилось. Мы оба поняли кого охотник имел ввиду, и я невольно стиснула пальцами плечо Каина. – Спасибо, Кросс-сан, – я благодарно улыбнулась, чуть склонив голову. Канаме мы увидели быстро. Вопреки обыкновению чистокровный сегодня был одет в белоснежный костюм и чёрную рубашку. Рядом с ним стояла, держась за брата, миниатюрная шатенка. Длинные волосы девушки были собраны в изысканную причёску, белоснежное платье с красивой оторочкой чёрного кружева элегантно подчёркивало хрупкую изящную фигурку, взгляд карих с лёгким вишнёвым оттенком глаз бегал по толпе собравшихся гостей с плохо скрываемой неуверенностью. Юки Куран была действительно красива, молода и настолько похожа на брата, что очевидного сходства мог не заметить только слепой. К моему удивлению, она совсем не вызывала тех же чувств, что её брат, а на фоне количества собравшихся в зале аристократов и охотников элиты казалась даже несколько беззащитной. – Ваше Величество, – Каин склонился в учтивейшем поклоне, и я последовала его примеру, присев в глубоком, хотя и весьма неуклюжем реверансе – позвольте засвидетельствовать вам наше почтение и поздравить вас и Юки-сан с помолвкой. – Благодарю, Каин, – отозвался Куран, карие опалы смотрели со странной теплотой. – Я рад, что ты смог принять приглашение. И благодарен вам, Амая-сан, что согласились взять на себя обеспечение безопасности сегодняшнего вечера. – Это всего лишь моя работа, – спокойно произнесла я, слегка приподняв уголки губ. – Амая-сан? – звонкий голосок Юки Куран звучал так чисто, что напоминал хрустальный колокольчик. – Я рада наконец-то познакомиться с вами! Брат говорил мне, как много вы сделали для него. Мы оба вам очень благодарны. – Ваш брат, Юки-сан, сделал для меня ничуть не меньше, – я говорила вполне искренне. – И всё же, я знаю, как непросто вам пришлось. Когда-то я была очень близка с Зеро… с Кирию-куном. Мне жаль, что на вашу с ним долю выпало подобное, – в карих глазах чистокровной мелькнула грусть. Было понятно, почему Канаме так долго откладывал помолвку и почти не появлялся с сестрой на людях без крайней на то необходимости. Юки Куран попросту не умела скрывать эмоции, а умение лицемерить в нашем обществе было равноценно способности к выживанию.***
Вечер шёл своим чередом. Сначала нам с Каином пришлось долго раскланиваться со Старейшинами и несколькими вампирами, которых я видела впервые, но Акацки был хорошо с ними знаком. Как я поняла по разговору, их семьи вели какие-то общие дела. Но когда из гущи гостей к нам пробился, сияя лучезарной улыбкой Ханабуса, изрядно удивившийся тому, что застал Каина в моей компании, я, извинившись перед парнями, оставила их, чтобы проверить дежурящих в зале охотников. Убедившись, что всё хорошо, я поднялась на опоясывающую зал верхнюю галерею, где расположился наблюдающий за происходящим Кросс. – Ответьте мне на один вопрос, Кайен-сан, – я встала рядом с начальником, операясь на поручень балюстрады – как Зеро с этим справлялся? Светская жизнь – задача явно не для слабонервных. Кросс хмыкнул. – А ты как думаешь? – золотисто-карие глаза лукаво глядели на меня из-за поблёскивающих в ярком свете стёкол очков. – Да неужели?! – через минуту повисшего молчания разочарованно протянула я. – Смотреть на всех вокруг с отпугивающим градусом презрения и пренебрежения – ход, конечно, эффективный, но в этом нет никакого изящества. В ответ Кайен лишь пожал плечами. – Я рад за тебя, Акацуки выглядит удачной партией. Признаться, до твоего отъезда я думал о подобном развитии событий между вами, но после того, как ты перебралась в Кагосиму, уже не был так уверен. – Вы знали? – я повернулась, удивлённо глядя на Кросса. – Я видел, как Зеро отдавал флакон Ягари. Тогда все всё поняли. Стало неуютно, и я обхватила себя руками, глядя вниз на перемещающихся по залу гостей. – Кайен-сан, – я снова перевела взгляд, заглядывая в глаза охотника – вы с отцом не могли не навести справки. Что Каин пообещал за меня Саре Ширабуки? – Не знаю, как сказать, – Кросс выглядел задумчивым – с одной стороны, нельзя сказать, что это было что-то чудовищное или невыполнимое, с другой, в нынешних обстоятельствах это уже нельзя расценивать как пустые слова. – Кайен-сан, – мой голос зазвенел от напряжения – скажите, как есть. – Он обещал защитить Канаме любой ценой. Сара-сан смирилась, что Куран ей уже не стать, но сторону выбрала. Гильдии это было на руку. – Интересно, что именно? – раздавшийся позади родной голос звучал со спокойной непринуждённостью. – Если говорить о назначении нынешнего Главы, то безусловно. – Мы с Кроссом обернулись, и я встретилась глазами с Каином, во взгляде аристократа плясали смешинки. – Я имел ввиду назначение Амаи на должность Главы элиты, – быстро нашёлся Кайен, я благодарно взглянула на охотника. – Заместителя, Кайен-сан, – я вежливо улыбнулась ему. – В таком случае, Кросс-сан, позвольте мне увести столь ценного заместителя, – глаза Каина смеялись, а на губах играла вполне искренняя, хоть и сдержанная улыбка.***
– Я бы предпочла, чтобы ты не увёл, а увёз меня отсюда, – пошутила я, осторожно спускаясь вниз по лестнице, цепляясь за руку Каина. – Боюсь, что на каблуках до конца вечера я могу попросту не дотянуть. – В таком случае, не будем терять время, – мягко улыбающийся Акацуки настойчиво вёл меня в центр бального зала, который постепенно пустел, наполняясь образовавшимися парами аристократов в дорогих костюмах с их прекрасными спутницами в не менее дорогих изысканных нарядах. И, кажется, только тут до меня дошло, что он задумал. – Ты с ума сошёл, – это было страшной глупостью, но, кажется, в эту секунду меня охватил настоящий испуг. – Я не умею танцевать, – с надрывом в голосе прошептала я, изо всех сил вцепившись в руку Каина. – Неважно, – по-прежнему улыбающийся мне Акацки и бровью не повёл, с каким-то скрытым интересом наблюдая за моей испуганной реакцией. – Амая, это всего лишь вальс. Не думай о ногах, и будет легче. Просто смотри мне в глаза. В этот момент он глядел на меня с такой уверенностью, что все аргументы для отказа просто вылетели у меня из головы. Каин протянул мне руку, он знал, чего хотел и вряд ли мои жалкие попытки отказаться от танца имели хоть мизерный шанс на успех. – Просто смотреть в глаза? – мой тихий голос всё ещё немного подрагивал от плохо скрываемой неуверенности, когда я осторожно вложила свою прохладную ладонь в его, и утонула в янтарном омуте. Под звучание мягкой, чистой, как будто бы обволакивающей всё вокруг музыки, Каин медленно повёл меня в танце. Держась за Акацуки я неуверенно сделала несколько шагов по мраморной плитке, аристократ ободряюще улыбнулся, чуть крепче придержав меня за талию. Напоминающие весеннюю капель звуки фортепиано, пробивающийся в самую душу мелодичный плач скрипки, ещё несколько плавных шагов. От внезапно охватившего меня волшебства голова закружилась и… всё вокруг перестало существовать. Я видела только увлекающего меня за собой в танце Каина и его кажущиеся бездонными шальные глаза – чистейший, самый солнечный, самый дорогой янтарь. Всё, что я могла улавливать боковым зрением смазывалось, превращаясь в бесконечную карусель из невнятных, не имеющих значения в этот миг образов. Постепенно рождающееся чувство полёта и лёгкости захватывало, увлекая за собой, вынуждая забывать как дышать, переполняя душу витающими в воздухе звуками медленного вальса. Шаг, ещё и ещё, поворот, закружиться рядом с Акацки, перехватить руку, прильнуть ближе, утонув в терпком дурманящем аромате полынного вина. Счёт времени был безвозвратно потерян, и я была готова продать душу лишь бы продлить эти секунды, чтобы и дальше ощущать тепло от прикосновений его рук, чувствовать на себе его завороженный взгляд, слышать шелест струящейся ткани платья. Я даже не поняла в какой именно момент волшебство кончилось вместе со стихшей музыкой. В реальность меня вернули аплодисменты, и я поняла, что стою, прильнув к Каину, не в силах оторвать от него взгляд, и, смущённо улыбнувшись, опустила голову. Аплодировали не нам, а замершим в центре бального зала Куранам. Канаме склонился, галантно целуя тоненькую ручку своей робко улыбающейся невесте. – Прости, мне нужно на воздух, – произнесла я, делая полшага назад. – Сходить за напитками? – тихо спросил Акацуки, осторожно отпуская меня. – Если не сложно, – тепло улыбнулась я, всё ещё плохо ощущая реальность.***
Морозный зимний воздух хорошо отрезвил голову, быстро приводя сознание в рабочее состояние. Но только выйдя на широкий балкон-террасу я вдруг ощутила, как гулко и часто в груди стучит сердце, а ноги всё ещё плохо слушались. Осторожно прислонившись к поручню, я подняла голову, глядя на рассыпанные по небу звёзды. Холодный воздух моментально остужал разгорячённую кожу, но сейчас это было даже приятно. – Значит, Акацки выбрал тебя, – послышался за спиной знакомый мелодичный голос. Я обернулась. Медленной величественной походкой ко мне плыла Лука Соэн в красивом чёрном бархатном платье в пол, расшитом богемским бисером и жемчугом. Длинные русые локоны аристократки были собраны в высокую красивую причёску, из которой «выбивалось» несколько завитых локонов. – Здравствуй, Лука, – спокойно произнесла я, слегка наклонив голову к правому плечу. Враждебности к Соэн я не испытывала. – Красивое платье, – я улыбнулась – тебе оно очень идёт. – По губам аристократки скользнула лукавая улыбка. – Спасибо, – кофейные глаза Луки блеснули в неверном лунном освещении. – Однако главная фигура сегодняшнего вечера не я, и даже не Юки Куран, – имя недавней соперницы Соэн произнесла с нескрываемым разочарованием, – а ты, – её взгляд остановился на моём лице. Я тихо рассмеялась. – Не думаю, что это так, – я покачала головой. – Считаешь? – взгляд Луки стал насмешливым. – У Акацки никого не было эти три года и вот, на помолвку четы Куран он приходит с обращённой охотницей. Понимаю, ты несколько далека от нашего мира, но кое-что это значит. И дело даже не в шпильке мне… Я знаю, что я это заслужила, – в голосе аристократки звучала лёгкая грусть – но я не жалею. – Каин не стал бы приглашать меня назло тебе, – я внимательно смотрела на Луку. – Да, пожалуй, – Соэн улыбнулась краешками губ. – Но я не думала, что он решит столь явно заявить о своих намерениях. Когда он бросился спасать тебя три года назад, я не придала этому значения. – Ты о «подарке» Сары Ширабуки? – я вопросительно посмотрела на аристократку. Лука многозначительно повела тонкой светлой бровью. – Он не хотел тебя терять, но достаточно уважал твоё мнение, поэтому не пошёл за помощью к Канаме-сама, – Соэн посмотрела мне в глаза. – Но, кажется, ты действительно его любишь. И это хорошо, Акацки по-настоящему этого заслуживает.