Пляска на осколках сердец

Я могла бы потратить пятнадцать минут И казнить прокурора и палача Но не заставляй меня в этом тонуть Я не хочу об этом молчать © Немного Нервно – Мировая печаль.

      Тихо щёлкнул замок двери кабинета, и дверь отворилась с тихим шорохом. Теперь уже опустевшего кабинета Главы отдела рядовых охотников. Я тихо прошла внутрь, осторожно прикрыв за собой дверь, как будто бы боясь потревожить его хозяина, который уже никогда сюда не придёт. Кабинет Зеро был пуст.       – Здравствуй, – тихо прошептала я, сглатывая подступившие к горлу горькие слёзы. Кабинет молчал. Я медленно прошла к столу, проведя пальцами левой руки по полкам стоящего у левой стены шкафа с подшивками документов. Кончики пальцев оставили едва заметный след – за время отсутствия хозяина на полках успела осесть пыль. Я растерянно растёрла осевшую на пальцах пыль, тут же напомнившую о кремации.       – Мне кажется, я тебе ещё столько не сказала, – взгляд остановился на спинке стула, на котором так и осталась висеть забытая Зеро в день ликвидации кожаная куртка. Та самая, которую он столько раз давал мне, чтобы я не замёрзла.       – Я виновата перед тобой, – слеза всё-таки сорвалась из глаза, скатившись по щеке. – Зеро, я не знаю, как перестать винить себя за всё, что случилось. Если все эти годы после моего отъезда ты чувствовал то же самое… Я не имела права обрекать тебя на это. Но ты оказался мудрее меня. Ты никогда не обвинял меня в том, как я поступила. И ты так спокойно принял то, что я осталась с Каином… – я провела рукой по щеке, смахивая солёную влагу. – Если бы я только могла сказать тебе, как много ты значил для меня всё это время. Но я не знала… не могла знать, что твоя любовь окажется настолько сильнее моей, – я медленно опустилась за стол. Поверх бумаг лежала Кровавая Роза, наверняка оставленная тут после похорон Тогой. Я прикрыла лицо руками. – Спасибо тебе за всё. Плевать какие были у нас отношения, я никогда не говорила, но я любила тебя. И в Кагосиму я бежала, пытаясь забыть…       Над столом ещё витал едва ощутимый аромат мятного шоколада и пороха. От висевшей на стуле куртки пахло кожей.       – Ты был лучшим напарником, Зеро, – вытирая щёки подрагивающей рукой, прошептала я. – Но я не знаю, что делать дальше. Не знаю, как вести себя с Ягари и Кроссом. С твоим уходом как будто что-то сломалось.       – Для начала прекратить бегать, – раздался голос отца. Вздрогнув, я испуганно уставилась на стоящего на пороге Тогу. Ягари осторожно прикрыл за собой дверь кабинета. – Наконец-то хоть тут я тебя застал. – Я замерла, глядя на охотника. Тяжёлая тишина, в которой я особенно чётко ощущаю, как в груди гулко стучит моё сердце. – С чего ты взяла, что я стану винить тебя в его смерти? – взгляд единственного синего глаза упёрся в меня. Ягари выглядел осунувшимся, всё произошедшее не прошло для него бесследно. – Вот уж не ожидал, что самая бесстрашная охотница элиты покажет такую трусость. Не этому я учил тебя столько лет.       – Я знаю, как много он значил для тебя и Кайена, – я стиснула лежащую на столе руку в кулак с такой силой, что костяшки пальцев стали белыми. – И знаю, что Зеро погиб вместо меня.       – Да, он много значил для нас всех. Но это не значит, что ты для меня значишь меньше! – казалось, впервые на моей памяти Ягари Тога сорвался на крик, больше похожий на рычание разъярённого зверя. – Да если б я мог, то сделал бы то же самое!       – И поэтому я должна считать свою жизнь ценнее жизни Зеро?! – я резко поднялась из-за стола. – Ты второй, после Каина, от кого я слышу о готовности поменяться с ним местами! Только я никогда не хотела, чтобы кто-то погибал вместо меня. Было достаточно гибели моей семьи, чтобы раз и навсегда понять, что это не выход! И дело не только в чувстве вины перед тобой и Кроссом. Если бы не тот клинок, у него был бы шанс прожить жизнь, в которой я не маячила перед ним немым укором, – обойдя стол, я встала напротив Ягари. – Да, ты не психолог и можешь о многом догадаться, но ты не знаешь и сотой доли того, из-за чего я уехала три года назад!       – Простите, – клятая дверь кабинета снова открылась, пропустив внутрь, видимо, прибежавшего на наши крики Кайена Кросса.       – Не сейчас, Кросс-сан! – рявкнула я, снова обернувшись к отцу. – Той зимой, когда Зеро пропал на охоте и вы оба пытались вытрясти из меня правду, он действительно пропал из-за меня. Кто-то из подручных Хагивары пытал его, вынудив согласиться устранить меня. И Кирию это почти удалось! Да, – я окинула взглядом стоящих передо мной охотников – он пытался меня пристрелить, уже после того как мы с ним съехались. И когда ты позвонил ему накануне моего отъезда в Кагосиму, – мой разъярённый взгляд упёрся в Тогу – он изо всех сил надеялся, что я смогу его простить. Вот только на это у меня ушло три года! Три года, Ягари, после которых я променяла его на Акацуки! Давайте, – я всплеснула руками, переводя взгляд с отца на замершего возле дверей Кросса – скажите теперь, что я не должна считать себя виноватой и что вы оба не испытываете ко мне ни ненависти, ни презрения! Ну же! – крикнула я, растягивая губы в горькой улыбке, больше смахивающей на хищный оскал. Лицо Кросса стало серым, Ягари молчал, глядя на меня каким-то ошарашенным взглядом.       – Я помню, как вы оба были готовы тогда на всё, лишь бы понять, что с ним всё хорошо, – мой голос продолжал звенеть от злой бессильной ярости, терзающей меня со для смерти Зеро. – Всё ещё хочешь сказать, что я значу для тебя не меньше? – я поймала взгляд единственного синего глаза Ягари. Тога перевёл хмурый взгляд на стоящего слева от него Кайена. Взгляд золотистых глаз Главы Гильдии охотников и «папочки» Кросса был нечитаем. Отец вновь перевёл взгляд на моё побелевшее лицо.       – Да, – казалось, произнесённое слово раскололо тяжёлую, давящую как гранитная плита, повисшую тишину. – Потому что ты – всё, что у нас осталось.       В это мгновение я превратилась в статую, шокировано глядя на стоящих передо мной мужчин. Кросс первым сдвинулся с места, подойдя ближе, и крепко меня обнял. Ягари последовал следом. Исправлять было уже нечего. Оставалось лишь простить саму себя.