Из темноты

      – Не хочешь сегодня отужинать со мной? – спросил Касадор, чуть повернув голову к Астариону, который стоял за его левым плечом. – Ты заслужил.       Можно подумать, любой ответ что либо изменит. Астарион краем глаза заметил, как чуть дрогнули губы стоящей за правым плечом лорда Илланы.       – Благодарю, Повелитель, – он склонил голову, гадая к добру или худу подобное приглашение.       Бывало и так и этак. Не угадаешь заранее. Особенно после последнего заказа Касадора. Было в нем что-то определенно тревожащее. Вообще, последнее время во дворце Зарра атмосфера давила больше обычного, а сам лорд казался еще более опасным, если это в принципе возможно.       Поэтому, следуя по коридорам в покои Повелителя, Астарион умело отодвинул все ожидания – хорошие и ужасные. Так проще. Будь готов к самому худшему, ни на что не надейся и, может быть, сумеешь вернуться к себе и выдохнуть – пронесло на этот раз.       Ужин лорда уже привели. Почти отупевшая от ужаса девушка, облаченная в просто белое платье стояла на коленях перед креслом владыки. Всегда только белое для сервировки – Касадор верен своим привычкам. Красивые волосы – равнодушно отметил про себя Астарион и застыл у входа, ожидая приказа.       – Подойди, – Касадор жестом указал на пол рядом с жертвой.       Астарион опустился на колени, глядя прямо перед собой. От девушки пахло чистой кожей и густым, острым страхом. Невольно эльф сглотнул слюну. Это не укрылось от Касадора, он тихо рассмеялся.       – Роняешь слюни на хозяйский ужин? Какая невоспитанность, Астарион.       – Прости, Повелитель.       – Тебе я тоже позволю сегодня утолить голод, – голос Касадора был полон благодушия.       Астарион перевел взгляд в дальний угол, где в клетке безмятежно намывала морду крупная крыса. Живая – уже не может не радовать. Осталось только не прогневать невольно лорда, и вечер можно будет считать крайне удачным.       – Господин Иргар весьма лестно о тебе отзывался. Он впечатлен, – Касадор задумчиво постукивал пальцами по колену. – А ему бывает непросто угодить.       – Я рад, что угодил… Повелителю.       – Надеюсь, и ты остался доволен, мой мальчик?       Плохой вопрос. Опасный и зыбкий, как болото. Не так шагнешь и окажешься в зловонной, тягучей бездне.       – Я всегда доволен тем, что могу служить Повелителю.       – Конечно, – Касадор иронично улыбнулся. – Как же может быть иначе. Иного ответа я от тебя и не ждал. Однако, иногда мне хотелось бы слышать от тебя правду. Заставить тебя говорить?       Астарион продолжал смотреть прямо перед собой. Любой ответ сейчас может понравиться или не понравиться лорду вне зависимости от самого ответа. Только от желания Касадора воспринять, как подсказывает его взбалмошный разум. Что толку рассчитывать на правильные ответы, если говоришь с безумцем?       А то, что Касадор Зарр безумен, Астарион понял давно.       – Ты можешь заставить меня говорить одним лишь приказом, Повелитель, – Астарион пытался сделать так, чтобы голос звучал ровно. – Мне нечего от тебя скрывать. Да я и не смог бы.       – Это верно. Что ж, приступим к ужину. Поухаживаешь за мной?       Изощренная пытка, хоть и не сулящая боль. Сосредоточив все мысли на крысе, запертой в клетке, Астарион поднялся, зашел за спину подготовленной Касадору жертве. Девушка дернулась, ее глаза расширились, она попыталась закричать, но мастерство касадорова ручного мага было велико – заклинание тишины лишило жертву возможности издавать звуки. Касадор не любил когда “еда кричит”. Другое дело любимые отродья…       Эльф поставил девушку на ноги, мягко положил руки под челюсти, потянул назад и чуть повернул ей голову, открывая нежную шею. Под пальцами бешено стучала кровь в ее жилах. В голове помутнело. Запах добычи – настоящей, живой и разумной добирался в самые глубины рассудка, выжигая его палящим огнем неутолимой жажды. Он слегка подтолкнул ее вперед, так чтобы Касадору было удобнее выпить ее.       – Смотри на это, – велел лорд, приникая губами к шее жертвы.       И это было ужасно. Слышать хлюпающие звуки, видеть как дергается горло вампира, поглощающего кровь, чуять неимоверно сладкий, манящий запах. И не сметь ни отвести глаза, ни убрать рук.       Астариона трясло, кожа горела, в глотке пересохло, а язык казался бесформенным комом старой рогожки.       Касадор отстранился, коснулся пальцем губ, вытирая случайный подтек.       – Вели вынести тело, – равнодушно бросил он. – И можешь насладиться своей крысой. Заработал.       Доверие – непозволительная роскошь в Семье. Каждый из “детей” Касадора Зарра готов на все, чтобы войти в число приближенных к лорду. И не потому, что манят привилегии, а оттого, что иное положение в разы хуже. Сколько их прошло через руки Касадора, сколько сгинуло где-то в глубине подвалов, сколько не выдержало тех самых привилегий и отправилось туда же. Сейчас оставалось восемь отродий, – самых жестких, хитрых и расчетливых ублюдков, каких только можно вообразить. Выживших и вцепившихся зубами и когтями в свое место у ног Повелителя.       И все чаще лорд останавливал свой тяжелый взгляд на своих двух любимцах – Иллане и Астарионе. Будто выбирал, решал что-то крайне важное для себя. Не зря же Иллана перемирие предлагала. Стало быть сама готовится нанести удар, почуяв угрозу даже раньше Астариона. У них у всех под не единожды содранной кожей вместо жил и нервов как будто тянулись струны постоянной, чуткой настороженности к каждому вздоху и слову Повелителя. А Иллане не было равных. Ее чуть вздернутый аккуратный носик имел свойство чуять перемены едва ли не быстрее самого Касадора. Может поэтому ей удавалось избегать недовольства лорда чуть чаще остальных.       Появившиеся вновь в городе охотники на вампиров обеспокоили лорда не слишком сильно, однако Касадор был не из тех, кто ждет развития событий, а предпочитал всегда наносить удар первым. Но в этот раз он явно преследовал и иную цель, нежели просто уничтожение угрозы. На охоту лорд отправил трех загонщиков и Астариона с Илланой.       – Принесите мне головы убитых, – напутствовал он напоследок.       Вот и ответ. Ну казалось бы зачем отправлять двух фаворитов для исполнения столь грубой работы? Взгляд, которым неосторожно Иллана скользнула по лицу Астариона подтвердил его догадки. И эльф, и она прекрасно поняли зачем Касадор посылает их с загонщиками.       Собираясь, Астарион с некоторым трепетом поглаживал рукояти любимых парных кинжалов. Давно уже не приходилось брать их в руки, но то, что он тренировал тридцать лет не позабудется ни в голове, ни в движениях. Марч Струна – в прошлом бард и наемный убийца стал отродьем Касадора и весьма скоро приблизился к Повелителю очень близко. Рыжий, белокожий от природы он был красив, весел и очень опасен – то, что всегда привлекало лорда. Именно Марч взялся учить Астариона своему искусству по велению Касадора. И именно его, своего учителя-барда Астариону пришлось пытать несколько долгих месяцев после. Потому что Касадору не понравилась их недопустимая дружба. Могло бы быть и иначе, но несмотря на всю привлекательность, Марч был слишком самоуверен, чтобы продержаться на своем месте. Но наследие Струны – то, что способно сейчас спасти шкуру Астариона, и еще раз спасибо ему за это.       На этот раз охотники за вампирами замаскировали свое убежище под малоприметную бакалейную лавку, коих в нижнем городе на каждом углу. Когда Догара спросили как же ему удалось вычислить из этого количества нужную, загонщик пожал плечами и пробурчал сквозь зубы: “Слишком обширные подвалы”. И Астарион в очередной раз уверовал в то, что если бы у Касадора стоял выбор между громилой-загонщиком и белокурым красавчиком эльфом, то это выбор бы попросту не стоял. Лорд был до крайности практичен. Но благо была еще и Иллана. Пока.       В открытом бою вампироборцы – противники очень непростые. Их излюбленная тактика – выследить отродье и напасть втроем-вчетвером. Тогда сила и ловкость вампира уравновешивается опытом и умениями охотников. И шансов у вампира в этом случае немного. Другое дело суметь разыскать их убежище и приблизиться незаметно. Тайно снять дозорных. И вот тут уже крайне важно проделать это, не подняв шума. Слаженно – шаг из тени, лезвие по горлу, подхватить оседающее тело, мягко уложить на доски настила. И снова в тень. Замереть, прислушаться, выждать немного. Прокрасться изгибами узких подвальных коридоров, ориентируясь только по запаху. И почему охотники никогда не учитывают то, что для вампира даже едва слышные запахи – это освещенная дорожка к жертве?       А уж не услышать густой дух помещения, где едят, пьют и спят несколько человек – тут и вампиром быть не нужно. Кислое пиво, засохший жир, крепкий пот, целебные снадобья, травы. Нотки сернистой огненной магии – плохо.       – С ними жрец, – прошелестело у уха.       – Чую, – Астарион мотнул головой. – И впереди ловушка. Нет, даже две. Прелестно.       Присев, почти вытянувшись корпусом параллельно земле, Астарион скользнул вперед, жестом приказав остальным оставаться на месте. Обычная растяжка, едва заметные колышки, бечева в темноте вообще не видна – тонкая, выкрашенная в черный. Пустяк. А вторая ловушка посложнее. Напитанная щедро магией. С виду обычная сливная решетка, но под ней мастерски наложенная печать. И только демоны знают, какую дрянь она выпустит, если наступить.       – Обезвреживать не будем, – прошептал эльф. – Прыгаем.       Догар одобрительно кивнул. Тратить время нерационально, да еще и получится ли обезвредить. А попытка только одна – при неудаче поднимется шум и можно будет позабыть об эффекте внезапности.       – У двери еще стражник, – сказала Иллана, принюхавшись, когда они оказались на другой стороне. – Арбалетчик, скорее всего. А значит будет не у самой двери, а на помосте сверху.       – Почему арбалетчик? – Догар глянул на нее исподлобья.       – Пахнет смазкой. Идти напрямик нельзя. Надо сначала убрать его.       Она отступила в сторону, готовясь скользнуть в тень. Прекрасно. И что она там будет делать наверху?... Быть может сначала уберет арбалетчика, а потом выпустит опыленный зачарованным серебром болт в спину соперника? Дальнейший путь Астарион держался между загонщиками, стараясь прикрываться широкой спиной Догара, как щитом.       Они ворвались в убежище смертоносными тенями. Знаменитая вампирская скорость, сдобренная работой касадорова мага выиграла тот самый важный, первый момент. Когда мгновения на опережение решают все. И хотя оставшиеся после первой атаки охотники быстро пришли в себя, исход битвы был уже предрешен, хотя и не лишен трудностей. Жреца, как водится, уничтожили первым.       Танцуя в смертельном поединке с одним из охотников, Астарион краем глаза заметил, как за спиной Илланы вырастает силуэт притаившегося до поры вампироборца. Вот оно – тот самый благословенный случай. Время сжалось в игольное ушко, сквозь него просачивались только детали – мелкие, замедленные. Рванулся остановить, предупредить Догар, но Астарион, уже не думая, нанес последний удар своему противнику и вырос на пути загонщика.       Ему было достаточно лишь отрицательно мотнуть головой. И пара мгновений показавшихся вечностью. Догар всего чуть помедлил и… не успел. Точнее успел вонзить клинок в шею охотника, но наточенный кол в руках убийцы вампиров уже глубоко вошел чуть левее лопатки Илланы. На землю охотник и его добыча осели почти одновременно.       Немногим позднее, когда собирали головы, пьяные от запаха и вида крови, Астарион молча подошел к трупу Илланы. Выдернул из рук кого-то из загонщиков – он даже не понял кого – тесак и размахнулся.       – Думаешь, это понравится Касадору? – мрачно спросил Догар. Он стоял рядом, скрестив руки на груди и в его взгляде недобро плясали отражения факелов.       – Касадор велел принести головы убитых, – сухо ответил Астарион. – Подай лучше мешок.       В дверях Догар придержал его за локоть.       – Ты мне должен, – сказал он, глядя куда-то в сторону.       Астарион резко выдернул руку, коротко кивнул и шагнул вперед.       Должен. Может придет время, и долг придется отдавать. А может и нет – кто знает.       Касадор смотрел тяжелым взглядом на принесенный к его ногам мешок с кровавыми доказательствами успеха своих созданий. Улыбка чуть касалась его тонких губ, он задумчиво поглаживал кудрявый затылок новой игрушки, приникшей к его коленям. Лорд казалось совсем не удивлен тем, что перед ним стояли не восемь, а семь отродий. И ни о чем не спрашивал.       – Откройте, – велел он.       Владыка отпихнул жмущегося к его ногам мальчишку, без тени брезгливости запустил руки в слипшийся от подсыхающей крови бесформенный ком из голов охотников. Пошуровал там и вытянул за длинные черные волосы голову Илланы.       – Вот значит как, – он посмотрел прямо в глаза Астариона. – Жалко, красивая была. И полезная во многом.       Астарион молчал, как и все стоящие тут. Как бы то ни было, а обвинить его напрямик невозможно. Ну не будет же Догар сам признаваться, что замешкался намеренно. А значит пока можно не думать об этом. Ясно, что лорд все понял сразу, но разве не такова была его задумка? Астарион очень надеялся, что не ошибся.       Было восемь, а должно быть семеро. Вот так.