Зелья и цветы

Прежде чем школьники успели бы разъехаться, МакГонагалл отвела всех троих в сторону и максимально строгим тоном сообщила им, что к учебе надо относиться серьезно, что поблажек не будет, и что все трое вернутся на зелья после каникул, так как это был последний урок в этом году, и обязательно будут вести себя примерно, не провоцировать конфликты и не позорить честь факультета. Впрочем, она явно на них не злилась, что радовало. Рон и Гарриэт попрощались с Гермионой, и остались одни с ещё несколькими несчастными, которых не ждали дома. - Ты в шахматы играешь? - с любопытством спросил он. Все равно ему теперь было практически не с кем играть. - Ну, правила знаю, - смутилась Гарриэт. Она никогда не считала себя достаточно умной, чтобы побеждать в таких играх. - Ладно, пойдем, научу, - вздохнул Рон. Так они и провели день за его любимой игрой. Правда, Гарриэт больше удивлялась волшебным шахматам, которые сами делают ходы, чем действительно играла, но, по словам Рона, у нее был значительный прогресс. На Рождество Гарриэт ничего и не надеялась получить. Дурсли никогда не были особо щедрыми, а кто ещё мог ей хоть что-то подарить. Велико же было ее удивление, когда в рождественское утро, не успела она выйти из опустевшей спальни девочек, Рон крикнул ей, что она обязательно должна распаковать свои подарки. Как ни странно, даже Дурсли что-то прислали. Подарком оказалось новое платье, максимально серое и невзрачное, зато теплое. К нему прилагалось письмо от тети Петуньи с сухими поздравлениями и просьбой сообщить, если ей нужны какие-то теплые вещи. Впрочем, Гарриэт и тому была рада. Не так уж часто ей покупали новую одежду. Что было удивительнее, даже мама Рона прислала ей огромный свитер ручной вязки. - Ого. А откуда твоя мама вообще обо мне знает? - удивилась Гарриэт, примеряя свитер. - Да о тебе все знают! - воскликнул Рон, сообщая очевиднейшую вещь. - И потом... Я ей рассказывал о тебе. - Дай ваш адрес, я напишу спасибо, - Гарриэт была растрогана. Также среди ее подарков она обнаружила свёрток, с припиской, что эта вещь принадлежала отцу Гарриэт, но без обратного адреса и имени отправителя. Там лежала какая-то ткань непримечательного вида. Однако стоило случайно накинуть ее себе на колени, как те исчезли. Вернее, стали невидимыми. - Ух ты! Мантия-невидимка! - изумился Рон, даже отбросив сладости, которые с аппетитом ел за пределами столовой. - Неужели, они действительно существуют? - Гарриэт не верила своим глазам. - А что ты держишь в руках тогда? - ответил Рон, явно завидуя, хотя и не претендуя на чужой подарок. - Полезная в хозяйстве вещь, знаешь ли. - Да, я думаю, мы найдем ей применение, - согласилась Гарриэт. - Там тебе ещё кое-что лежит, - Рон указал на ёлку. Гарриэт достала оттуда предмет, который явно ещё меньше рассчитывала обнаружить среди подарков. Это был бутон какого-то неизвестного ей цветка, безумно красивого. Стоило ей взять его в ладонь, как тот сразу же распустился. - О, цветочки, - без энтузиазма заметил Рон. - Поаккуратнее с такими штуками. Мальчики таким балуются, потом такие цветочки превращаются в тараканов или что-нибудь ещё гадкое, вроде пауков. Рон мыслил рационально, однако Гарриэт этот цветок почему-то внушал доверие. Она не знала почему. У нее как будто упал камень с души, хотя она совершенно не знала, кто и зачем мог ей это прислать. Каникулы подходили к концу, и школьники начинали выть, но им все равно приходилось возвращаться на учебу. От зельеварения их никто не освобождал в первый после каникул день. Гарриэт ожидала, что теперь Снейп будет придираться к ней по любому поводу. В конце концов, МакГонагалл ходила с ним разбираться из-за нее. Гарриэт напустила на себя безразличный вид, но продолжила заниматься делом. Однако даже это Снейпа не спровоцировало: он все так же ее игнорировал. За исключением, пожалуй, того, что он действительно начал проверять то, что она там химичит. Хотя Снейп не делал никаких комментариев по поводу стараний Гарриэт, за крайне редким исключением, но все же баллы за зелья у нее стали появляться. Что было даже шокирующе: Снейп вообще особо никому не ставил баллов, даже слизеринцам. Наверно, это был жест одобрения того, что она делала. Или просто попытка не рассориться с деканом Гриффиндора окончательно. Теперь главной мишенью стал Невилл и отчасти Рон, который действительно мог бы записаться в "команду лоботрясов", если бы такая существовала не только в воображении Снейпа. Малфой, бледный, худой и похожий на хорька, так же как был любимчиком, так и остался, тут совершенно ничего не изменилось, хотя задирать Гарриэт на уроках Снейпа у него желания поубавилось. Что не мешало ему нести какой-то бред про друзей грязнокровок и магией кидать в девочек салфетками и мусором. Собственно, ради таких вещей и стоило изучать магию. Рон ненавидел Малфоя лютой ненавистью, хотя тот невольно и давал ему повод погеройствовать и стоять за честь факультета, вступая в словесные, в основном, перепалки. Гарриэт же старалась не обращать на это все внимания, а Гермиона обещала не опускаться до уровня мальчишек. Гарриэт не переставала интересоваться зельями. Она даже стала делать упор на травологию, чтобы лучше разбираться в некоторых ингредиентах. Она подбадривала себя тем, что такими темпами скоро научится варить что-то такое, отчего Малфою перехочется оскорблять ее в столовой и всякий раз, когда учитель отвернется. Хоть что-то у нее получалось, несмотря на неверие тети Петуньи в наличие у племянницы хоть каких-то способностей. В заклинаниях успехи Гарриэт были куда скромнее, хотя она честно старалась. В квиддиче ее успехи были равны нулю или даже отрицательному знаку. В истории - тоже, но тут винить было ее трудно, так как на истории спали все, кроме Гермионы. Так вот и проходил их первый учебный год. Как-то после уроков Снейп впервые приказал Гарриэт остаться. Притом тоном, не терпящим возражений. Она ожидала, что тот непременно выскажется за весь год в самых нелестных выражениях. Гермиона не хотела оставлять ее одну, однако Гарриэт еле убедила подождать снаружи. Но то, что Гарриэт сказал Снейп, она никак не ожидала услышать. - Где вы брали свой учебник, Поттер? - спросил Снейп, на этот раз не отводя взгляда. Казалось, он стал ещё худее за этот год, а лицо сильнее пожелтело. - Купила в Косом переулке, сэр, - ничего не понимая, честно ответила Гарриэт. - Покажите, - привычным ледяным тоном приказал зельевар, впрочем без излишней, по его меркам, агрессии. Гарриэт молча достала учебник и протянула его Снейпу. Тот быстро пролистал его и, с выражением, которое Гарриэт никак не могла интерпретировать, отдал его ей. - В таком случае, вашим успехам можно только позавидовать, - он даже как-то смягчился, хотя не было до конца понятно, с сарказмом ли он говорил, или это у него искренность такая. - Удивительно, но статус Избранной не затуманил вам остатки ума. - Спасибо, сэр, - поблагодарила его Гарриэт за сомнительный комплимент, ожидая, что теперь ее наконец отпустят. - И все же, особый статус, даже такой несомненно высокодуховной личности, как вы, не избавляет от ответственности, - продолжал Снейп. - Я не желаю видеть, как вы "тайком" нарезаете ингредиенты для Уизли и делаете работу за него. Я ясно выразился? - Ясно, сэр, - ответила Гарриэт, молясь, чтобы Снейп закончил со своими дурацкими вопросами. - И ещё, - Снейп явно давно мечтал все это высказать вслух. - Вы, конечно, используете имидж внешне прилежной всезнайки, вроде вашей заносчивой подруги Грейнджер, но кто-то просто обязан сообщить вам эту очевидную вещь. Поттер... Вам эти ужасные очки совершенно точно не идут. И не надейтесь казаться умнее с их помощью, чем вы есть на самом деле. - Я с вами совершенно согласна, сэр, - Гарриэт даже не чувствовала себя оскорбленной. Ее оставили после уроков, чтобы отчитать за очки. А за что он отругает в следующий раз, за то, что она дышит как-то не так или за то, что вообще посмела дышать в его присутствии? Если честно, она еле сдерживала смех. Снейпу явно было не смешно. - Можете идти, - сказал он сквозь зубы и отвернулся. Гарриэт отметила про себя, что его жёлтые и кривые зубы не в самом лучшем состоянии. - И передайте своему другу Уизли, что если он ещё раз попадется на использовании чужих ингредиентов, то Гриффиндор потеряет не пять баллов за раз, а пятьдесят. - Хорошо, сэр, - Гарриэт поспешила к выходу, рассчитывая, что сможет рассмеяться уже в коридоре. - Доброго вам вечера. Встретив Гермиону, Гарриэт дала волю чувствам и, смеясь, рассказала о том, за что ее распекал Снейп. Рону, когда он узнал, тоже было смешно, пока она не дошла до части с его жульничеством. Гермиона же посчитала, что это уже за гранью светлой и темной магии. Никто из них, конечно, не мог знать, что даже краткое общение с Гарриэт Лили Поттер заставляло проживать Снейпа много болезненных воспоминаний. Как и в тот вечер. Гарриэт не знала, что и думать. Страха перед Снейпом у нее становилось все меньше и меньше, а вот доверия не появлялось. На занятиях он по-прежнему никогда ее не хвалил - причем ни прилюдно, ни наедине. Про Гермиону и говорить не стоило. Самое приятное, что можно было от него услышать, это что-то вроде "Неплохо для раздолбаев" или "На лучшее я и не рассчитывал". Зато всевозможные достоинства Малфоя лишний раз подчеркивались по любому поводу. Тиранить Гриффиндорцев меньше он не стал. Напротив - нынешний курс стал для него ещё одним ярким подтверждением, что "набирают одних болванов" и "тонкое искусство зельеварения - не для таких как вы". Гарриэт это не останавливало абсолютно. В какой-то момент она даже стала собирать некоторые травы, которые росли в окрестностях, по поручению Снейпа. Для нее это было самое приятное времяпрепровождение. На свежем воздухе и без летящих в спину оскорблений. Не то что в холодных подземельях. Гарриэт охотно верила в то, что Снейп мог оказаться настоящим вампиром. Она даже строила различные теории на этот счет. Уж очень он напоминал ей огромную летучую мышь в своей эффектной черной мантии. Снейп был очень худой и бледный, кроме того у него заметно выпирали клыки (Гарриэт мысленно придумывала этому мистическое объяснение, так как версия о неправильном прикусе казалась ей слишком скучной). А как ещё назвать такого человека, который постоянно пребывает в ужасном настроении, да и ко всему прочему избегает солнечного света, как не вампиром? Все эти мысли даже смотивировали ее воспользоваться рождественским подарком и невидимкой проникнуть в запретную секцию библиотеки. Гарриэт не считала зазорным узнать побольше про вампиров, да и вообще про любую нечисть, раз уж она все равно принялась нарушать правила и лезть, куда не следовало бы. Стараясь передвигаться как можно тише, она, после ночи занимательного чтения, отправилась к себе в спальню. В коридоре она мельком заметила разговаривающих Дамблдора и Снейпа. Гарриэт не без интереса наблюдала за тем, как Снейп говорит и двигается, когда не находится в присутствии учеников. Рядом с Дамблдором он казался куда менее высокомерным и куда более неуверенным в себе. Хотя их диалог подходил к концу, Гарриэт, так и не успевшая ничего расслышать, все-таки заметила, какой расстроенный вид был у Снейпа. Что было для него совершенно не типично - в классе зельевару было характерно состояние, скорее, злобности или злорадства, но уж никак не грусти. На этот счет у Гарриэт не было никаких теорий.