***
Юй Цзяюань сидит в своих покоях, упаковывая подарки детям в деревянные коробочки, которые позже положит под ёлку в Главном Зале, где семья будет праздновать Новый Год, как собственно и 12 лет до этого. За окном уже глубокая ночь, но для неё стало маленькой традицией упаковывать подарки именно ночью, когда в резиденции Цзян мирная тишина, а её стол освещает только свет нескольких свечей и немного луны, заглядывающей в окно. Тихо, спокойно, хорошо, никого кроме неё и… Неожиданный стук в дверь удивляет Мадам Юй и она, поднимаясь с колен, идёт к двери, чтобы узнать какой гость в такое время решил пожаловать к женатой госпоже. Ответ, малость, поразил… Цзян Фэньмянь стоял на пороге немного глупо и даже виновато, кривя губы и пряча глаза. В его руках несколько коробочек и фиолетовых лент. — А…Моя госпожа. Прости, что я так поздно. Просто…не знал к кому обратится…— У Юй Цзыюань вопросов не становится меньше. Даже не так - их становится больше, гораздо больше, на что она выгибает бровь, опираясь на дверной проём. — Я немного запутался в том, как ленту завязывать, а у тебя каждый год такие красивые подарки получались… Совсем не наигранно чужие глаза округляются. Ей сейчас послышалось? Глава Юньмэн Цзян…не умеет завязывать ленту на подарке? Поистине удивительное открытие…. С одной стороны она может его выпроводить, сославшись на позднее время, но возможно из-за выпитого ранее вина или от благодарности за освобождения от утреннего хаоса, Юй Цзыюань впускает мужчину в свои покои, возвращаясь за стол, но останавливаясь в паре шагах. — Вино будешь? — Вдруг спрашивает Юй Чжен и, подумав не больше 3 мгновений, ночной гость кивает, сам садясь за стол, на котором лежат ещё не упакованные подарки. — Ты подготовила много подарков. — Просто очень…очень люблю радовать А-Ли и А-Чэна. — Сегодня почему-то эти слова выговариваются совсем легко. Наверняка от влияния вина. В другие дни она старается никому не показывать любовь к своим малышам, лишь бы им не причинили боль ради манипуляции ей. — Просто их улыбки такие яркие, а А-Чэн вообще редко улыбается. Всегда хмурится. Поэтому такие моменты для меня дороже любых богатств…. — Он очень похож на тебя. — Неожиданно сказанные слова немного удивляют женщину. Ну да, А-Чэн унаследовал многое от неё: также хмурится и пытается казаться старше своего возраста, но разве это повод не любить своё дитя? Из-за того, что сын похож на нелюбимую жену?… Её мальчик видимо с самого рождения был проклят её резкой и угловатой внешностью и таким же характером… — Да…Похож… — Слова Цзян Фэньмяня, что просто попытался подчеркнуть схожесть двух дорогих себе людей, были поняты неправильно, что породило новые недоговорки, ведь глава Цзян, занятый борьбой с лентой, не заметил непривычно печального взгляда жены в полумраке. — Нет, стоп. Я не понимаю, как они перекручиваются! — Снизу они должны перекрутиться, когда ты ведёшь ленту к другим краям. Вот, смотри. — Словно вспомнив какие-то старые воспоминания, Юй Цзыюань очутилась за спиной мужа и его руками перекрутила фиолетовую ленту, лишь потом понимая что натворила, когда встретилась с изумительными фиалковыми глазами напротив, в полумраке кажущимися ещё глубже обычного. — Я видимо…забылась… Попытки убрать руки и отстраниться оказались тщетными: их снова поймали и опустили на «изначальное» место, а Юй Цзыюань снова прижата к чужой спине. — Ещё немного…постой так ещё немного… — Тихий шёпот, явно немного пьяный, но такой тёплый для Юй. Не в её силах сейчас было отказать, но и стоять сил уже не было, ноги почему-то потяжелели, она присела на колени, обнимая мужа со спины, не чувствуя ничего противоречивого. Так и должно было быть? Вот так на самом деле выглядит брак? Юй прижималась щекой к тёплой спине, явно немного захмелевшая. Руки благополучно перешли на живот Фэньмяня - обнимать его было так приятно… Было тепло и спокойно. Глаза потихоньку слипались, и наверняка, если она немного подремлет, ничего не случится. Цзян Рен её разбудит если что. Ведь у него ещё два не упакованных подарка. Стоп….два? Почему кто-то из детей получит два подарка, а кто-то лишь один?… — Моя госпожа? Его госпожа уже крепко спала, прижимаясь к его же спине и…улыбаясь? Такое редкое явление, что Цзян Фэньмянь на пару мгновений даже залюбовался этой картиной. Права была Лань Гуан. Как обычно права…. Быстро закончив с подарками, стараясь делать всё без резких движений, дабы не потревожить чужой сон, Фэньмян отставил подарки в сторону и аккуратно поднял жену на руки, укладывая на кровать и распуская ленту, которой густые длинные волосы были стянуты в низкий хвост. Пришлось поломать голову, чтобы придумать ответ на утренний вопрос своей госпожи: «Какого гуля ты спишь в моей кровати?!» Ответ нашёлся более чем легко. Взгляд зацепился за сосуд с вином, который благополучно был вылит в окно и поставлен обратно на стол. Лишь немного мужчина оставил в своей пиале, как доказательство «Перепил. Прости…» Распустив свои волосы и скинув халат, Рен залез под одеяло, немного нерешительно, но бережно приобнимая спящую жену. — Тёплый…— Пробубнила женщина, кладя свою голову на чужую грудь и пару раз потеревшись щекой об спальные одежды мужа, довольно улыбаясь новой мягкой подушке. — Спокойной ночи, моя госпожа. — Прошептал Цзян Фэньмянь, второй рукой прикрывая лицо, на котором расцветал румянец. Как же она была прекрасна, когда вот так расслаблена и не прячется за колючками. Вот такая госпожа - его настоящая? Такую только больше хочется любить…***
— Доброе утро? — Уточнил Цзян Рен, когда больше не мог притворяться спящим, чувствуя не только пристальный изучающий взгляд Чжен, но и лёгкие прикосновения пальцев к своему лицу. «Лучше бы молчал, вот честно…» Юй Цзыюань взвизгнула, кинув подушкой ему в лицо, даже немного надавив, будто пытаясь задушить, благополучно сбежала, схватив халат и оставив Фэньмяня одиноко сидеть в её постели со спавшей с одного плеча ночной рубахой. — Это…мой халат… — Лучше бы правда молчал. Может не спугнул бы этого пугливого хорька…***
— Твою мать, твою мать, твою мать! — Ругалась Юй Цзыюань, что сбежала из собственных покоев к Иньчжу и Цзиньчжу, которым вчера она же и разрешила подольше поспать и прийти к ней только в обед. Вот и как теперь объяснять им свой вид: с растрёпанными волосами, краснеющим лицом, в одних спальных одеяниях и сжимающую в руках…. — Госпожа Юй, это… —…Халат главы Цзян? — Что? — Посмотрев на то, что Юй Чжен сжимала в руках, только начавший сходить румянец опалил лицо с новой, большей силой, умудрившись перейти даже на шею. Она стала похожа на алое солнце знамени Цишань Вэнь и заголосила на всю комнату своих служанок. — Знаешь, а я даже не жалею, что нам не дали поспать. Такую Юй Цзыюань я вижу впервые. — Пытается не хохотать Цзиньчжу. — Глава Цзян, что Вы натворили? — Иньчжу лишь закатывает глаза, потирая переносицу и преодолевая огромное желание дать сестре подзатыльник…***
Новогодний ужин в этом году оказался и правда семейным: только 4 человека их семьи и больше никаких родственников. Юй Цзыюань правда была удивлена этому. Все прошлые года приезжали родственники с детьми и женщине, как госпоже Пристани Лотоса, приходилось встречать гостей и находится с ними до самого конца, до самой ночи, что высасывала из Юй Чжен все силы, которые она хотела бы подарить в эту праздничную ночь своим детям… — Это… — Мне захотелось отпраздновать этот праздник только с вами тремя. — Ответил Цзян Фэньмян так легко и непринуждённо, будто это не он благим матом крыл большую часть своих родственников, когда старался писать им максимально вежливые письма. Хотелось написать лишь: «Дайте мне хотя бы этот год провести только со своей женой и детьми, гуль вас дери!». С семьёй своей госпожи было куда легче - они сами написали, что в этом году не приедут на праздник. Странно конечно, но он потом уточнит это у жены… — Пап, а сегодня будут фейерверки? — Чуть смущённо уточняет малышка Янли, которой разрешили сегодня одеться не как деве Цзян, которой надо выглядеть подобающе своему статусу, а как она сама хочет. Лёгкое, нежное платье с лотосом на груди. Возможно немного простое для праздника, но это то платье, которое она очень хотела надеть, но всё не знала когда и куда. Обычно наряды для всех выходов выбирали ей служанки… — Конечно, но прежде… — Глава Цзян взглянул на своего слугу, что стоял рядом с дверьми в зал - Цзян Шу - недавно назначенный правой рукой главы клана. Цзян Фэньмянь правда пытается и учиться жить без Вэй Чанцзе и кажется, это немного, но получается. — Хочу сделать подарок вашей матушке. — А? Но ведь не время ещё… — Шепчет Юй Цзыюань, когда Шу отдаёт достаточно большую и вытянутую коробку своему главе и…уходит? Это шутка? Он насколько решил посветить этот праздник семье? Надо ли тогда отпустить Цзиньчжу и Иньчжу, но….для Юй Чжен они больше, чем просто служанки. Да и сколько лет они всегда присутствуют с ней на празднике? Юй не сможет сейчас взять и отправить их за двери зала! — Ничего. Я хотел подарить его раньше, но подумал, что Новый Год и его атмосфера подойдёт лучше. — Остановив служанок своей госпожи лёгким кивком головы, он дал понять своей жене, что ему важны люди, которые дороги Юй Цзыюань. Пусть сама решает отпускать их или позволить праздновать с ними. — Подарить….раньше? — Сейчас госпожу Юй больше интересовал поступок мужа и совсем немного содержимое коробки. — Ну да. Подумал, что тебе может…понравится? — Мам, открывай скорее! — Матушка, нам с А-Чэном тоже интересно. Коробка выглядит большой. Пытаясь скрыть дрожь предвкушения, Юй Чжен невольно улыбнулась от того, что её детям было куда интересней узнать что же их папа подарил маме, да ещё и с такой речью. А-Чэн, что обычно пытался выглядеть отстранённым, словно ему и не интересно всё это, сейчас почти залез на стол, лишь бы увидеть побольше подарка его любимой матушки. Мальчик чуть не свалился лицом в пол, когда крышка от коробки с громким хлопком упала на тот самый пол, в который он не полетел, лишь потому, что сестра успела схватить его и усадить на своё место, решив подкормить курочкой. — Это…это… В коробке, обитой мягкой бархатной тканью, лежала копия её любимого чёрного лука… Она помнит, это оружие. Этот чёрный лакированный лук, подаренный отцом в честь первой ночной охоты. Оружие, что было с ней вплоть до самой свадьбы и сломалось буквально за день до неё на ночной охоте… Тогда она посчитала это знаком. Плохим знаком, но всё равно пошла под венец. Выбора же не было…. Теперь копия этого самого оружия лежала перед ней и она, еле сдерживая слёзы, взглянула поражённым взглядом на Цзян Фэньмяня. Неужели он…запомнил этот лук? Невозможно… Но весь рисунок, каждый завиток на рукояти такой же, каким помнит его Цзыюань. Даже единственная царапина на плечи была такой же кривой и глубокой, какой была на её луке… «Откуда ты, Цзян Фэньмянь, вообще узнал о том, что для меня значит этот лук?…» — Моя госпожа, это не копия. — По виду своей госпожи было понятно, что она счастлива, но явно не поняла, что это именно её лук. — Что?… — Это твой лук. Восстановленный и стреляющий, вроде, также хорошо. Ну…мне мастер так сказал. — Пожал плечами Цзян Рен, а у Юй навернулись слёзы на глазах. Она не тот человек, что плачет перед кем-то, да и вообще привыкла всё держать в себе. Но этот лук….это самое дорогое, ценное и значимое, что было в её жизни (до рождения детей конечно). Она просто не могла сдержать в себе все эмоции, и они непрерывным ручьём полились из глаз со слезами. Вдруг стало понятно и почему рисунок один в один, и откуда эта глубокая царапина, напоминающая о той безумной охоте со старым другом, которую она позже запретила реставрировать. Юй Цзыюань закрыла лицо руками и почти сложилась пополам. На неё будто снова нахлынули все те воспоминания того беззаботного времени, когда она была лишь третьей девой Юй, младшей из сестёр. Казалось, что до замужества далеко и первыми пойдут сестры, а она будет дальше ходить на Ночные Охоты со своим луком, даже не заботясь, что Цзыдянь вдруг окажется на её пальце… — М-мам? — Всё хорошо. Просто для мамы это очень значимый подарок. — Фэньмянь успокоил сына, погладив того по голове и заверил, что сейчас успокоит матушку. Но сначала ей надо немного, но выпустить свои эмоции. — Ты…ты же понимаешь, что мой подарок будет куда…дешевле? —Вытирая слёзы шепчет Юй Цзыюань, сначала даже не замечая, что муж вдруг оказалась не просто сидящим рядом, а сидящим рядом и обнимающим, а сама она, уже наверно цзы ревёт ему в ханьфу, сама схватившись за него, как за спасательную соломинку. — Твои подарки на все грядущие праздники вплоть до скончания времён я уже получил. — Не сдержавшись, Цзян Рен вытер стекающую слезу с щеки жены. Её ярко-розовые глаза как-будто стали яснее, после того, как она выпустила свои эмоции. Но после его фразы она выглядела озадаченной. — И сейчас эти подарки уплетают мандарины, думая, что я не вижу-у-у. — М? — А-Чэн, расслышав только последнюю фразу про мандарины, протянул отцу половинку мандарина, которую не успел доесть. — Спасибо. — Разломив «подарок» сына, глава Цзян отдал больший кусочек жене, сам кладя в рот две дольки. — Я думала, ты их не любишь, ведь они мои дети… — Пряча взгляд и крутя в руках несколько долек цитруса, Юй Цзыюань прошептала так, чтобы никто из детей не слышал такого откровения от матери… — Если бы я не любил тебя - их бы попросту не было. — Отпив вина, ответил Цзян Фэньмянь, лишь через мгновение понимая, что сейчас ляпнул и как поражённо - какой раз за вечер? - смотрит на него Юй Чжен. — …. — Прости. Видимо это было слишком резко… «Пиздец, приехали…» Дыхание сбилось, а сердце…оно не билось бешено, возможно чуть быстрее, но в ушах или в горле, как писали в романах,***
— Ну вот… Теперь их не отлепить друг от друга! — Это лучше, чем их ссоры и игнорирование друг-друга! — Ну тут ты права, ладно! Две служанки и старые подруги Юй Цзыюань наблюдают за своей А-Чжен, смотрящей на яркий фейерверк в объятиях мужа, пока рядом двое их детей играют с тремя щенками. Ну или играли… А-Чэн завороженно смотрит за появлением ярких цветов и фигур в небесах, прижимая к себе Принцессу, которая уже привыкла к этой «пытке» от наследника. На коленях А-Ли спокойно лежат Жасмин и Милашка, которых девочка бережно поглаживает по спинам. Её взгляд на мгновение цепляется за родителей и она совсем чуть-чуть, но краснеет… Мама с папой, как влюблённые из тех найденных ею книжек без названия, целуются под фейерверками и девочке хочется верить, что однажды и она будет вот так любить кого-то и её будут любить также… — Я люблю тебя, моя госпожа. С Новым Годом. — С Новым Годом, мой возлюбленный глава. Как самая банальная парочка подростков они утыкаются лбами и шепчут эти глупые милости. Но Юй Цзыюань это нравится также, как и её бесстыдный флирт. Она улыбается, когда её вновь втягивают в поцелуй…