***
К некому удивлению Вэй Ина, братья правда вернулись и плюхнулись обратно на его одеяло. Но в этот раз Лань Сичэнь сделал это куда аккуратнее, извернувшись так, чтобы не спугнуть вновь лежащего там большого и пухлого кролика, даже не пошевелившегося с приходом уже знакомых гостей. — Он такой пухлый… — Разглядывая кролика перед своим носом, Лань Хуань болтал ножками, забирая из мешочка Вэй Ина ещё одну морковку. — Крепыш больше всех ест. В первое время мне приходилось кормить его отдельно, ведь он выхватывал еду у других. — Нельзя же столько есть. — Пробубнил себе под нос Лань Чжань, поглаживая уже другого, белого кролика у своих ног, который видимо уснул под мягкими и трепетными поглаживаниями Второго Молодого Господина — Ты часто к ним приходишь? Неужели только ты один их кормишь? — Нет конечно! Их кормят адепты, а мне тётушка Лань просто разрешила приходить, когда хочется… — Мальчик чуть стушевался. Всё-таки он правда часто проводит время с этими кроликами. Даже адепты приходят кормить их реже, чем это делает Вэй Ин. А ведь ему просто больше не с кем проводить время… Он уже запомнил и когда адепты приходят кормить зверушек, и что каждый раз это разные люди, но иногда они повторяются, просто приходят с кем-то другим. Они гораздо моложе тётушки Лань, но старше его самого, поэтому подходить страшно. Обычно такие ребята его и обижали где-то в тёмных углах… Друзей у А-Ина тут нет: все мальчики занимаются на другой половине клана. Так объяснила ему Лань Гуан, а он пока слишком слаб для занятий, поэтому всё время с тётушкой Лань или с девами уже своей половины. Они, конечно, хорошие, добрые и милые, всегда рады поговорить и посидеть с ним, но без друзей всё равно скучно и местами грустно, а девочки одногодки будто специально его избегают… Вэй Ин даже подойти к ним теперь боится: лишь бы они, как кролики, не разбегались по поляне. Хотя, настоящие кролики от него не бегут. Вот он с утра до вечера и сидит сними, играет и даже иногда говорит. Полный бред? Да, но Вэй Ину нравиться. Они будто всё понимают: иногда тыкаются мордочкой, словно отвечая, подбадривая, чувствуя его настроение: грусть и тоску. — Ой, а можно нам с тобой ходить? — Что?… — Прошептал А-Ин, в неверии уткнувшись взглядом в искрящегося сдерживаемым нетерпением Лань Сиченя. — Ну…Можем ли мы с тобой ходить к кроликам? У нас есть занятия, но я могу дать наше расписание, и ты туда впишешь себя и кроликов! Дядя разрешит, я уверен! Вэй Ину не верилось. Этот мальчик правда хочет с ним…подружиться? У них ведь такой дядя: они оба наследники, наверняка у них обоих множество друзей, с которыми они могут проводить время в перерывах от своих занятий. Но он хочет включить в своё расписание время специально для А-Ина? — ДА! — Радостно воскликнул мальчик, просияв своей редкой широкой улыбкой так сильно, что двух братьев, кажется, снесло и оглушило ударной волной от этого света, напрочь лишая дара речи. Вэй Ин же продолжил говорить, не обратив внимания на раскрытые рты двух своих новых друзей. Они же теперь друзья? Да? — Я свободен почти всегда, но могу спросить у тётушки, когда у меня точно нет занятий! Лань Чжань отмер от оглушительной волны первый, однако все сказанные слова пролетели мимо. Он обернулся на старшего брата и по чужому лицу было понятно лишь одно: брата он, кажется, только что потерял. Глаза Лань Хуаня светились, как две звезды на небосводе, которые он так любит. Такое бывает, когда сам А-Чжань показывает крупицу эмоций, а теперь в старшего выплеснули целый фонтан лишь ОДНОЙ эмоции! Ближайшие пару дней им с Вэй Ином точно придётся терпеть уже привычное Чжаню: «Ну сделай так ещё, пожалуйста!» — Удачи. — А? Почему?***
— Ну! Иди же! — По-кошачьи шипит девичий голос, хозяйка которого толкает старшую подружку в спину, а та лишь упирается туфельками в землю, стараясь удержаться и не выйти из своего «убежища» под таким напором. — Почему я? Вы же тоже хотите! — Ты старше! Ты наша шидзе! —Отвечает третья девочка, помогая своей самой младшей из компании вытолкнуть шидзе к их общей цели, которую они заметили пару мгновений назад и теперь пытались хоть как-то добиться результата. — Да ни за что. И хватит толкать! Я госпоже Лань расскажу! — Надежды припугнуть этих двоих успехом не увенчались: они лишь сильнее давят в спину старшей и, наконец, выталкивают её из-за угла. И откуда у её младших вообще такая силища взялась?! И видимо не только силища, но и хитрость, так не свойственная их клану! Старшая девочка смотрела своими огромными тёмно-карими глазами на остановившегося прямо перед ней мальчика помладше. Он выглядел не менее удивлённым, чем она в данный момент, сжимая в руках расшитый маленькими синими цветочками мешочек цайкунь. — А…Я….э…— Глаза Лань Лин бегали в разные стороны, пытаясь зацепиться за что угодно, лишь бы больше не встречаться с этими удивлёнными серыми напротив. Но каждую попытку её тело, как околдованное, не подчинялось разуму и она продолжала смотреть в эти огромные омуты. — Ты…— Тихо начал мальчик, стараясь не спугнуть неожиданную выскочившую из-за угла девочку. В тот же момент большие глаза распахнулись ещё сильнее. Лицо теперь почти светилось, словно перед ней дитя небожителя, а не обычный мальчишка. И вот тут А-Лин уже не могла терпеть пытку, устроенную подругами. — П-ПРОСТИ! — Зажмурившись и скомкав в ладошках голубую ткань своего платья, неожиданно даже для себя, выкрикнула Лин, бегом бросаясь в противоположную от подруг сторону, закрывая лицо руками. — Сестрёнка Лин! — Шидзе, стой! Две другие девочки вылетели из-за угла за старшей, подбирая полы своих ханьфу и мантий. Ну сегодня им точно влетит от Госпожи Лань и за бег, и за крик, и наверняка ещё за подставу своей шидзе. Но сейчас необходимо догнать этот верещащий шестилетний комок! Вэй Ин непонимающе моргает в сторону трёх убегающих девочек. Вопросов к произошедшей на его глазах сценке очень много. Как минимум: почему они бегают, если тётушка говорила, что у Гусу нельзя бегать? А ещё нельзя кричать. Но разве они все втроём сейчас это не нарушают? И зачем она извинилась? — Ну вот опять…Сбежали...— Горестно вздохнул А-Ин, вытирая текущие из холодного носа сопельки и кутаясь в свою мантию посильней. Такое случается часто, почти всегда, когда кто-то из местных девочек его видит, поэтому в какой-то степени мальчик уже и привык, хоть это и расстраивало. Вяло перебирая ногами, Вэй Ин побрёл в сторону тётушкиного домика. Лань Чу ждёт на ужин и нельзя заставлять её ждать ещё дольше. Но как-то уже и нет того весёлого настроения, которое появилось после знакомства с Лань Сичэнем и его братом. Хочется просто снова очутится в тёплых объятиях и уснуть - день уже не станет лучше.***
« Щенячий взгляд. Щенячий…ДА ОН МИЛАШКАААААААА!! » — Громче, чем на улице, Лань Лин верещала у себя в голове, умудрившись забыть даже о подставе со стороны двух младших подруг. Ну и почему к нему вытолкнули именно её?! Они же хотели с ним познакомиться, а страдает снова Лин! Девочка остановилась у знакомого домика. Внутри кто-то напевал приятную мелодию. А-Лин же хлопнула себя по порозовевшим от бега и холода щекам. — «Ну как можно вообще быть таким милым, если ты мальчик?! Я думала только девочки могут быть милыми! » — Шидзеее!! Малышки бежали за своей шидзе, чудом, наверно, не запнувшись ни разу об полы своих одежд. Их недавно аккуратные причёски потихоньку превращались в гнездо для какой-нибудь небольшой птички, а сами они, захлёбываясь слезами, уже сотню раз пожалели о том, что вообще придумали этот дурацкий план! Лишь бы шидзе Лин не плакала! — Вы—!! — Девочки налетели на старшую, роняя на холодную, укрытую снегом землю, после которой наверняка всё будет мокрым и холодным. Они извинялись, стараясь перекричать друг друга. Да вот только Лань Лин было глубоко всё равно на это сейчас: её челюсти были сжаты до скрипа, а глаз постепенно начинал дёргаться от леденящего кожу снега, по счастливой случайности попавшего за шиворот, когда эти двое повалили её. — Обе сейчас получите у меня!! Она не выдержала спустя два мгновения.***
Вэй Ина сегодня утром собирали в две руки. Нет, он, конечно, начал привыкать к резким порывам подруг тётушки превратить его волосы в очередную дозорную башню с кучей шпилек, но это одно, а когда ты буквально переходишь с рук в руки, уже не особо понимая, что на тебя надевают - совершенно другое! — Ну милашка! — Голова Ина шла кругом. Ещё чуть-чуть и он забудет зачем проходит такие испытания для своего желудка, когда обычно всё происходит достаточно неторопливо, заставляя ребёнка уходить обратно в сон под тихое хихиканье. Благо, наконец, обе девушки с радостными перешёптываниями и смехом покинули комнату. Судя по всему, отправившись тоже собираться. Для обычно тихого ордена Гусу Лань, сегодняшний день готовится стать началом Новогодних Празднований. Сегодня на их с тётушкой Лань половине было шумно: много голосов, торопящихся туда-сюда слуг и адептов, что уже начинают украшать орден к празднованию Нового Года и проверяют готовность к самому главному событию сегодняшнего дня - назначению нового главы клана! Тётушка собиралась непривычно дольше обычного, поэтому А-Ин уселся на пол около её покоев, уже успев понаблюдать за всем, что возможно найти в доме. Из покоев Лань Чу доносилась приятная мелодия, которую девушка напевала самостоятельно, а Вэй Ину было до боли интересно, что же такое девушка наносит себе на лицо… Что-то розоватое, в какой-то небольшой коробочке, в которую тётушка макала пуховку, потом оставляя следы на лице. Вэй Ин пискнув, скрылся обратно за дверью, когда тётушка не спеша повернулась, явно почувствовав на себе чужой взгляд. Мальчик закрывал рот ручками, натянувшись как струна гуциня, даже не подозревая, что его прекрасно видно из-за отбрасываемой тени и торчащего подола белоснежных одежд. — Показалось? — Сдерживая рвущееся хихиканье, Лань Чу снова отвернулась к зеркалу, через него видя, как в отражении снова показывается мальчик, заинтересованный её занятиями. Подобная их игра продолжалась ещё пару раз. Каждый раз заметить Вэй Ина за ширмой было больше, чем легко: четырёхлетний мальчик попросту не понимал, что его силуэт был прекрасно виден через бумажную дверь. Повторив свои кручения ещё раз, Чу тихо, почти бесшумно, встала и подобралась к тому месту, за которым «прятался» её малыш-воспитанник. Ин-Ин сидел, прижав к себе коленки, закрывая рот руками, и зажмурив глаза, совершенно серьёзно считая, что таким образом он точно будет незаметен для Лань Чу. - Ты играешь в шпионов? - Заранее постучав по деревянной части двери, чтобы не напугать мальчика столь резким появлением, с улыбкой спросила дева Лань, почти прыснув от того, как удивлён был мальчик. Он хотя бы её не испугался - он удивился, и лилово-голубые глаза отражали всю радость своей хозяйки. - Мне было интересно, чем занимается тётушка. - Тихо ответил мальчик, которого за ручку завели в комнату и усадили перед зеркалом на коленки Лань Чу. - Я крашусь А-Ин: наношу специальные краски, чтобы подчеркнуть красоту. - Вытащив из ещё одной коробочки какой-то красный кусочек бумаги Лань Чу положила его между губ легонько сомкнув их. Вэй Ин удивлённо раскрыл рот, когда губы тётушки вдруг изменили цвет! - Они же только что были не такими яркими! Как тётушка это сделала? - Ну да. Получилось даже слишком ярко для меня. - Чу немного убрала пигмента с губ, делая их лишь немного ярче обычного, и снова обратила внимание на привычно ждущего ответа Вэй Ина. Эти яркие серебристые глазки, пушистые реснички, такой взгляд, будто перед ним нечто прекрасное, а не обычные накрашенные губы. Лань Чу улыбнулась этому зрелищу и немного потянула мальчика за щёчку. - Это специальная окрашенная бумага, которую используют, чтобы красить губы. - А у госпожи Лань тоже есть такая? – Продолжал интересоваться мальчик, но теперь сложив ручки на груди. Чуть нахмурившись, он вспомнил, что, в отличие от тётушки, у Лань Гуан губы намного темнее накрашены. - Но у госпожи Лань они темнее и всегда разные… - Госпожа Гуан красит губы другой помадой. Их очень много у неё. Многие из моих помад подарила мне она. - Тётушка… - Неожиданно тихо позвал Вэй Ин, скомкав в руках своё ханьфу и спрятав от Чу взгляд. - А можно и мне попробовать?... - Конечно. - Мягко ответила девушка, доставая из своего сундучка ещё пару коробочек, чтобы удивлённый А-Ин выбрал понравившуюся. Она не видела ничего плохого в том, чтобы ребёнок познавал мир через такие пробы неизвестного и явно не вредящего ему. - Можно вот эту? Лань Чу почти запищала от умиления, когда Вэй Ин указал на ту же помаду, которую наносила она. Дева помогла воспитаннику немного прикусить бумажку и убрала слишком яркий для ребёнка пигмент, тихо наблюдая как мальчик рассматривает новый цвет губ в зеркальце, вертя головой из стороны в сторону. - Давай ещё вот это нам добавим. - Девушка вытащила из шкатулки две заколки, выполненные в одном стиле. Той, что больше: с тремя веточками серебристых листиков, несколькими голубыми и синими камнями поменьше и большим сапфиром в центре - она заколола волосы себе, явно тая от того, как Вэй Ин аккуратно помогает ей поправить заколку сзади, всячески избегая любых прикосновений к концам ленты. Похожей шпилькой, с двумя серебристыми веточками и похожим сапфиром, но поменьше, Лань Чу переделала причёску Вэй Ина, делая её более простой, но не менее аккуратной и изящной. - Спасибо! – С сияющими глазами А-Ин рассматривал в зеркальце новое украшение, пока Чу не могла свести с него глаз. Её маленький воспитанник наконец открыто ведёт себя с ней. Пока что только наедине, но она уверена, что совсем скоро остальные тоже смогут увидеть и влюбится в этого сияющего мальчика на её коленях. - А тебе очень идёт, А-Ин! - Правда? Но в волосах тётушки тоже очень красивая заколка! Тётушка с ней ещё прекрасней! - А-Ииииин! Лань Гуан, пришедшая проведать девушку перед инаугурацией и, возможно, помочь ей с чем-то***
Инаугурация - назначение нового главы в клане Гусу Лань - традиционно проводилась за закрытыми дверьми в Храме Предков. Никто достоверно не знал, что на самом деле там происходит в этот момент, а уже после новообращённый глава торжественное выходил из храма к своим адептам. Но, поскольку до этого все прекрасно знали кто станет новым главой вместо своего отца и без торжественных ритуалов, мало кто приходил в прошлом к храму Предков, чтобы поприветствовать главу, как это делали в былые времена при основании клана. В этот же раз все традиции инаугурации были соблюдены досконально и перед храмом предков столпилась приличная куча людей: кто-то стоял один, а кто-то в группах, но все ждали и обсуждали нового главу. Всё-таки многие уже наверно и позабыли как выглядит нелюдимый Второй Господин Лань. Лань Чу стояла чуть поодаль столпотворения рядом с детьми. Они, к удивлению, не разбегались, а стояли даже слишком тихо. Сичэнь взял обоих младших за руки - так он точно будет знать, что оба мальчика рядом, ну а возможно он просто волновался за дядю и в младших видел свою поддержку. Вэй Ину в этой ситуации было не легче, чем переживающему Лань Хуаню: он только начал привыкать к девушкам, что всегда приходили в гости к тётушке, а теперь вокруг столько новых, незнакомых людей, и он часто ловит на себе их взгляды. Держа за руку Лань Сичэня, было хотя бы немного, но спокойней. Хуань всегда сжимал руку чуть сильнее, когда самый младший начинал тушеваться, отвечая на чужой взгляд самостоятельно, а за ним и второй наследник, ловящий настроение старшего брата. Массивные двери храма предков наконец отворились и все взгляды были устремлены в ту сторону. Первая из храма вышла Лань Гуан, разодетая в праздничные, явно дорогущие одежды, расшитые серебряными нитями, которые складывались в изображения павлина. Женщина производила впечатление, будто это она тут новый глава, а не Лань Цижэнь, которого как раз в проходе пока не наблюдалось! — Она всегда любила дорогущие наряды… — Пробубнила себе под нос Чу, в очередной раз поражаясь, как эта женщина выбивается из известного «в Гусу только праведные монахи живут!». Ага, да где это видано, чтобы праведный монах, у которого одежда - белые траурные одеяния, будет наряжаться в столь роскошные платья, явно стоящие как чьё-то месячное жалование? Хотя...для неё это не просто инаугурация, не просто назначение нового главы клана. Для Гуан это праздник, которому раз в год она точно будет уделять время и определённую дату, дабы напомнить себе день, когда Гусу полноправно станет Облачными Глубинами - обителью спокойствия, прохлады, местом, которое юные умы не будут ненавидеть за подход к обучению, а не тем закостенелым, консервативным кланом, где несмотря на холодный климат всегда стоит духота, где сложно дышать даже ей, и юные умы не могут расправить свои крылья да добраться до своих целей. Лань Гуан знает наверняка - он сможет удалить с корнем их прогнившую верхушку. Наконец за***
Лань Цижэнь стоял напротив личных стражей брата. Адептов, которые были выбраны из приближённых старшего брата, чтобы не пускать лишние глаза в это место, и конечно же они его не пускали, как может быть иначе? — Отойдите, мне надо к главе клана. — Пытаясь предать подрагивающему голосу твёрдости, разрушил вязкую тишину второй господин клана Лань, уже, наверное, и позабывший об этом своём титуле… — Никак нет. — Вход на эту территорию адептам закрыт. Наверно для них было большим шоком, что спустя столько лет кто-то ещё пытается попасть в эту местность, чтобы встретится с главой. Прошло уже 11 лет…11 лет Лань Цижэнь не видел старшего брата… — Отошли. Это приказ. — Женских голос, чуть низковатый для девы, грубоватый и пропитанный властностью, будто тёплым ручьём недалеко от резиденции главы Цишань Вэнь, прошёл мимо Лань Цижэня и сразу обрушился холодным водопадом на стражников, которые в отличие от Лунга напряглись. — Госпожа Лань, но… — Я сказала – это приказ. — Чуть повысив голос, Лань Гуан надавила Лань Лунгу на спину в области лопаток, подталкивая его вперёд, мимо стражников, которые теперь уже не могли ему ничего сказать, когда хищный зверь, зовущий себя одной из старейшиной Лань подходит всё ближе. Неужели они всё же напортачили в этой ситуации? А приказ? — Вы что, совсем страх растеряли? Второй Господин решил навестить брата не просто так. Может у него было срочное дело! — Но Второй Молодой Господин ничего не сказал этим ничтожным, госпожа. « Надо было немного подождать пока они не откажут его просьбе. Гадство! » — Прикусив щёку изнутри, Лань Гуан мысленно с десяток раз побила себя по голове за поспешные действия, но основную задачу она выполнила - Лань Цижэнь свободно прошёл к брату. — « Ты должен это сделать, А-Лунг… » Оставив позади стражников и в сотый раз поблагодарив матушку за то, как вовремя она оказалась рядом, Цижэнь уже подходил к маленькому, пыльному, кажется даже немного подкосившемуся домишке, в котором спрятался от всего мира его непутёвый брат. — Старший брат. Долго ты там собрался сидеть? — Не получив ответа после первого стука в хлипкую дверь, которую можно было сломать легко пнув её, встречаясь лицом к лицу со страшим братом, Лань Лунг приложился лбом к холодному дереву, представляя как же холодно сейчас внутри. — У тебя же дети. Мальчики даже не знают как ты выглядишь… Ответом ему снова тишина. Раздражающая, заставляющая переступить своё уважение и просто выломать этот пропитанный морозом кусок дерева и бесцеремонно зайти, вытряхивая из старшего всю эту многолетнюю дурь! Лишь единожды что-то вдруг скрипнуло в холодном доме, выдавая своего хозяина. — Я не за себя прошу, а за детей. Ты же итак почти погубил их мать, загнав в эту темницу. - Шептал Лань Цижэнь в ответ тишине, словно он лишился ума и говорит с призраком, в одиночестве сидя рядом с заброшенным домом. — … — Я прошу тебя…Ты…ты нужен нам…. — … Эта мёртвая тишина, уже без единого звука. В этом месте, на окраине клана, гуевом отшибе, о существовании которого некоторые даже не знали, куда загнал себя Лань Сян, будто вымерло всё живое - всё, с чем может контактировать нарушивший закон своего клана адепт. Лань Цижэнь сполз на колени, спиной упёрся об дверь, вспоминая, что в последний раз настолько паршиво он себя чувствовал, когда Лань Чу и матушку доставили в клан в ужасном состоянии. Тогда он вот точно также сидел у двери своей матери, узнав о бесплодии тайно любимого человека. Это проклятье их семьи или что? Всё это было так давно, но одновременно с этим слишком близко, и чувствовалось в груди всё также паршиво. Все воспоминания с новой силой хлестнули в голову, ураганом кружась и разносясь по всему телу, отзываясь неприятной тяжестью, поднимая к горлу ком из несказанных тогда брату слов. У него не было времени ни на что. Вот только он укрывал Вэй Чанцзэ от ночного патруля у себя в покоях и всю ночь проводил в разговорах с этим удивительным человеком, даже не стыдясь таких откровенно нарушенных правил, за которые они оба так и не понесли наказание. А вот ему жалкие 17 и он лишился двух главных людей своей жизни, на его руках плачет новорождённый ребёнок, оставшийся совсем один в этом аморальном клане с прогнившей властью. Такой же как он… — Ты предатель. — Наконец вырывается из горла те скрытые, не высказанные слова, которые он должен был сказать с самого начала, а не засунуть вглубь души, дабы оставаться примерным младшим братом, достопочтенным Вторым Александритом Гусу Лань, возвышенным юношей, к которому никто не может подобраться. Ага, конечно, он больше не может игнорировать эту тяжесть воспоминаний и ему банально и эгоистично хочется скинуть их всех с себя. — Ты самый настоящий предатель, трус и сволочь. Не только себя решил загубить, но и любимую. Даже не попытался бороться за любовь и семью. Да какой ты вообще глава?! Жалкий трус, вот кто ты, Первый Александрит! За дверью что-то с тихим грохотом упало. Скорее всего подставка для кистей, намекая либо на шок от новой стороны младшего, либо на отказ принимать эти слова. Но это хоть какое-то подтверждение тому, что его слышат. Пусть и пытаются не слушать. Явно пытаются. Цижэнь знает это наверняка. 17 лет он жил бок об бок с братом и прекрасно знает, как он может отреагировать на вызывающую боль правду, которую пытался скрывать глубоко внутри себя. Но в этой мёртвой тишине он может прислушаться только к единственному звуку - голосу младшего брата. — Знаешь… Я хочу вырастить А-Чжаня и А-Хуаня в счастье. Без наших аморальных старейшин и их консервативного общества, в которое они уже погружают мальчиков, ограничивая от простых детских радостей, которых лишили и нас с тобой когда-то, научив лишь следовать правилам клана. — Лунг сжал в руке документ, что в истории их Гусу Лань использовали лишь раз, про который забыли даже многие из старейшин, но который существует и позволит ему вырастить своих детей в комфортной для них среде. Под дверь, на другую сторону, в иной мир, к исхудалому, бледному от недостатка солнечного света, с распущенными, длинными чёрными волосами, когда-то шелковистыми, теперь даже не блестящими, младший наследник просунул документ. Отказ от титула главы. —Сделай это добровольно, Лань Сян. Лань Цижэнь наконец готов отпустить этого человека, если тот не хочет бороться. Хоть их и связывает много приятных и тёплых моментов, хоть они и пережили вместе даже смерть, Лунг уйдёт, расправит крылья и сделает прорыв вперёд. Больше он не будет ждать, пока брат откроет ему дверь. Он уже не маленький дракончик. У него есть ответственность за дорогих и любимых людей, у него есть план реформ для этого клана, у него есть свои мечты, и брата в этих мечтах уже нет… — Прощай Лань Сян. Я больше не посмею тебя потревожить. — Снова сжимая в руках документ, Цижэнь покидает «мёртвую» территорию. Но теперь на бумаге в дрожащих руках стоит подпись бывшего главы. Сегодня их история подошла к концу- всё кончено.***
Цижэнь слишком быстро скрылся со своего «праздника», что устроила ему Лань Гуан. Скорее это были просто многочисленные поздравления нового главы клана: подходили какие-то адепты, которых сам мужчина уже и не помнил, но видимо раньше был знаком. Хотя пару лиц из них он запомнил и понимал зачем матушка устроила эти «смотрины». Но сейчас новообращённый глава сидит в тихой беседке. Снег мягким одеялом начинает укрывать землю, открывающийся на широкое озеро вид был одним из любимых для мужчины. А-Чу знала куда вести его. Рядом с ним уместились два его племянника: Хуань восхищённо разглядывал рисунки на новом ханьфу дяди, лепеча что-то и подсекая к своим действиям и младшего брата. Малыш Ин же сел рядом с Чу, можно сказать даже спрятался за ней, обхватив руку тётушки, чтобы вовремя спрятаться. Одним словом - было спокойной. Всё как обычно: в их маленьком мире почти ничего не изменилось. Лишь появился один новый член. — А-Ин, я спрошу у тебя. Тебе нравится в Гусу? Сегодня всё было хорошо? — Лунг попытался придать голосу больше теплоты, ещё не до конца понимая боится его малыш или уже может без страха с ним контактировать. Про то, было ли всё хорошо у его племянников он итак знал: Хуань ведёт себя более чем активно, а это хороший знак, а у Чжаня всё можно было прочесть по огромным сверкающим глазам, которыми он смотрела на дядю, не показав тени какой-нибудь эмоции на личике. — Хорошо… — Мальчик неуклюже убрал прядку волос за ухо, скромно улыбнувшись главе клана. Перед ним же глава клана, да? Ну, так сказала тётушка, а ещё Сичэнь об этом лепечет уже достаточно долго. — Славно… — Вспоминая давнюю подругу и матушку этого мальчика Лань Цижэнь немного терялся. Ну почему же этот ребёнок не может быть таким же громким и активным? Тогда всё было бы куда легче и их маленький разговор не был столь коротким. Видимо гены Вэй Чанцзэ в этом мальчики победили. — Ин-ин, может расскажешь шифу, что ты придумал? — Заметив как стушевались эти двое, дева Лань незаметно закатила глаза — два ребёнка, о Небеса! — и задала наводящий вопрос, замечая как вспыхнули глаза юного изобретателя. — А можно? — Конечно. — Девушка погладила мальчика по голове, сразу же протягивая руку к подставленной голове А-Хуаня, который слишком быстро метнулся от любимого дяди до тётушки. — Ты что-то придумал? — Сичэнь успел задать вопрос раньше дяди, пересаживаясь теперь и к новому младшему, притягивая его ближе к себе, отрывая от тётушки. Однако Вэй Ин сам удивился, что ему такое даже по душе: ему не страшно и почему-то есть уверенность, что даже Лань Хуань сможет постоять за него. — Да! Это связано с кроликами! — Мальчик воскликнул больше нужного и тут же закрыл рот руками. Цижэнь лишь одобряюще покачал головой, прося продолжать - не до нарушения правил ему сейчас было, тем более от маленького ребёнка. Лунг всё ещё помнит, как его самого наказывали за громкие слова, когда он был возбуждён чем-то… — Всё хорошо. — Прошептал Лань Сичэнь, убирая ладошки А-Ина от рта. — Дядя не будет за это ругать. Он у нас хороший и добрый! Что-то сверкнуло в грозовых глазах. Что-то схожее с пролетевшей в ночном небе звездой, и на секунду Вэй Ин перестал слышать, что ему говорил Хуань. Слышать любые лишние звуки. Его взгляд скользнул в сторону, где уцепился за две, чуть размытые, почти прозрачные фигуры. Их лиц невозможно было разобрать, были лишь очертания голов, но почему-то мальчик был уверен - они улыбаются. Улыбаются именно ему и что-то тихо шепчут. «—…хорошо, наш А-Ин…» — Вэй Ину удалось разобрать лишь последнюю часть предложения, а потом две фигуры растворились в воздухе, словно их там и не было, а к мальчику вернулась возможность слышать окружающие звуки. — …Вэй Ин! — Чуть потряхивала за плечо Лань Чу. Мальчик наконец повернулся обратно, сразу натыкаясь на сосредоточенные медово-карие глаза шифу, а в голову ударило нежным голосом тётушки. Двое старших друзей выглядели напугано, схватившись за ладошки А-Ина, и сидя по обе стороны от него. — Ты чего? Ты нас напугал, Вэй Ин! — Начал уже лепетать Лань Сичэнь, когда его остановил дядя, сосредоточенно вглядываясь в лицо ребёнка, не до конца понимающего, что сейчас произошло и почему все так напуганы. — А-Ин всё хорошо? Ты себя хорошо чувствуешь? – Лань Цижэнь приложил ладонь ко лбу мальчика. Возможно, из-за холодного климата Облачных Глубин он простудился. — А, да. А что произошло? — Ты нам долго не отвечал и всё смотрел в одну точку. — Ты что-то видел? – Лоб мальчика был тёплым - таким же как у А-Хуаня и А-Чжаня. Лунг проверил несколько раз и у всех троих мальчиков температуры не было. Тогда что это было? — Да, там были две фигуры. Кажется, они улыбались и что-то мне сказали, а ещё они были какими-то прозрачными… Лань Цижэнь бросил взгляд туда, куда пальчиком указал младший, который всё ещё не понимал почему за него вдруг так начали переживать сразу 4 человека. Мужчина увидел лишь пушистый кончик чёрного хвостика с белой кисточкой, скрывающийся в снежных кустах. Но этого было достаточно, чтобы в голове родилось определённое объяснение произошедшего с А-Ином. — Пойдёмте… — Подхватывая мальчика, Лань Лунг поднялся и окликнул остальных, продолжая прожигать взглядом снег в том месте, где пару мгновений назад скрылся пушистый хвост. Мужчина старался не подавать никаких поводов для паники у своих малышей. — Уже холодает. Давайте выпьем чаю? — И обсудим праздник! Скоро же первый Новый Год с А-Ином! – Лань Хуаня удалось отвлечь очень быстро. Он только рад был посидеть со всей своей семьёй где-нибудь, пока тётушка будет шутить и подливать им с братьями чаю. — Мгм… — Ты что-то увидел? — Если детей удалось провести, то вот Лань Чу никак не получится. Она говорила шёпотом, явно настороженная этой ситуацией. Но сама она ничего не успела увидеть у тех кустов, куда смотрел её возлюбленный. — Расскажу, когда дети не смогут услышать…***
— Так что это было, Цижэнь? — Девушке было неспокойно на душе, поэтому она подошла к Лань Лунгу, снимая свою накидку, как только дети ушли в комнату снимать и убирать свои, забирая с собой и Вэй Ина. — Хули-цзинь.