Гранат и асфодель

Гарри смотрел на то, как он — совсем маленький и дрожащий от ужаса — входит в Тайную Комнату. Оглядевшись и увидев Джинни, лежащую у подножия статуи Салазара Слизерина, он, забыв обо всем, кинулся к ней. Взрослый Гарри, наблюдавший за этим со стороны, отвел взгляд: он не мог смотреть на бесчувственное тело одиннадцатилетней Джинни. Отвернувшись, он тут же увидел Тома Риддла. Крестраж стоял в тени статуи своего предка и наблюдал за маленьким Гарри со странной смесью брезгливости и острого болезненного интереса. Лорда Волдеморта Гарри не видел, но всем своим существом ощущал его присутствие: он тоже смотрел на Тома, но было совершенно не ясно, что он при этом чувствует. — Джинни! Джинни, только не умирай! Пожалуйста! — отчаянно шептал Гарри из воспоминаний. Он был так наивен: отбросил в сторону свою палочку, которую его взрослая копия проводила страдающим голодным взглядом. А еще он пока не знал, что нельзя доверять незнакомцам — Гарри со смесью стыда, горечи и насмешки наблюдал за тем, с каким облегчением он кинулся к Риддлу за помощью. Крестраж же явно переживал момент своего триумфа, красовался перед испуганным ребенком, сжимающим в объятиях умирающую девочку. Том Риддл всегда был удивительной сволочью. А затем он позвал василиска. Глядя на огромного змея, Гарри не мог поверить, что ему действительно удалось убить эту тварь. Однако это произошло: не иначе как чудом маленький Гарри вогнал меч в оскаленную пасть василиска. Один из длинных ядовитых клыков глубоко вонзился в его руку. Гарри выдернул его и, смертельно побледнев, рухнул на пол. Том Риддл неспешно приблизился к своему противнику, глядя на него сверху вниз. Взрослый Гарри не вслушивался в то, что говорил крестраж его умирающей копии: он чувствовал, как совсем рядом с ним медленно собирается черная грозовая туча. Лорд Волдеморт знал, чем закончится эта встреча, и напряженно ждал развязки. Гарри замер в ожидании неминуемой бури. Фоукс швырнул на колени маленького Гарри тетрадь в черной обложке. Красивое лицо Тома Риддла исказилось в гримасе ужаса. Какую-то долю секунды они с Гарри смотрели друг другу в глаза, а затем гриффиндорец, размахнувшись, проткнул дневник клыком василиска. Том Риддл закричал. Это был страшный, пробирающий до костей предсмертный вопль. Черный смерч обрушился на взрослого Гарри, застилая глаза, перекрывая воздух. Темный Лорд смотрел, как мучительно умирает его молодая копия, и сходил с ума от ярости и первобытного страха. Самая худшая идея на свете: показать Волдеморту его смерть. Гарри буквально вышвырнуло в реальность, он закашлялся, чувствуя во рту металлический вкус крови, и быстро вскинул взгляд на Темного Лорда. Волдеморт выглядел обманчиво-спокойным, его нечеловеческое лицо словно окаменело, а вертикальные зрачки сузились до двух тонких и острых линий. В камере пахло озоном, воздух сухо потрескивал и дрожал от магии Волдеморта, которая медленно концентрировалась вокруг него, поднималась, точно чудовищно-огромное цунами. — Вниз! — коротко приказал Волдеморт. Гарри быстро упал на землю, распростершись у его ног. Гордость молчала: сейчас было не до нее, ведь секундой позже над его головой просвистел поток ужасающей силы. Смертоносная магия Волдеморта хлынула во все стороны, и Гарри почувствовал, как его волосы встают дыбом. Осторожно повернув голову, он увидел, что факелы погасли, но мир не погрузился во мрак, а будто выцвел, стал контрастным и черно-белым. «Да какого же черта ты со своей фобией полез в это воспоминание, ублюдок?!» — беспомощно подумал Гарри. Пол под ним странно вздыбился, само пространство дрожало и искажалось. Сила Волдеморта действительно была противоестественно, чудовищно огромна. Не удивительно, что Лорд свихнулся: человек просто не может вмещать такое количество магии. Гарри с кристальной ясностью осознал, что нужно предпринять что-то немедленно, пока взбунтовавшаяся магия Волдеморта не убила их обоих. На мгновение в голове мелькнула шальная мысль о том, что это было бы идеальным решением всех проблем. Но всерьез рассчитывать на то, что сила Волдеморта обернется против своего хозяина, было бы весьма опрометчиво. Нет, Темного Лорда определенно нужно было привести в чувство. Гарри аккуратно выпрямился, прижимаясь к ногам Волдеморта. — Повелитель! — осторожно позвал он. — Это было просто старое воспоминание. Пожалуйста, остановитесь! Волдеморт вцепился ему в волосы, царапая кожу острыми ногтями. Обжигающий магический смерч продолжал гулять по камере. Но, кажется, он хотя бы перестал нарастать. Гарри поднял глаза — Лорд смотрел на него затуманенным яростью взглядом. — Мой господин, я… Раскаленный кончик Бузинной палочки уперся ему в шею. — Только посмей сказать, что тебе жаль! — зло прошипел Волдеморт. — У меня не было выбора, — тихо ответил Гарри. С еле слышным шипением вспыхнули факелы, мир снова стал цветным. Гуляющий по камере магический шторм медленно утихал, успокаиваясь. — Скажи, Поттер, ты самоубийца? — чуть утомленно спросил Темный Лорд. — У вас это семейное? — А что еще я мог сделать? — Лежать там, где тебе было велено. А еще лучше отползти в самый дальний угол, забиться туда и взывать к Мерлину. Все так делают. — Ну я же никогда не был как все, — усмехнулся Гарри. — Действительно. Что ж, очевидно, я бы в любом случае потерял крестраж в тот день, — медленно произнес Темный Лорд, протянув к нему руку. Гарри тут же подался навстречу, прильнул к ней, и облегченно вздохнул, расслабляясь: буря миновала. — Похоже, ты даже не понимаешь, что любой нормальный человек сейчас шарахнулся бы прочь, — протянул Волдеморт. — Это инстинкт — желание быть как можно дальше от источника опасности. — И как долго рядом с вами выдерживают нормальные люди? — фыркнул Гарри, осторожно положив голову ему на колени. Слабые отголоски магического шторма мягким покалыванием проходились по коже, заставляя сердце биться чуть быстрее. Волдеморт не ответил, задумчиво перебирая его волосы. — Кажется, наши планы на вечер слизнула химера, — неожиданно для себя самого произнес Гарри. — А у нас были планы? — развеселившись, спросил Волдеморт. — В самом деле? — Возможно, милорд, — ответил Гарри, мысленно ругая себя за чересчур длинный язык. Ну зачем он это сказал?! Мерлин великий, он что, совсем идиот?! — Вам виднее. — Ах да, ты же собирался меня отблагодарить, — протянул Темный Лорд. — Подобные порывы следует поощрять, так что, думаю, сейчас ты сделаешь мне минет. Гарри резко вскинулся, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. — Нет, я не могу! — выдохнул он. Взгляд Волдеморта тут же опасно заледенел. — Я не умею! Меня вырвет, и вы меня убьете! — Вот уж не думаю, — усмехнулся Темный Лорд. Гарри почувствовал, что его сотрясает омерзительный холодный озноб. Есть ли у него выбор? Что будет, если сейчас он скажет нет еще раз? Волдеморт пристально смотрел на него, с ювелирной точностью уловив тот момент, когда Гарри сдался: — Расслабься, это не так страшно, — насмешливо произнес он, сжимая волосы Гарри и чуть оттягивая его голову назад. — Ты должен просто слушать мой голос и делать то, что я тебе скажу. Сможешь? Гарри попытался кивнуть, но это было невозможно из-за руки, фиксирующей его голову. — Да, милорд, — процедил он. Мерлин великий, как хорошо, что все это хотя бы происходит с его выдуманным альтер эго, с фальшивой личностью, а не с самим Гарри!.. Если бы было иначе, он бы, наверное, умер на месте, в ту же самую секунду… — Я хочу, чтобы ты смотрел мне в глаза. Длинные холодные пальцы погладили его по щеке, медленно скользнули по нижней губе, чуть надавили… Гарри покорно приоткрыл рот, впуская их внутрь. — Хороший мальчик, — насмешливо прошептал Темный Лорд, и Гарри скрутила болезненная волна обжигающего стыда. Он делал все, как велел Волдеморт: бездумно подчинялся его приказам, неотрывно глядя в чуть потемневшие бордовые глаза. Пристальный взгляд Темного Лорда был подобен острым металлическим крючьям, безжалостно пронзающим тело, и казалось, что, если только посмеешь дернуться, они тут же вырвут все внутренности. — Ну вот, принцип ты понял. Очки сними — разглядывать там нечего. — Расстегни мою мантию. — Глаза пока можешь опустить. Кровь шумела в ушах, заглушая все мысли, и Гарри продолжал механически подчиняться уверенному холодному голосу. Он бы совершенно не удивился, если бы между ног у Волдеморта обнаружилось что-нибудь несусветное, вроде огромного щупальца, но, к счастью, этой части его тела никакие явные чудовищные трансформации не коснулись. Впрочем, сильно легче от этого не стало. — А сейчас ты мне продемонстрируешь, что я точно не ошибся, решив оставить тебе язык. Это было почти терпимо — если не думать о том, что именно он делает. Гарри прикрыл глаза, концентрируясь на чужом удовольствии, отголоски которого он чувствовал через связь. — Да, правильно, — протянул Волдеморт. Гарри не был уверен, но ему показалось, что он произнес это на парселтанге. Хватка на его волосах усилилась. Гарри почувствовал мелькнувший в чужих эмоциях огонек нездорового азарта и понял, что сейчас произойдет, за мгновение до того как Волдеморт резко надавил ему на затылок, проникая в горло. Гарри рефлекторно дернулся вверх, но рука у Лорда была железной. — Не смей сопротивляться! — холодно приказал он. — Расслабься и терпи. В этом не было ни малейшей иллюзии добровольности — только бесконечное унижение. Гарри зажмурился, словно со стороны слыша жуткие хрипящие, давящиеся звуки. Челюсть давно онемела, он задыхался и мог думать только о том, что скоро это должно закончиться. Темп все нарастал, Волдеморт в очередной раз заставил его опуститься вниз и замер. Гарри бессильно царапал ножки кресла, чувствуя, как член Темного Лорда пульсирует глубоко у него в горле. Внутрь выплескивалась горячая жидкость, и он внезапно порадовался, что хотя бы не ощущает ее вкус. В глазах потемнело, и в тот момент, когда Гарри показалось, что сейчас он потеряет сознание, Волдеморт его отпустил. Гарри отшатнулся от него, заходясь в мучительном кашле, который, впрочем, тут же прекратился. Он вскинул взгляд и успел увидеть, как Лорд прячет Бузинную палочку. — Вот видишь, Гарри, — мягко произнес он, — никого не вырвало, и никто никого не убил. — Ага, — прохрипел Гарри, вытирая лицо рукавом своей мантии, — просто великолепный опыт! Я чуть не задохнулся насмерть. — Тебе стоит больше мне доверять: кажется, после того инцидента с Уоррен я ни разу не убивал людей случайно. Но, что ни говори, это было бы весьма своеобразное исполнение Пророчества. — Вы бы рассказали об этом всему миру? — сипло спросил Гарри, садясь прямо на каменный пол. — Или солгали бы, что всему виной Круциатус? — Я бы сказал, что ты изначально был настолько безумен, что мне пришлось провести предельно гуманную эвтаназию, — невозмутимо ответил Волдеморт и, подойдя к Гарри, обманчиво-нежно потрепал его по голове, прежде чем аппарировать.

***

Время шло, и Гарри с ужасом понял, что у него больше не получается сбегать от реальности в свои воспоминания. Во-первых, потому что Волдеморт тоже их видел, и Гарри ни на секунду не мог об этом забыть. А во-вторых, потому что ему просто было слишком стыдно смотреть в лица своих друзей. Одиночество стало настолько невыносимым, что даже компания Волдеморта начала казаться Гарри более предпочтительной. Теперь он жалел, что не читал каких-нибудь заумных книг, как Гермиона: тогда бы, возможно, он мог спросить Лорда о чем-нибудь эдаком, увлечь разговором и задержать на подольше. Но Гарри с ним обсуждать было почти что нечего, особенно с учетом того, что Волдеморт отказывался рассказывать ему, что происходит за стенами тюрьмы. Как бы не было мерзко это признавать, но фактически получалось, что на данный момент Гарри мог предложить ему только свое тело. Впрочем, иногда Темный Лорд все-таки продолжал вести с ним пространные разговоры о магии или политике, и Гарри начал ценить эти моменты, пожалуй, даже слишком сильно. Пусть весьма смутно, но Гарри понимал, что происходит, он чувствовал, как весь его мир концентрируется вокруг Волдеморта. Кажется, та привязанность пленника к своему тюремщику, которую он до этого весьма успешно изображал, начала оказывать вполне реальное воздействие на его мысли и психику. Но Гарри осознавал, что сейчас, находясь в заключении, он вряд ли может что-то с этим сделать. Да и стоило ли, если даже это в конце концов можно было обернуть себе на пользу? Гарри лежал на кровати, из-под полуопущенных ресниц наблюдая, как Темный Лорд неспешно облачается в свои неизменно черные одежды. Кажется, сегодня его настроение было вполне доброжелательным, так что… — Повелитель? — осторожно позвал Гарри. — Могу я вас кое о чем попросить? — Ну попробуй, — протянул Волдеморт. — Я слушаю. — Мой Лорд, я хотел спросить, не принесете ли вы мне каких-нибудь книг? Гарри замер в ожидании его ответа, чувствуя, как внутри все нервно дрожит от причудливой смеси тревоги и надежды. Мерлин великий, мог ли он подумать, что когда-нибудь будет так неистово и страстно мечтать о книге, абсолютно любой, хоть об учебнике зельеварения?! Волдеморт приподнял отсутствующие брови: — Это что, предложение бартерного обмена? — прохладным тоном спросил он. — Или, быть может, ты считаешь, что достоин награды? — Нет, ничего такого. Это просто просьба. Неужели после всех заверений в бесконечной преданности и унижений, на которые он пошел, Волдеморт откажет ему даже в такой малости?! Рот Темного Лорда исказился в едва заметной усмешке: — Нет, Гарри, не принесу. — Но почему?! — воскликнул Гарри, резко садясь на кровати и быстро накидывая на себя край покрывала. Взгляд Волдеморта тут же приобрел опасную остроту. — Моего слова тебе должно быть достаточно, — равнодушно отрезал он. Гарри заставил себя успокоиться, унять внезапно охватившую его нелепую обиду. — Простите. Просто… я же здесь с ума сойду. Раздался тихий шорох мантии: подойдя к нему, Волдеморт приподнял его голову за подбородок, заставляя Гарри смотреть себе в глаза. — Несомненно, — с мягкой улыбкой произнес он. — Но в этом и смысл. Гарри вздохнул и, чуть опустив голову, прикоснулся губами к длинным пальцам Волдеморта. Он знал, что ничто не нравится ему больше, чем демонстративная покорность именно в такие моменты, когда проявлять ее было сложнее всего. — Знаете, я прямо чувствую, как угасает мой интеллект. Кажется, скоро буквы забуду, — сказал Гарри, лишь бы сказать хоть что-то, задержать Лорда, пусть даже совсем ненадолго. Волдеморт нежно скользнул кончиками пальцев по его щекам: — О, ну это вряд ли, мой хороший: не может угаснуть то, чего нет. Когда Темный Лорд ушел, Гарри успел изо всех сил врезать кулаком по подушке, прежде чем она растворилась в воздухе вместе с кроватью. Ему хотелось орать, кидаться на стены своей камеры и сыпать проклятиями. Но Гарри не мог себе этого позволить. Нет, надо терпеть, надо скрывать свои чувства. Он глубоко дышал сквозь стиснутые зубы, заставляя себя успокоиться. По большому счету, отказ был довольно предсказуем. Это было также очевидно, как и то, что с Волдемортом не получится договориться по принципу «ты мне, а я тебе». Темный Лорд явно был убежден, что ему и так должны отдавать все, безоговорочно и без всяких условий. А это значит, что нет никакого смысла размениваться на мелочи и пытаться сделать свое заключение менее невыносимым. Нет, рядом с Волдемортом не было места полутонам и компромиссам. Поэтому, раз Темный Лорд хочет, чтобы Гарри страдал — он будет страдать. И делать все, чтобы убедить Волдеморта в том, что дать ему свободу выгоднее, чем и дальше держать взаперти. Если у него получится — он выиграет и выйдет отсюда. А если нет… что ж, в этом случае самому Гарри были совершенно не нужны мелкие поблажки, в перспективе способные превратить этот каменный мешок в позолоченную клетку. Нет уж, спасибо! Он выберется отсюда, иначе просто и быть не может! И исполнит Пророчество. Любой ценой.