Гранат и асфодель

Разумеется, после произошедшего Гарри пришлось на время оставить свои уговоры. Самым неприятным в этой ситуации было то, что, не имея возможности наблюдать за ходом времени, он не представлял, как сможет понять, что перерыв был достаточным. Ориентироваться в этом вопросе на самого Волдеморта было бесполезно: он тут же стал вести себя так, будто никакой размолвки между ними не происходило вовсе. Гарри раздраженно провел частым гребнем по волосам, безжалостно их выдирая. Теперь ему волей-неволей приходилось пользоваться прежде игнорируемой им расческой, потому что иначе длинные волосы, отросшие уже до лопаток, сбивались в чудовищные колтуны. Отшвырнув гребень, он вышел из ванной и на мгновение замер, внезапно обнаружив в своей камере Темного Лорда. Его альтер эго — эта отвратительная лицемерная сука — с радостью рвануло вперед, оттеснив настоящего Гарри вглубь их общего подсознания и улыбаясь Волдеморту его губами. — Добрый день, Повелитель, — произнес он на парселтанге. — Или сейчас ночь? — Ты научился сознательно говорить на парселтанге, или я просто напомнил тебе змею? — подозрительно прищурившись, уточнил Волдеморт. — Научился, милорд. И теперь я слышу его не как английский, а таким, какой он есть на самом деле. Красивый язык. — Это правда, — скупо улыбнулся Волдеморт и поманил его ближе. — Подойди. Гарри приблизился и тут же понял, что к разговорам Темный Лорд сегодня не расположен: тот резко дернул его на себя, впиваясь в губы поцелуем. Ладонь Волдеморта легла Гарри на затылок. Темный Лорд не давил и не вцеплялся ему в волосы, но Гарри знал, что если бы захотел, то не смог бы отстраниться. Гарри даже не понял, в какой момент Волдеморт оттеснил его к решетке, осознав это, только когда почувствовал холодное прикосновение металла к своей спине сквозь ткань мантии. Прервав поцелуй, Темный Лорд окинул Гарри тяжелым потемневшим взглядом. — Раздевайся, — коротко приказал он. Гарри подчинился: одну за другой он расстегивал пуговицы на своей мантии, не отводя взгляда от пылающих ледяным огнем глаз Темного Лорда. Терпения Волдеморта хватило на несколько секунд, после чего он резко взмахнул рукой, и оставшиеся пуговицы тут же расстегнулись самостоятельно. Гарри повел плечами, скидывая мантию, и потянулся было к одеждам Волдеморта, но тот перехватил его руку. Развернув Гарри к себе спиной, Лорд толкнул его к решетке и заставил схватиться за толстые стальные прутья. — Не отпускай, — шепнул он Гарри на ухо, кончиками пальцев рисуя круги на его запястьях. Гарри быстро кивнул, чувствуя, как все волосы на его теле встают дыбом. Остатки его одежды испарились, и Волдеморт вжал Гарри в решетку. Обжигающе холодное прикосновение металла к разгоряченной коже, к соскам и члену заставило Гарри глухо застонать. Лорд покрывал его шею быстрыми злыми укусами, чередуя их с длинными влажными прикосновениями языка, и Гарри запрокинул голову, глотая вдруг ставший раскаленным воздух. Тяжелая ткань мантии Волдеморта касалась его обнаженной кожи, и этот унизительный контраст отзывался внутри мелкой предательской дрожью. Руки Темного Лорда скользнули по его телу, огладили тазовые косточки, и, плохо отдавая себе отчет в том, что делает, Гарри подался навстречу, прогибаясь в пояснице и стискивая прутья решетки до побелевших костяшек. Мягкий смешок прошелся по оголенным нервам, точно острое лезвие. Волдеморт сжал его ягодицы, а затем медленно развел их в стороны. Гарри подумал о том, на что он там смотрит, и его с головой накрыла удушающая жаркая волна стыда, к щекам прилила кровь. Раздался тихий шорох, Гарри почувствовал, как между его ягодиц скользнул налитый тяжестью и твердый член. Он вздрогнул, как от удара: Волдеморт что, не собирается произносить заклинания?! Но Лорд не торопился проникать внутрь, вместо этого скользя по нежной, запредельно чувствительной коже, и Гарри ощутил, как все вокруг его входа становится чуть влажным от чужих выделений. Это было настолько приятно и в то же время отвратительно, что, не сдержавшись, Гарри всхлипнул и тут же до боли прикусил губу: он никогда не опускался до того, чтобы развлекать Волдеморта своими стонами. Внутри разгоралось Адское пламя, и Гарри с ужасом понял, что все, чего он сейчас хочет — это почувствовать Лорда внутри себя, так сильно, как никогда не хотел прежде. — Давай уже!.. — не помня себя выдохнул он. Волдеморт зашипел и, больно схватив за волосы, запрокинул его голову. — Что ты сказал?! — зло процедил он. — Что я умоляю вас, мой господин, — быстро прошептал Гарри, выгибаясь еще сильнее. — Ну пожалуйста! Лорд отпустил его волосы, скользнул ладонью вдоль позвоночника и положил ее на поясницу. Гарри почувствовал холодок очищающего заклинания, а внизу все стало совсем мокрым от смазки. Волдеморт вошел в него резко, явно намеренно причиняя боль, но Гарри было плевать. Толчок был такой силы, что он с трудом устоял на ногах. Мир перед глазами дрожал в удушливо-жарком мареве, и Гарри как-то внезапно осознал, что он все-таки стонет при каждом движении, впервые так стонет под Волдемортом, но ничего не может с этим поделать, не может заткнуться. Лорд сразу же задал настолько жесткий темп, что Гарри приходилось напрягать все тело, чтобы не биться лбом о решетку каждый раз, когда тот проникал внутрь. А подложить руку или хотя бы перехватиться поудобнее он не мог, ведь для этого сперва пришлось бы отпустить стальные прутья. Но тут Лорд внезапно повернул его голову набок, вжимая ее в решетку своей рукой и тесно прижимаясь к нему всем телом. — Скули еще, Гарри, — приказал он, опаляя кожу своим дыханием. Гарри зажмурился до разноцветных кругов перед глазами, чувствуя, что еще немного и он просто умрет. Все внутри сжалось — жарко, до боли, Гарри сорвался в пропасть, сильно дрожа и на несколько мгновений почти теряя сознание. Когда он пришел в себя, Волдеморт все еще двигался в нем, и теперь это было настолько слишком, что вызывало муку. Гарри хотелось выскользнуть из-под Лорда, но он понимал, что сопротивляться бесполезно, и терпел, тихо поскуливая при каждом резком толчке. — Какой послушный мальчик, — прошептал Волдеморт ему на ухо. Гарри обреченно прикрыл глаза, чувствуя, как член Лорда пульсирует в глубине его тела. Волдеморт впился болезненным укусом ему в шею, и Гарри тихо ахнул, ощущая, как внутрь хлынула обжигающе-горячая сперма. Через несколько секунд Волдеморт медленно отпустил его и отстранился. Гарри обернулся, упрямо встретив насмешливый взгляд Темного Лорда. — Кажется, с каждым разом ты все сильнее входишь во вкус, — весело произнес Волдеморт и, приманив с пола мантию Гарри, небрежно накинул ее ему на плечи. — Мне хорошо с вами, мой Лорд, — тихо ответил он. — Какая ирония, — ухмыльнулся Волдеморт. — Не так уж много людей могло бы искренне сказать то же самое. «А кто тебе сказал, что я искренен, ублюдок?!» — гневно подумал Гарри, когда Лорд аппарировал прочь. «Тебе же и правда нравится», — шепнул тихий голос в его подсознании. «Нет, — уверенно ответил Гарри. — Не мне, а тому, другому: просто эта двуличная сука слишком сильно вжилась в свою роль» Альтер эго в его голове насмешливо фыркнуло. Гарри почти бегом направился в ванную и долго отскребал со своего тела невидимую грязь под струями ледяной воды. В голове крутилась фраза, которую раньше сказал ему Волдеморт: что все, что Гарри делает — это его личная инициатива. Его решение. Гарри знал, что это просто очередная мерзкая манипуляция, и на самом деле все не так, но на душе все равно было очень тошно.

***

Какое-то время спустя Гарри решил, что ему пора вновь перейти в наступление. Даже если он ошибся, и на самом деле прошло слишком мало времени, ждать еще дольше у него не было сил. Лежа на кровати, Гарри бросил на Волдеморта осторожный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Темный Лорд неторопливо застегивал свою мантию и выглядел вполне довольным и расслабленным. — Милорд, мы можем поговорить? — решившись, спросил Гарри, садясь и быстро накидывая на себя одеяло. — Дай угадаю: о том, чтобы я тебя выпустил? — холодно уточнил Волдеморт. — Да, Повелитель. Вы ни раз говорили, что вам нравится видеть меня у ваших ног, но разве вам бы не хотелось, чтобы об этом узнали все? — вкрадчиво произнес Гарри. — Ваши сторонники, простые люди, Орден Феникса? Это бы точно сломило их дух сопротивления. Было невозможно испытывать большее презрение, чем то, которое чувствовал к себе Гарри, произнося это. Но другого выхода не было. Он уже решил, что пойдет на все ради своей цели и не отступит. — Звучит заманчиво, — спокойно ответил Волдеморт. — Но не настолько, чтобы рисковать получить удар в спину. — Я никогда не сделаю этого! — Возможно. А может и нет. Гарри глубоко вдохнул: — Вы никогда не узнаете правды, милорд, если не выпустите меня отсюда. Так и будете всю жизнь гадать, удалось вам сломить меня или нет, признал ли я ваш гений, искренне ли называю вас своим хозяином. Однажды я умру — а вы будете жалеть, что так этого и не узнали. Лорд гневно зашипел, из его палочки вылетела хорошо знакомая Гарри черная плеть и удавкой обвилась вокруг его шеи. — Мальчишка, ты правда считаешь меня дураком? — процедил Волдеморт, приблизив свое лицо к его так, что между ними оставалось не больше дюйма. — Думаешь, меня, как говорится, можно взять на слабо? Темный Лорд отпустил его, грубо оттолкнув от себя. Плеть скользнула по шее точно змея, прежде чем исчезнуть, словно втянувшись обратно в кончик Бузинной палочки. Больше всего на свете Гарри хотелось заорать на Волдеморта в ответ, но он заставил себя успокоиться. Нельзя допускать одну и ту же ошибку два раза подряд. — Нет, мой Лорд, я так не думаю, — устало произнес он. — Я просто не знаю, какие еще аргументы придумать для того, чтобы убедить вас в моей искренности, — Гарри поднял на него умоляющий взгляд. — Я же тут долго не выдержу, я задыхаюсь в этой клетке. Я так не хочу тут умереть… Волдеморт с притворной нежностью погладил его по голове: — Ты не можешь придумать ничего, что могло бы меня убедить. Все, что ты можешь — это только просить. — Но я же прошу! — с плохо скрываемым отчаянием выдохнул Гарри. — Значит, ты делаешь это недостаточно хорошо — старайся лучше. Гарри утомленно прикрыл глаза: видимо, на сегодня унижений было недостаточно. Скорее всего, дальнейшие мольбы ни к чему не приведут, но, с другой стороны, он же ничего не теряет: свою гордость он предал уже давно. Гарри обратился к своему альтер эго: пусть делает что хочет, а он в этом участвовать не собирается. Миг — и усталость отступила, сменившись странным азартом. Гарри взмахнул ресницами, на мгновение встретившись с Волдемортом взглядом, а затем стек на пол у его ног. — Пожалуйста, мой Лорд, — мягко произнес он. — А вот сейчас тебе действительно стоит придумать что-нибудь получше, — холодно ответил Волдеморт, явно собираясь аппарировать. — Я в процессе, мой господин. Можно сказать, я только начал, — прошептал Гарри, опускаясь ниже, прикоснувшись губами сперва к краю его мантии, а затем покрывая поцелуями узкие стопы. Через связь Гарри почувствовал вспышку чужого удовольствия и усмехнулся: уходить Лорд явно передумал. А затем Гарри медленно провел языком по прохладной белоснежной коже. Внезапно Волдеморт отстранился, а через мгновение ногой резко прижал голову Гарри к полу. Надавил, заставив прижаться щекой к холодному камню. Гарри замер. Какой-то частью своего сознания он все еще не мог поверить, что с ним это происходит и уж тем более, что он сам на это пошел. — А помнишь того мальчика, которого убил Хвост в день моего возрождения? Того, которого ты привел с собой на верную смерть? — абсолютно спокойным тоном спросил Волдеморт. — Конечно я помню Седрика, — ровно ответил Гарри. Темный Лорд убрал ногу, но Гарри не пошевелился. Раздался тихий шелест мантии. Волдеморт сел на край кровати и кончиками пальцев правой ноги провел вдоль его щеки. Гарри мысленно поблагодарил Мерлина за то, что хотя бы на ногах у Волдеморта не было когтей. — Забавно, я ведь тогда почти также к нему прикоснулся. И это привело тебя в такую ярость… — Да, я помню. А еще я помню Пожирателей. Они были виноваты перед вами гораздо больше, чем я: они были взрослыми магами, полными сил. Тогда как я был просто неразумным ребенком, не понимающим, что происходит. Но их вы простили. Прошу, простите и меня. Волдеморт гневно зашипел, надавив ногой с такой силой, что стало больно. — Я ничего не прощаю! — процедил он. — Долгие годы они будут искупать свою ошибку! Через пару секунд давление ослабло, позволив Гарри снова заговорить: — И я им страшно завидую — вы даровали им такую возможность. Надеюсь, они ценят это и понимают, насколько им повезло. — Да ничего они не понимают! — фыркнул Лорд. — Многих из них хватает только на то, чтобы трястись от страха. А вот ты почему-то все равно меня не боишься. Странно… Почему ты меня не боишься, Поттер? Нет, не отвечай — надоело слушать, как ты лепечешь глупости. Он убрал ногу, и Гарри, демонстративно прогнувшись в пояснице, поднялся, оказавшись на коленях. Прикоснувшись к пуговицам на мантии Волдеморта, он вскинул на него взгляд: — Можно? Лорд кивнул, глядя на него пристальным немигающим змеиным взглядом. Расстегнув серебряные пуговицы, Гарри несколько раз длинно лизнул его член, но, прежде чем рука Волдеморта успела привычно запутаться в его волосах, Гарри, тесно прижавшись к Темному Лорду, скользнул наверх, бесцеремонно усаживаясь к нему на колени. Волдеморт приподнял отсутствующую бровь, выжидающе глядя на него. Изогнувшись, Гарри повел бедрами, прижимая свой член к его, а затем обхватил их рукой. — Серьезно, Гарри? — насмешливо фыркнул Волдеморт. — Мы не в раздевалке школьной команды по квиддичу — подобное может считаться развлечением разве что среди пубертатных подростков. — Ни разу не видел такого в гриффиндорской раздевалке, но теперь понятно, почему Слизерин кучу лет подряд нам проигрывал, — ответил Гарри, продолжая двигаться, извиваться, самому себе напоминая змею. — Если вместо тренировок там… — Умолкни. Лорд впился когтями в его бедра, наверняка снова расцарапывая кожу до крови. Гарри обнял его свободной рукой за шею и ускорился. Ему было так жарко, словно в камере пылал огромный камин, по разгоряченной коже стекали капли пота. Гарри не отрываясь смотрел в алые глаза напротив, Лорд тоже не отводил взгляда. — Пожалуйста, мой повелитель, дайте мне шанс! — выдохнул Гарри. — Разве вы не чувствуете, что победили? Что я… Он прервался, ощутив, что Волдеморт проник в его мысли. Гарри не испугался: в этот момент он был абсолютно искренен, он даже не помнил о той части себя, что была сокрыта под мутной водой. Гарри прильнул еще ближе, так, что теперь они соприкасались лбами, продолжая волнообразные движения. Руки Лорда скользили по его телу, вызывая лихорадочную дрожь. Гарри тихо ахнул, когда Волдеморт резко повернулся, опрокидывая его на кровать. Мгновение, и он заполнил его со всех сторон, проникая и в тело, и в мысли. И Гарри абсолютно забыл о своей цели: все, чего он хотел в этот момент — это чтобы Лорд остался в нем навсегда. — Ты начинаешь отнимать все больше моего времени, — холодно заметил Волдеморт, одеваясь. — Простите, милорд, — ответил Гарри, интуитивно почувствовав, что сейчас любая острота или даже флирт будут приняты в штыки. Облачившись в свою мантию, Лорд вдруг протянул ему руку для поцелуя. Не в первый раз, но Гарри показалось, что в этот раз движение было неосознанным, почти машинальным. Он бережно прикоснулся губами к ледяной коже и поднял глаза, встречаясь со взглядом Темного Лорда, прямым и безжалостным, точно сталь ножа. — Я подумаю, — вдруг произнес Волдеморт за мгновение до того, как раствориться в воздухе.

***

Впервые за все время, что Гарри находился в плену, надежда на освобождение из эфемерной мечты стала чем-то реальным, чем-то, что действительно может случиться. И заключение тут же стало казаться еще более мучительным: Гарри чудилось, что стены темницы медленно, но неуклонно сжимаются, словно стальные челюсти капкана, грозя вот-вот раздавить его окончательно. А Волдеморт больше не приходил. Сперва Гарри решил, что ему только кажется, будто Темного Лорда нет гораздо дольше, чем обычно, но время шло, и он понял, что не ошибся. Волдеморт пообещал, что подумает над тем, чтобы его выпустить, дал надежду и пропал, оставил Гарри сходить с ума в тесном каменном мешке в полном одиночестве. Гарри не знал, было ли это изощренным издевательством, или Волдеморт просто забыл о своем пленнике, увлекшись, например, захватом Германии, но, так или иначе, нервы у Гарри начали сдавать. Впервые за долгое время он стал пытаться разрушить блок, которым Волдеморт оградил от него свои мысли. Гарри звал Темного Лорда, умолял его, пытался докричаться до него через их связь, но все было напрасно. Гарри снова почти перестал есть и спать. Мысли о Волдеморте и страх, что он больше никогда не придет, навязчиво и неотступно крутились в его голове, напоминая безумную карусель. Самым же страшным было думать о том, что, возможно, все это время Темный Лорд знал о его плане, и происходящее сейчас — ни что иное, как продуманная и изощренная месть. А затем Волдеморт вернулся. Гарри во все глаза уставился на высокую фигуру, против обычного возникшую не рядом, а за пределами его камеры. Кровь забурлила, точно крутой кипяток, сердце сжалось от гнева, ненависти и счастья. Гарри не знал, где он нашел в себе силы как ни в чем не бывало потянуться, прежде чем, плавно встав со своего тюфяка, медленно опуститься на колени. — Мой Лорд, — ровно произнес он. — Вас не было так долго… — Неужели ты переживал, что со мной что-то случилось? — насмешливо спросил Волдеморт. — Я бы почувствовал. Но я так боялся, что вы больше не придете… Лорд все-таки зашел в камеру и, подцепив Гарри под подбородок, заставил его запрокинуть голову. Гарри встретил его взгляд, позволяя Волдеморту увидеть в своих глазах отголоски той бури, что разрывала его изнутри все это время. Темный Лорд потянул его выше, и Гарри поднялся на ноги. Волдеморт сделал шаг назад и, опустив руку в карман своей мантии, неторопливо достал флакон из темного непрозрачного стекла. Все тело Гарри продрало леденящим холодом. Волдеморт почувствовал его ужас и улыбнулся. А затем протянул флакон Гарри. — Пей, — коротко приказал он.