Гранат и асфодель

Гарри быстро преодолел разделяющее их расстояние и тут же оказался под прицелом заинтересованных взглядов. — Добрый вечер, мой Лорд. Министр Янссенс, — глава магической Бельгии, красивая высокая блондинка, кивнула ему в ответ, — господа, — Гарри скользнул взглядом по Анвару Хатиму ибн Вахиду — эмиру Алжира, королю Саудовской Аравии Салиху ибн Зафару — Мерлин великий, кто бы мог подумать, настоящий король!.. — и польскому министру магии с абсолютно непроизносимой фамилией. — Присоединяйся, министр Янссенс как раз о тебе спрашивала, — светским тоном произнес Волдеморт. Гарри едва заметно улыбнулся, быстро оглядываясь. Рядом стояло несколько пустых кресел, но он их проигнорировал и, призвав к себе одну из шелковых подушек, демонстративно опустился на пол у ног Волдеморта, довольно бесцеремонно облокотившись спиной об его кресло. — Да, министр? — любезно произнес Гарри. — Что вы хотели узнать? Даже не глядя в сторону зала, он чувствовал, как с каждой секундой в их сторону обращается все больше изумленных взоров. — Мистер Поттер, что вы думаете о теоретической возможности заключения между нашими странами договора об экстрадиции беженцев? — абсолютно невозмутимо спросила Янссенс. — Не нарушает ли он естественное право каждого волшебника на свободу перемещений? Гарри заметил, что король Саудовской Аравии смотрит на него с плохо скрываемым отвращением, но еще меньше ему понравилась сальная ухмылка алжирского эмира. Гарри смерил их обоих ледяным презрительным взглядом, прежде чем обернуться к Янссенс. — Я думаю, что если эти люди бежали, потому что совершили преступление, то и относиться к ним следует соответственно. Ну, очевидно, что нельзя просто переехать в другую страну и начать с чистого листа — сперва они должны понести наказание в том государстве, где его совершили. — Безусловно, но что делать, если законодательства двух государств отличаются, и то, что подсудно в одном, не является преступлением в той стране, которую просят предоставить укрытие? — Тогда, полагаю, все зависит от взаимоотношений этих стран. Если они союзники, а уж тем более друзья, то, естественно, что между ними будет… царить уважение к законам друг друга. «Тварь! — исступленно прошептал настоящий Гарри в его голове. — Нам же от этого никогда не отмыться! Никогда, слышишь?!» Гарри чудом не вздрогнул, ощутив прикосновение холодных пальцев Лорда к своей голове, но тут же расслабился. Привычные касания успокаивали и давали понять, что пока он все делает правильно. — А что, если человек не является разыскиваемым преступником, но заявляет, что на родине подвергается ущемлениям и дискриминации? — прищурившись, спросила Янссенс. — Очевидно, в этом случае, он может ехать, куда хочет. Но волшебник вполне способен позаботиться о себе самостоятельно, а если здоровый маг утверждает, что ему нужна помощь от государства, то он либо мошенник, либо очень слаб. Разумеется, каждое государство вольно само решать, хочет ли оно тратить свой бюджет на подобный балласт… — Ну что, министр, мистер Поттер подтвердил мои слова? — подхватил разговор Волдеморт, продолжая задумчиво и будто почти безотчетно перебирать волосы Гарри. — Мы говорим лишь об экстрадиции преступников и не более того. Гарри физически ощущал, что внимание всех в зале сейчас направлено на них. Он чуть повернул голову и запечатлел поцелуй с внутренней стороны запястья Волдеморта, там, где под тонкой кожей ощущалось мерное биение пульса. На мгновение их глаза встретились, и Гарри тут же опалило обжигающим жаром, но Лорд быстро отвел взгляд, вновь сосредоточившись на своих собеседниках. Гарри посмотрел в зал, тут же безошибочно находя среди собравшихся Драко Малфоя. Старый недруг шокировано таращился на него, глупо приоткрыв рот. Гарри усмехнулся Малфою и демонстративно прильнул щекой к бедру Волдеморта, ласкаясь, словно огромный кот. Драко вздрогнул и резко отвернулся, чуть не снеся пирамиду из бокалов с вином. Волдеморт кинул в сторону Малфоя раздраженный взгляд, и его хватка в волосах Гарри на несколько секунд стала жестче. Гарри беззвучно фыркнул, прежде чем вновь обратить все свое внимание на Темного Лорда. Тем временем разговор свернул в сторону торговых соглашений, и Гарри тут же запутался в куче цифр и непонятных терминов. Впрочем, он все равно не мог не заметить, насколько прекрасным и талантливым оратором был Темный Лорд. Польский министр смотрел на него, словно завороженный, и Гарри нисколько не сомневался, что этот человек без колебаний отдаст свою страну Волдеморту. Министр Бельгии и эмир Алжира тоже явно были очарованы Темным Лордом, и только на лице короля застыло мрачное, угрюмое выражение. — Полагаю, чтобы наглядно проиллюстрировать свои мысли, мне понадобятся кое-какие бумаги, — произнес Волдеморт. — Гарри, я воспользуюсь твоей Меткой? — Разумеется, милорд, — отозвался он, злорадно думая о том, как, должно быть, Лорду претит эта вынужденная вежливость. Гарри протянул ему руку, поднимая рукав мантии. Волдеморт прижал к Метке палец, и черный рисунок вспыхнул багрянцем, точно раскаленный металл. По оголенным нервам пробежали огненные искры, но Гарри был готов, и на его лице не дрогнул ни один мускул. — Это больно? — с любопытством спросил поляк. — Не особо, господин министр, — солгал Гарри, широко улыбнувшись. — Разве что совсем чуть-чуть. По тонким губам Волдеморта скользнула едва заметная ироничная ухмылка. Уже через минуту к ним стремительно приблизился тощий мужчина, в котором Гарри узнал старшего Нотта. — Вот бумаги, мой Лорд, — произнес он, сгибаясь в низком поклоне, а затем сделал пару шагов и замер. Гарри тут же сообразил, что Пожиратель не знает, как подобраться к Волдеморту: его кресло стояло у стены, а с другой стороны расположился Гарри. И двигаться он был не намерен. Нотт кинул на Гарри яростный взгляд, и он, усмехнувшись, протянул руку за документами. Нотт медлил, и Гарри понял, что Пожиратель намеревается левитировать документы у него над головой. Еще профессор МакГонагалл неоднократно говорила, что подобное является признаком крайнего неуважения. «Только попробуй!» — яростно подумал Гарри. Казалось бы, мелочь, но для собравшихся тут чопорных поборников этикета это будет более чем говорящий жест. Вероятно, Нотт увидел в глазах Гарри обещание оторвать ему голову, потому что через мгновение Пожиратель наклонился к нему, протягивая бумаги. Гарри едва заметно выдохнул: по крайней мере, теперь для всех собравшихся будет очевидно, что он находится при Волдеморте не в статусе домашнего питомца. «А всего лишь личного раба и шлюхи. Какая радость, верно?» — прошипел голос в голове, но Гарри его проигнорировал: рабов тут и кроме него был полный зал. Он подавал Волдеморту бумаги, окончательно перестав вслушиваться в то, что они обсуждали, поэтому для него стало полной неожиданностью, когда Темный Лорд вдруг поднялся со своего кресла. — Спасибо за то, что приехали, друзья мои, — доброжелательно произнес он. — Наслаждайтесь вечером. Гарри быстро вскочил следом. Волдеморт распрощался с остальными высокими гостями, и они вместе направились к выходу. Почти тут же к ним присоединились Лестрейнджи, Люциус Малфой, Яксли и еще несколько Пожирателей — ближайшая свита Темного Лорда. Гарри понял, что, кажется, последовав за Волдемортом, он умудрился самовольно записать себя в Ближний Круг. Не сговариваясь, они аппарировали в резиденцию. Пожиратели окружали Гарри со всех сторон, и отколоться от этой группы было нереально. Впрочем, не очень-то и хотелось: как знать, возможно, ему удастся услышать что-то важное. Следом за Волдемортом они вошли в его кабинет. Гарри едва успел подумать, что для десятка человек там будет слишком тесно, как Волдеморт лениво взмахнул палочкой, и стены словно раздвинулись в разные стороны, увеличивая пространство. — Антонин, Рабастан, мне нужно, чтобы при необходимости мы были готовы быстро перебросить полсотни боевых магов в Бельгию — на случай, если Франция решит оказать на нашего союзника силовое давление. — А где я их… — начал Долохов, но тут же осекся под ледяным взглядом Волдеморта и коротко поклонился. — Понял, мой Лорд, найду. Волдеморт кивнул и жестом указал ему и Рабастану на дверь. — Белла, ты знаешь, что делать, поэтому я вообще не понимаю, почему ты до сих пор здесь. Беллатрикс исчезла из кабинета так внезапно, словно аппарировала. — Рудольфус, зайди ко мне часа через три — меня особенно будет интересовать пятое направление. Лестрейндж поклонился, молча покинув кабинет. Гарри начал подозревать, что Рудольфус занимается чем-то связанным с разведкой или шпионажем. Видимо, поэтому Лестрейнджу и была нужна его мантия-невидимка… На самого Гарри никто не обращал внимания, и он тихо отступил к книжным шкафам, стараясь держаться в тени. Тисненные надписи на корешках фолиантов чуть расплывались: то ли от того, что он устал, то ли из-за количества выпитого вина, которое все еще немного кружило голову. Волдеморт тем временем расположился за столом вместе с Малфоем, Яксли, Ноттом и той самой волшебницей, которая предлагала Гарри лечебные зелья, — ее имени он не знал. До Гарри доносились обрывки их разговора: что-то про прессу и переговоры, про декларации и таможенные пошлины. «И стоит захватывать мир, чтобы потом заниматься таким занудством?» — подумал Гарри, размышляя, не получится ли у него незаметно стянуть какую-нибудь книгу из личной библиотеки Волдеморта. — Ты же справишься к утру, Люциус? — спросил Волдеморт. — Конечно, Повелитель: сейчас подниму весь отдел, и мы успеем… — Отлично. Тогда вы свободны. Пожиратели встали из-за стола и, поклонившись, быстро покинули кабинет. Гарри собирался было последовать их примеру, но взгляд алых глаз Волдеморта словно пригвоздил его к полу. Тихо скрипнула дверь, и они остались вдвоем. Волдеморт убрал разложенные на столе бумаги, а затем встал и неторопливо обошел массивный письменный стол. — Подойди, — ровным безэмоциональным тоном приказал Волдеморт. Гарри послушался, приблизившись к Лорду вплотную, и запрокинул голову, пристально глядя ему в глаза. В кабинете тут же будто бы стало намного теплее. Мгновение — и Волдеморт резко поменял их местами, легко усаживая Гарри на край своего стола. Не ожидавший подобного Гарри вцепился Волдеморту в плечи. Лорд резко раздвинул ему ноги, вклиниваясь между ними. — Интересное ты устроил представление, Поттер, — вкрадчиво произнес он. — Я старался, милорд. Вам понравилось? — Еще и напиться посмел… Миг — и в руке Лорда будто из воздуха возникла палочка, которую тот больно прижал к его горлу. Гарри уперся руками в стол и откинул голову назад, открывая шею, но не пытаясь уменьшить давление. Палочка скользнула вниз по горлу и замерла в ямочке между ключиц. Гарри непроизвольно сжал колени, притягивая Лорда еще ближе. — Так значит, ты спрашиваешь, удалось ли тебе мне угодить? Что ж, это было весьма эффектно, но ты, Гарри, ходишь по очень тонкому льду. Будь осторожней. Посмотри на меня. Гарри подчинился и почувствовал, что палочка испарилась из руки Темного Лорда также внезапно, как и появилась. Впрочем, он хорошо знал, что это еще ничего не значит. Руки Волдеморта скользнули ему на бедра. Лорд взглянул на него с сомнением, точно принимая какое-то решение. — Позже мы обязательно вернемся к этому разговору. — Конечно, мой Лорд, — кивнул Гарри, потянувшись к застежкам на его мантии. Волдеморт прижал его к себе, а в следующий миг все закружилось в водовороте аппарации. Гарри потряс головой, пытаясь прийти в себя после стремительного и внезапного перемещения. Он обнаружил себя в незнакомой спальне, которая, очевидно, принадлежала Темному Лорду. Впрочем, Гарри сейчас было не до того, чтобы разглядывать окружающую обстановку: внутри пылал огонь, и казалось, что единственным спасением от жгучего пламени, грозившего сжечь его дотла, были прикосновения к прохладной коже Лорда. Гарри торопливо расстегивал многочисленные пуговицы на одеждах Волдеморта, краем сознания отмечая, что пальцы немного дрожат — и отнюдь не от страха. Кажется, такого с ним еще не бывало: мозг словно полностью отключился, остались только инстинкты, потребность быть ближе и совсем уж невообразимое дикое желание сделать так, чтобы Лорд был им доволен, чтобы ему было хорошо. — Что за неуемный энтузиазм? — насмешливо спросил Волдеморт, когда Гарри, быстро избавив их обоих от остатков одежды, принялся покрывать поцелуями длинную белоснежную шею. — Просто, — невнятно ответил Гарри, мягко пытаясь увлечь Лорда в сторону широкой кровати. Волдеморт позволил ему это, но тут же перехватил инициативу, нависая сверху и сильно, до боли сжимая его запястья. — Ответь на вопрос, Гарри, — вкрадчивым, но очень властным тоном приказал он. — Я тут подумал… Вы же вернули мне мантию-невидимку и палочку, и вообще… — выдохнул Гарри, отведя взгляд. — Когда ты проспишься, тебе будет очень стыдно, — ухмыльнулся Волдеморт. — Значит, ты считаешь меня милосердным хозяином? И ты, наверное, очень благодарен мне, верно, Гарри? — Конечно, господин, — ответил он, медленно облизав пересохшие губы. Разумеется, это было неправдой: Гарри не считал Волдеморта своим хозяином, а если и был благодарен, то совсем чуть-чуть. Но сейчас он отчего-то был совсем не против подыграть Темному Лорду, сказать то, что тот хочет услышать — лишь бы Волдеморт уже сократил разделяющие их дюймы, прикоснулся своей обнаженной кожей к его. Гарри не сдержал разочарованного вздоха, когда вместо этого Волдеморт внезапно отстранился. — Покажу тебе кое-что, — произнес Темный Лорд, положив узкую ладонь на его солнечное сплетение. А в следующий миг магия Волдеморта обрушилась на Гарри словно цунами. Нереально могущественная и обжигающая, она, казалось, была везде: захватила каждую клеточку, текла по венам вместо крови, скользила по коже, неумолимыми толчками продолжала проникать в его тело. Гарри выгнулся, глухо застонав. Это было непередаваемое, чистое блаженство, и Гарри даже не волновало то, что оно было щедро окрашено яркими оттенками боли. Ему чудилось, что он тонет, стремительно падает на дно, но сил и желания сопротивляться у Гарри не было. Волдеморт заглянул в его мутные, подернутые томной поволокой глаза, легко проникая в мысли, еще больше усиливая охватившее Гарри чувство беспомощности и абсолютной, полной принадлежности. Гарри смутно осознавал, что мечется под Волдемортом и стонет как заведенный, он ощущал, что его член прижимается к животу, истекая смазкой. Казалось, ему хватило бы одного-единственного прикосновения, чтобы кончить, но едва он опустил руку вниз, в голове раздался властный голос: — Не смей! — приказал Волдеморт, и Гарри словно со стороны услышал свой жалобный всхлип. Магия Темного Лорда бурлила вокруг и внутри него, заменила собой весь воздух, скользила по телу в откровенной и изощренной ласке. Гарри мерещилось, что его словно оплетает множество невидимых щупалец. Он безотчетно попытался шире развести ноги, но и этого Волдеморт ему не позволил. — Пожалуйста, повелитель, прошу вас! — выдохнул Гарри, теряя остатки гордости, — Умоляю… — О чем ты просишь, Гарри? — нарочито спокойным тоном спросил Волдеморт, откидывая смоляные пряди волос с его лица и очерчивая кончиком ногтя контур шрама. — Я хочу кончить. Пожалуйста, милорд, позвольте мне… — Я же не запрещаю, — усмехнулся Волдеморт. — Кончай. Он наклонился и скользнул языком по соску, больно его прикусывая. — Думаю, ты вполне можешь сделать это только от моей магии, только от моего голоса. Ты же хочешь, чтобы я был тобой доволен? В конце концов, разве не в этом твое предназначение? Доставлять мне удовольствие, подчиняться моим желаниям. И ты подчиняешься, верно, Гарри? — Да, хозяин, — прошептал Гарри, невидящим стеклянным взглядом смотря в пустоту. — Хороший мальчик, — вкрадчивое шипение Лорда острым ножом прошлось по его нервам. — Послушный. Гарри ахнул, обнимая Волдеморта, сходя с ума от боли и нереального удовольствия. — Пожалуйста, милорд, поцелуйте меня, — выдохнул Гарри, теряя остатки гордости и здравомыслия. Лорд проигнорировал его просьбу, вместо этого скользнув языком по его шее, но тут же вновь отстранившись. — Знаешь, сегодня, когда ты прилюдно опустился на пол у моих ног, мне очень хотелось опрокинуть тебя на ближайший стол и отыметь прямо там, у всех на глазах, — вкрадчиво произнес Волдеморт, и Гарри прошила вспышка ужаса. Впрочем, охватившее его грязное, извращенное возбуждение лишь продолжало нарастать, неумолимо толкая Гарри за грань. — Тебе это, вероятно, не слишком понравилось бы, но мы оба знаем, что ты бы все равно подчинился моей воле. Магия Волдеморта горячей волной прошлась вдоль позвоночника. Гарри казалось, точно десятки горячих языков лижут его изнутри. Его трясло, как в лихорадке, мысли спутались окончательно. — Ты уже совсем ничего не соображаешь, — насмешливо произнес Волдеморт. — Мне нравится. Гарри вскрикнул, выгнувшись дугой. — Вот так, умница, — прошептал голос в его голове. — Мой Гарри… Перед глазами полыхнула ослепительно яркая вспышка. Тугой узел внизу его живота словно разрубило острым мечом. Прежде Гарри даже не думал, что оргазм может быть таким мучительным и настолько сильным. Казалось, что он парит в невесомости. Все еще дрожа, Гарри потянулся к Волдеморту, утыкаясь взмокшим лбом ему в плечо. — Господи!.. Это просто… — глухо прошептал он, пытаясь выровнять дыхание. — Почему мы не делали этого раньше? Волдеморт рассмеялся ему в ответ: — Уж прости, но трахать тебя мне нравится больше. Через их связь Гарри чувствовал возбуждение Темного Лорда, оно подгоняло, заставляя быстрее прийти в себя и не позволяя расслабиться. Гарри чуть отодвинулся, заглянув ему в глаза: — Как вы хотите сейчас, мой господин? Что мне сделать? Волдеморт недвусмысленно толкнул его вниз, и Гарри подчинился. Конечно, делать минет он не любил — спасала только связь, благодаря которой можно было ощущать чужое удовольствие почти как свое. Но сейчас, когда по телу гуляли отголоски только что пережитого наслаждения, Гарри поймал себя на том, что он даже не против. Волдеморт мягко толкался ему в горло, проникая чуть глубже, чем хотелось бы, но не мешал Гарри, когда он поднимался, почти полностью выпуская его член изо рта, чтобы вдохнуть воздух. Гарри не отводил взгляд от потемневших рубиновых глаз Волдеморта, зная, что ему нравится именно так. Язык почти привычно скользил по нежной головке, и Гарри осознал, что вновь начинает возбуждаться. Внезапно Волдеморт больно сжал его волосы, потянув наверх. — Хочу, чтобы ты насадился сам, — приказал Волдеморт, впиваясь когтями в его бедра. Гарри судорожно облизал вмиг пересохшие губы и, обхватив рукой чужой член, начал осторожно опускаться. Он не успел возбудиться достаточно сильно, а после недавнего мучительного оргазма все тело казалось слишком чувствительным. Головка проскользнула внутрь, и Гарри замер, прикрыв глаза, пытаясь расслабиться, хоть немного привыкнуть, и в этот момент Волдеморт рывком опустил его вниз, одновременно вскидывая бедра, резко насаживая его на себя до самого конца. Острая боль огненной, обжигающей волной прокатилась по позвоночнику. Гарри вскрикнул, запрокидывая голову и прогибаясь в пояснице. Он почувствовал, как Темный Лорд приподнимает его, чтобы тут же снова насадить на себя, и, зашипев, несмотря на боль, начал двигаться вместе с ним. Гарри тяжело дышал, жадно вдыхая вдруг ставший раскаленным воздух, через сковывающую его боль медленно прорастало густое жаркое наслаждение. Волдеморт таранил его с такой силой, будто хотел проткнуть насквозь. Выдерживать этот бешеный темп было невозможно, перед глазами все плыло, Гарри захлебывался стонами, чувствуя, что еще немного — и он просто не выдержит. Но тут Волдеморт резко опрокинул его на кровать, и Гарри облегченно вздохнул, обнимая его, притягивая ближе и обвивая ногами за поясницу. Волдеморт снова вошел в него, впервые за вечер целуя, жарко, болезненно и грязно. Гарри исступленно отвечал, ощущая во рту вкус собственной крови. Еще несколько грубых движений, сердце сделало кульбит, и Гарри сорвался в черную беззвездную бездну, смутно чувствуя продолжающиеся, ставшие хаотичными толчки, слыша над ухом тихое шипение Темного Лорда. Вдавливающая его в постель тяжесть исчезла: Волдеморт лег рядом, но Гарри не успел разжать рук и продолжал обнимать его, тесно прижавшись всем телом и пытаясь отдышаться. — Знаешь, о чем я подумал? — голос Темного Лорда звучал так ровно и спокойно, будто это не он только что яростно вдалбливал Гарри в кровать. Гарри невнятно промычал что-то в ответ, наконец размыкая унизительные и неуместные объятия. — Тебе надо надеть перстни. — Надеть — что? — удивленно спросил Гарри, приподнимаясь на локте. — Зачем? — Просто захотелось, — ответил Лорд, и Гарри с тихим стоном вновь рухнул на подушку. Ну да, Том Риддл и его любовь к блестящим побрякушкам… — Буду как Рудольфус или Люциус, — фыркнул Гарри. — Или рождественская елка. Или ожившая мечта нюхлера… — Ты пытаешься мне отказать? — с интересом спросил Волдеморт. — Нет, конечно, нет, — вздохнув, ответил Гарри. — Я просто пошутил. — И ты считаешь это уместным? Впрочем, изначально было очевидно, что у тебя огромные проблемы с субординацией. Гарри с трудом сдержал ухмылку: Волдеморт, казалось, не видел никакого противоречия в том, что он выговаривает это Гарри сразу же после секса. Мерлин великий, неужели в его картине мира это и правда выглядит нормально?.. — Что же касается твоих нелепых сравнений, не переживай: Люциуса все равно никто не переплюнет, — внезапно усмехнулся Волдеморт, на мгновение зарывшись пальцами в его волосы, и Гарри невольно потянулся следом за ласкающей его рукой, точно привязанный. На несколько секунд в спальне повисла тишина. — Мне пора идти, милорд? — тихо спросил Гарри, не собираясь давать Волдеморту возможность унизить его, выставив вон. — Разумеется. Не думаешь же ты, что я оставлю тебя в своей постели на ночь? — глумливо протянул Волдеморт, приподняв отсутствующую бровь. — Конечно, нет, — спокойно ответил Гарри. — Я просто подумал, что, возможно, я вам еще нужен. Лорд покачал головой и махнул рукой, отпуская его. Гарри собирал свои вещи, украдкой оглядывая спальню Волдеморта, в которой, впрочем, не было ничего необычного: та же чуть мрачноватая сдержанная роскошь, что и во всей резиденции. Гарри чувствовал, как тяжелый собственнический взгляд Лорда скользит по его обнаженной коже. Вдоль позвоночника пробежали ледяные мурашки. Он же им любуется… Гарри нервно сглотнул, вдруг осознав, что привлекает Лорда не только как крестраж и побежденный враг, но и чисто внешне. «Наверное, Волдеморт все-таки гей», — весело подумал Гарри, чудом сдержав истеричный смешок. Накинув мантию, он приблизился к кровати и опустился на колени. Лорд протянул ему руку для поцелуя, и Гарри, глядя ему в глаза, бережно прикоснулся губами к прохладной белой кисти. — Доброй ночи, милорд, — произнес он, мимоходом отмечая, что удивительно хорошо научился изображать искренние и очаровательные улыбки.

***

Вернувшись в свою спальню, Гарри подошел к окну и вгляделся в далекие огни маггловского Лондона, прислонившись пылающим лбом к холодному стеклу. Мерлин великий, что на него нашло?! Никакое вино не способно оправдать то, с какой готовностью он подыгрывал Волдеморту! Сегодня он стелился перед ним не ради свободы, а просто так… Нет! Не просто, а чтобы еще больше втереться в доверие! Вот только… «Вот только ты совсем об этом не думал», — рассмеялся голос в его голове. Гарри зажмурился и стиснул зубы до хруста. — Боже, какая грязь!.. — глухо прошептал он, обхватив себя за плечи дрожащими руками. Волдеморт сказал, что хотел нагнуть его прямо во время банкета у всех на виду. Что если он решит претворить это в жизнь? Не при высоких иностранных гостях, разумеется, а вот из Пожирателей Смерти могли бы выйти отличные зрители… Гарри с трудом подавил рвотный позыв. Раньше он думал, что Темный Лорд ни за что не захочет, чтобы посторонние видели в нем столь приземленные порывы. Но, очевидно, он ошибся — Волдеморт уже не постеснялся заявить, что спит с ним, так что помешает ему пойти дальше? Особенно с учетом того, что он сам признался, что хочет этого… «Тише, — прошептало альтер эго в его голове. — Если бы Лорд действительно хотел этого, он бы уже сделал. Он бы не вернул тебе палочку, не дал работу. Вспомни, он ведь даже разрешил нам не целовать прилюдно край его мантии!» «Само милосердие! — яростно прошипел Гарри, распахивая глаза и с ненавистью всматриваясь в свое альтер эго, глядящее на него из отражения в оконном стекле: яркий силуэт, окруженный непроглядной клубящейся тьмой. — Ах да! Ты же, тварь, теперь еще и благодарна Волдеморту!» «Это все ради тебя, — ответило альтер эго, искривив губы в усмешке. — Чтобы тебе не пришлось, и ты с чистой совестью мог продолжать его ненавидеть».