Повесть о Змие и княгине Муромской

Ангелы не подвержены порывам чувств, как люди. Однако Ангелу, оставившему сейчас княгиню в монастырской келье, очень хотелось резко и грубо выразить свое мнение о непутевых людях, которых нельзя на несколько дней оставить без присмотра. Его недовольство вызвали и незадачливая любовница Змия, и вконец распоясавшиеся муромские бояре. Разболевшийся после поединка Пётр тоже мог неприятно удивить. Ангел и не собирался сейчас искать Змия и просить его прийти на помощь княгине, необходимо было вернуть спокойствие в княжество Муромское. Пока летел из Мурома в окрестности Переяславля-Рязанского, Ангел успокоился. Пролетев над руслом Оки до села Шумашь, где остановился Пётр со своей свитой, Ангел вошёл в шатер молодого князя и увидел его страдающим пуще прежнего. Князь взглянул и сказал: - Здесь ангел... Похож на батюшку Азария с Преображения... Я умираю? Муромская детвора придумала про инока Азария дразнилку "Батюшка, наш батюшка, наш родной облезлый батюшка". Пётр немного приободрился, увидев знакомое лицо. Ангел сел на край постели Петра, взял его за руку: - Не падай духом. Что с тобой случилось? Февронья отказалась тебя лечить? Или ты заблудился, не доехав до Ласково? - Вылечила, потом я опять расхворался... Как же мне плохо... - Как так получилось? Никто не знает прекрасныя и цельбоносныя травы Великаго княжества Рязанскаго лучше, чем Феврония! - удивился Ангел. - Мы с Февроньей полюбили друг друга, она сказала, что исцелит меня, если женюсь на ней. А я пообещал, а как выздоровел, убёг через окно, - признался Пётр и подробно рассказал, как так вышло. Ангел закрыл лицо крылом: - Ой дурак... Конечно, Ангел мог бы по щелчку пальцев исцелить Петра и от последствий нанесённых Змием ран, и от psoriasis vulgaris, но не стал: болезни могут посылаться в назидание людям. Ангел догадался, что возвращение болезни князя - наказание за его упрямство и нежелание держать слово, данное любящей его и любимой им девушке. Обидно стало Ангелу за семнадцатилетнюю Февронью, такую маленькую и худенькую, с цветами ромашек в тоненькой косе. Не от корысти захотела премудрая дева стать женою князя Петра, почувствовала она, что такова есть воля Господня - быть ей доброй княгиней и помогать мужу править. - Как же я могу жениться на Февронье, коли она не княжеского и даже не боярского рода? - грустно спросил Пётр. - Засмеют меня муромские бояре, а наипаче боярыни, все князья и княгини русские воссмеются. - Долой предрассудки! Дочь древолаза, она тоже человек! - заявил Ангел. - Да у нее приданого ручной заяц, охапки трав, да хлебный нож! - колебался князь. Петру очень повезло, что его наставлял именно этот Ангел. Будь на его месте архангел Гавриил, наказал бы Петра немотой. К нему вернулся бы дар речи только на венчании. Ангел мысленно сотворил короткую молитву и сказал: - Пётр, гордыня в тебе говорит. Сей грех довёл до Падения моего друга. А что до приданого... У жены брата твоего было богатое приданое и влиятельные родичи. Но был ли их брак счастливым? - Нет, а княгиня была так хороша, что не дай Бог влюбиться... - вздохнул Пётр. - Прошу тебя, княже, подумай, хорошо ли ты поступил с Февроньей, сбежав от неё. Одумался Пётр, и к утру велел везти себя обратно в Ласково, просить прощения у целительницы. Помирились Пётр и Февронья, исцелился князь - на сей раз окончательно. На Красную горку они обвенчались в соборе Переяславля-Рязанского. Посаженным отцом Петра был сам Великий князь Рязанский Роман Глебович. Явив дипломатические таланты, юный князь Муромский заключил союз с великим князем Рязанским. С предоставленной Романом Глебовичем дружиной, а также с юной супругой князь Пётр отправился в родной Муром на княжение.