Повесть о Змие и княгине Муромской

Чем же был занят Змий утром перед своей свадьбой? Он напоследок порезвился в граде Муроме. Оклеветали честнóго старца епископа Василия. Будто бы утром видели на крыльце его городского дома блудную девку - рыжую и, как говорят злые языки, мужеподобную. Она то шаталась по дому, то выглядывала из окон. Не дело архиерею блудниц привечать! Изгнать его из Мурома! А лучше немедленно умертвить! Многие из бояр требовали тотчас казнить епископа за впадение в блудный грех, но Василий умолил горожан не вершить самосуд, а изгнать его. Бояре, так и быть, согласились. Утром, когда жители града Мурома стояли на берегу, епископ Василий отказался от предложенной ему лодки. Перекрестившись и поклонившись люду муромскому, архиерей снял с себя мантию... Положил её на воды Оки-реки... Встал на расстеленную мантию и отправился в град Рязань противу течения Оки. Жители Мурома молчали, аки рыбы безгласные, увидев такое чудо. Неповинен был епископ Василий в грехе блуда, в коем обвинили его столь опрометчиво. Оклеветал епископа рыжий бес. А собственно, зачем? Змей несколько дней страдал, исцеляя себя от раны в спину, которую получил от оскорбленного князя Павла. Ангел куда-то запропастился, иначе Змей припер бы его к стене и заставил рассказать все, что знал о месте заточения княгини. По Мурому ползли слухи, что княгиня натравила адское чудище на мужа и его брата, дабы самой княжити и всем владети. Бояре, а больше всего боярыни жаждали крови сей изменницы, но заточение в монастырь спасло ей жизнь. Простолюдины, впрочем, считали, что ни в чем не повинную княгиню осквернило насилием исчадье ада, но кого волнует мнение простого народа? Весь гнев верхушки муромского общества был направлен на княгиню, а как избавить её от сей ненависти? Проще всего дать людям другую мишень, так Змий и поступил, ни за что ни про что опорочив епископа Василия. Когда Змей на берегу Оки приводил себя в пристойный облик и слушал доносящиеся издалека вопли горожан, к нему приблизился чернокожий ушастый бес. Такие бесы были на посылках у врага рода человеческого и в адской бюрократии именовались эфиопами. Тотчас же Змий обратился в свою змеиную ипостась: вид чудовища, говорящего человеческим голосом, сбивал их с толку. Мальчики-зайчики порой забывали, зачем явились, и быстро возвращались в геенну огненную. - Слава сатане! - пропищал бес. "Славить сатану? Нашли дурака", - подумал Змей. - "Да он должен круглые сутки мне кланяться за то, что именно я искусил Еву! Бедняжка убежала бы в страхе, едва увидев его нелепую рогатую башку. Задавать каверзные вопросы, хитрить и сбивать с толку - это по моей части. А сатана только и может орать, что ненавидит род человеческий да поскорее бы настал конец света". - Шшшшшшто тебе надо? - прошипел Змий. - Наш тёмный владыка призывает тебя на сонмище бесовское! Змей не собирался все бросать и мчаться на нелепое сборище, которое про себя называл планеркой. Он бывал на таких совещаловах раз в сто лет, и всегда это было напрасно потраченное время. Неофициальная часть с распитием зелья из черепов, танцами на гробах и богохульствами вовсе угнетала Змия своим убожеством. - Не приду, не видишшшшшь, занят я. Искушшшшшаю жалких сссссмертных. - А я тоже искушаю людишек! - похвастался эфиоп. - Вчера я притворился смертным и пристал к молодой девушке, которая переправлялась в ладье через реку. Я прикинулся богатым купцом, подхожу к ней, говорю, мол, женатый я, а жена надоела, давай это самое, насладимся плотской страстью. А она сказала, что как вода по обе стороны ладьи одинакова на вкус, так и женское естество одинаково. Не удалось мне склонить её ко греху. То была целомудренная Февронья, догадался Змей. Он спросил: - А мне-то шшшшшто сссссс того? - Докладываю о деяниях дня сего! Я это... Старался... - Ссссстарайссссся лучшшшшше! А теперь вон ссссс гласссс моих! - разъяренно прошипел Змий и съел полевую мышку. Эфиоп исчез, пока не сожрали его самого, а Змей обратился в образ падшего ангела и полетел к Крестовоздвиженскому монастырю, из которого княгине удалось выйти лишь на четверть часа. Видя, как его возлюбленная и две монашки идут от источника, Змей соблазнительно уселся на ветку дерева. Все-таки очень жаль, что не удалось найти Ангела - придётся праздновать без него.