19-2

– Стойте, – просит Мира, перебирая локтями по простыням и пытаясь улизнуть. Это не так-то просто провернуть, когда почти полтора центнера живого тела наваливаются на тебя, шумным дыханием нагревают кожу, лапают и ловят, пресекая все попытки к бегству. Ден собирает в горсть волосы на его затылке и вжимает кулак в подушку настолько крепко, что теперь сбежать – только без скальпа, а Мира не хочет быть лысым, как – в ближайшей перспективе – Слава с его дурацкими пари. Впрочем, не сказать, что с этим ебучим спором Мира по итогу оказался намного умнее. – Мне нужно в душ, – выдыхает он Дену в лицо, прежде чем его затыкают самым бессовестным образом: языком, жестко скользнувшим по языку, выбившему из груди жадный задыхающийся звук. Ладно, может и не самым. Пальцы, которые мягко мнут мышцы входа, кажутся куда бессовестнее: кружат по раздраженным, приоткрытым краям, легко надавливают, но внутрь не проникают, вынуждая сжимать пустоту и вздыхать от разочарования. Обычно Мира против, если его ебут второй раз сразу после того, как он кончил, но сегодня оргазм сбивает только первый, самый сильный голод, кажется неполноценным, недостаточным, хочется продолжать. Еще сильнее хочется разве что в душ, но судя по тому, как чьи-то пальцы (мягкие подушечки пальцев с ухоженными ногтями – Мага) вдохновенно размазывают сперму по животу в неведомые, стягивающие кожу узоры, из постели его сегодня выпускать не планируют. Не то чтобы Мира возражал, но эй, давайте устроим хотя бы перерыв на помыться и привести мысли в порядок, у него же после напряженного дня и быстрого провала в оргазм в голове сплошной кавардак. – Но мне правда надо… – предпринимает он очередную попытку отбрехаться и пробует свести колени, но Мага вгоняет в задницу два пальца по самое основание, разводит внутри, растягивая мышцы, и Мира, вскрикнув, падает обратно от дрожи, прострелившей поясницу. Ноги сами собой разъезжаются в стороны, бедра толкаются вверх в попытке удержать эту заполненность, но Мага уже вытащил пальцы и снова лишь слегка дразнит мышцы, поводя кончиками пальцев в круговую. Мира недовольно мычит и пробует если не вернуть удовольствие обратно, то хотя бы пнуть садюгу, но куда там: Мага ловит его ногу, обхватывает, накрепко прижимая голень к бедру, и наваливается повыше, так, что Мира оказывается в совершенно кошмарной, открытой позе. – Мне так не нравится, – протестует Мира, пытается дернуть хоть чем-нибудь, но неожиданно оказывается спеленован этими двумя по рукам и ногам. Ден даже говорить ему не даст, если снова полезет целоваться, и тогда Мира окажется вообще без средств к сопротивлению. Эта мысль очень стыдная и очень горячая одновременно, обжигает горло душным сдавленным стоном, который Мира старательно пытается скрыть за сомкнутыми губами, проглотить, но давится, когда Мага, навалившийся сверху, неожиданно прижимается головкой ко входу. Мышцы рефлекторно расслабляются в ожидании толчка, чтобы тут же стиснуть, удержать член внутри, Мира так хочет, так сильно хочет Магу в себя, но его снова обламывают. Мага только слегка приоткрывает его собой и сразу качается обратно, не дает подкинуть бедра навстречу, накрепко перекрыв своим весом любые движения. Мира стонет сквозь зубы от разочарования и злости, тянется схватить Магу за загривок, чтобы хоть за волосы оттаскать, блядь такую, но Ден неожиданно перехватывает его руки, сводит запястья и пришпиливает к матрасу над головой, а локтем свободной руки давит на горло. Они оказываются нос к носу, и Ден, очевидно, смотрит ему в глаза, потому что зрачки у него комично скатываются к переносице, и Мира пошутил бы об этом в любом случае. В любом случае, кроме того, где он лежит раскрытый под возбужденным, тяжело дышащим Магой и больше, чем в душ, ему хочется, чтобы его уже наконец выебали по-человечески, а не вот эта вот имитации прелюдии. – Блядь, т-ты, – ноет Мира, – косоглазый. Ну-ка пусти меня. – Неа, – Ден улыбается, и серьезно, Мира не знает больше ни одного человека, который умудряется выглядеть настолько беспечно со стояком наголо, а ведь у него какой-никакой опыт. – Ты мне в нос дашь. – Дам. Обязательно дам. – В этом я как раз не сомневаюсь. Но мне жалко нос. Мира моргает, прогружается целую вечность, прежде чем до него доходит, в какую сторону Ден пытается шутить. В ту же, что и обычно, собственно. От перемены мест, времени и пространства чувство юмора у него не меняется ни на каплю, с одной только разницей: раньше весь перечень его попыток в стендап Мага испытывал на себе в одиночку, а Мира хотел убить Дена вполне искренне. – Клоун, – Мира выгибается, пытаясь выдраться из хватки, прижимается грудью к груди Маги и чувствует, как тот весь вздрагивает и влажно выдыхает ему в шею. – Отдай мне мои руки. – Зачем тебе? И так ведь заебись. – Хочу Магу полапать. – А, это… Это повод, согласен. Только не дерись. Ден разжимает пальцы и сразу ныряет куда-то за кровать, прячась от предполагаемого удара (господи, какой дурак, нахрен Мира его вообще любит?), но Мире не до него. Какое ему вообще может быть дело до драк, когда над ним расстилается такое великолепие: широкие плечи, фактурные вены на выгнутой шее, острое скольжение кадыка – Мира прижимается к нему расслабленными губами, и чувствует, как он весь вибрирует, когда Мага стонет в голос. Мира лезет ладонями под его футболку, чтобы потрогать нагретую влажную кожу, задирает подол выше, дергает, пытаясь его раздеть, путается в ткани и забывает все слова, чтобы попросить об этом вслух. – Убери это, – выдавливает он в конце концов. Мага реагирует на просьбу мягким смешком, но послушно выпутывается из футболки и выбрасывает ее на кресло у окна. Для этого, правда, ему приходится усесться, распрямившись, и теперь Мира чувствует бедрами его напряженные ягодицы и не дотягивается руками ни до его плеч, ни до спины, ни до лица, а это полный позиционный провал. Мира опирается на локти и усаживается, чувствуя, как гудят уставшие мышцы спины и поясницы, тянется следом, но натыкается грудью на чужую ладонь – Мага удерживает его на расстоянии вытянутой руки и не дает приблизиться. – Что такое? – уточняет Мира настороженно. Если Мага не позволяет себя трогать в постели, обычно это означает, что они с Деном где-то очень, очень сильно накосячили и это такая мстя. И если для Дена это смерть в чистом виде – тот сразу падает на колени и начинает каяться во всем, что натворил, и делать очень печальные глаза, – то Мира порой способен убрать по требованию Маги руки за голову и продержаться так какое-то время, измочалив при этом простыни в труху. Но сегодня даже он не в настроении. – Ничего, ляг обратно. – Зачем? – Хочу тебя вылизать. – А. Так, это не наказание. Или наказание, но более изощренное, чем обычно. Мира, все еще слабо соображая, таращится на Магу, и до того наконец доходит суть проблемы, и его взгляд смягчается мгновенно, становится таким ласковым и теплым, что у Миры все кости плавятся и руки больше не держат. Он осторожно опускает голову обратно на подостланную Деном подушку и продолжает смотреть на Магу, который тянется следом, успокаивающе целует в уголок рта. – Ничего не случилось, – шепчет. – Правда. Я просто хочу тебя вылизать. – А трахнуть ты меня не хочешь? – Хочу. Очень сильно. – Но? – Но ты не возбужден. – Я возбужден пиздец, с того самого момента, как зашел в комнату. Вообще ни о чем другом думать не могу. – У тебя не стоит. – Мы, кажется, уже выясняли, что можно кончать, даже когда не стоит. – Да, но можно кончить, когда стоит, и это намного приятнее. – Это ф-физиология, по сути, и… – Мира. – Что? – Заткнись и получай удовольствие. – Да, мой господин, – фыркает Мира и гладит острую скулу большим пальцем. Мага странно вздыхает и нервно облизывает губы, но Мира решает подумать об этом позже. Сейчас он просто прикрывает глаза сгибом локтя и расслабляется, разрешив себе хотя бы один вечер ничего не контролировать. В конце концов мир не сколлапсирует, если он просто позволит себе немного спокойствия. Хотя… как сказать. Его собственный мир коллапсирует без остановки, даже прямо сейчас, полный мир коллапса… какой пиздец, он с такими шуточками, кажется, превращается в Дена… Кстати о баранах. Судя по звукам Ден собирает себя с пола и заползает обратно на постель: матрац прогибается под его весом где-то на уровне коленей, еле слышно ноют доски в основании кровати. Мира думает целую секунду, прежде чем резко дернуть ногой в сторону, попадает пяткой в чужое, кажется, бедро и хмыкает, крайне довольный собой. Впрочем, беспечное удовольствие, как это всегда бывает с Деном, длится совсем недолго: получив удар, выбивший опору, тот начинает заваливаться с кровати спиной вперед и хватается за первое, что оказывается под рукой. И как-то Мира забыл заранее подумать, что в такой миспозиции самой близкой точкой к Дену окажется его собственная нога. От того, как его резко дергают вниз, перехватывает дыхание. Мага вскрикивает, Ден вскрикивает, Мира тоже хочет, но отказывается участвовать в этом хоре хотя бы из чувства внутреннего противоречия и только шумно выдыхает через нос. Простыня собирается под поясницей во влажный валик, и, кажется, только это удерживает Миру от того, чтобы весело и задорно наебнуться с кровати вслед за Деном. Ну, и еще Мага, который на своих нечеловеческих рефлексах успевает шарахнуться в сторону от их лавины и перехватывает Миру под бедром. Наваливается всем собой, чтобы удержать такого немаленького Миру от переезда на пол, почти прижимая отставленное колено к плечу, отчего немного тянет мышцы в паху. И самолюбие – в обычных условия, но прямо сейчас Мира слишком возбужден и слишком возмущен, чтобы обращать внимание на позы, в которых его катают по постели. – Еблан, – стонет Мира и гладит благодарно Магу по руке. – Ден, я тебя однажды объебашу чем-н-нибудь тяжелым по башке. – Но это же ты меня пнул! – возмущается Ден из-под кровати, но как-то вяло. И не показывается. И вообще ведет себя странно тихо там, вне поля зрения. И Мире бы насторожиться, потому что Ден, он же как маленький ребенок или пес – если тихо, значит, пакостит – но Мира после целого дня, проведенного на грани нервного срыва, совершенно не в ресурсе. Поэтому он закономерно пропускает момент, когда Ден закидывает его свободную ногу себе на плечо, раскрывая полностью, и прижимается раскаленным ртом к расслабленным, влажным мышцам. Крик обжигает горло раньше, чем Мира успевает хоть что-нибудь понять. Он вскидывает голову, смотрит очумело на Магу, даже не понимая до конца, о чем собирается просить – о поддержке или о добавке, желательно членом, желательно внутрь, желательно до такого же вопля – но натыкается на его взгляд. ВЗГЛЯД – капсом. Прямой, влипший намертво в губы Дена, отдающийся внутри мурашками и отголосками тех дней, когда Мира захлебывался слезами и мыслями о том, что Мага теперь любит Дена и скоро свалит к нему окончательно. Кошмарные мысли, кошмарные дни, как хорошо, что они закончились. Плохо, что они закончились тем, что Мира теперь лежит на краю кровати с раздвинутыми ногами, а Ден наглаживает языком чувствительное место за яйцами и, сука, ни пальца не вставляет внутрь. Хотя Мира сжимается и расслабляется показательно, и Ден, почти уткнувшийся носом ему в задницу, не может этого не замечать. – Мира, – еще и зовет тихо, низким от возбуждения голосом, от которого у Миры все дрожит внутри. – Я сломаю тебе лицо, – обещает он, когда чувствует дразнящие поглаживания подушечек вокруг входа. Пальцы у Дена крохотные и хорошо смазанные, если хоть немного толкнуться на них бедрами, то можно получить внутрь сразу по вторую фалангу, но Мира достаточно в своем уме, чтобы не насаживаться на пальцы ебаного Дениса Сигитова прямо у ебаного Дениса Сигитова перед лицом. Пока что. Если так продолжится и дальше, хуй знает, в каком состоянии он будет через десять минут. Потому что Ден со своими руками и горячим ртом никуда с пола деваться не собирается. Только смеется тихо в ответ на угрозу. – Я тебе даже верю, – и трется носом о член Миры, который понемногу снова начинает твердеть. – Только давай попозже? Прямо сейчас у меня на тебя другие планы. Мира вздыхает растревоженно. Да, ему не летящие двадцать, как этим двоим, которые, кажется, могут ебаться круглосуточно с перерывом на пожрать, отлить и сполоснуться в душе, но с появлением Маги в жизни Миры словно началась вторая молодость, а с появлением Дена – вторая жизнь, и порой он тоже вытягивает несколько заходов за ночь. Особенно когда его вот так готовят, долго, осторожно, нежно до сумасшествия. – Надеюсь, эти планы включают в себя пункт засунуть в меня член? – Скажи это еще раз. – Что? – Что хочешь, чтобы в тебя вставили член. – Нахуй пойди. – Я могу. Но тогда ты останешься без члена в заднице. – Н-не хочу тебя разочаровывать, но у меня еще есть Мага. – Не хочу тебя разочаровывать, но если я его попрошу не ебать тебя сегодня, он мне не откажет. Так ведь, Мага? – Мага? – Мира вопросительно выгибает бровь, вскидывает на него взгляд. И чуть не давится со смеху. Потому что Мага выглядит как потерявшийся котенок, застрявший где-то между миской с вкусняшками и “иди, почешу за ушком”. В груди растекается теплая талая нежность, о которой Мира успевает забывать, загнанный в расписание между тренировками, перелетами и короткими встречами с семьей, как белка в колесо. Но потом Мага вот так заламывает брови, или Ден укладывается спиной на кровать и раздвигает ноги, улыбаясь смущенно и уязвимо, или Мира застает их обоих уснувшими в обнимку в кресле, пока он принимал душ, – и тогда от избытка чувств становится сложно дышать. – Я… – Мага моргает растерянно, запутавшийся, не способный причинить боль никому из них, и Мира с Деном одновременно тянут к нему руки. Мира, конечно, успевает первым. Потому что Ден – мелкий гном и вообще сидит на полу. – Забей, мы п-прикалываемся, – заверяет Мира, поглаживая кончиками пальцев острый, шершавый от щетины подбородок. – Но если вдруг ты решишь, что после ваших издевательств я не заслуживаю нормального секса, я буду очень разочарован. – Слушай, – вот ничего хорошего в исполнении Дена не может начинаться с этого слова. – А можешь показать? – Что т-тебе показать? – Как ты себя пальцами растягивал. – Так, блядь, – обрывает Мира строго. И слышит, как Мага гулко, оглушительно громко сглатывает над самым ухом. Мира переводит взгляд на него, медленно заливающегося краской, и уточняет: – Вот сейчас не понял. – Да я ничего такого… – Мы с Магой бы посмотрели, как ты разъебываешь себя пальцами, – подсказывает Ден. – Что тут непонятного? – Вы с Магой сейчас нахуй пойдете оба. – Ты так усердно всех нахуй посылаешь, что скоро вообще без члена в ближайшем доступе окажешься. – Тогда я могу отправить вас пососать. – Это мы можем. Да, Мага? Мага? – Что? – и серьезно, Мира в него по уши, потому что Мага, оказывается, все это время залипал на Миру и игнорировал попытки Дена в остроумный разговор. Румяный от смущения, с черными в ноль глазами и быстрым торопливым дыханием. В такие моменты Мира вспоминает, как когда-то влюбился в него, еще совсем мелкого и угловатого, замкнутого и нелюдимого, запакованного в эти свои кавказские замашки и культуру, как в броню, больше похожего на рабочий прототип, чем на реального человека. Влюбился с разгона, без оглядки, насмерть, и это было больше похоже на аварию, чем на способ пережить эту жизнь. С Деном обошлось как-то проще, но не сказать чтобы это хоть сколько-нибудь облегчило Мире существование. – Блядь, никакой поддержки, – совсем не расстраивается Ден. – Я говорю: ты, я, пососать Мире. Как ты на это смотришь? Мага еще несколько секунд разглядывает в упор лицо Миры, прежде чем улыбается, обнажая десна, и переводит на Дена взгляд. – Положительно. Двигайся давай. Ден шевелится где-то на полу, но сам Мага к нему не сползает – он только разворачивается на постели, взбивая коленями одеяло, устраивается головой к голове с Деном, укладывает ногу Миры себе на талию и тяжело выдыхает, оставляя на бедре горячий влажный отпечаток. Который даже остыть не успевает, как ласковые пальцы уже разгоняют конденсат по коже, скользят дальше по бедру и упираются кончиками между ягодиц. Мага ласково целует натянутые паховые мышцы, мелко-мелко, все горячее с каждым прикосновением, походя бодает Дена лбом в висок и смотрит на Миру исподлобья. Словно ждет разрешения. – Мира? – Вставь мне немедленно. Пальцы давят и почти проваливаются внутрь – Мира сжимает губы и прогибается в пояснице, готовясь встретить этот толчок, как вдруг движение прекращается. – А волшебное слово? – требуют улыбающимся голосом Дена, которого Мира без шуток готов самолично закопать в палисаднике на буткемпе. Там как раз было с полметра свободного пространства, между кустом белых цветов и горкой песка, на которую обычно ссыт собака Русланы. – Сука ебаная, – выдыхает Мира и приподнимается на локтях. Картина показательная. Разворошенная постель, на ней – Мира животом вверх, на животе, скосившись набок, лежит полувставший член с блестящим устьем, одинокий и всеми забытый. Потому что прямо над ним Ден целует Магу, намертво впившись в волосы на затылке, и его пальцы удерживают пальцы Маги, не давая коснуться Миры. Зрелище восхитительное в своей порочности, горячее и залипательное, но Миру слишком долго сегодня игнорировали, чтобы у него оставалось хоть немного терпения. Поэтому он дергает ногой, заезжая пяткой по заднице Маги, ни в чем, в общем-то, не виноватого. Пнуть виновника всех бед у Миры из его позы не получается, потому что вторую его ногу держат крепко. – Ай блядь, за что, – шипит Мага и смотрит возмущенно. Его губы влажно блестят, и по этому поводу Мира не сразу находится с ответом. – За игнор. Можешь Дену тоже передать, я не дотягиваюсь. – Стоило расти таким большим, чтобы потом не дотягиваться куда надо? – веселится Ден. – Мага, ну-ка всеки ему. – Ах так, – Ден ухмыляется и заводит руку Маги за спину, медленно, словно показательно, перехватывает и фиксирует между лопаток. – Ну и кто кому теперь всечет? – Ты его в заложники взял или что, я не понял? – Можно и так сказать. До Миры запоздало доходит, что Мага лежит на боку и опирается на правый локоть, а левый Ден крепко удерживает у него за спиной. Конечно, если он выкажет хоть тень неудовольства, Ден тут же его выпустит: он никогда не сможет сделать Маге больно осознанно, он даже не ест свинину в его присутствии и говорит тише, если Мага чувствует себя нехорошо, а это почти подвиг. Но пока что Мага послушно позволяет ему себя заломать и доверчиво дышит в его хватке, не способный двинуться в сторону без риска свалиться с кровати. Хорошая игра, интересная. Мира готов начать убивать. – И что дальше? – уточняет он напряженно. Нет, он, конечно, полностью доверяет Дену – и в горе, и в радости, и, прости господи, какое горе, это же Ден, он не умеет в горе – и готов предоставить ему полную свободу действий. Но не в той ситуации, когда от возбуждения скоро чайничек закипит. Особенно, когда перед этим успел наговорить Дену всяких гадостей и спихнуть его с кровати. – А дальше, – Ден второй рукой оттягивает Магу за волосы, и Мира мгновенно пропадает в изгибе напряженной шеи, в остром скольжении кадыка под кожей, в том, как Мага тащится и щурит от кайфа глаза, приоткрывая рот, чтобы хватало воздуха. – Не хочешь меня попросить? – Не хочу. – Ладно, – Ден обхватывает зубами нижнюю губу Маги, сжимает, пробует гладкую кожу языком. Его бицепсы четче проступают под футболкой, когда Мага напрягается и предпринимает ненавязчивую попытку вывернуться из захвата. Но пока еще не всерьез. – Мага, сделай одолжение. – Какое? – Открой рот. Член дергается от этих слов, и Мага с Деном это замечают, потому что дергается он прямо перед их носами, и от этого еще жарче. Мага скашивает взгляд, разглядывая влажное пятно у Миры на животе и всего Миру целиком: его раздвинутые ноги, локти, опирающиеся на матрас, уставшую от такой позы шею. И глаза, наверняка совершенно бестолковые, потому что, даже напрягшись, Мира не может собрать в голове ни одной цельной мысли: там “пожалуйста, хочу вас, возьмите меня”, бегающее по кругу. Слова, которые так сложно сказать через рот. И которых Ден так терпеливо дожидается от Миры. Дождется, конечно. Потому что рядом с этими двумя у Миры никогда не хватает сил сучиться до победного. Еще не время сдачи, но уже очень близко. Особенно когда Мага все-таки открывает рот и, прихваченный рукой Дена за волосы, наклоняется, обнимая губами головку. Вскидывает взгляд из-под ресниц, и Мира со стоном валится затылком обратно на подушку, потому что смотреть на такое выше его сил. Да, есть такая вероятность, что, когда он кончит во второй раз вхолостую, его снова заласкают, возбудят, может даже трахнут уже в конце концов по-человечески, но завтра тоже будет день и его придется как-то жить. Просыпаться, трениться, реагировать на людей. Мира не уверен, что после всех издевательств будет в состоянии функционировать адекватно. Он и сейчас крайне далек от этого понятия: Мага медленно скользит губами по члену, приподнимается, обсасывает голову, чтобы собрать побольше слюны и смазки, и опускается обратно, так глубоко, что его ресницы мажут Миру по животу, а горло обхватывает головку, туго и влажно. Мира поджимается, чтобы не вскинуть бедра, не напороться во всем укутывающем удовольствии на случайный оргазм: ему обычно с трудом удается контролировать собственное возбуждение, если он решается на второй заход подряд. Сначала его много, оно топит, окунает в себя с головой, качает – толчок, второй, третий – перестаешь считать, и вот уже бедра сводит в судорогах и закатываются глаза. Мира хочет, такого и не такого одновременно. И только мычит раздраженно, когда Мага, не снимаясь с члена, несколько раз подряд сглатывает, стискивая головку нежными стенками горла. Из-под его губ просачивается слюна, стекает Мире на яйца и ползет между ягодиц быстро стынущей каплей. Концентрироваться на этом – ошибка, потому что ощущение пустоты внутри немедленно возвращается. – Что мне мешает, – спрашивает Мира в потолок, и сам морщится от того, каким сбитым звучит голос, – п-просто выдрать Магу в горло, а потом взяться за тебя? – Во-первых, ты не то чтобы умеешь Магу прям драть, – отвечает Ден. – Даже мороженое в баскин роббинс не такое ванильное, как ваш секс. Это правда, но хуй Мира признается в этом вслух. – А во-вторых, тебе не обязательно за меня браться. Достаточно просто попросить, и я сделаю тебе охуенно. – Охуенно мне сделаешь? Откуда такие сл-лова, тебя Мага покусал? – Ага, вчера, полные бедра отметин мне наставил. Хочешь, покажу? Мира жмурится и не думает, не думает, не думает об отметинах на его бедрах. О том, как Мага распихивал ноги Дена и укладывался между них, как обнимал губами яйца, как ввинчивался внутрь языком, осторожно и неторопливо, потому что Ден до сих пор этого стесняется, как успокаивающе целовал в колено, пока растягивал пальцами мышцы, и как потом, кончив, вышел, вогнал пальцы обратно в Дена и понаставил на коже обжигающе-красных следов, заставляя Дена скулить и задыхаться. Горячая волна проходит по пояснице – Мира с трудом удерживает себя на месте. Кажется, чуть вскинь бедра – и оргазм накроет, сведет горло криком, опрокинет в темноту. Так много удовольствия и так мало. Мира дышит раскрытым ртом и приподнимает голову, чтобы посмотреть на Дена, который любовно перебирает волосы Маги одной рукой. И, сука, ухмыляется, ехидно, с пониманием, раздражающе до стиснутых кулаков. – Ты хочешь мне что-то сказать? – еще и щурится глазами-полумесяцами. Мира хочет на него разозлиться, но получается только гореть. – Я тебя завтра выловлю и буду ебать, пока трижды на мне без рук не кончишь, – обещает он. – Вообще без проблем. Как раз три карты отработаешь. – Когда я вас ебу, теперь тоже считается? – Мы с Магой попиздели и решили, что считается, если кто-то из нас в процессе кончил. И неважно, мы тебя ебем или наоборот. Потому что иначе, когда мы инт выиграем, ты совсем без жопы останешься. – Мы еще нихуя не выиграли. – Но мы выиграем. И охуеть как ты заебешься тогда. Потому что счет все еще по нулям. И он останется по нулям, если ты сейчас снова кончишь без нас. Ну так, для справки. Мага вскидывает взгляд сквозь челку, бездонный, уплывший напрочь, черный и бархатный. Мира смотрит на его ресницы, на его скулу, на его губы, растянутые вокруг члена, на руку Дена в его волосах, на то, как она давит, и Мага, прикрыв глаза, вздыхает и стонет от кайфа, пуская вибрацию по раздраженным мышцам. Мира кричит и задыхается, потому что не кричать нельзя. Потому что это все – форменное издевательство, и пошло бы оно все нахуй, он не способен это больше терпеть. – Хуй с тобой, – шепчет он одними губами и добавляет уже громче: – Хочу вас. – Что, прости? – скалится Ден, но чернота быстро жрет его глаза, и нихуя он не такой беззаботный и терпеливый, каким пытается казаться. Правда, все еще терпеливее Миры, которому рвет последние предохранители, и он сдается: – Хочу вас в себя. – Целиком? – Тебя, метр десять в прыжке, можно и целиком. – Я тебе напомню об этом, когда догуглю, как правильно работает фистинг. – Что? – Прикол такой, знаешь. Когда-нибудь я заставлю тебя сначала ходить с пробкой, чтобы ты был охуенно растянут, потому что руки у меня куда больше, чем ты про них пиздишь. Потом раздену и уложу животом себе на колени. Вытащу из тебя пробку и буду трахать пальцами, добавляя их по одному до тех пор, пока в тебя не поместятся все пять. Я читал: говорят, самое трудное – протолкнуть основание большого пальца, потому что это самая широкая часть ладони. И вот пока ты будешь течь и членом, и задницей, принимая в себя эту самую широкую часть, обещаю, я тебе напомню, что ты считал меня очень мелким. И если в этот момент ты признаешь, что ты был прав и меня в тебе недостаточно, обещаю, я отъебу тебя так, что без рук кончишь уже ты. Мира впитывает его слова, прогоняет между спекшимися шестеренками и выгибается, представляя это все на себе и в себе. В пояснице собирается горячая дрожь, не находящая выхода, потому что Ден пока только угрожает, но ничего не делает. – Хочу, чтобы вы меня выебали. – Кто именно? – Вы оба. Отпусти Магу, мне нужен его член внутри. – А я? – А ты иди сюда, упырь. – Возьмешь в рот? – Возьму. Господи! – Мага, выпущенный из хватки, выбирает именно этот момент, чтобы втолкнуть пальцы внутрь – сколько-то, много, Мира не может сосчитать их количество, ему слишком хорошо. – Суки. Ден, если ты через секунду не будешь сидеть, где должен, я тебя вообще на постель не пущу. – Я думал, ты пошутил. – Пошутил, пошутил. Смешно? В следующий раз… о боже, Мага, еще, п-пожалуйста, – Мага хмыкает и послушно разворачивает пальцы внутри. Вообще-то Дена с его сомнениями можно понять: пососать Мира не любитель. Минеты, Пугны, Лионы и игры под девизом “давайте пикнем Маге Кункку и поржем” – это все не про него. Но сегодня хочется. Взять член Дена в рот, заткнуться им, потому что Мира уверен: в любом другом случае он будет орать до сорванного голоса, как только Мага ему вставит. Пока тот вставил только пальцы и мерно двигает ими внутри, а Мира уже теряет связь с реальностью. Слава богу, Ден больше ничего не говорит: не язвит, не спорит, не пытается Миру ни на что спровоцировать. Он шустро выворачивается из футболки и спортивных штанов и заползает на постель, упираясь локтями рядом с головой Миры, нависая над его лицом. – А трусы? – уточняет Мира, разглядывая белые искры света в его глазах. – Нет, понятно, что ты стесняешься своих размеров, но… – Да ты заебал, – Ден закатывает глаза и прижимается губами к губам. Мира коротко стонет и расслабляется, раскрывает рот, когда Ден тычется в зубы языком. Вне поля видимости Ден, очевидно, раздевается окончательно, его торопливое движение очевидно: двигаются мышцы плеч, дергается дыхание, кровать ходит ходуном. Ден не умеет быть тихим и незаметным, но Мира не против шума: до попадания в спирит в его заплесневелой жизни было слишком много тишины и стабильности, немного хаоса точно ему не повредит. Если только этот хаос даст Мире передышку на глоток воздуха, иначе он сейчас просто задохнется. – Да блядь, ты… – Мира отклоняется и глубоко вдыхает; перед глазами плавают разноцветные мушки. – Совсем ох… К губам прижимается головка, влажная и пряная, и Мира затыкается мгновенно. Втягивает носом густой запах Дена: его кожи, его смазки, тонкую ноту дневного пота, выступившего уже после душа – и сжимается на пальцах Маги, рефлекторно и сильно, голодно. – Ауч, – Мага выпускает его член изо рта и смотрит укоризненно. – Ты мне так пальцы сломаешь. – Будешь играть ногами, – отбивает Ден. – Все равно всех выебешь. – Выебу всех ногами? Звучит как пиздец. – Я видел такой ролик в интернете. – И почему я не удивлен? – И я почему не выебан до сих пор? – возмущается Мира; если не вмешаться, эти двое могут пиздеть часами, иногда настолько ни о чем, что неясна даже тема разговора, не то что его цель. – Согласен, мой косяк, – кивает Ден и, опустив ладонь Мире на макушку, осторожно подталкивает к себе. Влажная раскрытая головка проезжается по губам, размазывая семя, пачкает щеку, оставляет стягивающие кожу следы – все это Мире совершенно не нравится в обычной жизни. Но оказывается, если довести его до белого каления, то вся грязь в постели начинает ему заходить. Особенно когда параллельно где-то на фоне слышится звук рвущейся упаковки и по комнате расползается сладкий синтетический запах. – Только попробуй трахнуть меня в презервативе, – предупреждает Мира; когда он открывает рот, член Дена проезжается по внутренней стороне его губ, трогает десны – горько, скользко, под языком собирается голодная слюна. – Но здесь сегодня уже меняли постельное белье, – возражает Мага. – Если мы все тут обкончаем… – Я все сказал. – Это круто, что ты все сказал, – вклинивается Ден. – Я как раз не знал, как тебя прервать. И проталкивает член в рот. Мира вздыхает и расслабляет челюсть, мягко прижимает языком головку к небу и слышит слабый, еле слышный стон Дена, похожий на нетерпеливый скулеж. Какой ему нахрен фистинг, ему в жизни терпения не хватит на подготовку и устройство всего мероприятия – Мира уверен, что Ден зассыт даже сходить в магаз и лично выбрать там пробку для осуществления своего плана. А еще – в том, что если Ден однажды подкатит к нему с этим предложением всерьез, то Мира позволит ему все. Мысль скользит внутри, тяжелая, тревожащая, похожая на маленький оргазм; от нее стыдно дергается член, Ден хмыкает, и от этого немного стыдно тоже. Но все остатки мыслей сносит, когда Мага прижимается хорошо смазанным членом между ягодиц и без предупреждения вталкивается внутрь, одним плавным толчком по самые яйца – Мира совсем не успевает отреагировать. А когда реагирует, член уже у него внутри, большой и горячий, раскрывает мышцы, растягивает их до предела, так хорошо, так правильно, так, как хотелось уже очень давно, но некогда было даже думать об этом. Удовольствие, острое, как электрический разряд, прокатывается от поясницы до горла, оседает пряным вкусом на корне языка – или это Ден так истекает ему в рот, Мира уже совершенно ничего не понимает. Он стонет, задушенно и расслабленно, благодарный за то, что можно просто лежать и ничего не делать – Ден любит, когда Мира садится на него сверху, с него бы сталось затребовать, но сегодня даже он довольствуется малым. Мага подтягивается выше, наваливается вполвеса, гладит по бедру, и Мира понятливо сцепляет щиколотки у него на пояснице и больше уже ни на что не отвлекается. Его качает с одного члена на другой, с тянущего ощущения в уголках рта на чувство заполненности. Все это сверху полируется ладонями, приникающими к нему с разных сторон: в волосах, на бедре, под челюстью, гладят, придерживают, нежат, растворяют в удовольствии. – Блядь, Мага, айда поспокойнее, – просит Ден. – Поспокойнее что? – Еби его. Ты когда толкаешься, он зубами мне член цепляет. – Мира, ты хочешь поспокойнее? Мира поспокойнее не хочет. Он отрицательно мычит, и пальцы Дена впиваются в волосы, а сам он вскрикивает и толкается бедрами, почти загоняет член в горло. Почти – мутными мозгами еще соображает, что Мира такое не любит, что Мира за такое обращение с любимым собой пропишет ему потом пиздов. Пальцы расслабляются, осторожно поцарапывают кожу головы, и вкупе с двумя членами внутри это приятно настолько, что Мира едва способен молчать. Ден с этим помогает, заталкивая звуки обратно в глотку, но они все равно проникают, с выдохами, с обратным скольжением члена во рту, с отрывистыми грудными стонами, когда Мага берет быстрый темп. Движения много, торопливого, хаотичного, дерганого. Синхронизируйтесь, демоны, думает Мира, но когда через два толчка это происходит – Ден с хриплым выдохом вталкивается в рот, Мага входит по основание, так глубоко и резко, что яйца шлепают о промежность – Мира начинает задыхаться, но даже знака не может подать, потому что мышцы ватные. Какая глупая будет смерть – ему даже премию Дарвина не дадут, потому что туда попадают истории из жизни, а не трэшовые анекдоты. Мира хрипит, задыхаясь, принимая в себя два члена одновременно, и слышит далекий голос Маги: – Ден, вытащи. – Но… – Сейчас же! Ден отстраняется, и на его месте появляется много свежего воздуха – Мира надсадно дышит им, хапает открытым ртом. Сжимается, когда Мага после очередного толчка движется назад и пытается выйти полностью. – Блядь, Мира, не сжимайся. Надо дать тебе отдышаться. – Я хочу кончить, – хрипит Мира в ответ. – Пожалуйста. Просто пожалуйста, Мага, думает Мира, и Мага отзывается: ложится на него, накрывает собой, вжимаясь бедрами накрепко. Стянутые до середины бедер трусы трутся об основание поясницы Миры, когда его подбрасывает на особо сильных толчках, но какие же это мелочи. Особенно если цепануть случайно взгляд Маги – чуть раскосый, плывущий, мягкий, как горячая карамель, принадлежащий сейчас одному только Мире. Мысль об этом догоняет жаром в груди, и Мира кончает, торопливо сжимая головку собственного члена. Стискивается вокруг Маги, такого большого и рельефного внутри, растянутыми, быстро слабеющими мышцами, и чувствует, как сперма заливает живот и пальцы. Где-то далеко, за границей реальности стонет Ден, сдавленно и обрывисто, как стонет только в шаге от оргазма – Мира открывает глаза, чтобы на это посмотреть, но мелкая ладонь ложится ему на лицо, опуская веки. – Какого… – только и успевает выхрипеть он, как на лицо падают первые теплые капли. Пальцы, лежащие поверх век, напрягаются короткими судорогами – Мира ощущает, как тяжело Дену дается самоконтроль, и как он старается, как терпит, как даже не пытается толкнуться между губ, а только крупно вздрагивает рядом на кровати, заливая Мире губы и собственные руки. Мира кладет свою ладонь поверх его – усилие огромно, почти невыносимо, но он пытается – и чуть сжимает благодарно. Член Маги двигается в заднице еще раз, другой, проезжается отголоском удовольствия по стонущим мышцам, выдаивает остатки оргазма, срывает последние вязкие капли с головки. Мира сжимается напоследок – Мага вскрикивает, и внутри становится мокро и вязко. И как бы ему ни было хорошо – а ему очень хорошо: заломленные брови, распахнутые губы, дребезжащее дыханием горло – даже посреди разворачивающегося оргазма Мага все равно помнит о важном и выходит раньше, чем Мира снова начнет себя ощущать и ему станет по-настоящему больно. Придерживает края ануса и выскальзывает наружу, сжимает собственный, еще твердый и текущий член в одной руке с Мириным, и толкается последние несколько раз в собственную ладонь, прежде чем рушится на Миру полным весом. Становится очень тихо, ветер стучит створкам жалюзи в открытом окне. Ден снимает собственную ладонь с лица Миры, впуская в глаза свет, и разглядывает пальцы, уделанные разводами спермы, как паутиной. Мельком проходит мысль: прикольно было бы, если бы Ден сейчас эти пальцы облизал, но Мира знает, что тот пока еще не готов к такому. Мага – да, но и ему потребовалось время, чтобы принять свою природу и смириться с ней. Дену еще далеко до такого полноценного принятия, он действует под силой огромной, нестерпимой любви к ним двоим, но Мира видит, как порой и ее хватает едва. Зато Ден всегда остается Деном. Вот и сейчас, только отдышавшись, он разглядывает растянувшегося поверх Миры Магу, наклоняется и звучно чмокает его куда-то между лопатками – Мага смеется, не поднимая лица с плеча Миры, и этот смех отдается солнечными крошками у Миры в груди. Хочется тишины и покоя. Но – Ден всегда остается Деном, поэтому: – Прикольно, размочили счет, – возвещает он радостно. – Две карты отыграл, считай. Блокнотик себе заведи, чтобы не запутаться. Мира пробует двинуть ногой – тяжелая, неподъемная, мышцы как кисель – и смотрит на Дена, который принимается беззаботно вышкрябывать сперму из-под ногтей. Дурак как он есть. Ладно, пусть живет.