Я — фанатка

Немного понаблюдав за Кириллом и Ксенией, я не мог не увидеть того, о чём говорила Марта. Как же я мог оказаться так слеп, когда у меня под носом эти двое изнывали от той же игры взглядов, в которую и сам я был вовлечен не один год? Только, в отличие от моей заинтересованности Мартой, Кирилл был готов растечься лужей у ног моей сестры и потому говорил в её присутствии совсем мало. Обычно он более словоохотлив, но сейчас, когда уставшая после поединка Ксения неспешно пила сладкий чай с лимоном, он вел себя тише воды, ниже травы, словно его и вовсе не было в гостиной. За тем же наблюдала Марта. Я, взглянув на девушку, вдруг забыл о сестре и друге, сосредоточив всё внимание на ней. В очередной раз Марта убедила меня в том, какая она особенная. Она посмотрела на меня в ответ, затем на свою руку, которую я, должно быть, слишком сильно сжал. Я поспешил поднести тыльную сторону её ладони к губам и, извиняюще, поцеловал. — Может, вы уединитесь? — незло проворчал Максим. — Филипп не разрешает, — как всегда расписалась Марта своим необычным чувством юмора, заставив всех покатиться от хохота, а меня покраснеть. У меня волосы встали дыбом из страха, что кто-то догадается, что за шутки она выдавала правду. — Она просто жуткая, — без боевого запала отметила Ксения. — При первом нашем разговоре Филипп сказал мне то же. Ксения улыбнулась. — Давайте поиграем? — вдруг предложила Марта и, не знаю почему, затылка коснулись мурашки. — Я за, — тут же поддержал Григорий, скучавший от долгого безделья праздничных дней. — Ты соглашаешься со всем, что она говорит, — заметил Максим, не слишком довольный этим фактом. — Ты ревнуешь? — обратилась Марта к Максиму, заставив того покраснеть. — Ещё бы! Мы все давние друзья, а ты в нашей компании новичок, и вместе того чтобы выбрать нашу сторону, он выбирает тебя, — выставил вперёд подбородок Максим. — Объединимся? — предложила Ксения, давая понять, что и у неё к Марте имелись претензии. — Мы останемся в меньшинстве, — заметил Максим. — Даже так? Ну с Филиппом всё ясно, выбор Григория ты только что озвучил, а что же Кирилл? — Ксения посмотрела на сидевшего напротив мага воды. — На чьей ты стороне? — На моей, конечно, — произнесла Марта, не дав тому раскрыть рта и в упор посмотрела на Ксению. Я понятия не имел, как у Марты это получалось, но Ксения разгоралась на глазах. Откуда только брались силы? Ещё несколько минут назад она напоминала квашеную капусту, и вот уже смотрит воинственно, так, будто готова к новой дуэли. — Так что? Поиграем? Я попросил у духов пощады. — Предлагай, — ответила на вызов Ксения. — Правда или действие. — Как скучно. — Ты всегда можешь сдаться первой. Ксения скрипнула зубами. — Ограничений нет, — Марта обвела нас взглядом. — Правила следующие. Каждый может выбрать либо «правду» либо «действие» в отношении другого участника. — То есть не для себя? — Нет. К примеру, ты выбираешь «действие» и просишь прыгнуть меня с крыши, — объясняла Марта. — Я иду и прыгаю. Никаких оправданий и другой ерунды. Но если правда попросишь, надеюсь, остальные хотя бы попытаются натянуть покрывало. Или я выбираю край крыши, с северной стороны сугробы глубже. — Не слишком ли? — ничего другого не пришло мне на ум, но никто больше меня не поддержал, вместо этого каждый вдруг задумался. — Принято, — Ксения. — Играю, — Максим. — Я первый загадываю! — Григорий. — Да, кто бы сомневался, — проворчал Максим в ответ. Кирилл кивнул, и мне не оставалось ничего другого, как поднять руки в капитулирующем жесте. — Тогда начнём! — воскликнул Григорий, потирая ладони. — Выбираю правду, — и он обернулся к Марте. — Как помогает моё избиение? — Третья точка, которую ты хочешь открыть — точка силы. Воздействовать на неё можно по-разному. Один из способов — временное отречение от ощущения собственной власти над другим. Чем твёрже твоё отречение от любого сопротивления, насилия над кем бы то ни было, тем сильнее давление на точку. — Обалдеть, — благоговейно выдохнул Григорий, и нам, как и ему, вдруг многое стало ясно. — О чём это вы? — спросила Ксения, но Марта отрицательно покачала головой: — Очередь Максима. Дождись своей, и я отвечу. Ксения возмущенно фыркнула, но замолчала. — Правда, — озвучил Максим и повернулся к Григорию. — Зачем тебе вообще это нужно? — снова все кроме Ксении поняли суть вопроса. Действительно, множеству магов никогда не доводилось и не доведётся раскрыть седьмую точку, и ничего особенно в этом не было. Хорошим достижением считалась уже четвёртая раскрытая точка. Григорий посмотрел на друга с лёгким раздражением. — Да разве не очевидно, — и он многозначительно посмотрел на меня, а затем снова на Максима. — Хочу быть сильным, чтобы никто не смел трогать моих близких. Максим умолк, посмурнев. — Кирилл? — толкнула нас вперёд Марта. Парень слегка побледнел, и я, кажется, догадался о чём он думает. — Действие, — он повернулся к Ксении. — Поцелуй меня. Я и Марта, зная о том, что происходило между этими двумя застыли, боясь нарушить тишину. Друзья вытаращились на Кирилла, посмотрели на меня; я отрицательно покачал головой, чтобы не вздумали рта раскрыть. Ксения сначала обомлела, затем стала заливаться румянцем, схватила парня за ворот рубахи и, притянув к себе, впечатала поцелуй. Это больше напоминало столкновение, но текли секунды, а с ними менялся и поцелуй, замедляясь и становясь нежным. Григорий отвернулся, удивленно вытаращившись на нас. Отвернулся Максим. Марта смотрела и улыбалась. Я не выдержал: — Пожалуйста, имейте стыд! Они остановились. Оба красные до корней волос. Но выражения их лиц были такими откровенно счастливыми, что казалось, мы перешли к просмотру чего-то слишком личного. Первой опомнилась Ксения. Она глубоко вдохнула и уставилась на Кирилла. — Ты меня любишь? — Да, — без раздумий ответил маг воды, выглядя побежденным. — Вот это вы даете, — выразил общие чувства Григорий. — Марта, у нас будет ещё один круг? — Придурок, — Максим пнул локтем друга так, что тот закашлялся. — Хватит таращиться, — осадила меня Ксения, всё ещё донельзя смущенная. — Твоя очередь. Я повернулся к Марте. — Правда, — я собрался с мыслями. — То, о чём мы говорили у тех красивых ворот, — я осторожно подбирал слова, — и после, когда гуляли… Марта застыла, но кивнула, давая знать, что понимает, о чём я говорю. — … ты владеешь этой магией? — подчеркнул я слово, вместо того чтобы озвучить слово «смерть». Марта долго на меня смотрела, а затем медленно кивнула. Я просиял, тем немало её озадачив. — Это нечестно! Мы не поняли, — возмутился Григорий. — Я тоже не поняла, о чем были ваши с Максимом вопросы, так что нечего пытать моего брата, — встряла Ксения. Она-то, кажется, догадалась, о чём я спросил и что мне ответили. Я видел это по взволнованному лицу сестры. — Всё хорошо, — я ободряюще сжал руку своей девушки. — И мы не закончили. Марта? — это был Максим. Марта задумалась. Я вдруг понял, что если она намеренно затеяла эту игру, чтобы дать шанс Кириллу и Ксении, то, наверное, была готова со своим вопросом. Но нет, она продолжала думать. Я был благодарен ребятам, что никто её не поторапливал. Она вдруг подняла на меня глаза и произнесла: — Выбираю правду. Ты тоже ею владеешь? Конечно она догадалась — она всегда догадывалась. — Филипп? — Ксения занервничала, но я не отрывал взгляд от Марты. — Я — нет. Я слишком слаб, — и многозначительно посмотрел на Ксению. Марта должна была понять, она всегда понимала.