Книжное приключение. Новая версия.

День длится очень долго. Время тянется плавно, переходя от утра в день и в вечер. Тэхён бродит по тропинкам тенистого сада, пытается ускорить бег часов. Вот уже и птицы перестают петь хвалебную песню утру, вот уже и солнце переваливает за 12, бежит на запад. Цветы аккуратно закрывают свои лепестки, боясь повредить гостей, насекомых. Раздумья грузом ложатся на плечи капитану. Тэ старается понять, что же все-таки случилось с ним. Почему он так спокойно сбросил тяжесть оков, которыми приковывал свое настоящее “Я”? Но страх перед правдой сковывает душу. Ответа на вопрос не приходится искать в обрывистых воспоминаниях. Ведь он на самом деле такой и все эти годы Тэ убегал от правды, надевая каждый раз маску другого человека. Теперь он блуждает по саду, как тень, распугивает живность, и не знает, что ждет его завтра. Все мысли плавно утекают к Чонгуку. Предвкушение помолвки учащает сердцебиение, а предательские руки немного дрожат от страха. Все тревоги и надежды перемешиваются в ядреный коктейль ожидания, которое сводит с ума. Утро оставило перед ними множество нерешенных вопросов. И теперь альфа до безумия боится, что Чон не примет его предложение. Вернувшись в комнату после долгого разговора с отцом, капитан не видит омегу. Кровать аккуратно застелена, а на подушке лежит кольцо, презрительно сверкая жемчугом. В тот момент что-то падает у Тэхёна в груди, проезжается, собирая все ребра, и разбивается у самых его ног. Только так рассыпаются мечты, и рушатся надежды. Он понимает, что обидел Чонгука, задел его чувства и растоптал ту любовь, которую так лелеял все эти дни. В душе теплится раскаяние, словно мягкий свет зори после долгого шторма, но тень непонимания остается висеть в воздухе, словно туман, преграждая возможность объясниться. И вот в преддверии вечера Тэ просто не находит себе место, поедает душу сомнениями и растит обиду на самого себя. Тэхён долго переодевается. Сегодня он выглядит, как подобает настоящему наследнику династии Ким. Кипельно-белая рубашка слепит глаза, а уходящие солнце размазывает по ней оранжевые краски заката. Черные брюки и черный пиджак придают капитану стати. Лишь легкая небритость выдает его недельный загул, но приводить лицо в порядок Тэ и не собирается. Чон любит легкую небритость на лице своего альфы. Песочный перелив волос идеально уложен чуть на бок, от чего лицо капитана обретает острые очертания. Тэхён, как и шесть лет назад, смотрит на себя в ту же гладь зеркала, попадая в холодное зазеркалье. На секунду он представляет, что мог бы уже держать на руках сына, ощущает эту легкую детскую теплоту, прислоняет руки к груди, прикрывая глаза. Их яркая зелень блестит влажным покровом, и альфа быстро стряхивает с себя укор совести. Все происходит ровно тогда, когда на, то есть великая воля Вселенной. Она начала свою игру уже давно, тасуя судьбы и желания, как маленькие фигурки на шахматной доске. И вот сейчас он, великий Ким Тэхён, ставит ей шах. Громкий звон часов оповещает капитана, что его время наконец то пришло. Стук стрелок эхом отдается в его груди. Пора! Тэ подходит к кровати, берет кольцо и прячет вместе с собранными осколками надежды поближе к сердцу. Альфа хлопает себя по щекам, приводит в чувство, разгоняя застывшую еще утром кровь. Кожа наливается больным румянцем, теряя бледный оттенок. Капитан спокойно открывает дверь, по привычке оборачивается на родное глазу убранство. Где-то глубоко в душе понимает, что может и не вернуться сюда больше, ведь Вселенная еще не сделала свой последний ход, который будет решать все. Но, лелея в мечтах картину из секундного воображения, он заветно клянется, что обязательно постарается вернуться ради Чона и будущего маленького Кима. Тэ выходит, оставляя все не нужное позади и движется на встречу с судьбой. Шаг за шагом капитан спускался по лестнице, задерживается на каждой ступеньке. В гостиной собралось много народа. Папа бегает по залу, угощая гостей. Отец разговаривает с друзьями. Альфа задерживается на маленьком выступающем балконе, ищет глазами омегу, но Чонгука не видно. Душа заходится паническим спазмом, подкатывает к горлу самыми плохими мыслями. Не дает сделать вздох. Тэ цепляется за периллу, которая манит лишь призрачной безопасностью и пытается надышаться, разорвав легкие от спертого воздуха. Боль перед осознанием того, что Чонгука еще нет и вероятно и не будет, заставляет хрустальное сердце Кима умереть. Пустота завоевывает его тело и с каждым вздохом разрастается внутри. Через десять минут альфа все же берет себя в руки и спускается к столу. Разглядывает многочисленных и очень важных гостей. По правилам приветствует семью. Он вежливо пожимает руки отцовским друзьям и незабвенно целует папу. Потом обходит помещение и встает во главе стола. Принимая на себя ответственность за дом, за финансы и дела семьи он ударяет ножом о прозрачный хрусталь бокала, которая плачем своим оповещает о прибытии наследника. Начинает церемонию. Все замирают. Папа приближает руки к своему сердцу и с нежной улыбкой посматривал на сына. Теперь омега чувствует себя спокойно и умиротворенно. Его судьба и вся жизнь в руках самого дорогого для него человека — его сына. Сиюн смотрит внимательно, следит за тем, как трясутся руки сына, и вспоминает себя. Гордость не покидает его лицо. Сын — это его надежда на будущее и прощение за прошлое. Тэхён делает паузу, собирая всех гостей ближе к столу. Ударив о бокал еще один раз. Он восклицает: — Я Ким Тэхён, единственный наследник династии Ким, принимаю на себя ответственность за мою семью и мой дом, - его голос срывается на глухой хрип, а руки цепляются за края стола, как за соломинку. Время теперь бежит неумолимо, а семьи Чон до сих пор нет. Альфа кашляет прочищает вмиг пересохшее горло и продолжает. - А теперь, — уже чуть тише, — приглашаю всех за стол. Гости занимают свои места. По правую руку — отец, как непоколебимая твердыня всего того, что так дорого Тэ. По левую руку — папа, его утренняя звезда, которая всегда указывает путь домой к любящему и понимающему сердцу. Тэхён стоит в ожидании, как в бреду. Гости уже расселись, приподняв свои бокалы. Альфа раздирает от волнения заусенцы в кровь, кусает губу и поглядывает на манящую входную дверь, которая безмолвной пустотой сообщает, что никто не идет. — За наследника! — хором пролетает по гостиной. Капитан неуверенно садится на край стула. Прислуга спокойными, но уверенными движениями начинает раздавать еду: мясо, овощи, птица лежат на столе, предъявляя достаток хозяев. Вина льются рекой из графинов в бокалы гостей, лаская слух сладостными всплесками. Тэхён смотрит на все эти яства, но аппетита у него нет. Он ковыряет пальцами маленький кусочек хлеба, запивает вином, разжигая пожар потухших углей. Вереница тяжелых запахов проникают в самые легкие. Гости ждут так же, как и Тэ. Они начинают тихонько переглядываться, встревожено поглядывая на капитана. Кольцо в кармане прожигает кожу, и Киму кажется, что оно оставит ожог, как напоминание о несусветной глупости альфы. Чонгука и его родителей так и не нет. Тэхён смотрит украдкой на отца, ожидая понять причину их задержки, молит взглядом о помощи. А в сердце зарождается червь сомнения, который несет за собой всепоглощающий страх. Если омега так и не появится, Тэхён навсегда разобьется, как фарфоровая кукла, и больше не сможет любить. Лишь Сиюн ведет себя спокойно. Он ест цыпленка, слегка облизывая пальцы. Пытается говорить с набитым ртом, запинается, запивая все вином и громко смеется над шуткой старого альфы. Папа же, наоборот, сидит тихо, не общаясь со своими друзьями. Только перехватывает ледяную руку сына, разделяя с ним тревогу. — За наследника! — в очередной раз кричат гости, поднимая бокалы. И вот Тэхён чувствует еле уловимый и такой бесподобный аромат. Лилия выделяется горечью из всех запахов гостиной, доносится до чуткого носа альфы, и он с облегчением вздыхает. Берет разорвавшиеся эмоции под контроль. Дверь в гостиную открывается. Сидящие за столом гости поворачиваются на призывный скрип. В дверях стоит Чонгук с родителями. Он медленно и грациозно делает первый уверенный шаг к столу. Отец ведет омегу под руку, а папа чуть поодаль, дарит всем присутствующим мягкую улыбку. Чон идет тихо, с повадками пантеры, разрезает шагами пространство. Стук его каблуков глухим эхом проходится по полу. Весь в белом, он, как сказочный зимний герой, ступает ровно по одной прямой. Расстегнутые пуговицы на белоснежной рубашке выгодно оголяют участок загорелой кожи, а красный атласный платок на шее, как костер, бросается в глаза. Снежный костюм переливается в свете ламп голубым отблеском. Черные волосы омеги непослушными шелковыми прядями разлетаются в разные стороны, от каждого шага, а жемчужная серьга украшает ухо хозяина. Глаза омеги, как две пропасти, не сводят с Тэ смоленого взгляда. Чон идет, зная, что вот-вот — и его мечта станет реальностью, в шаге от своей любви. Усадив Чонгука по другую сторону стола, родители тихо, не говоря ни слова, садятся на пустые места. На мгновение в зале все замирает. Пара смотрит друг другу в глаза, ведут разговор, который не оставит между ними не единых сомнений. Тэ просит прощения, мысленно встает на колени, преклоняясь перед омегой. Тот дерзко приподнимает нос, толкается языком в щеку, злится. Альфа лишь улыбается на детские выходки, фантомно целует вздернутый нос и ставит точку в разговоре. Немного собрав свои мысли, Тэ молчит. Он по очереди смотрит то на отца, то на папу, ища в них поддержки. Сиюн тихонько качает головой, видя в глазах сына тревогу. Решение принято, и старый альфа кивает, давая разрешение начинать. Капитан встает. — Дорогие гости, — негромко произносит он. Голос дрожит так же сильно, как дрожит все его тело. – Я собрал вас, чтобы сделать одно заявление. — Он отодвигает стул и выходит из-за стола. Шагая вдоль гостей, он старается не смотреть ни на кого, только держит зрительный контакт с центром своей Вселенной. Делает глубокий вдох, пытается унять свое взбесившееся сердце. Волк, как дурной скачет перед омегой, перебирает огромными лапами в нетерпении. Капитан подходит к Чонгуку, находит руку омеги и приподнимает, чуть подаваясь к нему. Тэ достает кольцо. Он приближает Чона к себе, невзирая на короткий протест омеги. Сердце бьется набатом, создавая поток бешеной страсти и решимости. Тэхён гладит упрямый изгиб губ, глазами дарит тысячи поцелуев. - Это принадлежит тебе, - шепчет в ухо нежным голосом, словно ветер в летнем саду. Гости не понимают, что происходит. Они перешептываются, пристально разглядывая любовную сцену. Тэ немного отстраняется. — Чон Чонгук, я, Ким Тэхён, наследник династии Ким, прошу стать моим супругом. Омега молчит, и кажется, что время засыпает. Весь этот волшебный момент отражается в его углях. Чонгук разглядывает искры в глазах альфы, знает, что не откажет, но так хочется позлить. Он наблюдает, как огоньки начинают затухать, как блеск пропадает, а красные щеки Тэ покрывает холодная ледяная корка. - А ты точно именно этого хочешь? - спокойным голосом, как будто ничего не происходит. - Да! Как ничего и никогда, - отвечает Тэ, чуть опустив голову. Он все также держит омегу за руку, не прерывая еле уловимую связь. - Мне не нужны никакие сокровища мира, потому что мое здесь и это ты, Чон Чонгук. Прости, что понял я это так поздно, - альфа поднимает на любимого глаза, полные боли, готовый прекратить дышать навсегда от одного страшного слова “Нет” из уст омеги. Чон щурит хитрые глаза, меняет выражение лица на удовлетворенное и улыбается, облизывая губы. Все эти слова - бальзам на сердце омеги, услада ушей его. Парень морщит нос, немного отворачиваясь пряча счастье. — Да, Ким Тэхён, я стану твоим супругом! — он приподнимает руку, позволяя надеть кольцо на палец. Тэ обнимает свою Вселенную и прикрывает глаза. Теперь только остается исполнить свою клятву и вернуться к семье. Но судьба подсказывает, что игра со Вселенной будет еще долгой, а пока он хочет надышаться ароматом лилии и запомнить пропасти бездонных глаз. Все гости оживают. Они кричат, аплодируют, но Тэ не замечает этого. Он стоит рядом с женихом и ловит одобряющий взгляд отца. Благословение было получено. Тэхён все сделал правильно.