Распустившиеся в снегу цветы сливы ярче

В последнее время его посещали странные сны. «Сасук». Он видел подростка в белой форме, похожей на ту, что носят воспитанники Шаолиня, изучающие боевые искусства. Его лицо было размытым, но слова очень разборчивы. По какой-то причине сначала это были одни оскорбления… Но потом к ним добавилось что-то ещё. «Такие люди, как сасук, волнуются и создают кучу проблем, поэтому успокойся». Со временем он мог видеть лишь спину, что в одиночестве шла вперёд. Она не была хрупкой, нет, казалось, что она способна выдержать вес горы Тай. И сколько бы он не преследовал эту спину, она становилась лишь дальше, а плечи всё сгорбленнее, будто несли на себе тяжкий груз. С неразборчивым бормотанием Джин Пэкчхон открыл глаза. Пытаясь потянуться, чтобы размять конечности, он понял, что спал в машине, а не в своей кровати. Ах да… — Ты проснулся, — констатировал Чхонмён. Пэкчхон мог лишь безмолвствовать, когда смотрел в ужасно уставшее лицо его вынужденного спутника. Нет, он вообще спит?.. — Слушай, может купить снотворного? Мы два дня в пути, а ты будто и не спал… — Всё в порядке, — отрезал Чхонмён. — Я могу не спать неделями. Не похоже на правду. Пэкчхон сделал мысленную заметку всё же заехать в аптеку, когда они будут проезжать следующий город на пути к горе Хуа. Выйдя на улицу, мужчина наконец смог размять мышцы и вдохнуть свежего воздуха. Зима, — подумал он, с грустью вспоминая, что резко подкосившееся здоровье его матери не позволяло выходить в такие холодные дни на улицу, поэтому Пэкчхон был рядом, наблюдая за тем, как женщина вяжет. — Апчхуй!.. Но громкий чих отпугнул ностальгию. Пэкчхон недовольно повернулся к дрожащему от холода мужчине, который не сменил свой лёгкий прикид, похожий больше на косплей. Он переступал с ноги на ногу, проклиная всё на чём стоял свет. Но спустя некоторое время взгляд Пэкчхона был прикован лишь к одному месту, к правой руке. Заметив это, Чхонмён буркнул: — Чё смотришь? Чисть это оружие смерти и поехали! — … Нет, откуда сбежал этот человек, что не видел машин? Вздохнув, Пэкчхон смирился с ролью обслуги для этого сумасшедшего, счищая снег с машины и отправляясь в путь.

***

       Со вздохом облегчения Джин Пэкчхон опустился в ванную. Наконец он убедил этого упрямого сумасшедшего человека заехать в отель по дороге, приводя в качестве аргумента сильный мороз, который будет этой ночью. Наконец он может помыться, побриться и поспать, как нормальный человек, а не подросток в бегах. Задумчиво он рассматривал белый потолок, вспоминая их разговор два дня назад. Гора Хуа... Зачем кому-то ехать туда? "Впрочем, это не моё дело". Когда Пэкчхон вышел из ванной, то застал ту же картину, что и час назад. — Иди помойся, — скривив нос, сказал он. — Ты не снимал эту одежду уже… дня три? Четыре? Странно, но вместо ехидного комментария, он получил лишь странный взгляд. Если бы ему сказали его описать… «Как у отца». Нет, взгляд Джин Чхобэка был отрешённым, этот же сквозил каким-то жестоким намерением, заставляя уже взрослого мужчину запнуться на мгновение. Но да, это было лишь мгновение, по прошествии которого в глазах странного розового оттенка можно было прочесть лишь недовольство. — Ха? А не-сасук не слишком привык к роскошной жизни? — Пожалуйста, просто помойся наконец. И сдай одежду в стирку. — Тц. — … После того, как они гипнотизировали друг друга взглядом несколько минут, по какой-то причине Чхонмён всё же чуть смягчился. Пэкчхон не знал, было ли это связано с тем «сасуком», с которым его спутали во время их первой встречи, но иногда он его слушался. Возможно было немного не этично пользоваться сходством с возможно уже мёртвым человеком, но холод лезвия у шеи всё ещё вызывал мурашки по коже. Да, он хотел умереть... Но не насильственной смертью! Когда Чхонмён ушёл, Пэкчхона посетила странная мысль: а не слишком ли он привык к тому, что его жизнь зависит от сумасшедшего? Он вполне мог бы позвонить сейчас на ресепшен и сказать, что его удерживают в заложниках… Внезапно дверь ванной открылась. — О, и не смей звать на помощь, — его большой палец прошёлся у шеи. — Уяснил? — Я и не хотел… — Тогда хорошо. С закрывшейся дверью надежда Пэкчхона на спокойные последние дни становилась всё меньше и меньше. До горы Хуа было ещё две недели пути на машине. Он не выдержит столько с ним один на один. Мысленно решив, что ему нечего терять, он заказал ужин в номер и снотворное. Его беспокоило, что этот человек станет слишком раздражителен из-за недосыпа и по дороге устроит аварию. Закончив все дела, мужчина собирался отдохнуть… Бах! — А, точно… Если человек не знал три дня назад, что такое ванна, то он и не умеет ей пользоваться, верно? Ах, он был так глуп, поверив в этого сумасшедшего. С мольбой о том, чтобы Чхонмён ничего не сломал, Пэкчхон открыл дверь. Он не мог скрыть того, что мысленно выдохнул, когда увидел на борющимся со шлангом человеке белые штаны. Ему не особо хотелось бы рассматривать чужие мужские тела так близко. — Отдай мне шланг, — скомандовал он. К счастью, этот человек решил обойтись малой кровью и признал свою некомпетентность в вопросах ванны, отдавая шланг и давая помыть свои длинные волосы. Наконец в ванне наступила долгожданная тишина, нарушаемая лишь звуками воды из лейки и хлопками пены. Пока Чхонмён прикрыл глаза, наслаждаясь приятным массажем головы, Пэкчхон не мог оторвать глаз от чужого тела. На нём были шрамы. Много шрамов. Это не результат уличной жизни и постоянных драк; не шрамы от перенесённой операции, скорее… «Он бывший военный?» Пэкчхону повезло, он не служил в армии, пройдя лишь общую подготовку, как и его братья. Но он видел взрослое поколение, которому не перепало счастья жить в мирное время. И если так подумать… Да, они были чем-то похожи. «Но он ведь младше меня, верно?» Он решил пока не думать об этом, смывая струёй воды пену с длинных вьющихся волос. Вместе с накаченной спиной казалось, что этот человек сошёл с картинки романа о боевых искусства. Когда водные процедуры были окончены, а Пэкчхон предложил Чхонмёну пойти на компромисс и постирать эту вонючую форму вручную, в номер принесли ранее сделанный заказ. И настала вторая фаза операции «сделай этого сумасшедшего человеком». Держа в руках стакан воды и блистер со снотворным, Пэкчхона грозно смотрел на зарывшегося в одеяла мужчину. — Ты малый ребёнок, что ли? Если у тебя бессонница, то это нужно лечить! — Не-сасук младше меня! Кто тут из нас ребёнок! — Угх!..        Получив оскорбление (?) в свой адрес, Пэкчхон применил подлую тактику. Точно Чхонмён был привередливой кошкой, не желавшей есть таблетку, он покрошил снотворное в порошок, добавив его в ужин, от которого не мог отвести взгляд Чхонмён с того момента как увидел. Ур~р Это была победа.