Моя сила делает меня слабым

— Ты хочешь сказать, что можешь забить Эндрю с первой попытки, играя год в школе? По лицу Кевина от злости расползались красные пятнышки. Тот орал уже почти полчаса, начав сразу после гола, а продолжив в раздевалке. Вся компания давно ждала его в машине, но того это не беспокоило. Важнее же, конечно, бессмысленно сотрясать воздух своей тирадой об обмане. А ведь Нилу еще ждать, пока Дэй соизволит сходить в душ. — Про везение что-нибудь слышал? Каким-то же образом на меня обратил внимание ваш тренер. Может, я — ваш талисман. Нил скорее был порчей, но эти мысли пока лучше оставить при себе. Команда, надеясь найти решение проблемы в виде низких показателей рейтингов, наткнулась вместо этого на новую. Интересно, насколько они разочаруются, когда увидят с началом игрового сезона пустующее место нападающего? Благо, хоть Лисы за ним охотиться не начнут, а не как некоторые. Возможно, Нилу было бы жаль потраченных Ваймаком усилий. Возможно, Нилу будет трудновато без экси. Возможно, Натаниэлю было приятно встретиться со своим старым товарищем. Но "возможно" субъективно, в отличие от объективной реальности, которая заставляет взрослеть и отказываться от комфорта. При практике длиною в жизнь отказ от очередного удобства не кажется чем-то из ряда вон. Судьба Нила быть Лисом, но не Натаниэля. Сколько не меняй имен и личностей, истинная всё равно будет вырываться из-под корки лжи. — Что ж тогда ты на пару с везением попал именно к Лисам? — сощурился Кевин. — Вообще-то ты тоже в этой команде. Что ты вообще за пиздец с нихуя развёл? Мне предложили выгодные условия, поэтому пришлось поднапрячься. — Тебе их предложили только потому, что были уверены в твоём проъебе. — Как же ты уже заебал, — прошипел Нил. — Если я таким же образом забью на матче, меня будет ждать ещё одна тирада? Засунь свой язык себе в зад и иди в душ. Или тебя уязвило, что чмошник, типа меня, забивает голкиперу с первого раза, чего ты, сын-звезда экси, сделать не в состоянии? Бери пример с Эндрю, который молча проебался и также молча съебался. Нил не был уверен, когда решался на авантюру, что его догадка по поводу верности Эндрю своим словам окажется правдой. Однако, взвесив все за и против (нытье Кевина), принял решение рискнуть. Теперь Джостена ждет спокойная жизнь хоть на какое-то время. Он знает такой тип людей, как Миньярд: они всегда добьются того, что им нужно. Раз чудику нужно расколоть Нила, то пусть обломается. Как только их «договор перемирия» истечет, Нилу придется убраться. — Иди нахуй. — Проревел Дэй. — Только ударь меня, и я сразу пожалуюсь Ваймаку. Нил мог написать книгу "Как стать изгоем общества". Ноющая ябеда с чувством собственного достоинства звучит весьма устрашающе. Кевин тоже ябеда, поэтому обязательно, как только сядет в машину, промоет им все уши о том, какой же Нил пидорас и как его оскорбил. Так и пойдут слухи, что с Джостеном лучше не связываться для сохранения собственных нервов. Зеленые глаза, пылающие яростью, встретились с карими под защитной решёткой. Нил не снимал её на протяжении всего диалога, чтобы его ещё и в отсутствии пота и румянца после изнурительной тренировки не уличили. Кевин, казалось, хотел сказать что-то ещё, но собственное эго уже не позволило и он, демонстративно толкнув Нила в плечо, встал со скамьи и прошёл в душевые. Иногда Нил задумывался о том, что чувствовал бы в ту или иную секунду своей жизни. Кевин знает Натаниэля лучше, чем кто бы то ни был, а он собственноручно разрушил возможность иметь с ним хоть какие-то нормальные отношения. Нилу должно быть плевать, а вот Натаниэлю не нравилось то, что он сделал. С другой стороны, поверни время вспять, пришлось бы поступить точно также, потому что наличие выбора к его жизни никакого отношения не имеет. Если у других людей жизненный путь — это постоянные развилки, то у Натаниэля — протоптанная дорога с всегда одним поворотом в никуда. Возможно сейчас он сошел с неё, оказавшись в раздевалке и составе команды Лисов, но оставалось всего около двух недель, прежде чем вновь подошву кроссовок начнёт стирать бесконечный асфальт. Дорога за размышлениями пролетела незаметно. Нил даже не понял, когда дошёл до гостиницы. До гостиницы, дверь которой была опечатана. Нил не мог поверить в свое везение до последнего. Даже когда достаточно приблизился ко входу, ему всё ещё казалось, что желтые ленты — обман зрения. Рядом с дверной ручкой висела бумажка, информирующая о начавшемся в гостинице карантине, с номером телефона, видимо, управляющего. Сотового Нил не имел, а вещи все и так взял с собой ещё утром. Единственное — деньги ему никто тогда не вернет. Рисковать своим положением и покупать одноразовый телефон ради нескольких несчастных сотен не хотелось, тем более что он может даже уйти в минус. Просто придется экономить. К Ваймаку он всё равно не пойдет, хотя из-за договора с Эндрю на данный момент эта затея не выглядела как первый шаг из плана к самоубийству. Но, в конце концов, не из-за Эндрю же он не переезжал, просто тот помог принять окончательное решение в пользу гостиницы. До вечера оставалось ещё предостаточно времени. Ники предлагал Нилу поехать вместе с ними к Эбби, но тот отказался. Понятно, рано или поздно их встреча состоится, только сейчас было не до неё. Изначально он хотел спокойно расположиться в своем номере, разобраться с запасами таблеток и с тем, сколько ещё ему придется их купить, в каких аптеках, чтобы хватило сразу надолго и чтобы не вызвать подозрений при закупке. А теперь пришлось выкручиваться. В качестве уединенного места идеально подошел общественный туалет одного из местных минимаркетов. С купленной картой города Нил расположился на кафельном полу и выудил из сумки свой блокнот, который всегда носил с собой. В нем между страниц хранился рецепт на таблетки, где-то при помощи шифров были записаны нужные номера и организации для создания новой личности, из ещё некоторых страниц образовывались кармашки, хранившие в себе чеки на баснословные деньги, а в самом конце середина бумаги была вырезана, и в получившуюся впадину четко вкладывался контейнер для линз. Все прочие листы были изрисованы рисунками, чтобы на первый взгляд блокнот напоминал скетчбук художника, каким Нил на самом деле не являлся. Он рисовал время от времени, но объяснял это тем, что ему надо поддерживать воссозданный образ утонченной тихой творческой личности в школе. Иногда он брал карандаш в руки сразу после матчей, будучи в анабиозном состоянии. Тогда на бумаге рождались неясные фигуры и образы, которые многим людям могли сниться в кошмарах: ребенок с разрезанной улыбкой, женщина в мокром платье с перерезанным горлом, мужчина с тесаком, отрубающий малышу руку. Нил пролистнул эти страницы и открыл чистый разворот, разложив перед собой карту. Вблизи находилось около десяти аптек, и ещё не факт, что в каждой из них будет нужный ему препарат. В одной упаковке всегда продавалось по 45 таблеток. Для нормального человека этого хватало по меньшей мере на месяц, Нилу же в день приходилось принимать около шести штук, отчего целая пачка уходила за неделю. Генеральную закупку он проводил около месяца назад, а сейчас с неё осталось всего три упаковки, одну из которых Нил использовал сейчас. Тогда, чтобы не вспоминать об этом ещё как месяца четыре, ему надо заполучить за сегодня-завтра 16 пачек. Выписывая адреса аптек, Нил также заглядывался на расположение круглосуточных кафе, ночевать на остановке или в парке не особо хотелось. Последний раз к таким радикальным мерам он прибегал в первые дни после смерти матери, не решаясь действовать крупнее в одиночку. Казалось, будто мама ушла из жизни, унеся все знания жизни в бегах за собой, а его оставила одного мучительно долго умирать. Первая аптека с виду ожиданий не оправдала: маленькая, с потертой вывеской, в старом обветшалом здании. Оно и неудивительно, окраина города всё-таки. Добирался Нил бегом по каким-то закоулкам , чтобы не привлекать внимание к своей скорости. Так он чуть не пробежал вход в аптеку — настолько она была незаметна. Он намеренно отметил себе адреса не в центре города, хотя понимал, что здесь скорее всего препарата не будет. В центр ему скорее всего ещё надо будет возвращаться и скорее всего делать это не одному, а с каким-нибудь Кевином. Если его кто-то где-то признает, получится просто волшебная картина: Нил и какая-то бабка, вопящая «местный наркоман». Конечно, это всё паранойя. Но Нил и вправду выглядел как наркоман. Худой, периодические синяки под глазами в «плохие периоды», постоянная носка солнцезащитных очков и следы от уколов… Блять. Он такой идиот. Остановившись на лавке, недалеко от аптеки Нил достал из сумки пачку сигарет и закурил. Запах успокаивал: так почти всегда пахли волосы мамы. Никотин на него не действовал, как и алкоголь, и прочие наркотики, а всё из-за таблеток, к которым привык его ненормальный организм, в котором, вроде, ещё что-то осталось от обычного человеческого. Этот организм выработал что-то вроде иммунитета. Теперь на него ничего не действовало, кроме сильных препаратов в лошадиных дозах. Если бы, блять, не гребанные силы… Нил поднял голову к небу, устремляя взгляд за струйкой дыма. Новая проблема, про которую он абсолютно забыл — следы от уколов нейтрализаторами, нежелающими ни в какую затягиваться. «Нейтралзатор», так Нил называл жидкость, похожую на сироп по консистенции, а цветом на грязную лужу. Из-за её тягучести Натану приходилось использовать шприцы с толстой иглой, в другие жижа просто не шла. Соответственно, следы от уколов также выглядели необычно крупными. На его теле были и другие шрамы, гораздо посерьезнее, нанесенные как раз под действием нейтрализаторов. Но они не делали из него наркомана в глазах других. «Точки» концентрировались в основном в локтевом сгибе. Если ими колоть прямо в вену, а не просто в плоть, то эффект будет длиться дольше, поэтому отец постоянно его скручивал и всаживал иглу под кожу. И поэтому теперь в команде на нем будет клеймо наркомана. Или вообще непонятно кого. Нил объяснит, с трудом, но сделает это. Оставалось надеяться, что медсестра окажется доброй и понимающей. В конце концов, Эндрю она ещё из своего дома на улицу не вышвырнула, а это точно показатель. Показатель беспредельной дурости. Без энтузиазма докурив вторую сигарету, Нил встал и пошел к непривлекательной стеклянной двери со знаком «Open». За кассой стоял молодой парень лет двадцати четырех с темной кудрявой копной волос. Он не выглядел приветливо, как выглядят почти все люди на кассах, и которым приходится выдавливать улыбку в ответ. Этот смотрел хмурым, уставшим взглядом, что ото всех его отличало. — Добрый день, мне три упаковки «Degreem». — Нил ловким движением пальцев выловил из кармана заранее сложенный туда рецепт. — Вот назначение. Парень, чье имя на бейдже значилось как Алан, поднял от бумажки к нему свои темно-серые глаза: — Здесь, — он ткнул в листок пальцем, — грубо говоря, формулировка «продавайте мне столько, сколько захочу». Звучит странно, не находите? — Там указан врач, и имя с фамилией, и номер телефона. Если смущает, можете пробить в интернете. — Нет, но от себя поинтересуюсь, зачем так много? — Я уезжаю на три месяца к брату в другую страну, где этих таблеток нет. — Ложь слетела с его губ также легко, как и в предыдущее бесчисленное количество раз. — М-м-м, — протянул было Аллан, но было видно, что все равно не поверил. Да и насрать, главное — продаст. Через минуту перед Нилом уже стояли три небольшие оранжевые баночки с, как он знал, голубоватыми таблетками внутри. — С вас 630 долларов. — Нил молча протянул ему купюры. — Вот ваша сдача. Нил уже направился к двери, как услышал в свою спину угрожающий тон: — Но если я увижу тебя в городе, то обязательно спрошу то, о чем не спросил сегодня из-за профессиональной этики. Наркоманов здесь хватает, а лицензии из-за ещё одного терять не хочется. Не отвечать — именно то, что нужно было сделать. Именно то, что было просто и привычно. Но что-то в его голосе заставило поступить иначе, так, как всегда хотелось. — Дак спрашивай, язык у тебя вроде есть. — У меня обед через 20 минут, — Нил только тогда глянул на часы и понял, что чуть не упустил время приема в этих поисках и мыслях о типичном виде наркомана. Стало сразу ясно, почему ему захотелось ответить именно таким образом. Нил не знал, любил ли свою истинную личность на самом деле. — Жду на крыльце. У вас же такой наплыв посетителей, что аптека просто загнется, если кассир уйдет на 20 минут раньше. Иногда Нилу хотелось отрезать себе язык. Иногда на границе, когда чувствуешь недостаточно для моментального проявления силы, но достаточно для того, чтобы проступал отцовский темперамент. На улице во рту сразу оказалась таблетка, моментально проглоченная. Нил уже хотел было уйти, коря настоящего себя за беспредельную тупость, но Алан, на его удивление, вышел почти сразу. — Оправдываешь ожидания, — он был одет в черную футболку и такие же черные джинсы. С высоты крыльца Алан выглядел даже выше Кевина, и это пугало, потому что мышц в нем было хоть отбавляй. Если начнется драка, придется убивать, потому что применять силы разрешалось только убив после. — Долго ждать — не список моих хобби. — Пройдёмся? Нил кивнул, принимая приглашение, всё ещё ругаясь про себя на себя. Как только они с Аланом выровнялись на тротуаре, тот заговорил: — Если ты боишься, что я реально думаю, что ты наркоман, убивающий людей из-за отсутствия эмоционального контроля, то ошибаешься. — Тогда что? — Думаю, ты хуже. Мой отец работал в «Future War company», и я — не идиот. Никто не будет брать столько таблеток даже на три месяца. Нил не понял о чем идет речь, но сильно насторожился от слова «война». Это всегда плохо, а в сочетании с «будущая» только хуже. Должно быть непонимание отразилось в его взгляде, поэтому Алан пояснил: — Вот и я тоже не понимаю, как такой молодой парень смог стать участником, если только у тебя не бессмертие. И до Нила дошло: силы. Алан знал про силы. Какая компания? Что за эксперимент? Есть ещё такие, как он и его родители? Где они? Его отец там работал? Нила сейчас свяжут и увезут? А Натану сдадут? За такими, как он, ведется охота? Ему стоило опасаться не только отца? Хотелось задать столько вопросов, но больше хотелось сбежать. На всей своей возможной скорости. Лучше оказаться запертым с Эндрю в тесной комнате, чем сейчас стоять с Аланом на этой улице. — Стоять, — приказал Алан, прежде, чем Нил успел дернуться, и обхватил тело того обеими руками. — Я не стану тебя никому сдавать. Видимо, ты не числишься в базах, раз до сих пор на свободе. У меня сегодня плохой день, обычно я более доброжелателен. Не утешило. — Я не желаю тебе зла, можешь даже не называть своего имени. С отцом я давно не общаюсь, поэтому не бойся. Пообещай, что не сбежишь хотя бы до того, пока мы не выпьем с тобой кофе. Против правил, всё это — против правил. К сожалению, любопытство — не эмоция, её нельзя отключить. А Нилу было важно наконец узнать, из-за чего его жизнь зависит от каких-то таблеток. Поэтому он кивнул, пересиливая себя. Алан кивнул в ответ и продолжил: — «Future War company» руководил сумасшедший тип. Он был одержим идеей ненависти к британцам, считал их злой расой, жалкой подобией американцев. Этот человек был биохимиком. Создал сначала небольшую группу людей, а потом находилось всё больше и больше единомышленников. Так и появился пробный препарат «Х». В первом эксперименте участвовало шесть человек, и все умерли от остановки сердца. Ты никогда не замечал, что оно бьется у тебя слишком быстро? — Да. — Нил не соврал, но и не сказал всю правду. Да, оно билось быстро настолько, что обычный человек не выдержал, но это не было заметно. Вернее, Нил не знал, как сердце должно биться, и не чувствовал дискомфорта. Просто мать всегда приходила в дикий ужас, когда нащупывала у него пульс, и тут же пихала ему в рот успокоительные для сердца. Она не верила, что всё в полном порядке. — Так вот, это из-за препарата. Кстати, сколько тебе на самом деле лет? — Я скажу только после того, как ты расскажешь полную историю. — Надеюсь, — хмыкнул Алан и продолжил. — Второй эксперимент проводили спустя три года после первого. В нем участвовало три человека, и выжил только один, но у него спустя два месяца случился инфаркт. Зато он обрел способность чтения мыслей, прикольно да? — Чем больше Алан говорил, тем оживленнее становился, отдаленно напоминая Ники. — Мне жуть интересно, какая способность у тебя. Ладно, не отвлекаюсь. И вот в третьем эксперименте уже препарат «Y» ввели сразу десятерым, и умер всего один спустя целых полгода. Тогда и пригласили всевозможных добровольцев. Каждый сотрудник, к тому времени их уже числилось больше сотни, неофициально, конечно, опрашивал всех своих знакомых. За участие предлагали гигантскую оплату, потому что биохимики не могут зарабатывать мало. Естественно, «Future War» — подпольное предприятие. Всего набралось около пяти сотен человек. Из них уже выжило четыреста, потому что уже всем было плевать на их изначальное состояние здоровье, ещё около ста сбежало, которых сейчас и ищут. Дальше этот безумец, руководитель то есть, всё похерил. Буквально. Ему не нужны были люди, которые имели способности по типу дыхания под водой. Она реально дерьмовая, ну ладно. Он их истребил, потому что был не уверен в их молчании и сокрытии его дел. Других же запер и продолжил ставить опыты, желая достичь своего идеала «воина будущего». Подохли ещё люди и ещё. Позже его деятельностью наконец заинтересовалось ФБР и тогда всем пришлось вколоть антидот, который у него хранился на всякий случай. Мудака всё равно посадили, многих работников тоже, а те, кто на свободе...до сих пор ведут поиски за такими, как ты. Тебя спасает только то, что на вид тебе лет восемнадцать. Понимаешь? — Понимаю, но тебя я всё равно заинтересовал. Причем пиздец как сильно. Ты сразу понял, в чем дело. — Да, потому что многие из выживших не могли контролировать свою силу. Типа, когда невидимка злился, становился невидимым. Ну ты сам знаешь. И им давали эти таблетки, за которыми ты пришел. — Отец много тебе рассказал. — Да, он жил этим проектом. Он хуйлан, но умный до черта. Я любил слушать его истории об этом, и записывал всё в тетради, тоже хотел стать каким-нибудь биохимиком, но для учебы нужны деньги. Мой отец умер четыре года назад, не оставив ни гроша ни мне, ни матери. Он и при жизни вливал все деньги в тот проект. В общем, я смогу заполучить только образование гребанного фармацевта. Прикольно? — Мне так жаль, — Нил сказал это с такой грустью, что самому поверилось в то, что он сожалеет. — Да тебе ж плевать, — заметил Алан, хитро улыбнувшись. — Я же знаю, что тебе будет похуй, даже если прямо перед нами сейчас убьют человека. Не устраивай здесь театр, деньги на нормальный у меня пока имеются. — Ладно, — тут же безэмоцинально отозвался он, понимая, что притворяться действительно глупо. — Так сколько тебе лет? — А может я ещё недостаточно услышал, чтобы тебе рассказать. — Давай так, сейчас вернемся в аптеку, я выдам тебе «Degreem», а ты взамен назовешь свой возраст. Нил задумался. Это буквально первый сторонний человек, который полностью знает его историю, который может её разделить и помочь. Он будет идиотом, и при согласии, и при отказе, потому что не знает, может ли довериться. А этого очень хотелось, хотелось так, как никогда раньше. — У меня такая сила, что я могу убить любого в радиусе пятидесяти километров. Если хоть одна живая душа за мной придет — будет мертва. Глаза Алана вспыхнули не страхом, а восхищением. При знакомстве угрюмое лицо заиграло абсолютно другими красками. Нил понял, что это не должно стать ошибкой. Он может позволить себе впустить кого-то в свою другую жизнь, которая принадлежала только Натаниэлю Веснински. Не сыну Балтиморского Мясника, а сыну человека, способным контролировать разум любого. — Если ты лжешь — будешь сразу после них. — Я понимаю, — всё восхищаясь ответил Алан, полностью руша стандарты Нила о эмоциях нормальных людей.