Добро пожаловать в Айронбарк

Кажется, я не появлялся в Айронбарке с того злосчастного дня, как уволился. Я проработал здесь около полугода, затем в очередной раз перевёлся в другой штат. Я не жалею об этом решении. Так я хотя бы был спокоен и не думал каждую смену о том, зарежут меня ебанутые на всю голову сектанты или просто живьём сожгут на костре. Конечно, я часто вспоминал на новом месте те ужасы, с которыми пришлось столкнуться. Но было и ещё кое-что, не дававшее мне покоя. Или правильнее будет сказать кое-кто. Коннор. Пожалуй, он был одним из немногих, с кем я сдружился, работая смотрителем на пожарной вышке. На моей нынешней работе мне было непривычно первое время без его голоса, слышимого через радиоприёмник. Было ощущение неполноценности, что чего-то явно не хватало. Никто не называет, хоть и в шутку, "новичком". Никто не желает доброго утра и ночи. Уже родной, полюбившийся мне тембр голоса канул прочь. Думал я, пока не принял решение во время выдавшегося отпуска съездить обратно до Айронбарка и увидеть Хокинса воочию.

...

Фургончик неспеша подъезжал к знакомым территориям за ограждением. Покосившийся, слегка проржавевший знак вдоль дороги "Добро пожаловать в Айронбарк" словно подмигивал мне и ехидно усмехался, приглашая заехать в охраняемые леса. Я слегка убавил музыку, когда через лобовое стекло увидел облезлые зелёные ворота, преграждающие въезд на территорию парка. Остановив фургон, я вышел и направился к небольшому охранному посту, где должен был сидеть по старинке Билл. Подойдя к шаткой двери, я постучал костяшками пальцев. Раздалось глухое "тук-тук-тук". Внутри каморки послышался хриплый голос: — Иду! Бог ты мой, кому там всё неймётся? Дверь со скрипом отворилась. Как только Билл увидел меня, хмурость на его лице тут же пропала, сменившись искренним удивлением. От улыбки у глаз мужчины появились морщинки. Он сделал размашистый шаг ко мне, намереваясь похлопать по спине. — Нельсон, ты что ли? Ба, давненько от тебя ничего слышно не было. Ты какими судьбами к нам? Решил вернуться? От тёплого и радушного приветствия старика на душе стало легче. Я слегка хихикнул. — Да вот же, решил проведать, как тут всё без меня. — Ну как-как? - мужчина всплеснул руками, - По старому всё. Рыси, медведи, туристы.. Эх. - он снова махнул ладонью, словно отгоняя надоедливую мошку. — Ясно, - я немного замялся, не зная, стоит мне спрашивать или нет. Но любопытство всё же пересилило, - Скажите, а Хокинс до сих пор здесь работает? — Коннор что ль? Ну ясен пень, куда ж он денется? Парнишка тут уж не первый сезон. Или ты думаешь, что после твоего ухода все смотрители тоже со своих вышек выскочат следом? Я неловко потёр затылок, опустив взгляд, рассматривая носы ботинок. — Ты дорогу до него хоть помнишь? — Конечно помню, полгода всё-таки проработал. — Ну ладно, проезжай тогда. Это, может всё-таки к нам обратно? Ты тут уже свой, всё знаешь, умеешь. Да и одиннадцатая вышка снова пустует. Я замотал головой и выставил руки вперёд в защитном жесте. — Ох, нет, мне хватило сполна. — Как знаешь, малец. Билл снял цепь с ворот, открывая мне путь. Забравшись в фургон и вновь усевшись за руль, я проехал дальше, паркуясь на стоянке для персонала. Заглушив мотор, я вынул ключ зажигания, вылезая и закрывая дверь с лёгким хлопком. Под ногами сразу же зашуршали опавшие листья. Даже воздух здесь пах иначе. Всё было таким поразительно родным и чуждым одновременно. В памяти тут же пронёсся мой первый день здесь. Только тогда это был май, насколько мне помнится. Да, точно, так оно и было. Сейчас же в самом разгаре ноябрь, а с ним и трескучие морозы, говорящие о скором приближении зимы. Мне так и не удалось застать Айронбарк в зимнее время года. Может оно и к лучшему? Короткие дни и длинные ночи звучат не самым лучшим образом. Особенно учитывая, что мне частенько приходилось шарахаться по всем злачным местам через чащобы. Шагая по главной тропе, хрустя листьями и ветками, я направлялся в сторону знакомой мне вышки под номером двенадцать. Сердце глухо раздавалось в груди. Словно моторчик оно работало без перебоя, только на этот раз быстрее из-за волнения перед встречей со старым другом, который заменил мне весь остальной социум на те полгода, когда мои дни были скрашены лишь его хриповатым, но тёплым голосом из динамиков радиоприёмника Интересно, он сильно изменился? Думая о своём прошлом напарнике, я и сам того не заметил, как ноги привели меня к его смотровой вышке. Я сглотнул от осознания того, что даже не придумал, с чего начать разговор. Желудок неприятно сковал страх. Я уехал тогда без предупреждения. Ни прощальных фраз, ни проводов. Всё было спонтанно. Ни я, ни он не знали, что в один из дней радио одиннадцатой вышки не выйдет на связь. Стараясь отбросить обрушившийся на меня шквал сомнений и даже чувства некой вины перед Коннором, я стал отсчитывать каждую ступеньку, на которую наступал, поднимаясь выше и выше к нему.