Доверяю тебе своё сердце

Наконец-то этот сумасшедший день подошёл к концу, и Нёвиллет стал потихоньку собираться домой. Он положил оставшийся документ в папку с делом, проверил, закрыл ли он ящики своего письменного стола, протёр стол тряпкой и посмотрел на вазу. Белая ваза с голубым орнаментом стояла на одной из тумб возле его рабочего места, а находящиеся в ней лилии, как ему казалось, вопросительно смотрели на него: «Возьмешь нас к себе домой или оставишь вянуть в этом холодном кабинете?» Юдекс помотал головой, протирая пальцами глаза. Что-что, а с цветами он еще не разговаривал, хотя, может, они не такие уж и плохие собеседники? Нет, это просто усталость и то письмо, думал Нёвиллет, да никаких лишних мыслей. Закрывая окно, которое он открыл для проветривания, мужчина вновь краем глаза зацепился за букет. Теперь лилии были повернуты своими сердцевинами к нему, а жёлтый глаз задорно ему подмигивал. — Ладно, хорошо, — Нёвиллет аккуратно достал лилии из их временного жилища и завернул в ту же обёртку. Выходя из кабинета, он заметил, что никого уже не было, так что лишних вопросов можно избежать. — До свидания, месье Нёвиллет, — попрощалась с ним Седэна, махая маленькой ручкой на прощание. — До свидания, аккуратнее по дороге домой. Мелюзина кивнула, выходя на улицу, а Нёвиллет ещё раз проверил, не остались ли здесь работники. Взглянув на свое отражение в окне, дракон заметил, что эти цветы были чем-то похожи на него. Маленькая шутка или тут дело совсем в другом? Медленно ступая по ковролину и слушая мягкий звук своих шагов, мужчина чуть сильнее прижал букет к своей груди. Улицы Фонтейна встретили его ночной прохладой, лунный свет простирался по тротуару и мягко касался его лица. Нёвиллет вздохнул, ощущая запахи ближайших магазинчиков, расставленных вдоль дороги. Толпы, которая обычно здесь была в дневное время, не было, лишь парень и девушка, что сидели на лавочке, и то они не обращали на судью никакого внимания. Паренёк что-то шептал ей на ухо, а девица краснела, теребя подол своего платья, и тихонько посмеивалась, аккуратно прикрывая ладонью личико. Нёвиллет поспешил уйти с этого места, так как его нечеловеческий слух мог уловить обрывки их разговора, а быть нарушителем личной жизни ему не особо-то и хотелось. Мужчина осторожно прикоснулся к лепесткам, позволяя грёзам захватить его разум. Может, Фурина права и ему давно следовало бы остепениться? Только как строить эти отношения? С чего всё начинается? Если в зале суда Нёвиллет чувствовал себя прекрасно, знал, где и что происходит, видел всю подноготную преступника, то в данный момент впервые могучее и древнее существо почувствовало себя беспомощным. Увидели бы репортеры его с цветами, то тут же на утро появились бы газеты с главными новостями: «Беспристрастный судья Фонтейна в отношениях? Кто его тайный любовник? Скрывал ли месье Нёвиллет отношения намеренно?» Нёвиллет помотал головой: нет, это всё глупости, и в отношениях он не состоит. Хотелось бы ему сказать, что да, он встречается, но Нёвиллет — реалист, а обманывать себя в первую очередь — неправильно и глупо. — Месье Нёвиллет! — кто-то позвал его, и Юдекс услышал приближающийся стук высоких каблуков. Обернувшись, он увидел перед собой Навию. Девушка поправляла свои золотые локоны и черную шляпку. Спина-ди-Росула увидела в руках Юдекса букет и улыбнулась с хитринкой. — Оу, месье Нёвиллет, и кто же, если не секрет, счастливчик? Нёвиллет замялся, пытаясь найти в голове, что ответить девушке, но Навия заметила смущение судьи, тихонько засмеялась. — Хи-хи, ладно, можете не говорить, — она улыбнулась ему, заставляя того краснеть от неловкости ситуации. «Наверно, стоило подумать над ответом заранее», — Нёвиллет перевел взгляд, ища предмет или тему для разговора. Эта самая неловкая ситуация, в которую он попал, вызывала неприятные колющие в грудной клетке. — Месье Нёвиллет, всё в порядке, я никому не расскажу, — попыталась успокоить его Навия, заметив изменение на его лице. — Прости, что заставил потревожиться, — он замялся, но, переборов свои эмоции, посмотрел в голубые глаза. Девушка вздохнула с облегчением, всё же между ними произошли недомолвки, и накалять ещё раз ситуацию Нёвиллету опять же не хотелось. — Вашему избраннику повезло с выбором, вы очень хороший человек, хоть и пытаетесь это скрыть, но... Вы очень милый и красивый, даже если считаете, что это не так. — Я не знаю, кто подарил мне эти цветы, — тихо, скорее сам для себя, сказал Юдекс. Девушка чуть нахмурилась, внимательно осматривая букет. Наверное, судья сейчас ещё в большем замешательстве, но что же именно ему сказать? — Мисс Навия. — Просто Навия, оставь формальности, мы не в рабочей обстановке, — Нёвиллет посмотрел на то, как она махнула рукой, и кивнул. — Навия, скажи, что ты чувствовала, когда мисс Клоринда подарила тебе цветы? — Радость, — коротко и чётко ответила девушка, но, увидев, что лицо Юдекса сделалось более задумчивым, она решила дать более развёрнутый ответ. — Радость, что между нами больше нет тех распрей, которые длились на протяжении трёх лет. Мне кажется, что Клоринду до сих пор мучает чувство вины, и поэтому она так отчаянно пытается сделать мне приятное. Девушка вздохнула, вспоминая моменты, когда Клоринда могла внезапно подарить ей огромный букет роз, подготовить сюрприз или просто пригласить на свидание в самый дорогой ресторан. И сколько бы Навия не уверяла, что давно простила свою любимую, та всё равно продолжала задаривать её подарками и извиняться каждый раз, когда думала, что чем-то её обидела. — Я понимаю, что ей нужно просто время, только я хочу, чтобы она была счастлива и не терзала свою душу чувством вины. Она давно отпустила своего отца, гордо шагая и улыбаясь всем невзгодам. Навия любила и верила, что однажды Клоринда сможет простить себя. Нёвиллет, смотря на букет, чувствовал приятное тепло в сердце. Обычно оно подобно ледяному морю из царства Крио Архонта, не подпускающего к себе нежеланных гостей. И если этот незнакомец решил растопить его лёд, то первые шаги он уже сделал. — Ты должен верить своему сердцу, — Навия улыбнулась ему на прощание и покинула площадь, оставляя верховного судью с его мыслями наедине.

***

Дом встретил его звенящей тишиной. Видимо, мелюзины, что жили вместе с ним и поддерживали быт, давно спали, так что Нёвиллет прошёл на кухню и в гордом одиночестве съел ужин, который девочки так любезно для него приготовили. Цветы были поставлены в самую красивую вазу, которая у него имелась. Казалось, что лилии еще сильнее распустились, являя миру свою красоту и непорочность. Нёвиллет находил в них что-то особенное, непостижимое для него. Убрав за собой посуду, мужчина решил, что перед сном следует принять расслабляющую ванну. Гидро дракон питал особую страсть к воде, и иногда ему хотелось просто бросить всё, раздеться и окунуть своё тело в прохладные объятья морских глубин, позволяя водорослям окутать его, а рыбкам — нежно щекотать кожу. Ванная комната была представлена в нежно-бирюзовом цвете, окна в пол с замысловатым витражом, роскошная ванна, которая больше напоминала бассейн с золотыми ножками, скромный белый туалетный столик, плитка была сделана из мрамора, а одну из стен украшала фреска с драконами. Нёвиллет вставил виниловую пластинку в граммофон и погрузился в воду. Заиграла скрипка, открывая занавес произведения. Аромат благовоний разнёсся по всей комнате, и мужчина прикрыл глаза, позволяя голубым чешуйкам появиться на его теле. Вот появилось чистое звучание ручейка, что прорывается через льды, а после главенствующую роль взяла на себя виолончель, переманивая зрителя в свои сети. Для Нёвиллета жизни простых людей раньше ничего не значили. Ему было всё равно на сам Фонтейн, на Архонта. Он сам даже не знал, кем является, и искал эти ответы, копаясь в глубинах прошлого. Потом было письмо, представление, и вот он занимает должность верховного судьи. Фонтейн стал для него театром на сцене, а люди, живущие в нём, — актёрами. Нёвиллет прикоснулся к своему телу, поглаживая чешуйки. Мужчина не понимал, что такого в этих прикосновениях, что люди так жаждут их получить? Почему они позволяют себя обнимать, целовать и ласкать? Иной раз он замечал, как некоторые могли бесцеремонно прикоснуться к его руке, похлопать по спине или, того хуже, предпринять попытку обнять. Внешне Нёвиллет никак не реагировал на эти прикосновения, вежливо отклоняя просьбу, но вот Дракону это не нравилось. «Подойди ещё ближе, и я оторву от тебя кусок». К себе Нёвиллет также не прикасался, именно в этом плане. Люди говорили, что самоудовлетворение помогает снять стресс, но сколько бы он ни пытался, стресс от этого никуда не уходил. Интересно, есть ли в этом мире человек, способный объяснить ему все тонкости? Нёвиллет провел рукой вниз, прикасаясь к мягкому члену, и слегка сжал головку. Резкий звук ударного инструмента из граммофона, и скрипка вновь запела свою грустную мелодию. Сжимая головку, он аккуратно провёл ладонью по стволу, размазывая предэякулят. Член дернулся, принимая вставший вид, а яички слегка сжались. Это была жалкая попытка получить удовольствие, но сейчас он чувствовал лишь трение. Теперь, сильнее сжав головку и проведя пальцем по уздечке, он левой рукой прикоснулся к сжатому сфинктеру. Поглаживая сжатое кольцо мышц и проталкивая первый палец, Нёвиллет сжался. — Хаа, — он простонал, прикусывая губу. Боли не было, а узел удовольствия медленными темпами нарастал. Люди ведь так же делают, доставляют удовольствие своему партнеру? Имея контроль над гидро, он обволок им второй палец и приставил к анусу, разводя их на манер ножниц. Стенки мышц сжались, а из лёгких будто вышел весь воздух. Закрыв глаза, Нёвиллет сжал член, а в голове стали выстраиваться образы. Он не видел их, но почувствовал, как чья-то рука провела по животу, поднимаясь и ласково поглаживая грудь. Незнакомец стал медленно прикасаться губами к его коже, оставляя дорожку мокрых поцелуев. Нёвиллет вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть его лицо, но почувствовал, как тот лишь нахально улыбнулся. Незнакомец тихонько смеялся, давя на его пальцы, заставляя просунуть их глубже. Нёвиллет нащупал комок нервов и дернулся, а человек сильнее сжал трясущееся в конвульсиях тело. — Вы хорошо справляетесь, месье Нёвиллет, — прозвучал до боли знакомый голос в голове. Он попытался открыть глаза и увидел перед собой Ризли. Тот лизнул его лицо на манер собаки, и Юдекс запаниковал. Как он пробрался в дом? Что он здесь делает? Мужчина предпринял попытку отстраниться, но его только сильнее прижали к себе, и руки Ризли внаглую сами своевольничали на теле дракона. Нёвиллет пытался подчинить себе воду, но она лишь лениво приподнималась и снова плашмя опускалась в ванну. Удовольствие ушло, а вместо него пришел страх. Почему он не может оттолкнуть человека? Куда делась его былая сила? Льдистые глаза смотрели на него со смешинкой, а губы тянулись получить свою порцию удовольствия… — Месье... Месье Нёвиллет! — кто-то звал его, и Нёвиллет резко открыл глаза, отталкивая со всей силой от себя образ Ризли. Осмотревшись, он понял, что был в ванне один, а вода от его дерганий расплескалась по полу. Пластинка давно закончила свою мелодию, и теперь из граммофона разносился противный и гудящий звук, а потом он и вовсе затих, оставляя после себя пару щелчков. Ароматизированные свечи давно догорели, и комната погрузилась во мрак, и лишь его рога светились мягким голубоватым светом. — Вам плохо? — прозвучал голос мелюзины за дверью. Он был обеспокоенным и слегка заплаканным, видимо, она давно уже звала его, не зная, что с ним происходит. — Энни, со мной всё хорошо, — попытался он успокоить мелюзину. — Мне просто приснился кошмар, иди спать. Мелюзина постояла какое-то время за дверью, не решаясь идти спать, но, почувствовав невесомое прикосновение к своей голове, она сказала лишь: «Хорошо», и поспешно удалилась. Нёвиллет вылез из ванны, обтирая свое тело махровым полотенцем. Видимо, аромат шелковицы и мяты его расслабил, но почему ему приснился этот сон? Всё было настолько реалистичным, что Нёвиллет поверил, что Ризли рядом. Однако, убедившись, что герцог не появится из темного угла, он включил один из настенных светильников. Подойдя к столику и порывшись в одном из ящиков, он достал расчёску со сломанной ручкой. — Бездна, забыл купить, — ругнулся дракон и отложил расчёску в сторону, проведя пятернёй по волосам и постепенно вытягивая воду из них. Надев халат, висевший на крючке, он вышел из комнаты. Время давно перевалило за полночь, так что на раздумья, почему его мозг решил ввести в его сон Ризли, времени не было. Нёвиллет лег на кровать, головой касаясь перьевых подушек, а одеяло свернул вокруг себя наподобие гнезда. Он завтра подумает про сон и про свои чувства к Ризли, если не забудет.

***

Вернемся к тому моменту, как Ризли выбирал второй подарок для Нёвиллета. Сидя на диване, окруженном мелюзинами, он писал под диктовку. — Так это всё? — обратился он к трём мелюзинам и те активно закивали. — Месье Нёвиллет будет очень рад, он постоянно забывает их купить. Ризли решил дополнить список и добавил кое-что от себя, мелочь, а приятная. Герцог отдал список мелюзинам, и те, попрощавшись, пошли покупать подарки. Ризли улыбнулся, откинулся на диван, достал из кармана помятую пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и закурил. Хоть Сиджвин будет на него ругаться, но сейчас можно позволить себе маленькую слабость. Бросить он пытался, честно, но каждый раз, когда случалась стрессовая ситуация по типу бунта или сбоя работы станков, руки так и тянулись к заветной сигарете. Ризли был очень рад, услышав рассказ одной мелюзины, что доставляла посылку. «Вот бы самому увидеть это милое личико», — Ризли сделал ещё одну затяжку, смахивая пепел в пепельницу. Уже окончательно расслабившись, герцог потянулся за бутылочкой виски, припрятанной на случай полного завала... — Месье Ризли! — позвал его один из работников, и, судя по голосу, ситуация крайне мрачного характера. — Тц, вот ведь, входи! В кабинет вошел запыхавшийся работник, перепачканный весь в машинном масле. Он показал жест, означавший дать ему пять секунд на передых, а после быстро затараторил: — Ваша Светлость, станки… Станки вышли из строя! — А стукнуть не пробовали? — попытался отмахнуться от работы Ризли и вернуться к своему заветному отдыху. — Не помогает, — работник ещё больше занервничал. «Не прокатило». Придётся писать письмо во дворец Мермония на прошение новых запчастей, уже достав бумагу и макнув перо в чернильницу, Ризли вдруг встрепенулся. — Я отправляюсь на поверхность, постарайтесь, чтобы крепость к моему приходу была в целости и сохранности, — сказал Ризли, надевая на ходу куртку. — А и сообщи старшей медсестре, что меня нет. Дав ещё одно указание приостановить работу, герцог пулей выскочил из кабинета, направляясь к лифту. «Теперь увижу его милое лицо», — подумал Ризли, идя по коридору дворца Мермония. Подходя к двери, он услышал голос Фурины, которая снова что-то активно рассказывала судье. Постучавшись и получив разрешение, мужчина медленно вошёл. — А месье Ризли! — Фурина помахала ему рукой, жестом приглашая присоединиться к чаепитию. — Здравствуйте, месье Ризли, — поздоровался с ним Нёвиллет и снова носом уткнулся в бумажки. На нём не было его мантии, да и жабо с драгоценным камнем отсутствовало. Ризли подошёл к дивану, продолжая откровенно пялиться на Юдекса. «А без мантии ему идёт», мужчина уже и забыл, зачем, собственно, приходил. — Вы по делу или так, хи-хи, соскучились? — Фурина смотрела на него глазами хитрой лисицы, что намеревалась стащить кусок сыра у зазевавшейся вороны. — Да я ненадолго, — Ризли уже мысленно пожалел, что вообще пошёл сюда, а не написал, как обычно, письмо. Но, судя по его выражению лица, Фурину такой ответ не устроил, и она бесцеремонно подошла к Герцогу, положила руки на плечи и надавила, заставляя того сесть на диван. — Ой! — Герцог Ризли, я настаиваю, чтобы вы посидели с ним, точнее, вот, — она протянула ему в руку чашку с горячим чаем. — Пейте. Взяв чашку, Ризли посмотрел на Архонта, которая теперь пялилась на Юдекса, но он также продолжал разбирать свои бумажки, не обращая внимания на окружение. Фурина быстро смекнула, что к чему, и поспешно пошла к двери. — Я вспомнила, что у меня есть дела, да! — дверь захлопнулась, оставляя мужчин наедине. Ризли посмотрел на небольшой столик, на котором помимо заварочного чайника, двух чашек и сахарницы стояла большая тарелка с профитролями. Рассмотрел кабинет, где ничего не менялось за последние пятьсот лет, разве что приходящие сюда люди, и снова вернулся к рассматриванию Нёвиллета. Судья заметил, что на него в наглую уже пялятся, и решил как-то разбавить обстановку. — Погода сегодня на удивление очень жаркая, будто бы я оказался в пустыне Сумеру. «А что он сказал?» Ризли пытался уловить суть мыслей судьи, но из-за того, что продолжал раздевать его глазами, пропустил всё мимо ушей. «Надо что-то сказать, иначе он подумает, что я его не слушаю». — Спасибо, — выдавил из себя Герцог. Нёвиллет оторвал взгляд от документа и посмотрел на него с недоумением. Ризли понял, что снова ляпнул глупость, и решил быстро схватить одно пирожное, заедая свой позор. — Спасибо этому кондитеру за такие замечательные профитроли, — чуть громче сказал Ризли, оправляя в рот второе пирожное. — Да, они и правда вкусные. Нёвиллет улыбнулся, и Герцог вновь хотел что-то сказать, как его «второе я», именуемое разумом, со всей силой ударило его по голове. «Идиот!» — продолжало ругать Ризли, но, видимо, поток было не остановить. — Вам идёт…ну без мантии я имею в виду. — Оу, спасибо, — заметив, что на щеках Нёвиллета выступил румянец, Ризли замолчал. «Ну наконец-то», победно воскликнул разум. Нёвиллет отложил документ в сторону и встал из-за стола. Ризли проследил, как тот направился к одному из шкафов и наклонился, ища что-то в нижнем ящике. Теперь вид открылся на аппетитную задницу Юдекса, мужчина всеми силами сдерживал свое желание подойти и смачно так шлепнуть. — Так по какому поводу ваш визит? — спросил его Нёвиллет в попытках узнать причину. — Трахнуть вас, — снова ляпнул, не подумав Герцог. — Что-что? — У нас детали… Да, производственная машина сломалась… Ризли перекинул правую ногу на другую, стараясь спрятать уже колом стоящий член. Куртка была отброшена на диван, а галстук чуть расслаблен. Он уже молился всем Архонтам, чтобы Нёвиллет перестал так откровенно выпячивать свои булки, но судья будто бы специально продолжал так долго шуршать бумажками. Уже хотелось просто взять, подойти и вытащить этот треклятый ящик, ставя его на стол. Наконец мужчина нашел, что ему нужно, и вернулся к своему рабочему месту. Ризли мысленно выдохнул, стирая пот со лба. Наверно, за все свои мысли и действия Ризли должен был давно идти на эшафот, но то ли судья и правда его не слышал, то ли притворялся. Как бы там ни было, эмиссар взял чашку с чаем и немного отпил. — Месье Ризли, я хотел бы у вас спросить кое-что? Ризли кивнул, показывая свою заинтересованность. — Вам писали когда-нибудь любовные письма? Мужчина сделал большой глоток, но после услышанного вопроса весь чай пошёл не в то горло. Ризли закашлял, сжимая от боли свою грудь. Нёвиллет подскочил со своего места и быстро подбежал к эмиссару. — Ризли! — уже забыв о формальности, Нёвиллет поглаживал его по спине, пытаясь успокоить. — Ризли, сядьте прямо, прошу! Ризли приложил все усилия, чтобы распрямиться, и почувствовал, как Нёвиллет, применив свои силы, вытягивает чай из его лёгких. Как только дышать стало легче, мужчина схватился за руку судьи. Нёвиллет продолжал стоять возле герцога и поглаживать того по спине. Отдышавшись, Ризли заметил около себя Нёвиллета, почувствовал его запах, и кровь вновь устремилась вниз. Если так и дальше пойдет, то он просто разложит его на этом ковре... Нет! Ризли оттолкнул от себя Нёвиллета и пулей вылетел из кабинета, крикнув короткое «извините», попутно сбивая Фурину с ног. Нёвиллет продолжал смотреть на то место, где только что был Ризли...

***

— Идиот! Кусок хиличурлового дерьма! Даже слаймы умнее тебя! Как можно было понять, Ризли, вернувшись в крепость, пригубил бутылочку виски и бился головой об стену, попутно ругаясь. — Господин Ризли, успокойтесь! — Сиджвин пыталась оттащить Герцога от стены, чтобы тот не проломил её своей башкой. — Сиджвин, как я могу успокоиться?! — Ризли уже выл от самого себя. — Я чуть его не трахнул! Там, в кабинете! Это позор. Позор его имени и карьере, может уехать, пока не пришли к нему жандармы. Уехать куда-нибудь на острова Инадзумы или ещё лучше в Снежную, там-то его не найдут. Он построит дом, обживется и будет до конца своих дней вспоминать свой позор. — Ты еще не отправил подарок? — спросила Клоринда, которая молча наблюдала за всем этим концертом. Ризли отошел от стены, сел за стол и молча стал писать письмо, пока Сиджвин обрабатывала его рану.

***

Если тот день был сумасшедшим, то этот в разы ещё страннее. Нёвиллет сидел на диване, слушая голос Фурины, которая пыталась его успокоить. — Не расстраивайся так, может, он испугался, — Гидро Архонт поглаживала дракона по спине. — Вот, скушай конфетку. Но, увидев, как лицо Нёвиллета ещё больше помрачнело, а за окном уже вовсю шёл дождь, девушка замолчала и слегка приобняла его. Нёвиллет даже не пытался уйти от прикосновения, продолжая смотреть на свои ноги. Наверно, у него никогда не будет отношений, вот даже герцог шарахается. Нёвиллет проматывал в голове диалог, пытаясь найти то, где он споткнулся. Он хотел лишь успокоить Ризли, неужели люди не так делают? — Месье Нёвиллет, вам посылка, — в кабинет вошла мелюзина в дождевике, неся средних размеров коробку. Нёвиллет взял коробку, поблагодарил мелюзину и стал медленно открывать. Содержимое внутри его удивило: расческа, ручка, которой украшена сапфирами, перо для письма с золотым кончиком, маска для волос из Ли Юэ, сделанная на основе цветков цинсинь, духи с запахом морского бриза и коробка конфет от знаменитого кондитера Фонтейна. В коробке также было письмо, адресованное ему, и строка отправителя тоже была заполнена. — «Самому красивому судье от верного слуги», — прочитал он и посмотрел на Фурину, та кивнула, и Юдекс открыл конверт. «Здравствуй, дорогой Нёвиллет, вновь пишу вам, чтобы рассказать о том, как я вас люблю. Не проходит ни дня, чтобы я не вспоминал ваше лицо, встречи, которые греют мое сердце. Погода была сегодня чудесной, что у меня появилось желание пройтись с вами по полю. Сорвать цветы, сделать венок и заплести его в ваши волосы. Думаю, венок из васильков вам был бы к лицу. Мне бы хотелось рассказать вам так много, но, боюсь, что бумаги у меня не хватит. Но позвольте писать вам каждый день. Простите меня грешного за мою дерзость и невоспитанность, но для меня счастье, что я вижу вас каждый день.» Ваш покорный слуга, который был пойман в ваши сети. — Ничего себе письмецо, — прошептала Фурина, её щеки приобрели красный цвет и могли посоревноваться с заоблачным перчиком. Нёвиллет продолжал читать письмо, всматриваясь в каждую строчку. Сердце чаще забилось, а в ушах появился шум. Отложив письмо, Нёвиллет взял листок, макнул перо в чернила и посмотрел на Фурину. — Леди Фурина, помогите мне написать письмо.