x--------------------×-------------------x
Шухуа видела дом Минни и Миён только на фотографиях, которые Юци присылала ей по смс. Дом был большим, но не слишком вычурным, просто идеальный семейный дом, чтобы растить много детей, а у Минджи было достаточно энергии как минимум на троих детей. Когда она согласилась провести с ними выходные, которые Минни назвала встречей друзей, она уже знала, что ей придется готовиться к встрече с Миён или, по крайней мере, к тому, что она будет ее игнорировать, но к ее удивлению, старшая женщина старалась не показывать свою неприязнь к ней слишком явно. — Ты должна ценить мою привязанность! — сказала Миён. — Однажды я перестану, и ты будешь жалеть, что не наслаждалась ею, когда у тебя была возможность Шухуа смеется. — Сомневаюсь Шухуа вздыхает, сидя на раскладном стуле у бассейна на заднем дворе. Ей хотелось бы вернуться назад и сказать младшей Шухуа, что она будет скучать по тому, как Миён постоянно с ней нянчится, это определенно лучше, чем когда ее игнорируют. Она могла оказаться холоднее, чем ожидала тайванька. — Есть ли в твоем гардеробе какой-нибудь цвет? — спросила Минни, присаживаясь рядом с Шухуа и предлагая женщине бутылку холодного пива. Она имела в виду черную одежду, которую она носила. — Каждый раз, когда я тебя вижу, ты в черном — Это часть моей новой эстетики — Какой эстетики? Быть эмо? — Ностальгировать Минни ничего не ответила. Шухуа и не ожидала от нее ответа, поэтому просто молча пила, и другая делала то же самое, пока к ним не подошла Миён с миской винограда и не поставила ее на маленький столик между их креслами. Минни улыбнулась жене. — Вам двоим следует что-нибудь съесть — сказала она. — Нехорошо просто пить пиво — Спасибо, любимая — Спасибо, онни Лучше было пока оставить уважительные обращения. Формально. Они больше не близки; Шухуа сделала большой глоток пива, глядя на бассейн, и краем глаза заметила Минджи, которая открывала стеклянную дверь в милом розовом купальнике и несла с собой большого резинового лебедя. Наверное, он плавал бы на воде, если бы не тот факт, что он был пуст... — Мамочка — она трясла лебедя, словно требуя, чтобы женщина надула его, чтобы она могла поиграть, но не успела Миён встать, как Минни уже была на ногах. — Я сделаю это — сказала она, а затем заставила Миён сесть на стул рядом с Шухуа. — Почему бы вам двоим не поговорить, пока меня нет? — Это было всего лишь предложение, но Миён знала, что Минни не оставит ей ни малейшего шанса возразить, поэтому она так и осталась сидеть на стуле, наблюдая, как жена уходит, а затем повернулась к Шухуа, которая смотрела на бассейн, попивая из своей бутылки. И наступила неловкая тишина. Несколько лет назад, когда Миён оказалась наедине с Шухуа, окружённая лишь неловкой тишиной и странным напряжением, она решила, что девушка стесняется, возможно, стесняется своих знаний корейского или просто пока не чувствует себя с ней комфортно; Сначала она так и думала, прежде чем заметила и в конце концов закрыла глаза на то, как сияли её глаза каждый раз, когда Минни входила в комнату, и внезапно вся её застенчивость исчезала. Теперь напряжение между ними возникло из-за того, что правда стала известна, и Миён больше не может притворяться, что все это было лишь в ее голове; Целую жизнь назад, в пустом классе их школы. В том самом месте, где она заставила Шухуа пообещать, что будет держаться подальше от Минни в приступе ревности, который затем перерос в гордость, не желая признавать, что зашла слишком далеко, даже когда она следовала за Минни по аэропорту, пытаясь добраться до Шухуа и Юци, прежде чем они улетели на Тайвань, несколько дней спустя. Это больно. Подумала старшая, наблюдая за тем, как Минни изо всех сил старается наполнить резинового лебедя воздухом настолько, насколько позволяют ее легкие. Это больно, потому что- — Здесь есть конфеты? — внезапно спросила Шухуа, и Миён посмотрела на нее, сбитая с толку случайной темой. — Например, леденцы — Леденцы? — Для Юци Вторая женщина осталась, чтобы поговорить со своим менеджером и позвонить по поводу продления срока пребывания в Южной Корее, поэтому Шухуа приехала без нее. Суджин и Соён тоже пока не появлялись. — Для Юци? — Чтобы она не курила — объяснила младшая. — Она наверняка попытается пронести- — Она курит? Возможно, ей стоило бы больше слушать Минни, когда та пыталась рассказать ей о своем обмене электронными письмами с иностранным дуэтом, но она всегда предполагала, что они больше никогда не вернутся, и поэтому старалась максимально дистанцироваться. Теперь когда они снова здесь, и простого обмена словами с Шухуа оказалось достаточно, чтобы она поняла, как сильно все изменилось и как много она упустила в общении с младшей парой, которую когда-то считала своими родными сестрами. — Я думала, что Минни тебе рассказала — сказала Шухуа. — Я пыталась заставить ее бросить, но- — Как давно она курит? Тайванька пожала плечами. — Уже несколько лет Все началось слишком рано, сначала Шухуа не придала этому значения. Многие люди курят, ее отец курил раз в неделю, но прошло совсем немного времени, прежде чем она поняла, что курение Юци станет проблемой, но младшая не винила ее. Она бы тоже так делала, если бы у нее была такая же мать. — Я... я не знала, — Миён ожидала язвительного комментария, ведь она должна знать о них больше, судя по тому, как часто они присылают новости ее жене. Но Шухуа лишь пожала плечами, отпивая еще, и старшая молча пододвинула к ней миску с виноградом. — Вот, ешь — сказала она, прежде чем услышала звонок в дверь и почувствовала волну облегчения, когда поняла, что может избежать этой ситуации. Шухуа осталась сидеть на своем месте, наблюдая, как Миён почти бегом покидает задний двор и направляется в дом, как раз вовремя, чтобы тайванька успела услышать победный крик Минни и Минджи в адрес лебедя, плывущего по воде, когда тайская женщина подхватила девочку и направилась в воду. — Тетя Шу! Идем, идем! — Девочка ударила своими маленькими кулачками по воде, отчего Шухуа захихикала, наклонившись вперед, упираясь локтями в колени — Прости, малыш. Тетя Шу не умеет плавать — сказала женщина. — Когда-нибудь я научу тебя — сказала Минни, улыбаясь, а Шухуа только хихикнула, после чего взяла солнцезащитные очки, висевшие на рубашке, и надела их. Она не могла ответить на это, это означало строить планы на будущее, будущее, в котором она будет здесь, в Южной Корее, чего никогда не случится, и поэтому она предпочла не давать им ложных надежд. — Это будет так же, как когда я учила тебя водить машину — Ты имеешь в виду, когда Юци чуть не убила белку? — Обе засмеялись от воспоминании. — Почему вы двое снова говорите о белке? — услышали они вопрос Юци, когда она вошла. — Разве мы не договорились не говорить о моем криминальном прошлом? — Это был незабываемый момент — ответила Минни, а затем оглянулась на стеклянную дверь позади нее. — Ты видела Миён? — В кухне с Суджин и Соён — сказала она и направилась к Шухуа, посмеиваясь над её выбором одежды. — Разве ты не выглядишь сегодня ярко и красочно, Мортиша? — поддразнила она. — А ты выглядишь как клоун — ответила Шухуа, потянувшись к краю яркой оранжевой рубашки Юци на пуговицах с узорами из желтых цветов. Китаянка пожала плечами и села рядом с ней, схватив одну из виноградин, быстро положив ее в рот, а затем посмотрела вниз и ухмыльнулась. — Что это? — Мои кроксы. Младшая вытянула ноги и откинулась на спинку стула, закинув руки за голову, а Юци просто покачала головой. — Это уродливо. — Это удобно — ответила Шухуа. — Знаешь, что уродливо? Курильщики — Я пытаюсь бросить, ну же. Не вызывай у меня чувство вины — Я и не пытаюсь. Просто напоминаю тебе — Стеклянная дверь снова открылась, и прямо за ней появилась Миён с подносом, уставленным сочными и вкусными блюдами, которые наверняка предназначались только для Минджи, Соён и Суджин; Она не упустила из виду, что глаза Юци были прикованы к Соён, когда та подошла ближе к бассейну, чтобы поговорить с Минни и Минджи. — Пожалуйста, имей хоть немного самоуважения, ты почти пускаешь слюни — пробормотала Шухуа, к счастью, солнцезащитные очки надежно защищали ее. Никто не мог видеть, на кого она смотрит. Юци вытерла уголки рта. На всякий случай. — Просто поговори с ней — предложила младшая. — Хочешь, я поговорю с Соён за тебя? — Мне уже не 16, не надо разговаривать с ней за меня — пожаловалась Юци. — Почему бы тебе не поговорить с Суджин? — Я говорила с ней вчера — сказала тайванька. — К тому же, я все еще думаю, что Соён - лучший вариант для тебя, я просто хочу чтобы ты была с тем кто сделает тебя счастливой — Юци кажется впечатленной, как она может говорить эти значимые слова, когда её лицо нейтрально и лишено любого выражения. Ей всегда больше нравилась старая Шухуа, та, что была громче грома. — А что насчет тебя? — спросила она по-китайски. — Что ты будешь делать, когда наступит день свадьбы? — То, что люди обычно делают на свадьбах. Жениться — Шухуа закатила глаза от глупого вопроса. — Почему ты все еще спрашиваешь об этом? — Мне больно видеть, как ты впервые женишься, но не на той, кого любишь — Я хочу комфорта и чувствовать себя менее одинокой. Мне не нужна любовь Услышав эти слова, Юци задумалась, так ли чувствовали ее родители, когда решили пожениться. Не любовь, а комфорт. Она не могла понять логики в этом, когда видела последствия отношений, построенных лишь на терпении друг к другу до тех пор, пока они не перестанут быть таковыми. — Я знаю, что тебе еще есть что сказать — сказала Шухуа, допивая свою бутылку и поворачиваясь к Юци. — Просто выплюнь это — Ты можешь её ненавидеть — начала Юци. — Но ты говоришь так же, как моя мама. — только и сказала она, вставая и направляясь к бассейну, а Шухуа осталась сидеть на стуле.x--------------------×-------------------x
Суджин считает, что Минни заслуживает медали за все усилия, которые она приложила, чтобы собрать их вместе и поддерживать разговор, несмотря на то, что они все еще чувствовали себя неловко рядом друг с другом; Юци выглядела довольной и счастливой своей работой, и Минджи даже пообещала, что сможет появиться в одной из ее программ, на что китаянка быстро согласилась, хотя, судя по хмурому лицу, Миён не считала это хорошей идеей, что же касается Минни, то она улыбалась и кивала, говоря что-то вроде того, что ее ребенок харизматичен для телевидения. Это был забавный контраст: Минни - веселая мама, а Миён - строгая, как в игре "хороший полицейский и плохой полицейский". Они сидели за круглым столом возле бассейна. Они разговаривали, ели и пили, как в старые добрые времена, когда их больше всего волновали оценки, вовремя приходить на занятия и зарабатывать пластиковые трофеи для школы; Но Соён и Юци избегали прямого разговора, Шухуа проверяла свой телефон каждые 2 минуты, а Миён была ругающей мамой, и это было большим свидетельством того, что все изменилось. — Я работаю над новой песней — робко сказала Соён, и Юци вздрогнула, она слышала, что Соён стала продюсером, оставив прежнюю работу и всё такое. — Я чувствую беспокойство по этому поводу — Не стоит! — сказала Миён. — Ты талантлива — Миён права — добавила Минни, а остальные кивнули. — Главное, чтобы ты занималась любимым делом — Это не сработало для Хуэя. — Он старается — сказала Суджин. Юци уставилась на нее. — Хуэя? Ты имеешь в виду, из нашей школы? — Да — сказала Шухуа. — Ее парень, я видела его несколько дней назад в ее студии с большим букетом цветов- — Он не мой парень — сказала Суджин. — Мы просто соседи по комнате — О, хорошо — сказала Шухуа, все еще сосредоточенно глядя на свой телефон. — Просто соседи по комнате, наверное, так это называется в наше время Каким-то образом этого комментария оказалось достаточно, чтобы вернуть напряжение, от которого они так старались избавиться. Суджин хотела бы обвинить во всем Шухуа, но она знала, что не должна так защищаться, когда другая даже не пыталась вести себя враждебно или что-то в этом роде; Возможно, именно так и ощущается рядом с бывшими. Минджи начала зевать, и это показалось Миён отличным поводом, чтобы сбежать из ситуации, в то время как она видела, как Минни смотрит на нее, словно спрашивая, позволит ли она ей справиться со всем самостоятельно. — Ха- — В любой другой ситуации Суджин рассмеялся бы над внезапной неловкостью Минни. — Боже, ребята, вы испортили момент — сказала Юци, всегда самая резкая из группы. Шухуа пожала плечами, не видя в этом проблемы, а Суджин только вздохнула, чувствуя себя идиоткой, думая, что все могло пройти гладко.x--------------------×-------------------x
Юци снова почувствовала себя подростком, ладони вспотели, пока она внутренне пыталась придумать, как поговорить с Соён, надеясь, что это не вызовет неловкости, но, с другой стороны, женщина не выглядела такой расстроенной как перед похоронами, поэтому она могла предположить что Соён тоже решила улучшить то, что осталось от того что у них когда-то было. Возможно. А может, она надеялась только потому, что Соён была вежлива, но лучше рискнуть, чем потом жалеть о том, что ничего не сделала. — Почему продюсер? — спросила Юци, как только ей удалось остаться наедине с другой, снова оказавшись на заднем дворе. — Я писала песни еще в старшей школе, и это.. казалось мне правильным, как и сейчас — сказала Соён. — Писала песни? — переспросила Юци. — Ты никогда не рассказывала мне об этом, когда мы- — Она остановила себя, не желая вспоминать об этом, по крайней мере, пока. — Я не знала Конечно, она не знала, все ее песни были посвящены Юци, но они расстались, прежде чем она смогла показать их ей, и теперь это просто пустые слова для возлюбленной, которой у нее больше нет. — Наверное, у нас тогда не было достаточно времени — сказала Соён, пожав плечами и оглянувшись на дом. — Думаю, нам пора идти, Суджин возможно захочет уйти- Юци взяла ее за запястье. — Что? — Останься. Давай ещё поговорим — сказала Юци. — Тогда у нас не было времени, но сейчас оно есть — Мне действительно нужно отвезти нас домой- — Шухуа может отвезти ее Соён рассмеялась. — Это не очень хорошая идея — сказала она, не обращая внимания на то, что другая все еще держит ее за запястье. — Ну, в конце концов, им придется сказать больше двух словx--------------------×-------------------x
— Ты так и будешь там стоять или что? — спросила Шухуа, прислонившись к машине, пока Суджин смотрела на нее, а потом на дом, раздумывая о том, чтобы остаться на ночь. — Ты пустишь там корни Суджин вздохнула. И все это из-за каких бы то ни было намерений Соён и Юци остаться на ночь друг с другом, а теперь ей придется выдержать целую поездку на машине с Е Шухуа. — Я иду! — Это все, что она сказала, направляясь к младшей