***
— А кем бы ты была, если бы не целительство? — вопрос от Светы был не то, чтобы неожиданным, ведь последний час они обсуждали профессии в Глейде и их представителей. Так что, рано или поздно, этот вопрос должен был прозвучать. — Точно бы работала на плантациях, — поглаживая овцу по голове, отозвалась Ана и улыбнулась. Они успели обойти все загоны, русоволосая показала все нововведения, которые они с Митчем придумали за последний месяц, и теперь они сидели возле последнего загона и болтали о жизни. Ана неожиданно поднялась на ноги и протянула Свете руку. Та непонимающе подняла взгляд, и шатенка усмехнулась. — Раз ты показала мне животноводческие владения, я хочу показать, чем прекрасны плантации. Уверена, такого ты еще не видела. Русоволосая помедлила всего секунду, прежде чем взяться за руку целительницы и, стоило ей это сделать, Ана рывком подняла девушку на ноги. До плантаций было рукой подать, но шатенка свернула, не доходя до них буквально чуть-чуть. — Мы разве не на плантации идем? — поинтересовалась Света, чуть ускорив шаг, чтобы поспевать за шатенкой. Ана удовлетворительно кивнула. — Да, мы идем не совсем туда, куда ты думаешь. Безусловно на плантации, но…сама скоро увидишь. Они молча добрались до реки, которая вытекала из водопада возле пещеры целителей. Здесь грохот воды был не так слышен и это не могло не радовать. Ана была рада, что пещера находилась на относительном расстоянии от самого водопада: тяжелый и постоянный шум раздражал, особенно, когда к нему примешивались крики глейдеров, приходивших умываться и, разумеется, превращавших это действо в веселье. В их понимании. Повертев головой, целительница не сразу, но все-таки обнаружила воткнутую в землю крестообразную конструкцию. Поманив за собой спутницу, Ана подошла к запримеченному месту и прищурилась. — Переход легким не будет, на камнях скользко, так что постарайся не упасть в воду, — напутствовала ее Ана, окидывая взглядом расстояние до другого берега. Под ногами бурлила полноводная река и течение было достаточно быстрым, чтобы, упав воду, подвергнуть себя серьёзной опасности. Несмотря на то, что она проделывала это больше сотни раз, сердце все равно начинало колотиться, как сумасшедшее. «Так, ладно, я смогу», — мысленно подбодрила себя целительница, упираясь ногой в первый камень. Стараясь не сосредотачиваться на воде, а лишь на камнях, Ана оттолкнулась ногами от берега. Держать равновесие было несложно — Клинт хорошо натаскал ее в свое время, гоняя с одного берега на другой. Переход же Свете давался сложнее: краем глаза шатенка периодически видела взмахи рук, а также тяжелое сопение и едва слышные ругательства свидетельствовали о том, что девушка старалась сделать все, чтобы не провалиться в воду. Наконец Ана первой достигла противоположного берега, соскочив с последнего камня достаточно легко. А вот русоволосой понадобилась помощь: неудачно оттолкнувшись ногами от последней переправы, она поскользнулась и упала на землю. Ана бросилась вперед, помогая девушке встать. — Вот поэтому лучше не спрыгивать с последнего камня, а осторожно шагнуть на землю. Забыла тебя предупредить, — сочувственно произнесла Ана, глядя, как девушка отряхивает руки. — Все нормально, я больше испугалась, чем пострадала, — Света пожала плечами и выпрямилась. — Ну, куда дальше? — Нам туда, — Ана махнула в сторону высоких зарослей, которые колосились в паре метров от берега. Света прищурилась и молча последовала за девушкой. Они притормозили перед зарослями кукурузы, которые были просто гигантскими, по сравнению с самими девушками. — Нам прям…туда? — поинтересовалась Света, с любопытством и осторожностью вглядываясь в чащу. Ана кивнула. — Главное — на заблудиться, но, если что, громко кричи, — улыбнулась целительница и первая шагнула сквозь густые заросли. — И смотри под ноги, в первый раз здесь бывает тяжеловато пройти с непривычки. Легко споткнуться. Русоволосая послушно шагнула следом — в этом Ана убедилась, когда обернулась. Света, как завороженная, рассматривала стебли кукурузы и качающиеся на них, зреющие плоды. Шатенка улыбнулась: когда ее впервые привел сюда Клинт, она была столь же удивлена. С того времени, прошла, кажется, целая вечность. — Красиво, да? — спросила Ана, раздвигая стебли и перелезая через них. Здесь не было единой намеченной дорожки, чтобы любой, кто мог сюда попасть случайно, не додумался по проложенной тропинке дойти до конца. Впрочем, стебли росли на приличном расстоянии, образовывая достаточно свободного пространства для того, чтобы человек мог протиснуться. Только лишь в некоторых местах, стебли переплетались или росли слишком близко друг другу — аномальные зоны, которые создала сама природа. Посещавшие эти места глейдеры старались не нарушать такие зоны — с них было достаточно удобно собирать урожай. — Очень, — отозвалась Света, протягивая руку и осторожно касаясь шершавого стебля. Ана наблюдала за ней с теплой улыбкой — за чужими эмоциями, особенно искренними, всегда интересно смотреть. — Кстати… — Ана шагнула вперед с самым серьёзным видом и своим выражением лица, видимо, напугала девушку, потому что в глазах Светы на секунду мелькнул страх. Целительница подняла руку, уже зная заранее, что она сделает. Секунда — и в плечо русоволосой прилетел удар, за которым последовал звонкий голос целительницы, — ты — водишь! Догоняй! Не успела Света и глазом моргнуть, как Ана уже сорвалась с места и бросилась в густые заросли. Участившееся сердцебиение перекрыло остальные звуки и Ана бежала, практически оглушенная. Ей даже пришлось остановиться через пару метров, свернув в сторону, и прислушаться. Она не была уверена, что Света поняла и приняла правила игры, так что следовало убедиться. Впрочем, треск, который она услышала через пару секунд и шаги, подтвердили, что девушка в игре. Ана, затаив дыхание, прислушалась, чтобы понять, с какой именно стороны подкрадывается Света. — Если ты думаешь, что я тебя не поймаю, то ты сильно заблуждаешься, — раздался, едва ли не над ухом, голос Светы и Ана испуганно вздрогнула, тут же получив удар в плечо. — Ты водишь! Но стоило целительнице обернуться, как Света уже исчезла. Удивленно вскинув бровь, Ана усмехнулась самой себе и бросилась вперед — туда, куда предположительно могла убежать девушка. Небо было практически не видно из-за широких листьев и плотных зарослей, так что ориентироваться приходилось на звуки, запахи и листву под ногами. По кое-где примятым старым, сухим листьям, можно было вычислить следы жертвы. Заметив неаккуратно сорванный свежий лист, валяющийся под ногами, Ана прищурилась. Раздавшееся сбоку шуршание подтвердило ее догадки: Света промелькнула где-то слева, и шатенка тут же бросилась за ней вперед, чтобы не упустить ее из виду. Русые волосы и цветная одежда заметно выделялись на фоне зеленых стеблей, так что Ана легко видела преследуемую жертву. Она уже засомневалась, что сможет догнать, когда Света, обернувшись через плечо, чтобы убедиться, что она лидирует, споткнулась обо что-то под ногами и полетела вниз. Она попыталась, как можно скорее подняться на ноги, но ее догнал легкий и утешающий удар по плечу. — Ты водишь! — и Ана рванула с места так быстро, как только могла, петляя между зарослями. Резко свернув вправо, она сама едва не растянулась на земле, но в последний момент устояла. Тяжело дыша, она присела на корточки, надеясь замаскироваться среди широких стеблей, свисающих к низу. И у нее практически это получилось: запыхавшаяся Света остановилась в метре от нее, крутя головой и наугад выбрав направление, бросилась вперед. Ана еле слышно хихикнула, не сдержав эмоций, но голос подруги тут же прилетел откуда-то из-за кустов. — Я тебя слышу, между прочим! — Боюсь, боюсь! — резко поднявшись во весь рост, крикнула Ана, и русоволосая тут же выскочила из-за стеблей, и целительница испуганно вскрикнула. Света, не церемонясь, обеими руками вцепилась в плечи девушки, радостно крикнув: — Ты водишь! — Ну уж нет! — протестующее взвыла Ана, вцепившись в руки девушки, и не позволяя ей отстраниться. Вцепившись друг в друга, они вывалились из зарослей навстречу просвету и упали в траву, смеясь и борясь друг с другом. Ана наконец перевернулась на бок, слезая с подруги, и вытерла слезы, брызнувшие из глаз. — Я давно так не веселилась! — с довольным видом прокомментировала шатенка, а Света, глядя на целительницу, тихо добавила: — А я еще никогда тебя такой счастливой не видела. Тебе очень идет улыбка… Ана тут же посерьезнела от слов девушки, а затем грустно улыбнулась. — Ты не первая, кто так говорит. — Почему тогда так мало улыбаешься? — поинтересовалась Света, наблюдая за целительницей. Шатенка неопределенно пожала плечами. — Не вечно же в хорошем настроении быть, да? Жизнь — тяжелая, выживание — еще тяжелее. Особенно, когда хоронишь кого-то. Я не отношусь к жизни так, что она постоянно тяжелая и плохая, просто… Тем ярче и ценнее моменты, когда я улыбаюсь. Просто потому что делаю это редко. — Сама же говоришь, что жизнь — тяжелая и короткая. Надо жить на максимум, сколько бы не было отведено, разве нет? — Ну, возможно, это правда для других, но не для меня. Мне иногда в горе больше вдохновения найти можно, чем в радости. Может быть, просто потому что я привыкла так… Не знаю. Я стараюсь делать все по максимуму и… — Жить по максимуму и делать по максимуму — не одно и тоже, –серьезно отозвалась Света и Ана внимательно посмотрела на нее. — Ты права, да. Не хочешь в мудрецы всея лагеря записаться? — А что, есть такая профессия? — усмехнулась русоволосая, лежа на траве. Ана отзеркалила ее улыбку. — Для тебя — сделаем. Они немного помолчали: каждая размышляла о своем. Ана призадумалась над смыслом слов подруги. Может быть, она и права, но… целительнице ведь нужно сохранять определенный образ внутри лагеря. У них у всех эти образы в наличии: кто-то душа компании, кто-то мрачный и сосредоточенный, кто-то вечно недоволен жизнью, а кто-то сплетничает без конца. Эти роли определяют их место и иерархию в системе, без которых им придется очень тяжело. Или, может, это просто привычка, вдолбленная Клинтом также, как составы травяных наборов — въевшаяся и уже устаревшая? Но как научиться теперь самой без нее жить и вернуть себе искренние эмоции? И не навредит ли это окружающим, если при каждом осмотре пациента, на лице Аны будет отражаться страх? — О чем задумалась? У тебя лицо такое сейчас…сложное, — осторожно коснувшись плеча девушки, Света вывела ее из глубоких размышлений. Ана моргнула, возвращаясь с небес на землю. — Над твоими словами про улыбку. Вообще, нам бы уже пора идти… — Ана подняла голову, глядя на небо. Света тяжело вздохнула, заметно погрустнев. — А мы не можем остаться? Здесь так хорошо… Хотя бы ненадолго. — Вообще-то, я хотела тебе кое-что показать. Так что надо идти сейчас, чтобы вернуться до заката. У меня были еще кое-какие дела на вечер запланированы, — с сожалением посмотрев на девушку, произнесла Ана. Света же, воодушевившись, приподнялась на локтях. — Оо, что-то еще? Я думала, за этими зарослями ничего нет и экскурсия окончена. — Нет, есть… еще кое-что, — пробормотала Ана и первой поднялась на ноги. Она протянула руку Свете и помогла ей встать. Отряхнувшись, русоволосая подняла голову. — Я готова. — Тогда идем. Место, которое я тебе покажу…о нем почти никто в Глейде не знает. Только пара-тройка человек, — Ана откашлялась и продолжила, — поэтому о том, что я тебе его показала, никому не говори. Пожалуйста. — Эм, хорошо? А что за место такое секретное? — удивилась Света, и шатенка качнула головой. — Сейчас сама все увидишь. Они прошлись прямо по заросшей поляне — благо, трава была не такой уж высокой. Издалека уже виднелась стена северная стена Лабиринта, которую Света до этого никогда не видела. Ана же бывала здесь намного чаще, так что вид был привычен. Она свернула чуть влево, и русоволосая последовала за ней. — Пришли, — заявила целительница, останавливаясь перед какими-то аккуратными грядками с растениями. Света непонимающе посмотрела на шатенку и та, взмахнув рукой, обвела грядки взглядом, — это садик с целительскими растениями. Мы выращиваем их заранее и в большом количестве, на случай всяких…непредвиденных обстоятельств. — Например? — Эпидемия. Восстание против Алби. Уход целителя в Лабиринт с последующим невозвращением, — спокойно перечислила Ана. Света прищурилась, разглядывая травы. — А почему здесь? И почему это надо в секрете хранить? — Самая отдаленная часть лагеря. За кукурузу мало кто суется, даже редко, кто ходит ее собирать. Тем более, переправа через реку тяжелая, а далеко не все хотят рисковать своей шеей. По поводу секрета…паника может подняться. Мало ли, что в лагере произойдет. У нас уже был один такой случай, может быть, как-нибудь расскажу тебе. И поэтому, всегда нужно иметь подстраховку. — И чем горстка листьев поможет против восставших? — Хороший вопрос, — усмехнулась Ана, прикрывая глаза. Помедлив, она вновь открыла их и повернулась к девушке, — далеко не все из этих трав — лечебные. — О, — произнесла удивленно русоволосая, когда до нее дошел смысл слов целительницы, — радикальненько. — Иногда бывает такой вариант, что, либо ты, либо тебя. А я слишком много всего прошла, чтобы вот так вот умереть. Да и остальные — тоже. И, тем более, не забрав парочку жизней с собой. — То есть, чисто теоретически, ты могла отравить Тони? — поинтересовалась Света и Ана рассмеялась. — Ну, теоретически, мог любой, кто знает об этом месте. И я — в том числе. — А кто еще знает? Просто интересно, с кем можно, а с кем нельзя говорить на эту тему… — Вообще, ни с кем нельзя. Но знают Алби, Ньют и Галли. Минхо тоже в курсе, но только на словах — он здесь никогда не был, да ему, собственно, незачем. Да и некогда. — Что ж, в любом случае, не стану это обсуждать. А зачем ты это мне показала? — Ну, у друзей секретов быть не должно, — с легкой улыбкой ответила Ана и тут же посерьезнела, — а вообще, это такой тест на доверие. Провалишь — пожалеешь. — Не верю ни единому слову, — фыркнула Света и Ана улыбнулась еще шире. — А ты быстро учишься. Хочу научить тебя ухаживать за этим садом, причем ходить сюда надо незаметно. Я на тот свет пока не собираюсь, но это на случай, если со мной что-то случится. — Готовишь запасной вариант? — Как показывает практика, в случае с Джо, давно надо было это сделать. Пока я, не по своей воле, в Лабиринте не оказалась. — Сколько же в Глейде тайн…? — спросила Света, обводя взглядом плантации. Ана горько усмехнулась, одобрительно кивнув. — Ты не представляешь, насколько много.***
Тащиться после Лабиринта из последних сил в сторону лагеря — это самое последнее дело. Минхо даже иногда думал, а не свернуть ли ему обратно в бетонную ловушку за его спиной и не потеряться ли среди бесчисленных коридоров и поворотов, каждый из которых он знает наизусть. Тошно, плохо, отвратительно. Он едва переставлял ноги, настроение было — хуже некуда, а день был длинным и тяжелым. Но всю усталость сняло, как рукой, стоило ему заприметить краем глаза какое-то движение справа. Рывком повернув голову, он наткнулся на то, чего так боялся увидеть. Ана бежала размеренно и неторопливо, видимо, заканчивала тренировку, но у брюнета оборвалось сердце. Она не тренировалась уже очень давно и понятное дело, почему решила возобновить именно сейчас. Сам же бегун в этом и виноват. — Ты что делаешь? — сменив курс, Минхо направился к девушке, крикнув ей издалека. Ана обернулась и притормозила, хотя не то, чтобы прям остановилась: пока она ждала приближающегося Минхо, спокойно делала наклоны вперед на месте. — Тренируюсь. А что, не видно? — отозвалась шатенка и Минхо едва сдержался, чтоб не съязвить. Не до веселья сейчас. — Ты чего удумала? — зашипел бегун, как ядовитая змея и Ана равнодушно пожала плечами. — Я не отпущу тебя в Лабиринт, даже не надейся. — Рано или поздно, мне придется туда вернуться и будет лучше, если я буду готова к длительным нагрузкам. — Я еще раз говорю: я не пущу тебя в Лабиринт. — Ньюту может понадобится лекарство, и ты это знаешь. Запасы — не вечны. — Ты — тоже. Я не позволю единственному оставшемуся целителю рисковать своей жизнью! — Есть еще Сара, да и Света кое-что умеет… — Это не сравниться с тем, что умеешь ты. Я не поставлю лагерь под удар. Все целители гибли в Лабиринте, а тебя это типа ничему не научило?! — Не ори, Минхо, весь лагерь сбежится. Ну, давай я вечно буду сидеть в пещере целителей, даже на поляну не буду выходить, так безопаснее ведь. — Ты только после ранения восстановилась кое-как! — Сложно назвать удар по голове от соплеменницы ранением. — Да совершенно насрать, как ты это назовешь. Я не пущу тебя и другим скажу, чтоб под страхом смертной казни тебя туда не пускали. — Давай тогда позволим Ньюту умереть, можем даже сами его лопатой по голове ударить, чтоб меньше мучался! Внутри Минхо все клокотало от злости. Хотелось схватить эту идиотку за плечи и резко встряхнуть, чтоб очнулась наконец. Он стольких потерял в этом треклятом Лабиринте, если еще кого-то терять из тех, кто ему близок — он же с ума сойдет. Тем более, смерть последней целительницы явно поставит весь лагерь под угрозу — неужели она не понимает? — Я сам достану все, что нужно. — Ты же знаешь, что нет. Кто-то должен прикрывать тебя в том месте, рядом очень много гриверов всегда. Даже, если возьмешь второго бегуна, вероятность того, что сделаешь все правильно и принесешь листья в целости и сохранности, стремится к нулю. — Так научи меня! — На чем? Ты знаешь их специфику, ты всех целителей туда сопровождал. Ей-богу, Минхо, прекрати свою истерику и дай мне исполнить мой целительский долг. Что будет, если каждый начнет отлынивать от работы в лагере? Что случится, если бегуны начнут работать вполсилы и врать всем о том, что происходит в Лабиринте? — Ну так уже! — рявкнул Минхо, не сдержавшись и только через секунду понял, какую глупость сморозил. С ужасом уставившись на девушку, он нашел отражение собственного страха в ее глазах. Правда, длилось это всего мгновение, а потом целительница взяла себя в руки. — Не знаю, что это значит и, думаю, мне и не стоит. В любом случае, я считаю нужным делать то, что должно мне — спасать жизни глейдеров. Без этих лекарств, я не смогу помочь Ньюту при очередном припадке, и он умрет. Ты и сам это знаешь. — Я. Не. Собираюсь. Терять. Тебя. — стиснув зубы, произнес Минхо, злобно глядя на девушку. Неужели она не понимает, что происходит и что чувствует брюнет при одной только мысли, что ее придется вести туда? — Минхо… — Я не принесу Ньюту весть о твоей смерти, даже не думай. — А если он умрет, как я буду с этим жить? — разозлившись, повысила голос девушка и Минхо поморщился. Но не успел он и рта раскрыть, как в поле зрения появилось новое действующее лицо. — Что вы кричите на весь лагерь, всех уже распугали, — Света подошла к ним с крайне обеспокоенным видом и Минхо раздраженно дернул плечом. Опять лезет туда, куда никто не просил, собственно. — Что случилось? — Ничего, — отозвался брюнет, не позволив целительнице и рта раскрыть. Свете знать о происходящем не обязательно, а то еще соберется сама в Лабиринт. Раздраженно глянув на шатенку, Минхо недовольно бросил напоследок, — потом договорим. Теперь настроение стало в двести раз хуже: Минхо вспомнил о том, что жизнь здесь не стоит ничего. И что глейдеры мрут, как мухи. И что он лжет раз за разом всему лагерю, а скрывать это с каждым днем становится все труднее и труднее. И уже позже, лежа в своем гамаке, он еще долго не мог уснуть, размышляя о словах Аны. С одной стороны, она права: лекарства действительно нужны. С другой стороны, он не может, просто не может заставить себя помочь ей и пойти навстречу. Тем более, еще свежа рана от смерти Клинта и Аделаиды, за которые он так и не смог себя простить. И вряд ли когда-нибудь сможет. Они ведь тоже шли за этими треклятыми травами и Минхо честно, изо всех сил старался сделать все правильно. Но жизнь ему не позволила даже этого. Не позволила спасти своих друзей. Что он тогда вообще может в этой жизни, кроме как бездарно лгать каждый день…?***
Совместные ужины — одна из самых приятных частей жизни в Глейде и, честно говоря, одна из самых любимых. По крайней мере, для Ньюта. Несмотря на то, что в течение дня он поддерживал связь с большинством жителей Глейда, вечером он мог провести время с теми, кто из его поля зрения выпадал. Например, с Минхо или Аной. Конечно, не обходилось без стычек и дружеских подъебов, но что без них за жизнь? Тем более, жизнь приняла пока скучноватый и обыденный ритм, но это было даже хорошо — они все устали от разборок и драм, и немного спокойствия им не помешает. И теперь, сидя возле костра между Галли и Минхо, Ньют чувствовал что-то, что отдаленно напоминало счастье. — И какой план? Перестроить загоны? — поинтересовался Галли, который уже поел и теперь приставал к своей ученице со всякими вопросами. — Не то, чтобы прям перестроить, но немного усовершенствовать, –проглотив небольшой кусок мяса, отозвалась Света и, подняв с земли веточку, начала рисовать схему на земле. Ньют смотрел на возникающие на песке картинки с легкой ленцой — ему гораздо интереснее было наблюдать за реакцией остальных. Ана наклонилась вперед, выглядывая из-за плеча русоволосой, чтобы было лучше видно и, засмотревшись, едва не опрокинула на нее свою порцию еды. Галли сполз с бревна, на котором сидел и с напряжением вглядывался в загадочные рисунки. Минхо даже не шевельнулся — он со вчерашнего вечера был весь какой-то загадочный и напряженный, как будто его палкой по голове ударили. Ньют попытался выяснить в чем дело, но был незамедлительно послан — далеко и надолго. Впрочем, блондин ничуть не обиделся: такое настроение брюнета могло быть связано с чем угодно, а если каждый раз обижаться на бегуна, то лучше вообще с ним никогда не разговаривать. Остынет и сам прибежит рассказывать — не впервой же. — Вот здесь поставим поилку и через несколько метров, в другой стороне — кормушку, — Света увлеченно показывала на схеме, где, как и что они придумали устроить. — Почему поилка и кормушка в разных частях? — поинтересовался Галли, и целительница хмыкнула. — Чтоб ты спросил, бестолочь. — Потому что сушеная трава, которой мы их кормим, часто попадает в поилку и приходится всю воду меня постоянно. А так, избавимся от этих проблем раз и навсегда. — Неплохо придумано, — похвалил Галли и ткнул пальцем в одну из деталей на схеме. — А это чего такое? — Вход в загон, сделаем его со створками, так удобнее. — Вы много чего придумали, молодцы, — похвалил Ньют, одобрительно рассматривая рисунок. — Если получится — будет здорово. — Мы попробуем хотя бы, если нет, всегда можно вернуть назад, как было. — Все можно вернуть назад. Все, кроме потраченных времени и усилий, — внезапно произнес Минхо скрипучим голосом, и все мгновенно уставились на него. Общее напряжение повисло в воздухе липким флером. — Да, но мы все равно попробуем, вдруг улучшим условия нашей работы, — не дрогнув, отозвалась Света спокойным голосом и Ньют отметил про себя, что держаться она стала гораздо увереннее, чем до этого. — Или все только усугубите, а могли бы в это время заняться чем-то полезным, — продолжил лезть на рожон Минхо. Ньют непонимающе покосился на друга: какая муха его укусила? — Чем, например? Исследовать Лабиринт? — девушка позиции не сдавала и Ньют удивленно вытаращил глаза. Видимо, не только Минхо сегодня сошел с ума. — Если хочешь сдохнуть страшной и мучительной смертью, то да, — зло процедил брюнет, глядя в глаза девушке и блондин, сидевший рядом с другом, уже было напрягся. Только еще одной драки в Глейде им сейчас и не хватало. — Наверное, такая смерть предпочтительнее, чем жить бок о бок с тем, кто тебя не уважает и оскорбляет, — тихо, но твердо отозвалась Света и Минхо тут же вскочил на ноги. Но Ньют оказался быстрее: он моментально выставил руку, не давая другу броситься вперед. — Тише, тише, ты еще подерись с ней, — похлопав Минхо по груди, вразумительно произнес Ньют, и брюнет раздраженно дернул плечом. — Иди-ка ты спать, ты явно устал после сегодняшнего тяжелого забега. Иди, Минхо, так лучше всем будет. Брюнет пару секунд молчал, злобно глядя на девушку, а затем развернулся и вышел из круга, в котором они сидели. Его проводили недоуменными взглядами, но он даже не остановился и не обернулся. — Что это с ним? — понизив голос, поинтересовался Галли и Ньют неопределенно пожал плечами. — Вообще без понятия, если честно. — Что между вами происходит? — блондин обернулся на голос Аны, которая внимательно смотрела на Свету. В глазах русоволосой даже не было удивления: просто тотальное принятие всего происходящего, словно она догадывалась, в чем именно было дело. — А я-то откуда знаю? Все вопросы — к Минхо, — отозвалась Света, пожимая плечами слишком уж равнодушно. Ньют прищурился: как-то странно это, было видно же, что ее задел комментарий брюнета, а сейчас она всячески изображает незаинтересованность, словно ничего и не было. Блондин сел обратно и наткнулся на молчаливый взгляд Аны. В отблеске вечернего костра в ее глазах плясали искры — она явно знала больше, чем все остальные присутствующие и ее загадочная улыбка подтверждала это. Ньют усмехнулся в ответ, также молча кивнув — будет, о чем поболтать перед сном, видимо.