***
— Разве это не мерзость? — голос Аны был полон отвращения и Ньют, поднявший голову, усмехнулся. Девушка с брезгливостью смотрела на целующихся Джо и Бена, которые стояли на другой стороне поляны и, кажется, забыли о существовании абсолютно всех вокруг. Оторвавшись от пропалывания грядки, Ньют бросил беглый взгляд на сладкую парочку и покачал головой. Честно говоря, он разделял мнение девушки — новоявленная пара явно перебарщивала с проявлением чувств. Особенно, на публике. — Мне казалось, тебе до них нет дела, — чтобы не спровоцировать ненужный приступ ревности, как можно беспечнее произнес Ньют. Шатенка нервно дернула плечом. — Мне и не было, пока они не начали со…поедать друг друга на каждом углу, — быстро исправилась целительница, не сводя взгляда с Джо, которая едва не оседлала Бена. Ньют пожал плечами. — Главное, что мы такими не были, а остальное — неважно. — Потому что у нас хватало ума, такта и осторожности скрывать наши отношения, а не вот так вот… — тяжело вздохнула шатенка, опираясь руками на грабли. Ньют скользнул взглядом по лицу девушки и внезапно поймал себя на мысли, что ужасно соскучился по ней. И что, они действительно никогда не проявляли такой инициативы и напора — а может, стоило начать?..***
— Если я сломаю себе шею, лагерь останется без целительницы, –хладнокровно проговорила Ана и тут же споткнулась об очередной камень под ногами. Зашипев, она недовольно вскинула голову. Минхо виновато поджал губы и извинился. — Мы почти пришли, осталось буквально немного, — успокаивающе произнес брюнет, поддерживая подругу и помогая ей спуститься. Черная повязка на глазах мешала ей увидеть происходящее вокруг, но она наверняка отчетливо слышала шум воды недалеко от них. А еще она прекрасно ориентировалась в лагере и могла вслепую дойти куда угодно. Однако, она предпочла довериться Минхо, который клятвенно обещал, что все будет хорошо и что он доставит ее в нужное место в абсолютной целости и сохранности. Правда, в какое именно место — он не сказал, это ведь была часть сюрприза. Сюрприза, с идеей которого к нему влетел вчера поздно вечером Ньют и воодушевление которого искрами сыпалось из глаз. Задолбавшийся с ремонтом крыш Минхо просто мечтал лечь и уснуть, но у блондина были совершенно другие планы. Выслушав поток бессознательного бреда про отношения Джо и Бена, про романтику и желание побыть вдвоем, брюнет устало поинтересовался, что требуется конкретно от него, и именно поэтому был неосмотрительно втянут в крайне сомнительную и очень романтичную авантюру. Черт же его дернул за язык, спросить перед сном, как у Ньюта дела… И вот теперь ему приходилось аккуратно вести целительницу в сторону подготовленного места для свидания. Благо, небольшая полянка возле озера никогда не пользовалась популярностью: рядом была заброшенная пещера, где, конечно, при желании можно было уединиться…но, как оказалось, особой потребности в уединении у глейдеров не наблюдалось. Несмотря на довольно безопасную (особенно, по сравнению с Лабиринтом) лагерную обстановку, ребята предпочитали держаться, как минимум, парами, а лучше группками — чем больше, тем лучше. В случае, если с кем-то что-то случится, остальные хотя бы смогут об этом рассказать, будучи свидетелями. Лишь отбитые на голову целители ходили по одиночке — даже Алби предпочитал чью-нибудь компанию. Особенно, когда идешь в отдаленное место. Особенно, в лесной глуши. — Не ной, мы почти пришли, — заверил девушку брюнет и Ана недовольно фыркнула. — Это ты ноешь, хоть и не вслух. Я даже слышу, как у тебя твои жалостливые шестерёнки в голове крутятся. А я тебе доверяю, между прочим, самое ценное, что у меня есть — мою жизнь. — Ага, самое ценное, не считая твоих драгоценных трав, особенно тех, что спасают Ньюта от припадков. Угомонись и дай мне спокойно тебя довести. Целительница ничего на это не сказала, лишь недовольно поджал губы. Минхо тоже недовольно скривился и показал девушке язык, в глубине души все же надеясь, что повязка не просвечивает. Не хотелось лишний раз получить по шее. Наконец они вышли на нужную полянку, преодолев последние метры и перед ними открылся шикарный вид, который девушка не могла пока увидеть. Поляна была освещена естественным светом, а в дополнение к нему летали сотни светлячков, которых обычно можно было обнаружить в палатке целителей. Трава была кое-где примята и Минхо удовлетворенно кивнул самому себе — не зря он вчера тут пахал, как буйвол, вытаптывая ногами свободное пространство. На этом пятачке пространства была расстелена холщовая ткань, из которой обычно они делали гамаки — только таких здесь «гамака» здесь было три, и они были сшиты между собой. Эту пледообразную конструкцию сооружал вчера Ньют и Минхо слышал, как тот тихо матерился себе под нос, когда не получалось ровно сшить разные части ткани и приходилось раз за разом распарывать сшитое. Танцующий на траве Минхо злорадно радовался страданиям друга: в конце концов, не только он не справлялся с поставленной задачей, Ньюту тоже было несладко. На ткани примостились различные съестные припасы: сушеные фрукты; вяленое мясо, которое Минхо буквально вымолил у Фрая едва ли не на коленях, потому что подобный деликатес готовился очень долго и был на вес золота; виноградная настойка, которую Ньют сам готовил для особых случаев и не особо-то об этом распространялся. Сам блондин спешно разламывал свежесобранные фруктовые плоды, видимо, собранные и им сегодня, и Минхо слабо улыбнулся. Венчала эту самодельную красоту композиция из полевых цветов, которые Ана просто обожала — в начале отношений Ньют приносил таких букетиков по две штуки на дню. Минхо хорошо знал об этом, потому что половина подобных букетов для шатенки была собрана им самим, но ей, даже спустя столько времени их отношений, знать об этом было совсем необязательно. Минхо, не отпуская руки девушки, осторожно подвел ее к Ньюту. Тот поднялся на ноги, выпрямляясь и поправляя одежду. Брюнет мысленно сделал забавную пометку: Ньют до сих пор так волнуется, как будто первый раз на свидании с Аной. — Ну долго там еще нет? Я своей одеждой всю вечернюю росу собрала, твою мать! — недовольно воскликнула девушка, повертев головой, и парни одновременно широко улыбнулись. Минхо мягко взял запястье целительницы и вложил его в ладонь Ньюта. Друг благодарно кивнул и перевел нежный взгляд на девушку. — Нет, ты уже на месте, любовь моя, — мягко произнес Ньют, заставив Ану удивленно вздрогнуть. — Ньют? А ты откуда взялся? — эту фразу Минхо услышал уже из зарослей густой травы, в которой он скрылся, присев на корточки. Не хотелось своим лишним присутствием портить такой романтический момент. Блондин мягко стянул с девушки повязку и она, пару раз моргнув, удивленно охнула. — Нравится? — лишь на секунду в голосе Ньюта проскочило волнение, когда он задавал этот вопрос, а пораженная целительница осмотрела приготовленный сюрприз и вдруг радостно бросилась на шею своему возлюбленному, целуя его лицо. — Ты шутишь? Конечно, нравится? Ты…ты для меня сюрприз подготовил? — чуть отстранившись, восхищенно переспросила девушка и Ньют утвердительно кивнул. — Я подумал, что мы давно не были вместе и вот… — Это так чудесно… — пробормотала девушка и Ньют первым поцеловал ее в губы. Минхо мягко улыбнулся этому их поцелую, искренне радуясь, что все получилось, как они задумали. Развернувшись, он на корточках пополз вперед, раздвигая траву. Его роль на сегодня была окончена и сейчас этих двоих действительно стоило оставить одних. Завтра он будет слушать восторженные рассказы Ньюта о том, как все замечательно прошло, как была счастлива его любимая и как он сам благодарен помощи Минхо. Когда получилось отползти на приличное расстояние, брюнет поднялся на ноги и оглянулся. Поляна уже осталась далеко позади, а, значит, влюбленным никто помешать не должен. Развернувшись, Минхо зашагал в сторону лагеря, размышляя о том, что, на самом деле, он искренне рад за друзей. Ньюту повезло с Аной, Ане повезло с Ньютом…а когда повезет самому Минхо? Почему-то вспомнилось, как совсем недавно Света спрашивала о наличии в его жизни девушки. От этих воспоминаний стало легко и приятно. В конце концов, может, ему и правда пора скинуть с себя этот бесконечный образ волка-одиночки и, хотя бы раз отдаться чувствам?***
— Думаешь, это несерьезно? — голос Ньюта звучал так успокаивающе и мягко, что Ана даже забыла суть вопроса — настолько она погрузилась в собственные чувства. Вздохнув, она почесала нос и уставилась на одного из летающих светляков, который маячил перед глазами. — Не знаю, сейчас сложно что-либо говорить, всего пару дней прошло. С другой стороны, я тут размышляла на днях…это же не с потолка взялось. Я имею ввиду, ты же помнишь ситуацию с отравлением Тони? — Такое забудешь, — хмыкнул Ньют, приобнимая девушку со спины. Лежать в его объятиях было очень приятно и не хотелось думать ни о чем, но раз уж они начали этот разговор о чужих чувствах, приходилось заставлять себя ворочать мозгами. Ана вновь тяжело вздохнула. — Я просто вспомнила, как Бен защищал в той ситуации Джо…не похоже, чтоб он был на моей стороне. Может, его симпатия давно существует, просто он ее тщательно скрывал? Сложно говорить что-то о чужих чувствах. Вспомни, хотя бы, нас с тобой. Ладони целительницы легли поверх рук парня и Ньют мягко поцеловал девушку в макушку. Пару секунд они помолчали — каждый думал о своем. — Возможно, ты права. Просто как-то обидно. — Что не ты первый учуял следующую парочку? А я говорила тебе, что я победю…побежду…одержу победу над тобой, — улыбнувшись, девушка потянулась вперед и, перехватив бутылку с настойкой, сделала глоток. Ньют улыбнулся, касаясь пальцем ее шеи и щекоча нежную кожу. — Знает она все… Ты тоже, между прочим, не угадала. Ты ставила на Минхо и Свету, а они, спешу тебе напомнить, до сих пор не вместе. — Это просто моя недоработка, каюсь, — со смешком ответила Ана, наклонив голову и с довольным видом глядя на парня. — Но я уже в активной стадии сводничества, так что со дня на день жди результатов. — Ты так в себе уверена, — передразнивая девушку, произнес Ньют, и она хихикнула, почувствовав на шее мягкий поцелуй. — Ну-ка, хвастайся, что ты сделала для этих голубков, сводница? — Дала им время осознать их чувства! — Оо, ну это великое достижение, да, — хохотнул Ньют, запрокинув голову и тут же получил тычок под ребра. — Ауч! — А ты не смейся надо мной, понятно тебе?! Я не меньший мастер романтики, чем ты. Просто у меня другие методы. — Ждать и верить! — Наблюдать и подталкивать в нужном направлении! — Я так и сказал, — шатенка отпустила голову, мстительно прикусывая кожу на руке парня. — Да что ж такое! Ты меня всего за вечер искусала. — Я просто очень соскучилась, — лукаво сверкнув глазами, произнесла целительница, прижимаясь спиной к груди парня и откидывая голову. Ньют улыбнулся, глядя на девушку. — Я тоже соскучился. Очень, очень, очень сильно. Мы мало видимся теперь. — Много дел, — с тяжелым вздохом констатировала Ана, и парень мягко сжал ее руку. — Давай не будем об этом, ладно? Главное, что мы сейчас вместе. — Ага. Смотри, какие звезды красивые! — восторженно пробормотала Ана, глядя наверх и чувствуя, как Ньют смотрит на нее. Она знала, что ему день нравится гораздо больше, чем ночь и знала, что солнце он любил больше, чем луну. А у нее самой все было наоборот: любовь не к рассветам, а к закатам, и не к дневному времени суток, а к ночному. Когда Ана размышляла об их отношениях, она часто в своей голове проводила эту параллель: сам Ньют очень был похож на солнышко — такой же ласковый, греющий и теплый. Ана же была прекрасна, но холодна, как ночное небо, усыпанное звездами, и ее недоступность и отстранённость лишь подтверждали эту гипотезу. Ньюта любили все и без исключения, а Ана была, безусловно, на редкого любителя. Они были во многом похожи, но суть их притяжения была в противоположностях. Клинт как-то говорил ей, что подобные пары Вселенная создает для баланса и взаимного дополнения. Наверное, она еще слишком юна и глупа, чтобы понять, о чем идет речь, но она правда, изо всех сил пыталась разгадать эти странные изречения наставника. Словно чувствовала, что в них сокрыта глубокая истина, но какая — она пока так и не поняла. Видимо, время для этого еще не пришло. Но каждый раз, когда у них получалось оказаться вдвоем и посмотреть на звезды, каждый раз схема была одна и та же: Ана неотрывно и восхищенно любовалась звездами, а Ньют — Аной. И сегодняшний вечер не стал исключением. — Они все равно будут вместе. — М? — отозвался Ньют, недоуменно моргнув. Ана с довольным видом щелкнула его по носу и мягко улыбнулась. — Настолько восхитился моей невероятной красотой, что забыл обо всем на свете? — насмешливо спросила девушка. Ньют утвердительно кивнул, — вот, кстати, о Свете…я говорю, они с Минхо ведь все равно будут вместе. Никуда не денутся. — Это ты так решила? — Я просто знаю, что они созданы друг для друга. — И каков план? — Свести их, конечно же. Чем больше выпадет ситуаций, где они смогут проявить себя вместе, тем лучше. Но ты должен мне помочь! — Как? — При любом случае, сводить их тоже. Ставить на совместные работы, тащить Минхо на все совместные посиделки и все такое. — Боюсь, как бы это не закончилось дракой… — насмешливо произнес Ньют и Ана недовольно фыркнула. — Мы сделаем все так, что они даже не заметят, как сами начнут встречаться. Прояви чуть больше оптимизма! — Я полон оптимизма! Мы всего лишь хотим свести двух наших друзей, которые в одном шаге от ненависти друг к другу! А я еще — одно из главных действующих лиц этого любовного спектакля! — Какой ты зануда, ужас просто! — Ты встречаешься с этим занудой… Ана подалась вперед, затыкая Ньюта на полуслове поцелуем и притягивая его к себе ближе. Все равно все будет так, как она задумала. И — никак иначе.***
— Ну что? — внимательный взгляд он почувствовал на себе еще до того, как зашел в хижину. Тяжело вздохнув, Бен прикрыл за собой дверь и прошел внутрь помещения, присаживаясь рядом с девушкой. Хижина, которую использовали для проведения Советов, вообще-то была недоступным и запрещенным для личного пользования местом, но теперь они могли аргументировать свое нахождение здесь, как желание побыть наедине. В конце концов, у «влюбленной парочки» было крайне мало возможностей побыть вдвоем — вокруг постоянно кто-то крутился, вертелся и не давал покою. — Ну? — нетерпеливо повторила свой вопрос Джо, заглядывая в лицо Бена. Он устало потер виски. — Ничего особенного. Пару общих поздравлений от ребят, а от них — ничего. У меня вообще сложилось ощущение, что все начали забывать о нас. — Значит, надо проявить напор! — воодушевленно произнесла Джо, стукнув себя кулаком по ляжке. Бен недоуменно покосился на нее, пытаясь понять, шутит она или серьезно. — Напор? Куда уж напористее?! У меня уже губы болят целоваться… — Бен, если мы не добьемся изначальной цели, то это все может затянуться очень и очень надолго. И тогда твои многострадальные губы будут истерзаны мной еще много раз. До тех пор, пока все не вернется на круги своя. Завтра будешь активнее меня везде лапать. Прям во всех местах, до которых только сможешь дотянуться. Это понятно? Парень, опустив голову, согласно кивнул. Что ему еще оставалось делать? — Вот и умница. И не грусти: чем раньше я заполучу Ньюта, тем раньше ты будешь свободен, и я отвалю от тебя. Все, давай, любовничек мой, до скорого. Короткий удар в плечо вместо прощального поцелуя и хлопок дверью вместо совместно проведенной ночи — вот и все, что Бен получит за свои труды и старания. Теперь, когда Джо ушла, он наконец мог побыть наедине со своими мыслями и спросить себя в сотый раз — зачем он в это ввязался? Для Джо он всегда будет лишь заменой Ньюту, временной игрушкой в ее руках. Она никогда по-настоящему не обнимет его, не назовет своим, не скажет, что готова провести остаток жизни с ним. Тогда к чему он пытается устроить ее отчаянное и, честно говоря, обречённое на провал счастье? Что и кому он пытается доказать? Джо ради Ньюта готова на что угодно. Бен понимает ее очень и очень хорошо, потому что сам такой же. Он чувствует примерно тоже самое: отчаяние, невозможность удержать рядом того, кого любишь всем сердцем, невозможность сделать любимого счастливым, хотя знаешь, что мог бы и мог бы, как никто другой. Но Джо жестока с ним и даже это не помогает ее разлюбить. Она, как убийственный яд, очень медленно и безвозвратно распространилась по венам парня и ничем ее не выветришь. Каждый ее поцелуй, каждый фальшиво-влюбленный взгляд, каждое объятие — все это ведет его в могилу, убивает, разъедает на части. За что ему это? Он помогает ведь в надежде, что она разлюбит Ньюта. И это тоже утопия, обреченная на провал идея, как и надежда найти выход из Лабиринта — такая же призрачная и нереальная, но в качестве легенды — бесконечно красивая. Бен эту сказку самому себе может рассказывать, сколько угодно, но реальность это не изменит. Если Джо хотя бы наполовину любит Ньюта так, как Бен любит Джо, то это не пройдет. Никогда. Ему жаль, что пришлось так поступить с Аной, которая, вообще-то, лишь жертва обстоятельств. Он покрывал Джо много раз, вовсе не потому что он ненавидит Ану — просто он так сильно любит Джо, что по-другому не может. Наверное, если бы он честно рассказал целительнице, как все обстоит на самом деле, то она бы его поняла. Она же тоже влюблена и должна его понять. Но они никогда не говорили об этом по душам и вряд ли теперь уже поговорят. Бен и с Ньютом хотел бы об этом поговорить, да только как тут скажешь? «Я люблю женщину, которая любит тебя, но ты любишь другую, и все…сложно?». Да, у них все очень и очень сложно. Бен бы и рад пропасть в Лабиринте, заблудиться в наизусть пройденных коридорах, но только не может так поступить с Минхо, который тут вообще ни при чем. Наоборот, Бен ему за спасение жизни столько раз обязан, что умереть — самое низкое, что он сейчас может сделать. Минхо тоже тяжело, он лидер и ему нужно вести вперед людей. А смерть Бена…кто знает, как она подкосит лидера бегунов? Это ни к чему. Поэтому Бен соберет себя и свое разбитое состояние, и пойдет с этой тяжестью на сердце жить дальше эту жизнь. Если он не может сделать счастливым себя, то хотя бы попробует сделать всех остальных. Будет целовать Джо, улыбаться Ньюту и бегать с Минхо в Лабиринт. Он знает, что поступает неправильно, но сойти с этих рельс лжи у него просто не выходит. Он сотни раз прокручивал в голове, как отказаться от плана, как не разбивать себе сердце, как продолжать жить…и понял, что сердце в любом случае разобьется. Но это не повод не жить дальше, не защищать тех, кто в этом нуждается, не лгать тем, кому ложь нужна, чтобы найти новый смысл жизни. И этот круговорот он не прервет. А потому он встает на ноги и идет к выходу из хижины, натягивая дежурную улыбку «довольного» Бена. Чтобы продолжить лгать. Ради спокойствия других.