По соседству

В доме Паши произошли существенные изменения. Бывшая комната его мамы теперь превратилась в детскую; туда была куплена новая кровать, стол, телевизор и куча всякой мелочевки. Зоя поначалу чувствовала себя неловко, хотя изо всех сил старалась делать вид, что это не так. Паша дал ей время освоиться: позволял проводить в своей комнате столько времени, сколько ей захочется, звал только на обед и ужин, в остальное время предоставив ей заниматься тем, чем она захочет. Игорь, разумеется, приходил к Паше ежедневно, и они проводили вместе какое-то время, а Зоя в эти моменты почти демонстративно скрывалась за дверью. – И зачем я только это делаю? – в один из дней лениво размешивая сахар в чае, спросил Игорь риторически. Они с Пашей сидели вместе на кухне после их совместного с Зоей обеда, и девочка сбежала от них при первой же удобной возможности. – Лучше бы сам ко мне приходил. И спокойнее было бы. Паша улыбнулся. Конечно, он знал, зачем Игорь звал его к себе. Со времени удочерения Паша еще ни разу не то что не оставался у Игоря на ночь, но даже на минутку не заглядывал к нему домой: времени не было. А уж о том, чтобы хотя бы обнять друг друга здесь, под боком у ребенка, у них не возникало и мысли. – Мы же с тобой решили, что это лучшая тактика, – примирительно заметил Паша, слегка подталкивая Игоря локтем. – Зоя сначала должна привыкнуть к тому, что ты постоянно будешь присутствовать в нашей с ней жизни. Они и вправду обсудили это подробно еще до самого процесса удочерения. Поскольку у Паши с Игорем совершенно не было в планах расставаться, они решили, что смогут удержать хрупкий баланс между тем, чтобы ничего не рассказывать Зое, и при этом продолжать быть вместе. А основу их плана как раз составляло решение о том, что Игорь просто будет постоянно участвовать в их быте, и девочка – предположительно – начнет воспринимать его как нечто само собой разумеющееся. Пока, увы, этого не происходило, но прошла ведь всего неделя. Это время Паша сознательно отвел на адаптацию. А потом, убедившись, что все в порядке, сообщил Зое, что пришло время возвращаться в школу. Лицо девочки при этом скривилось, но она обреченно кивнула, понимая, что выбора у нее нет. Чтобы как-то рассеять тоску, Паша взял ее с собой на базар, дабы подготовиться к остатку учебного года. Они закупились пока самым необходимым: ручками, тетрадями, дневником. Заодно заглянули в магазин одежды, чтобы приобрести самые обычные джинсы и блузки. Зоя выглядела немного растерянно; кажется, она не совсем привыкла выбирать себе хоть что-то, поэтому смущалась, сама же от этого злилась, полыхала щеками и в итоге тыкала пальцем почти наобум. Паша не возражал: в конце концов, у них будет еще куча времени, чтобы разобраться во всем. А пока достаточно обзавестись вещами первой необходимости. По документам Зоя, благо, уже была оформлена. Паша решил, что будет неплохо, если Зоя пойдет в ту же школу, в которую ходил он сам: и от дома недалеко, всего пятнадцать минут пешком, и учителя там, говорят, до сих пор приличные – возможно, лучшие в городе. Кажется, это и вправду был лучший вариант. *** Следующие пара месяцев пролетели как одно мгновение. В марте Зоя отпраздновала свой одиннадцатый день рождения. Поскольку она еще только адаптировалась к жизни в новом доме, Паша решил не закатывать большого праздника, просто купил вкусный торт с нужным количеством свечек и позвал Игоря на праздничный чай. Зоя это событие никак не прокомментировала, но судя по тому, каким умело сдерживаемым восторгом блестели ее глаза во время задувания свечей, поздравление ей все же понравилось. С наступлением мая и приходом хорошей погоды прибавилось чуть больше забот. Зоя заканчивала четвертый класс, но оценки ее, мягко говоря, оставляли желать лучшего. Учительница предупредила Пашу о том, что для перевода в пятый класс девочке необходимо написать контрольные хотя бы на тройки. Проведя последние недели в тщательной подготовке, они с этой сложной задачей все же справились. Зою перевели в среднюю школу, но Паша обнаружил несколько расстроивших его фактов. Первый и основной – Зоя ненавидела учиться. Любое школьное задание она воспринимала как персональное наказание, и хотя спорить или отказываться его выполнять не решалась, делала всё с ярко написанным отвращением на лице. Кроме того, читала она из рук вон плохо – по слогам. Без преувеличений. Паша, когда обнаружил это, за голову готов был схватиться: с таким он еще никогда не сталкивался! Когда же попытался поговорить с девочкой и выяснить, почему так получилось, она только отмахнулась. Паша, однако, сделал собственные выводы: очевидно, жизнь ее была полна печалей и без какого-то там дурацкого чтения. Когда остальным детям можно было просто наслаждаться беззаботностью, листая яркие книжки с картинками и поедая любимые сладости, Зое приходилось… выживать. И Паша не смел судить ее за отсутствие умения читать. Говорить о Зоиной маме и жизни до детдома мужчина тоже пока не решался. Попробовал пару раз аккуратно подступиться к этой теме, но натолкнулся на такую бетонную стену из нежелания и едва ли не агрессии, что тотчас же отступил. Он понимал: время еще не пришло, и ребенок ему пока недостаточно доверяет. Нужно подождать. После наступления долгожданных каникул, Паша твердо решил: чтобы Зоя оказалась хоть мало-мальски подготовлена к пятому классу, ему нужно всерьез заняться восполнением пробелов в ее знаниях. Он купил девочке самую красивую и самую яркую книгу сказок, которую только смог найти. О том, что девчушка любит сказки, он узнал случайно: Зоя обмолвилась как-то раз, что одна из детдомовских девочек рассказывала разные выдуманные истории, и ей, Зое, было жутко интересно их слушать. Так что они обязательно выделяли днем минимум один час исключительно на чтение. Садились рядом на диван, и медленно – порой утомительно медленно – двигались с одной страницы на другую, пропуская через себя истории про Иванов-Царевичей, Елен Прекрасных, волшебные артефакты и бесконечные приключения. К сказкам Зоя отнеслась снисходительно, но как только Паша попробовал начать с ней список литературы к новому учебному году, Зоя вознегодовала: слишком скучно! Пришлось пойти на компромисс. Сначала они читали вслух сказки, а затем Паша шел заниматься какими-то домашними делами, пока Зоя сидела рядом с недовольным лицом и слушала аудиокнигу. Паша считал, что это лучше, чем ничего. А до чтения классики она, глядишь, попозже дорастет. Что его радовало и слегка удивляло (впрочем, по размышлению, Паша понял, что тут ничего странного) – так это полезные бытовые привычки Зои. Она каждый день без всяких напоминаний безукоризненно застилала свою постель, складывала вещи в шкаф, да и вообще, была удивительно аккуратной для девочки ее возраста. Паша иногда гадал, не ведет ли себя Зоя так из страха? Но позже понял, что дело совсем не в этом: просто ей рано пришлось научиться себя обслуживать. В чем Зоя была неряшлива, так это в обращении со своими прекрасными густыми волосами. После начала их совместного проживания Паша несколько дней подряд с болью смотрел на перекрученную, кое-как наспех заплетенную косу, из которой спустя пять минут начинали выбиваться мешающие пряди, но уже через неделю не выдержал: – Зоя, ты что, пойдешь в школу прямо вот такая лохматая? Они сидели за завтраком: Паша в своем домашнем костюме, Зоя – в идеально выглаженной новенькой блузке и темно-синей юбке. Только прическа рушила образ прилежной ученицы. Ну и немножечко взгляд. – А чего не так? – пробубнила она, отправляя в рот очередную ложку каши, другой рукой заправляя за ухо уже успевшую выбиться из косы прядь. – Да все нормально. Но тебе же самой, наверное, неудобно, когда волосы в разные стороны торчат. Если хочешь, я тебя заплету? Зоя от удивления едва ложку не выронила. Большие зеленые глаза уставились на Пашу с недоумением, как бы вопрошая: «А ты что, умеешь?» И – да, конечно же Паша умел. Как-никак, он несколько лет прожил с Машей – обладательницей густой копны русых волос, которую Паша с удовольствием перебирал, а иногда и заплетал – по Машиной же просьбе. Так что уж чем-чем, а плетением кос его точно было не смутить. Как итог, в тот день Зоя впервые появилась в школе с аккуратной, туго запетенной и очень идущей ей прической. Благодаря этому открылся маленький красивый лоб, по-новому заиграли большие зеленые глаза, и Зоя, хоть и никогда бы не призналась в этом, даже понравилась себе самой. Так у них появилась одна из первых маленьких семейных традиций: Паша, если у него хватало на это времени, заплетал по утрам Зое косы или хвостики, а понабравшись в интернете новых идей, замахивался даже на корзиночки или французские косы. Это сделало их ближе не только эмоционально, но и физически: Зоя, не любившая вторжение в свое личное пространство, позволяла Паше дотрагиваться до своих волос, тем самым сокращая дистанцию между ними. И заставляя Пашу испытывать радость и облегчение. С наступлением лета необходимость вот так заплетаться по утрам вроде как отпала, но Паша все равно через день другой занимался волосами приемной дочки: в противном случае те неизменно путались, сваливались в колтуны, да и в целом, эстету-Паше нравилась аккуратность внешнего облика больше, чем небрежность. Что же все это время делал Игорь? А Игорь незримо всегда присутствовал рядом. Паша несколько раз ходил с Зоей к нему в гости: показывал чудесный сад, кроликов, кур... Зоя была под очевидным впечатлением, но молчала, как партизан. По причине, вероятно, старых обид, она относилась к Игорю с неприязнью, разговаривала с ним сквозь зубы, но чаще – просто игнорировала его присутствие. Паша пока не придумал, как подружить своих близких людей, хотя непрерывно ломал над этим голову день и ночь. Игорь, нужно сказать, сам регулярно делал шаги девочке навстречу: пытался заговорить с ней, задавал какие-то ненавязчивые вопросы… Вот только натыкался на упрямое нежелание и сердитый неприязненный взгляд – каждый раз. – Я уже не знаю, что делать! Паша с Игорем сидели у последнего дома и обсуждали события последних дней. Зоя осталась у себя смотреть какой-то фильм, а Паша, предупредив ее, что пойдет ненадолго к соседу, буквально рванул к нему, невероятно истосковавшийся по любимым рукам. – Ты все делаешь правильно, – прижимаясь к теплому плечу и вдыхая родной запах, заверил его Паша. – Просто нужно еще немного времени. Постепенно она привыкнет. Игорь недоверчиво покачал головой: он очень в этом сомневался. Но вместо того, чтобы озвучивать эти сомнения вслух, он сгреб Пашу в объятия и поцеловал. Совсем затосковал без этих чувственных губ и их теплых прикосновений! Последующие полчаса им было не до разговоров: было время только на жаркие вздохи, на торопливые и жадные объятия, а еще на бесконечные поцелуи, расцветавшие на коже яркими цветами. Возвращаясь домой, Паша чувствовал себя самую каплю виноватым сразу перед обоими. Перед Зоей – за то, что скрывает от нее такой большой и важный секрет, и перед Игорем – за то, что не может дать ему в полной мере то, чего тот заслуживает. Но ситуация эта была временной, и она, конечно же, вскоре изменилась.