По соседству

Лето пронеслось как один миг. При этом произойти успело столько событий, сколько у Игоря и Паши за пол жизни не происходило. И переезд, и адаптация к семейной жизни, и новые радости, ну и горести тоже – куда без них… Игорь не мог наудивляться многим вещам. Например, тому, что оказывается, если ты разделяешь свои обязанности с кем-то, кому доверяешь, то внезапно все, что успеть невозможно, успевается прекрасно, да еще и времени свободного остается с лихвой. Оказывается, если два здоровых взрослых мужика ведут совместное хозяйство – пусть и немаленькое – это вообще не то же самое, как если бы пришлось тянуть всё самому. А еще оказалось, что даже воспитывать дочь – пусть сложную и несговорчивую – с родным человеком может стать не только испытанием, но и радостью. Игорь искренне старался наладить с девчушкой контакт, и кажется, под конец лета у них-таки начало это понемногу получаться. Правда, мотивация обоих была простой и крылась отнюдь не во взаимной симпатии. Все было проще: они оба хотели порадовать Пашу. То, что Зоя всем сердцем прониклась к новоприобретенному родителю, было очевидным безо всяких слов. И Игорь тоже делал все возможное, чтобы разделить со своим дорогим человеком эту сложную радость: радость отцовства. Не имея абсолютно никакого понятия о детях как таковых, Игорь всерьез взялся за книги по педагогике, надеясь почерпнуть там толику полезной информации. Впервые он это сделал еще даже до официального удочерения, когда понял, что все окончательно стало серьезным и будет частью их жизни раньше или позже. – Что это ты делаешь? – помнится, с восторгом тогда крикнул Паша, обнаружив Игоря на диване, непривычно уткнувшимся в книгу и явно позабывшем обо всем на свете. – Читаю, разве не видно, – буркнул Игорь в ответ, делая вид что продолжает свое занятие, хотя на самом деле незаметно следил поверх книги за перемещениями Паши по комнате. – «Раннее развитие ребенка»? – хохотнул тот, беззастенчиво плюхаясь рядом на диван и рассматривая Игоря так внимательно, будто первый раз видел. – Мгм. – А ты в курсе, сколько ребенку лет? Надо бы про пубертат уже книжки читать… Игорь, наконец, оторвался от книги и посмотрел на Пашу очень серьезно. – Я решил начать с нуля. Мы же должны понять, что пропустили. Что… она пропустила. И потом, если придется, наверстать. Паша тогда как-то странно посмотрел на него долгим взглядом, а потом отнял книгу, влез Игорю на колени и начал целовать: непривычно так, коротко, и как будто немного отчаянно. А потом шептал непонятные «спасибо», дыша в шею горячо и щекотно, из-за чего Игорь принял твердое решение читать как можно чаще. Если честно, не сказать, чтобы эти книги принесли много пользы или подарили какие-то практические навыки. Но одно Игорь усвоил хорошо, а главное, был с этим полностью согласен: с ребенком надо быть честным и учить его всему своим примером. Так что он действовал именно по такой схеме. Учил Зою тому, что умеет сам, когда она хотела слушать. Если не знал, что сказать ей – то просто молчал. Обходился без каких-либо сюсюканий, а еще – вообще без какого угодно тактильного контакта, хотя считал где-то на подкорке сознания это обязательным для воспитания девочек. Но это не было в характере Игоря, а притворяться он не хотел, да и не умел. Паша, кстати, придерживался примерно такой же политики: он не навязывал Зое свою компанию или свое авторитетное мнение, но при этом и не нянчился с ней, разговаривал как со взрослой. Правда, в отличие от Игоря, он легко шел с дочкой на физический контакт: мог погладить по голове или обнять за плечи. Зоя, очевидно, пока еще только привыкала, и сама на такие рискованные шаги не шла, но зато когда Игорь пару раз смог понаблюдать за ее выражением лица… То понял, насколько она на самом деле ценит эти моменты, и насколько они для нее важны. В целом, все было очень даже неплохо и уже вошло в более-менее стабильную колею. За время отдыха они втроем несколько раз выбрались вместе на речку и разок даже в лес; Игорь смог насобирать совсем немного грибов, потому что Паша наотрез отказался отходить дальше чем на двадцать метров от дороги. Некоторые изменения начались с наступлением сентября и возвращением Зои в школу. Она перешла в пятый класс, и это мероприятие само по себе стрессовое, а когда оно еще и сопряжено с такими глобальными жизненными переменами… Впрочем, рутина наладилась довольно быстро. Одежда, учебники и тетради были закуплены заранее в избыточных количествах. Зое особенно нравился ее новый яркий рюкзак, который она выбрала себе абсолютно самостоятельно: яркий и вместительный, словно чемодан, он отливал ярким цветом фуксии и был украшен несколькими крупными светящимися бляшками. Игорь прямо видел, как вкус Паши протестует против этой покупки, но был искренне горд им, когда тот покорно купил именно то, что просила Зоя. И, что характерно, ни слова не проронил вопреки, даже после их возвращения домой. В ответ на насмешливый взгляд Игоря, когда они готовили обед, Паша лишь пожал плечами: «Ей носить! Если нравится – то пускай». Игорь, как единственный водящий в семье машину человек, был назначен ответственным за доставку Зои в школу по утрам. На самом деле, в этом не было особой необходимости, ведь дорога до учебного заведения занимала максимум двадцать минут пешком. Но было в этом акте что-то такое… Что казалось очень важным и необходимым к выполнению. Ведь Зоя никогда не имела раньше такой возможности – быть отправленной в школу кем-то, кто о ней заботится. Так что на уроки девчушка ехала как королева: на переднем сидении Игорева внедорожника. Он останавливался неподалеку от школы, и она вскоре исчезала за поворотом, иногда даже благодушно махнув рукой на прощание. Возвращался Игорь уже в пустой дом: Паша по-прежнему перемещался работать к себе, и его не останавливал даже показательный погром, который они устроили там для соцработников. В целом, думал Игорь, идея не такая уж и плохая. Паше для сосредоточенности нужна тишина, а этого, увы, в их с Игорем доме достигнуть было непросто. Хотя бы потому, что Игорь всегда жутко шумел, работая ли в мастерской, или носясь по дому по всевозможным хозяйственным делам. Тихо бывало тут только тогда, когда Игорь отправлялся в огород. Но с приходом осени, учитывая, что весь урожай уже был полностью собран, необходимость в полевых работах отпала. Одним словом, так они не просто не мешали, но еще и помогали друг другу. Паша как раз заканчивал работать примерно ко времени возвращения Зои из школы, и там уже появлялись совместные заботы – и накормить всех, и прибраться, а уж уроки, которые нужно было помогать делать – Зое это вообще отдельная песня… Кажется, поначалу девчушке в школе даже нравилось. По крайней мере, она ходила туда спокойно, а иногда казалась и вовсе радостной. Но постепенно и у Паши, и у Игоря стало закрадываться смутное подозрение о том, что что-то не так. Осторожные расспросы ни к чему не привели: Зоя лишь отмахивалась и отмалчивалась, ничего не говоря толком. Прошло около полутора месяцев учебы, прежде чем ситуация прояснилась сама собой. В один прекрасный день Паша пришел к Игорю прямо в разгар рабочего дня, и лицо его было темнее тучи. – Что случилось? – тут же насторожился Игорь, четко понимая, что эти строго сведенные брови хорошего разговора не сулят. – Мне только что позвонили из школы. При этих словах у Игоря одновременно отлегло от сердца, и в тот же миг его защемило от беспокойства. Сначала он подумал на секунду, что сам чем-то разозлил Пашу, но теперь… стало понятно, что стряслось что-то связанное с Зоей. – Мне сказали, что Зоя уже неделю не появляется на уроках. Учителя начали беспокоиться и связались со мной, а я не знал, что и ответить. Игорь открыл было рот, но тут же закрыл его и нахмурился. Паша, продолжая сверлить Игоря взглядом, поинтересовался: – Ты каждый день провожаешь ее. Скажи, ты видел, как она заходит в школу вообще? Игорь помедлил и потом отрицательно качнул головой. Если подумать, он и впрямь не видел, чтобы она заходила в само здание: из соображений конспирации они решили не светить лишний раз машину Игоря под окнами школы, поэтому он всегда оставался немного в стороне, уверенный, что уж пять метров-то она точно пройдет сама! Паша был очевидно обеспокоен и, судя по всему, зол. Игорь и сам чувствовал, как в груди нарастает раздражение, но вместо того, чтобы ругаться, шагнул к Паше и обнял его. Напряженные плечи по инерции расслабились в теплом объятии, и Паша уткнулся в рубашку Игоря носом, желая спрятаться на этой груди раз и навсегда. – Ну что я сделал не так? Обоими было принято решение не пороть горячку. Отложив на время все дела и работу, мужчины уселись за стол на кухне как в былые времена, и устроили настоящий брейншторм. Паша чувствовал себя жутко виноватым и готов был посыпать голову пеплом, а Игорь, хоть тоже понимал, что накосячил, сосредоточился на поиске решения проблемы. – Все ты сделал так, – отрезал Игорь. – Мы с тобой всегда знали, что она дитя улиц. Честно говоря, удивительно скорее то, что это не вылезло раньше и она была паинькой так долго. Паша смерил Игоря сердитым и укоряющим взглядом, но мужчина невозмутимо вздернул брови в ответ. – А что, скажешь нет? Не обманывай себя, ты ведь видел, что Зоя – ребенок себе на уме и ожидать, что она по струнке станет ходить… Ну, наивно, пожалуй. Так что давай просто примем это как данность: она плевать хотела и на школу, и на учебу. – И что ты предлагаешь? Паша по привычке подогнул под себя ногу и обхватил свою любимую кружку обеими ладонями. Игорь оглядел эту домашнюю картину, ощущая, как теплота окутывает его сердце. Сейчас Паша не выглядел взрослым мужчиной, у которого проблемы с ребенком. Он сам выглядел как мальчишка, который недавно выпустился из института и пока не может понять, что делать с этой жизнью. Такой юный взъерошенный воробей, попавший под первый серьезный ливень житейских невзгод. – Предлагаю не принимать поспешных решений. И это, на самом деле, было правильным шагом, в чем они оба убедились позже. Зоя в этот день вернулась домой как ни в чем не бывало; Паша, стараясь выглядеть невозмутимым, начал подробно спрашивать ее про уроки и прошедший школьный день. То, как вдохновенно Зоя врала, не моргнув и глазом, навевало на Пашу такую тоску, что он в итоге не выдержал, и сказав, что у него сегодня, к сожалению, много работы, ушел в их с Игорем комнату, не вылезая оттуда до самого ужина. Игорь же, в принципе всегда молчаливый и эмоциям сильно не подверженный, вел себя как обычно. На следующее утро он все так же, как обычно, отвез Зою в школу, вот только на этот раз на стал уезжать сразу. Он вышел из машины, чтобы незаметно проследить за нарушительницей, и увидел именно то, чего и ожидал: Зоя покрутилась возле входа в школу, но даже не зашла туда, ловко завернув за угол здания, и исчезла за пожелтевшими деревьями. Спустя полчаса Игорь, забравший Пашу из дома, неспеша колесил по городу и окрестностям, будучи уверенным, что наткнется на Зою рано или поздно. Он как в воду глядел: спустя примерно час бесплодных поисков они проезжали по самой окраине и увидели знакомый розовый портфель, который будто бы сам по себе спускался с пологой горы, совершенно не предназначенной для хождения по ней. Паша вышел на улицу, а Игорь же остался сидеть и ждать в салоне джипа. Сквозь стекло он наблюдал за тем, что происходит, но не слышал, что именно говорит Паша Зое. Однако очевидно было, что разговор разворачивался не из приятных: настолько разозленными Игорь не видел ни одного из этих людей ни разу в жизни. Спустя еще десять минут Паша с Зоей вернулись в машину, храня зловещее молчание. Без лишних вопросов Игорь завел мотор, и они в такой же гробовой тишине доехали до дома. Зоя не сказала ничего даже когда они зашли в гостиную, но вот то, как она ногой открыла дверь наверху своей спальни – и Игорь и Паша слышали очень даже хорошо. – Я сказал ей, что она наказана, и в большей степени за ложь, чем за прогулы, – сказал Паша Игорю, сам при этом выглядя максимально несчастным. – И какое наказание? – Никакого телевизора всю неделю, никаких гулянок, только уроки и книги, – нехотя сообщил Паша. Игорь хмыкнул, но спорить не стал. У него было смутное подозрение, что дело еще не кончено. В справедливости своих мыслей он убедился буквально этим же вечером. – Да не нужна мне эта школа!!! Зоя кричала так громко впервые на памяти обоих мужчин. Надо сказать, выглядело это впечатляюще и даже немного пугающе: лицо красное, глаза вытаращены, руки сжаты в кулаки, будто она готовится к настоящему бою. – Что значит не нужна?! – возмущался Паша, тоже переходя на повышенный тон. – Ты должна посещать уроки, должна получить нормальное образование! – А вот я НЕ ХОЧУ! Понятно??? Мне на хер твое образование не упало! – Зоя. Голос Игоря – негромкий и глубокий – заставил обоих спорщиков на несколько секунд умолкнуть. Игорь, если честно, не хотел вмешиваться, но как только он услышал грубость в сторону Паши, то просто не мог стерпеть. – Так с ним разговаривать нельзя. Слова Игоря были тяжелыми, как и взгляд. Но кажется, Зою это не очень впечатлило. – Вот тебя только забыла спросить! Ты мне вообще никто! Паша тихонько ахнул. Еле слышно, но в повисшей идеальной тишине все равно отчетливо. А Игорь вдруг ощутил, что это замечание бритвой полоснуло его по сердцу. Да, она совершенно права. Но почему-то услышать это вот так, вслух… Оказалось больно. По-настоящему больно. Игорь открыл было рот, сам не зная точно, что хочет сказать, но вдруг со стороны зазвучал голос Паши. Он, кажется, сумел взять себя в руки и говорил теперь с очень холодной интонацией, а в словах зазвенела сталь. – Нет, Зоя. Придержи язык, пожалуйста, – Паша выпрямился и продолжил категорично и отрывисто. – Игорь – вовсе не никто. Он мой партнер, нравится тебе это или нет. И он заботится о тебе, помогает и растит тебя точно так же, как и я. Мы – твои приемные родители, и тебе пора примириться с этой мыслью. Паша взглянул на Игоря, а тот чувствовал, что в горле вдруг встал непрошенный ком. Он окинул Пашу взглядом и вдруг, совсем неожиданно, почувствовал каждой клеточкой своего тела насколько он невероятно, абсолютно и невыносимо любит мужчину, сидящего напротив. Любит с головы до ног, любит каждым взглядом, каждым вздохом, и не понимает, как вообще жил без него пол жизни, как не умер, дожидаясь. Игорь понятия не имел, что сможет не просто полюбить мужика, а полюбит вот так – всем существом, всем сердцем, и что пустит этого человека в свой мир, в свой дом, и позволит делать ему все, что заблагорассудиться. И что будет готов ради него даже на такое сумасшествие, как создание семьи и совместное воспитание ребенка. И Паша, несомненно, стоил всего этого. – Знаешь, – сказал, наконец, Игорь, разрушая повисшую над столом тишину, – раз уж я имею право голоса… То вот что скажу. Если Зоя так не хочет ходить в школу, то пускай не ходит. То, как переменились лица Паши и Зои в этот миг, могло бы составить отдельную юмореску. Но Игорь как ни в чем не бывало продолжал: – Да, среднее образование нужно почти на любой работе в наши дни. Однако ж не везде. Если Зоя хочет – пускай не учится и сидит дома. Паша, кажется, на какое-то время разучился разговаривать. А Игорь тем временем обратился напрямую к Зое. – Но не думай, что я предлагаю тебе бездельничать. Решила, что школа тебе не нужна? Прекрасно. Значит, ты прямо сейчас готова работать. По закону ты этого делать пока не можешь, так что будешь трудиться дома. У меня в хозяйстве делов – непочатый край. Так что прямо с завтрашнего дня будь добра – приступай. Ибо каждый человек в обществе должен приносить какую-то пользу! Закончив речь этим торжественным заключением, Игорь снова взглянул на Пашу. – Ты согласен? Паша несколько мгновений молчал, а затем неуверенно кивнул, кажется, не вполне переварив этот неожиданный педагогический выверт. – А ты? – спросил Игорь, строго взглянув на Зою, которая, очевидно, была совершенно растеряна от такого поворота событий. – Согласна, – кивнула она наконец, и тут же спросила воодушевленно, – значит, уроки сегодня можно не делать? – Конечно, – улыбнулся Игорь, наблюдая, как Зоя радостно вскакивает и несется на крыльях счастье к себе в комнату. Вечером, когда они уже легли спать, Паша прижался к Игорю губами, привычно целуя его на ночь, и обвивая одной ногой его бедро, пробубнил куда-то в плечо: – Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Поверь мне, – ухмыльнулся в ответ Игорь, взъерошивая волосы на Пашиной макушке и прижимая его к себе покрепче. *** На самом деле, Игорь не был гением психологии. Он поступил так просто потому, что в его собственном детстве мама провернула с ним что-то подобное. А поскольку у Игоря сложилось странное впечатление о том, что в их с Зоей характерах чудесным образом имеется нечто общее… он решил рискнуть. Мужчина пока не знал Зою достаточно хорошо, но в одном был уверен, и в этом же одном не сходился с Пашей. Игорь не считал Зою ребенком в классическом смысле этого слова, в то время как Паша словно бы смотрел на девчушку сквозь розовые очки. Игорь же, в отличие от своего любимого, понимал: нет в Зое никакой детский наивности и непосредственности. Она умна, хотя и не в том смысле, в каком обычно понимается ум детей ее возраста. Она умна жизненной, обретенной горьким опытом мудростью, что делает ее человеком, куда больше похожим на взрослого, нежели на ребенка. Кроме того, Зоя достаточно расчетлива, и то, что ее обман был обнаружен, явно выбило ее из колеи. Приняв все это в расчет, Игорь решился на авантюру. На следующий же день он буквально силой выпихнул Пашу работать к себе, пообещав торжественно, что не будет перегибать палку. И взялся за Зою по полной. Девочка, надо сказать, тоже была полна решительности и энтузиазма. И несмотря на то, что она весь день пробегала по дому как угорелая, выполняя Игоревы поручения, под конец дня она все равно улыбалась самодовольной улыбкой, заявив во время ужина растерянному Паше, что это «в тысячу раз лучше школы». Паша был искренне расстроен, а вот Игорь напротив, выглядел довольным. Он сказал в ответ ему только негромкое «Дай ей время». И как же в итоге оказался прав! Уже на третий день энтузиазма у дочки значительно поубавилось. Игорь не тиранил ее: давал время и на отдых, и на перерывы, вот только… Поручения каким-то образом не заканчивались с самого утра и до позднего вечера. То скотину нужно было кормить, то помогать готовить обед, то сухую траву собрать на участке, то посуду помыть… Игорь без зазрения совести отдавал ей все дела, с которыми десятилетняя девочка могла справиться – самостоятельно или при помощи взрослого наблюдателя. Игорь ждал, когда она скажет, что устала, но увы, Зоя молчала, как партизан. На очередную просьбу что-то сделать лишь недовольно сопела, но шла и делала. Вот только настроение ее все сильнее портилось. Она познакомилась с такой особенностью работы, как рутина – когда делать что-то нужно регулярно, а это что-то скучно до безобразия… Через неделю импровизированных «каникул» Зоя уже выглядела откровенно раздраженной и уставшей. Игорь, притворяясь, что не замечает этого, продолжал нагружать ее срочными заботами, при этом сам, насвистывая нехитрый мотивчик, удалялся к себе в мастерскую. Благодаря Зое он успел сделать сразу несколько заказов в кратчайший срок, и тихонько посмеивался с того, какая все-таки полезная воспитательная операция у него получилась. Паша в это время держался в стороне. Он дал Игорю карт-бланш и лишь молча наблюдал за противостоянием этих двух людей: сильных духом, упрямых… и любимых. Он чувствовал, что должен дать им возможность разобраться самим, чтобы потом дальше шагать всем вместе. Спустя чуть меньше двух недель Зоя, наконец, не выдержала. Когда они по традиции сидели все втроем за ужином, она вдруг сказала совсем тихо: – Я хочу вернуться в школу. Паша с Игорем резко повернулись друг к другу и следом приложили все усилия на свете, чтобы не засмеяться и даже не улыбнуться. – Что ты сказала? – не вполне поверил своим ушам Паша. – Вернуться, – повторила Зоя. – Я снова хочу учиться. Дома уже задолбалась. Она недобро взглянула на Игоря, который как ни в чем не бывало уплетал котлету, и обратилась к Паше: – Можно? – Гош, что думаешь? – с мягкой улыбкой поинтересовался Паша, видя, как медовые глаза сияют скрытым торжеством. – Думаю, пускай учится, если хочет, – пробасил Игорь. – Только на этот раз без прогулов. Зоя помолчала некоторое время, а потом выдала, уже совсем тихо: – Меня просто бесят некоторые учителя. Требуют от меня прям… как будто я Энштейн. А еще одноклассники раздражают, пристают со своими тупыми вопросами постоянно… Зоя замолчала, а Паша с Игорем в очередной раз обменялись взглядами, но на этот раз уже обеспокоенными. – Зоя… – Паша постарался говорить мягко и рассудительно. – Ну что же ты раньше мне не сказала об этих проблемах? Они все решаемы. Я тебе помогу, мы поможем! И к тому же… Сложности в школе ведь не означают, что оттуда надо убегать. Надо просто разбираться постепенно, с каждой, по шажочку. М? Он ласково погладил Зою по голове, заглядывая в большие зеленые глаза. И дочка, к счастью, согласно кивнула, осторожно прижавшись щекой к Пашиной теплой руке.