Глава 65: Рикард VI: Бездна отчаяния
8 декабря 2023 г. в 10:02
Рикард Старк, пошатываясь, вышел из тускло освещенной башни в яркую пустыню Дорна. Он огляделся, наполовину ослепленный палящим солнцем. Лошадь. Ему нужна была лошадь. Ему нужно было бежать. Прочь, подальше от этого места.
Он увидел свою лошадь и, спотыкаясь, направился к ней, прежде чем вскочить в седло. Он услышал что-то позади себя, но не стал прислушиваться. Он сильно ударил своего коня по бокам, и тот умчался прочь, в пустыню Дорна.
Позади он оставил своего сына, умирающую дочь и верных людей, которые следовали за ним от Рва Кейлин до Дорна. Позади он оставил свой гнев, свою месть и все свое горе. Хотя внутри него все еще ярко горела боль. Он чувствовал боль всякий раз, когда ветер касался его кожи, всякий раз, когда плащ тяжело сидел на плечах, всякий раз, когда он слишком сильно сосредотачивался на том, что потерял.
Казалось, он потерял все. Все, кроме Неда и Бенджена.
Бедный Бенджен застрял на Севере, правя вместо него, в то время как Нед и Рикард отправились на войну, на Юг. Он был послушным сыном и заслуживал награды. Он был настоящим членом стаи.
Когда поднимаются холодные ветры и выпадает снег, одинокий волк умирает, но стая выживает. Это было то, что он говорил своим детям. Это было то, что он внушал им с рождения. Держитесь вместе, сказал он им. Он думал, что они послушали.
Он был неправ.
Горячие слезы потекли по его щекам, первые слезы, которые Рикард позволил пролиться с тех пор, как умер его сын. С тех пор, как умер его сын, подумал Рикард, когда непрошеное рыдание сорвалось с его губ. Казалось, целую вечность назад он преклонил перед ним колени и поклялся отомстить за него. Он дал древнюю клятву на холодном теле своего сына и выполнил ее. Так почему же сейчас он чувствовал себя таким опустошенным?
Было ли это потому, что теперь он знал, что все сражения, все смерти, смерть Брэндона, все было напрасно?
Все напрасно. Лица павших проплыли перед его глазами. Воспоминания о зверствах, которые он совершил, чтобы выполнить свою клятву, всплыли в его сознании.
Брэндон умер за Лианну. Брэндон умер за нее, а ей было все равно.
Он закрыл глаза, но окровавленные простыни заполнили его разум, а смерть наполнила ноздри.
Он сильнее ударил своего коня по бокам, пытаясь бежать как можно быстрее от проклятой башни, но ему никогда не удавалось обогнать демонов в собственной голове. Они даже сейчас насмехались над ним из-за слов, которые он говорил своим собственным детям, из-за того, что он делал для своих детей, детей, которые не заботились о них, ненавидели его за них. Разве они не видели, что все, что он сделал, он сделал для них?
Его дети были всем, что у него осталось после смерти Лиарры. Он сделал бы все, чтобы защитить их, даже отдал бы собственную жизнь, если бы понадобилось. Рикард ненавидел чувство беспомощности, охватившее его, когда на него напали в Королевской гавани, когда его, окровавленного и избитого, притащили ко двору, а тела его свиты уже устилали улицы позади него, их головы украшали шипы на стенах. Он возненавидел это еще больше, когда они притащили к нему его Брэндона, его старшего сына, его первенца, его Дикого Волка, но его послушного волка.
Он понимал ценность стаи. Он жил ради стаи. Он убивал ради стаи. Он умер ради стаи.
Когда Брэндон умер, он поднял знамена дела своего сына. Он поклялся отомстить за него и внутренне поклялся спасти его дочь. Однако, когда он захватил Рейегара, Рейегар получил первые намеки на то, что что-то не так. Он поклялся, что не похищал Лианну. Рикард не поверил ему, он не хотел ему верить.
Воспоминания, хотя и пронеслись в его голове в то время, воспоминания о дикой девушке, которая громко протестовала против своей помолвки с Робертом Баратеоном. Он задавался вопросом, сбежала ли она. Нет, сказал он себе, она знала о ценности стаи, она знала о Белом Волке. Она бы не предала стаю таким образом.
Итак, Рикард отправился на поиски со своим Белым Вороном, пролетев от Королевской гавани до Щитовых островов, от Харренхолла до Звездопада. Впервые он заметил маленькую неприметную башню, спрятанную в Красных горах, когда летел домой. Рикард не обратил бы на это внимания, если бы его ворон не заметил блеск белой стали, звездной стали. Только у одного человека в Дорне был клинок из Звездной стали.
Итак, Рикард добрался на крыльях до башни, но так и не смог набраться смелости войти в залы и лично убедиться в правдивости заявления Рейегара. Он не хотел знать, предала ли она стаю, он не хотел верить, что она предаст стаю.
Но она предала.
И Брэндон расстался с жизнью из-за этого. И Эддард потерял из-за этого невинность. И Бенджен перестал смеяться из-за этого.
И сам Рикард потерял из-за этого свое лицо.
Однако ей было все равно, она не осознавала, что натворила. Он не видел ее двенадцать месяцев, и первыми словами, которые она произнесла ему, были “Ты убил Рейегара”.
Это было произнесено не как пережитое заново, а как обвинение, как будто Рикард был виноват во всех бедах, обрушившихся на стаю. Стая была разбита. Стая отвернулась друг от друга, и Рикарду было стыдно признаться, что после того, как она поговорила с ним, его сердце ожесточилось по отношению к ней.
Она была юной девушкой, сказал голос в его голове, юной девушкой, которой манипулировал красноречивый принц.
Может быть, так оно и было. Может, и нет. Но теперь она была мертва, и Драконы пали. Чернила высохли, и люди, которые сражались, проливали кровь и умирали за ее действия, теперь покорились смертному одру истории.
Глупая девчонка сбежала с уже женатым мужчиной и тоже вышла за него замуж. Вестерос заплатил выкуп за невесту трупами, но тех, кто требовал плату, это даже не волновало.
Рикард потерял близких друзей в этой войне. Его лорды потеряли отцов, братьев и сыновей, и первые слова, которые произнес тот, за возвращение кого они сражались, были “ты убил Рейегара”.
Как будто то, что он сделал, было неправильным. Он убил Последнего Дракона, чтобы отомстить за своего сына и ее брата, человека, который любил ее так сильно, что ускакал сражаться за нее с принцем. Подарок, который она никогда не ценила.
Лошадь Рикарда начала тяжело дышать, и Рикард понял, что не знает, где находится. Вокруг него возвышались пыльные горы, и он оглянулся назад, туда, откуда пришел, но не увидел ничего знакомого. Он закрыл глаза и увидел перевал, в котором он находился, глазами своего Белого ворона, который летел где-то над ним.
На юге виднелся длинный столб дыма, а на севере Рикард мог видеть холмистые пастбища Простора. Он заметил движение на полке над собой и заметил троих мужчин, одетых как бандиты, притаившихся за скалой, у одного в руках лук, у другого копья.
Рикард открыл глаза, и его лицо исказила ухмылка. Это было то, что ему было нужно. Ему нужно было пролить немного крови, выместить свои бурлящие эмоции своим двуручным мечом. Он пришпорил свою лошадь вперед и скрылся с глаз дорнийцев. Пока он скакал, Рикард заметил вспышки стали вдоль хребта, где они прятались, следуя за ним.
Казалось, что эти гадюки из ямы хотели поиграть. Ну, он показал бы им, как волк охотится на свою добычу. Что за гадюка по сравнению с волком?
Обожженный Лорд был терпелив, играя в мышеловки со своими дорнийскими преследователями. Без сомнения, они думали, что ведут его дальше, к смерти, но вряд ли они знали, что у этого маленького путешественника больше укусов, чем лая.
Они играли в одну и ту же игру почти час, когда дорнийцам надоела игра, и они решили атаковать.
Один из тех, у кого было копье, побежал впереди него и преградил ему путь, не давая Рикарду идти дальше. Капюшон Рикарда был поднят, его ужасные ожоги скрыты. Этот человек понятия не имел, кто его убил, пока Рикард не оказался достаточно близко, чтобы укусить его своим собственным клинком.
“Приветствую!” Протянул дорниец, делая шаг вперед, держа копье сбоку, хотя и не защищаясь. Это была его первая ошибка.
“Приветствую”, - прохрипел в ответ Рикард. “Могу я спросить, что одинокий путешественник делает в этих горах? Я слышал, что в этих горах полно бандитов, желающих отнять у вас ваше золото”.
Бандит рассмеялся. “Эти бандиты знают, что лучше со мной не связываться”. Глаза дорнийца метнулись туда, где сидел его друг с луком. Его вторая ошибка. Рикард увидел момент в глазах человека, когда его друг выпустил стрелу, увидел это по тому, как сузились его глаза и поджались губы. Итак, Рикард двинулся вперед так же быстро, как волк, бежавший на его знамени. Стрела вонзилась туда, где всего несколько секунд назад было его сердце. Его друг промахнулся. Это была его третья ошибка. И его последний.
С глухим смехом Рикард Старк вытащил свой меч из валирийской стали. Дорниец ахнул, когда увидел клинок: “Это...“
“Валирийская сталь”. Подтвердил Рикард, откидывая капюшон своего плаща. “Я должен поблагодарить тебя за это. Мне нужно было кого-нибудь убить, и я сожалею, что вам не повезло быть теми, кто навлек на себя мой гнев в этот день. Я не могу обещать, что твоя смерть будет быстрой, но я могу обещать, что ты будешь убит великим человеком, владеющим великим мечом. Это смерть, которой могут быть довольны даже короли”.
Дорниец ахнул от ужаса и повернулся, чтобы убежать. Рикард сбил его с ног и выбил ему ноги из-под ног. Мужчина рухнул на землю пустыни, крича в агонии, когда кровь хлынула из пореза на ногах. Еще одна стрела просвистела над его головой, и Рикард, обернувшись, увидел лучника, накладывающего еще одну стрелу, в то время как копьеносец бросился на него, выкрикивая боевой клич, известный только богам.
Рикард развернул коня и помчался обратно вверх по холму, чтобы атаковать копейщика. Одним взмахом меча наконечник копья был отсечен от материи, сделав оружие человека практически бесполезным. К вечной чести этого человека, он не стал увиливать, а вместо этого развернул деревянный посох и снова атаковал. Рикард поймал посох в своей затянутой в перчатку руке, прежде чем вырвать его из кулака мужчины. За мужество этого человека Рикард наградил его быстрой смертью. Одним ударом Льда голова мужчины отделилась от плеч, а тело безжизненно рухнуло на пол.
Рикард повернулся к последнему человеку, который бросил свой лук и повернулся, чтобы убежать. Рикард выхватил из-за пояса свой черный нож, которым он убил Рейгара, и метнул его в убегающего человека. Пуля попала ему между лопаток, и он, как и его друг, который лежал позади него, упал на пол, крича в агонии.
Рикард подбежал к человеку, который столкнулся с ним первым, и выпрыгнул из седла. Он приземлился на пятки, все еще сжимая в руках окровавленный меч.
Дорниец повернул голову и посмотрел на Рикарда со страхом в глазах. “Пожалуйста!” Он всхлипнул. “Мы не собирались тебя убивать! Мы просто собирались забрать твоего коня и золото!”
“Ты не собирался убивать меня?” Спросил Рикард. “Но ты признаешь, что собирался забрать моего коня и золото и оставить меня посреди пустыни без выхода. Я думаю, что все равно умер бы, и это была бы более мучительная смерть, чем та, которую вы сейчас получите ”.
“Пожалуйста!” Мужчина умолял, но Рикард уже не слушал. Его меч сверкнул внизу, и ступня мужчины отделилась от его ноги. Меч поднимался и опускался еще три раза, и когда Рикард закончил, у человека не хватало всех ног и кистей, из обрубков лилась кровь. Жить ему оставалось недолго. Его глаза уже остекленели, а кожа побледнела.
Рикард вздохнул и дочиста вытер свой меч о грязную тунику мужчины. Он повернулся и вытащил свой кинжал из-за спины лучника, прежде чем снова сесть на лошадь. Однако, прежде чем он смог уйти, он услышал стук копыт по земле пустыни.
Были ли у бандитов друзья поблизости?
Рикард поднял свой меч, готовясь к бою, когда из-за угла перевала появился большой Белый Олень, на котором восседала знакомая фигура, закованная в бронзу и сталь и владеющая сверкающим бело-красным клинком.
Рикард вздохнул и опустил свой клинок, снова вложив его в ножны и закрепив за спиной. Родерик молча трусил рядом с ним и ждал, пока Рикард закончит пристегивать свой меч к спине. Двое мужчин вместе выехали с перевала, покинули Дорн и отправились в Простор, земли лета, куда редко добиралась власть Зимы.
Однако в этой войне зима настигла их. Они потеряли четверть своих армий, и из этой четверти четыре пятых были из-за Неда, Волка Неведомого.
Это было хорошее имя, хотя и южное. Рикард задумался, как Северные лорды назвали бы его сына. Хотелось бы надеяться, что-нибудь столь же воинственное. Нед и так был слишком миролюбив, по мнению Рикарда. Было ошибкой воспитывать его в Долине, точно так же, как было ошибкой обручать Брэндона с Кейтилин Талли.
Рикард совершил много ошибок за последние несколько лет, но если что-то он и сделал правильно, так это эту войну, которую они называли Восстанием Рикарда. Рикард еще долго сомневался, что кто-нибудь бросит вызов Дому Старков. Воспоминания об этой войне были все еще свежи в умах южных лордов, и если по какой-то случайности они случайно забудут, за воротами Королевской гавани стоял вечный памятник, предупреждающий о том, что они навлекут на себя гнев лютоволка.
Двое мужчин ехали молча, размышляя о том, куда привели их последние двенадцать месяцев. Это была изношенная дорога, но, тем не менее, трудная дорога. В конце концов их всех настигла война, и эта война оказалась более разрушительной, чем большинство других. Разрушения, вызванные любовью двух дураков.
“Мы поссорились”. Через некоторое время Рикард признался Родерику. “Она сказала, что ненавидит меня за то, что я сделал. Она назвала меня убийцей и монстром”.
Родерик оглядывался назад бесстрастно, без осуждения, и за это Рикард ценил его присутствие еще больше.
Рикард поднялся по ступенькам, его сердце бешено колотилось в груди. Он остановился у той же двери, что и Нед, и вместе отец и сын вошли в комнату его дочери.
Первое, что он заметил, войдя в комнату, был запах смерти. Кровать, на которой лежала Лианна, была залита кровью, и ее кожа была бледной, хотя ее седина все еще яростно горела, когда они встретились с ним взглядом.
“Ты убил его”. Было первое, что она сказала ему. “Ты убил Рейгара”. Сказала она обвиняющим тоном.
Рикард сглотнул. Из всех приветствий, которых он ожидал, это было не одно из них. Он оглядел комнату и увидел колыбель в углу. Его сердце остановилось в груди. Нет. Он хотел подойти, но Лианна в ужасе вскрикнула. “Нет!” Она закричала. “Убирайся! Держись от нее подальше!”
Рикард проигнорировал крики своей дочери и выглянул из-за края колыбели. Рикард не знал, что чувствовать, когда увидел, что малышка мертва. Позади него Лианна продолжала рыдать и кричать от гнева на него.
Он медленно повернулся, мысли о Брэндоне, врывающемся в Красную Крепость, заполнили его разум.
“Твой брат умер за тебя”. глухо сказал он. Лианна не ответила, просто продолжала свирепо смотреть на него. “Твой брат умер за тебя”. - повторил Рикард.
“Это должен был быть ты!” С ненавистью прошептала Лианна, и стоявший рядом с ней Нед ахнул.
Рикард почувствовал, как его захлестывает гнев, и, прежде чем он осознал, что делает, он подошел к кровати и сильно ударил ее. Удар его ладони по ее щеке эхом отозвался в неожиданной тишине, заполнившей комнату.
Внезапно все начали кричать, и Рикард больше не мог находиться в этой комнате. Он сбежал по ступенькам и, спотыкаясь, вышел на свет. Ему нужно было бежать, убраться подальше от этого места смерти и отчаяния.