Святые и призраки

Когда наступил новый вечер, теплее предыдущего, Минхо посетил домик котов в парке и обнаружил в миске свежий корм. «Есть еще хорошие люди на этом свете», — душа Ли согрелась. Он открыл большую дверь и проверил котят: они мирно спали, ожидая свою маму. Минхо поднялся с улыбкой на лице и уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг что-то темное прокралось в его живот, почти вывернуло его наизнанку. Ли поднял голову. Он никогда прежде не был таким бледным, как в тот вечер. Прямо на ветке сакуры… висел пушистый белый комок. Все те же понимающие добрые глаза смотрели на Минхо, но они замерли во времени. Ли упал на колени: «Шайни». Она до последнего вздоха доверяла людям. — Шайни! — Минхо закричал. Ли надеялся, его горло взорвется, чтобы он смог уйти вместе с ней. Кровь застыла на затвердевшей шерсти, мягкостью которой Минхо наслаждался совсем недавно. Она так громко мурчала и так тихо мяукала. Ли заметил кровавые следы на стволе сакуры: «Умри, Защитник котов». — Убью! Я убью всех вас! Всех до единого! Минхо расцарапал собственные руки до крови. Он не знал, как спасти хотя бы свое тело от этой боли. Ли даже не вернулся домой. Он проспал всю ночь на прохладной земле, у ствола сакуры. Ранним утром Ли снял Шайни с дерева. Прежде чем похоронить ее хрупкое тельце, он прижал кошку к груди и проплакал еще два часа. Тело кошки исчезло под землей, в бледном восходе солнца. Минхо, весь в грязи, сидел над ней на коленях. К тому времени его нашли все: ребята из «Сигареты соседа», Аврора Лазарус, Юнь Хэ, журналисты. — Отвалите от него! Хватит лезть со своими расспросами! — злился Джисон, отталкивая каждого, кто подходил к Минхо. Остальные из группы помогали ему в этом. — Кто-то угрожает жизни Защитника котов! Интересно, кто же это? Операторы снимали окровавленный ствол сакуры. Аврора пыталась привести Ли в чувство. Она грела его ледяные ладони, но те никак не согревались. Сама Лазарус еле сдерживалась от слез. Она точно бы разделила эмоции Ли, если бы увидела то, что ему пришлось узреть одному. — Возьми мои ключи. Отнеси… котят ко мне. Ли стало плевать, что скажет его мама. Все равно она редко появлялась дома. Минхо ни на секунду не отрывал взгляд от холодной земли. Он просидел так до тех пор, пока почти все не ушли из-за ливня. Лишь один человек стоял за его спиной. Человек подошел к Ли. Минхо услышал стук капель по зонту, нависшему прямо над его головой. — Кто ты? — Гао Цзинь. Шайни была моей лучшей подругой. — Твоя мать… — Обманула меня. Я знаю. — Мне очень жаль, Гао Цзинь. Я не смог спасти твою кошку. — Лай должен умереть. Впервые за день Минхо оторвал взгляд от могилы кошки. Он взглянул на высокую девочку-подростка с длинными ярко-зелеными волосами, заплетенными в хвост. Под линзами очков виднелись черные океаны глаз. Ли вспомнил тот самый день, когда все изменилось. Он должен был потратить деньги матери на музей — подарок к его дню рождения. Но отдал их девушке с гитарой, просящей о помощи. А затем спас ее от Гао Лая. — Мой брат ненавидит тебя. Лицо Цзинь оставалось каменным. — Это… сделал он? — Он ненавидит все, кроме денег. А у тебя их много. Твоя мама ведь богатая? Минхо нехотя кивнул. — Ты родился в обеспеченной семье. Ты не позволил ему забрать деньги у гитаристки. Ты спас кота, и люди стали отдавать тебе свои деньги добровольно, пока Гао забирал их силой. Вот в чем причина его ненависти. Ли усмехнулся: — Только слабаки поступают так с кошками, –он поднялся. — Навряд ли, Гао Лай смог бы сделать со мной то же самое. Ничтожество… Минхо сжал кулак, впился ногтями в собственную ладонь. — Я тоже ненавижу его. Давай похороним этого придурка, — Цзинь казалась серьезной. Ли удивился искренности девочки-подростка. — Но он же… — Плевать. Мне нет места в семье моральных уродов. Скоро я буду жить одна. Минхо будто смотрел в зеркало. Однако между ним и Цзинь все же была разница: Ли когда-то нуждался в любви матери, а Цзинь, казалось, всегда была холодна, будто лед, и жестока, словно пожар. — Надо отомстить за Шайни. — Но не убивать. Иначе мы станем такими же, как он. Цзинь выкинула зонт и внезапно нанесла Ли серию ударов. Техника показалась ему знакомой. — Черт! Так ты же ходила на мои занятия! –Минхо схватился за живот. — А я и забыл тебя. — Я заставлю вспомнить. Гао ударила еще раз. — Ты многому научилась. Камень лица Цзинь треснул: — Пообещай, учитель, что мы отомстим ему. Пообещай! Даже ливень не мог заглушить громкий голос этой девочки. Она трясла Минхо, крепко схватившись за его плечи. — Хорошо-хорошо. Минхо выпрямился и поднял зонт над головой Цзинь. — Дай мне немного времени, чтобы я придумал, как мы это сделаем. — Ради Шайни! — закричала Цзинь. — Ради Шайни! Ли поднял кулак вверх, будто стремясь попасть в само небо, ревущее из-за непогоды.

***

— Еще! Я требую еще! У Минхо болела рука. Он уже точно выдохся. — Гроза, ты раз тридцать поймал эту бумажку. Может хватит? — Не правда! Я должен тренироваться! Глаза Грозы блестели, а когти были остры как никогда. — Н-но… Кот запрыгнул на колени Минхо. — Ты слишком медленный, хороший человек. Я даже не устал. — А так? Ли поманил Грозу консервированной рыбой. — Я очень устал… Ты прав, Минхо, мне нужно набраться сил. Кот схватил рыбку зубами и спрыгнул с коленей Ли на пол. Минхо выдохнул. Как только это произошло, в гостиную ворвался Джисон. «Я так и не наведу порядок в этом кошмаре», — расстроился Ли. — Смотри, Воля пламени! Нам нужно сделать это! Минхо узнал книгу, которую Джисон раскрыл прямо перед его лицом. — В ней написано о кулоне рыцаря? — Ага. Но сейчас нам нужна рубашка из паутины Сада забвения. — Погоди-погоди, не так быстро. Ли прочитал о рубашке из паутины. Его все еще смущали следы кошачьих лап на страницах книги, а также тот факт, что она была рукописной. Идеальный почерк позволил Минхо понять написанное, и все равно ему было не по себе от этой книжки, будто от нее исходила злая энергия. — А зачем нам эта рубашка? — Она будет хранилищем твоей силы. — Но мы же нашли нашивку. Неужели этого мало? — У нее есть красная нить, но для соединения ее с сердцевиной огня необходима ткань из паутины. — Зачем? — Паутина — это как провод, понимаешь? Провод соединяет электрический прибор с источником тока. Вот и паутина выполняет ту же задачу. Она доводит энергию до предмета, в котором та остается на хранение. — Невероятно… — Предмет пришивается к ткани из паутины красной нитью. При контакте с кожей ткань освобождает мага от излишней энергии, отправляет ее в предмет. И при этом энергию все еще можно использовать. Минхо еще раз взглянул на фолиант: «Тот, кто написал книгу… Как он узнал все это?». Джисон сел рядом с Ли. — Если бы я только догадался, как то же самое сделал Тень бабочки. Ли повернулся к Хану. — Ты о чем? — Тень бабочки хранил свою силу в металлической коробке. Но я так и не понял, как у него получилось создать такое хранилище. Я не видел красной нити, а еще… Тень бабочки мог находиться далеко от предмета и все равно использовать его силу. Должно быть, есть и другой способ создать хранилище для энергии. Но нам известен только этот. — Ничего. Минхо заботливо погладил плечо Джисона. — Мы создадим хранилище известным способом. Хан поднялся. Он загорелся воодушевлением и уверенностью. — Тогда вперед! В Сад забвения! — После еще одной рыбы, — добавил Гроза.

***

Гао Цзинь поначалу не оценила план Ли Минхо. Но ему удалось убедить Гао, что месть, придуманная им, будет самой сладкой. Цзинь привела старшего брата в безлюдный узкий переулок. Каменные стены, казалось, могли раздавить людей. — Смотри, какой милый котенок! Давай заберем его домой. Гао всегда была ярчайшим пламенем и самой холодной зимой, но сейчас ей пришлось сделать свой голос высоким и до невозможности милым. — Нужен он мне. Лучше оставлю еще одно послание для придурка. Как только Лай схватил котенка за шкирку, Гао Цзинь отошла на расстояние, заранее отмеченное Минхо: «Встань у стены с рисунком цветка». Когда она сделала это, то сразу подала сигнал Минхо — включила фонарик на телефоне. Затем Цзинь начала снимать видео. — Чертов Ли Минхо не заслуживает денег. Его коты не заслуживают их! Лай собрался раздавить котенка. Но из темноты появился Минхо и ударил Гао ногой по лицу, не задев при этом котенка. Пока Лай падал, Ли успел забрать у него животное. Цзинь чуть не умерла от восхищения. Ей захотелось научиться этому точному удару. — Хоть ты и поступил жестоко по отношению к этому животному, я помогу тебе подняться. — Пошел в задницу, социопат! — выругался Гао, размазав кровь из носа по щеке. Цзинь и Минхо пришлось делить одно чувство — усмирение огня борьбы. — Почему ты так зол на меня? — на выдохе, освобождающем от неконтролируемой ярости, произнес Ли. — Я?! Потому что ты не заслуживаешь славы и денег! Ли Минхо, это я убил драгоценную кошку моей сестры и повесил ее на дерево! Казалось, Гао сошел с ума, потому что все слова были криками, ранили горло. Минхо впился ногтями в ладонь, чтобы не испортить план. «Убью всех! Всех до единого», — но он не мог так поступить. Очень хотелось размазать лицо Гао по асфальту. Минхо сдержался. — Тебе стоит сходить к психологу, живодер, –произнес Ли. Он наклонился, чтобы помочь Лаю подняться, и шепнул ему на ухо: — Зря ты перешел мне дорогу. Теперь в этом городе тебе нигде не будет покоя. Гао Лай ощутил ужас. Он с детства считал себя монстром, чтобы быть защищенным от таких, как Минхо. Но это было мнимой защитой. Ведь Ли Минхо не просто монстр. Он сам дьявол.

***

Бордовые плащи. Млечные клочки тумана. Задумчивые деревья. Аромат хвои. Ли Минхо привык к этому. Все было, как всегда. И это радовало его. Даже без времени, бродя по серому миру, Ли и Хан становились все ближе к выходу. Сад забвения. Вход в него находился в высокой стене, выросшей посреди леса. Между серыми камнями росли черные растения. Виднелись даже мелкие цветки темнее неба Владения луны. Их покрывала бело-серебристая паутина, блестящая, кажущаяся прочной, будто сделанная из металла. Наверняка она была еще ярче. Но пыль, которая владела Призрачностью наравне с туманом, покрывала и паутину тоже. Минхо и Джисон попали в сад через высокую арку в стене. По лицу Джисона забегали мелкие существа. Он тут же закричал. — Что?! Что такое?! — испугался Минхо. Он увидел на лице Хана крохотных паучков белого цвета. — Так. Не двигайся. — Не могу! Мне страшно, Воля пламени! — Угомонись уже, это всего лишь пауки, –сказал Гроза. Минхо усадил Джисона на большой камень, заросший черным мхом, и аккуратно снял паучков с его лица. — Теперь все в порядке? — Ли тронул плечо Хана. Сам не зная почему, тот порозовел. Джисон кивнул и поднялся. Он только сейчас заметил серые статуи в лоскутах тумана, замершие на фоне абсолютно темных зарослей. Хан подошел к одной из них. Она не была похожа на то, что создал бы человек. Скорее, на статичную картинку, вырванную из фильма и перенесенную в реальность. Серое дерево из воска. Одну из ветвей и схематичное солнце соединяет нить, будто светило свисает с дерева. И все покрыто паутиной. Минхо приблизился к Джисону и осмотрелся. Статуи заполняли большую часть сада, и все они были совершенно разными. — Собирай паутину. Только без пауков, — Хана бросило в дрожь от одной мысли, что мелкие существа опять будут бегать по его лицу. Выполняя задачу Джисона, Минхо видел разные статуи: ребенок, спящий в колыбели; пара влюбленных, сидящих на скамейке; человек, разрывающий лист бумаги. Ли даже предположить не мог, откуда все это взялось в Саду забвения, и почему здесь так много паутины. «Нечего так много думать о чужом мире», — Минхо отрезал от разума все мысли по поводу этого места, будто перерезал острыми ножницами тонкую нить. Когда Ли и Хан собрали достаточно паутины, они покинули Сад забвения. Оглядываясь назад, на стену в черных цветах, становясь все дальше от нее, Минхо будто разрывал невидимую нить, которая соединяла Ли и Сад забвения. Казалось, она являлась тем самым манящим любопытством. Как только стена исчезла в тумане, нить разорвалась окончательно. Минхо почувствовал себя странно, будто только что очнулся от долгого сна. Он вдруг осознал, что не запомнил хотя бы одну статую того места. А все его мысли, которые были с ним тогда, растворились в пустоте, будто их никогда и не было.

***

К вечеру дня, рокового для Гао Лая, весь город возненавидел его. Цзинь опубликовала видеоролик в соцсетях. В жестоком мире под названием интернет кто-то пожелал Лаю мучительной смерти. Минхо было плевать. Когда нашлись те, кто догадывался, что ситуация с котенком была подстроена, Ли не волновался. Те люди проверили уличные камеры рядом с местом, где Минхо спас котенка и наказал Лая. Но ни одна из них не захватывала область стены с рисунком цветка. Не было видно, как Цзинь подала сигнал Минхо. Никто не мог доказать, что произошедшее неслучайность. Ли заранее знал, что камерам недоступна та стена. Ведь именно рядом с ней местные хулиганы частенько дрались. Минхо и Джисон сидели на крыше «Феи ночи». Ли осушал вторую бутылку пива. Хан даже не догадывался, что его новому приятелю удалось провернуть. Он не знал, почему Минхо грустит: «Живодер ведь наказан». «Но это не вернет Шайни к жизни», — горькое осознание поздно пришло к Ли. — Уже придумал, как назовешь своего кота? –спросил Джисон. — Нет. Все никак не могу придумать ему имя. Такой себе из меня кошачий друг. — Брось. Ты просто хочешь, чтобы имя подходило ему. Поэтому так долго думаешь. — Появление рыжего пушистика — это чудо. Он изменил мою жизнь. Конечно, я бы хотел дать ему особенное имя. — В японской мифологии есть название сверхъестественным существам. Ты же слышал о кицунэ? Минхо кивнул. — Она и другие, подобные ей — это екаи. — Екаи… — Твой кот похож на них. Можно назвать его, — Джисон задумался, — Ека! Коротко и мило. Ли взглянул на Джисона. Каждый раз, когда он изучал лицо Хана, сердце, подобное закрытому бутону, превращалось в ароматный цветок. — Что думаешь? — Хан пересекся взглядом с Ли. Минхо улыбнулся. После посиделок на крыше Ли решил прогуляться, чтобы прогнать опьянение. Ноги сами привели его в парк, где он похоронил Шайни. Минхо так и не дошел до ее могилы. Он резко остановился и спрятался за деревом. У могилы плакала Гао Цзинь, а рядом стояла непонятная фигура. Ее спину покрывали серебристый плащ и длинные бело-голубые волосы. — Ни месть, ни слезы не способны вернуть твою подругу к жизни. Фигура обладала женским голосом, почти шепотом, похожим на легкий ветерок, незаметно проникший в дом. — Шайни! Шайни! Почему жизнь так несправедлива?! — Люди сделали ее такой. Точнее, оболочки, которые прежде ими были. Послушай, Гао Цзинь. Фигура присела и повернулась к Цзинь. Минхо разглядел в профиле черты женского лица, покрытого морщинами. — Настоящий человек защищает тех, кто слабее его. Запомни это. — Как учитель Ли Минхо? — Верно. Ты еще можешь спасти других бездомных животных. Просто держись ближе к Ли Минхо и Авроре Лазарус. Минхо прижал ладонь к груди: «Что это за прекрасная пожилая женщина? Ее энергия светится и греет все вокруг». Ли понаблюдал за таинственной женщиной и решил не тревожить Цзинь — уйти из парка. Он проходил мимо переулка, когда услышал крик о помощи. Минхо тут же рванул в темноту позднего вечера. Когда замигал фонарь чьей-то двери, Ли резко остановился и побелел, не торопясь сжимать кулаки. Два парня били Гао Лая ногами. Он истекал кровью и молил прекратить. — Ли Минхо, спаси меня! — выплюнув кровь на каменную дорожку, Лай потянул кровавую руку к Минхо. «Настоящий человек защищает тех, кто слабее его», — Минхо было тяжело смотреть на слезы Лая. Перед глазами возникла картина: пушистый комок, свисающий с ветки сакуры. Ли отвернулся и побежал к выходу из переулка. Глаза болели от слез. Минхо желал оставить позади полуживого Гао. — Ах ты! Бездушная скотина! На людей твоя доброта не распространяется, а?! Если выживу, клянусь, я отомщу тебе! Ты сдохнешь в муках, социопат! Ли закрыл уши и притворился, что ничего не слышит. «Ничего не случилось», — сказал он себе.