Commissaire Moro

***

Ключи провернулись в замочной скважине бесшумно настолько, насколько это возможно. Лишние звуки после двухдневной смены, проведённой преимущественно на ногах, радости не добавляют, и Искандер, плотно закрывая за собой дверь, весьма искренне похвалил себя за проявленную бдительность к возникшей пару дней назад проблеме. Точнее, не такая уж это и проблема — так, небольшое неудобство, на фоне остальных забот сущий пустяк, да только, как всем известно, из-за мелочей, слепившихся в один огромный ком, самые жестокие преступления и случаются. Не торопясь, Моро один за другим запер все замки, щелкнул щеколдой, повесил цепочку. Надёжные, проверенные годами затворы не поддались привычной проверке резким потягиванием на себя за дверную ручку, и, относительно успокоенный, комиссар наконец отвернулся от выхода. Оперся спиной об дверь. Не задерживаясь долго на каком-либо из предметов, скользнул взглядом по прихожей, по темнеющим в полумраке очертаниям предметов — тумбочка, ящик для обуви, кромка зеркала по пояс, силуэты курток и зимнего пальто… Прислушался. Где-то там, в конце коридора, за кухонным окном сонно ворочался постепенно засыпающий мир. Искандер повел плечами, прищурился, пытаясь разглядеть что-нибудь в жёлтых окнах-глазах дома напротив, но с запозданием понял, что пытается это сделать без какого-либо желания. В голове с утроённой силой запульсировала пустота, неосязаемыми, но едва светящимися фиолетовыми волнами расползаясь перед глазами — а что он действительно ж е л а е т?.. Глупое сердце, горячее сердце, не примирившееся сердце болезненно кольнуло: «Не думать». Беспристрастное зеркало «запротоколировало» дёрнувшийся шрамированный уголок губ, осунувшийся измождённый профиль, когда Моро, медленно стянув с плеч плащ, оставил его на крючке и прошёл в основную комнату. «Не думать». Кровать прогнулась, скрипнула пружинами, когда комиссар прямо в том, чем пришел, улёгся поверх пледа лицом к стене. Стараясь шевелиться как можно меньше, Искандер загреб подушку в объятия, налёг на неё грудью, зарывшись лицом в приятную наощупь наволочку. Затих. Прикрыл воспалившиеся от недосыпа глаза. Квартира вновь погрузилась в полную тишину. Ни звука. Ни шелеста. Ни тени лёгкого шага. Ни заботливого шёпота, ни ласкового касания к плечу… «Спать…» Не хотелось совершенно. Сознанию хотелось прокручивать, развёртывать коконы давнишних событий, вспоминать, перекладывать воспоминания, как кубики, пытаясь из прожитого переложить давным-давно собранную картинку… Но не получалось. Не сотворить того, чего никогда не знал — или же давным-давно позабыл, выйдя за порог дома отчима во взрослую жизнь, закрыв дверь за не сложившимся браком и парой-тройкой неудавшихся отношений. Глубоко вдохнув и выдохнув, Искандер сжал посильнее плечи, сворачиваясь в подобие клубка. Спиной к внешнему миру, наконец-то переставшему угрожать своим существованием хоть на пару дней. Сердцем внутрь, в объятия бронежилета из костей и плоти, а душой как можно глубже. Лишь бы не было опять больно.