Сентябрь 1-е, 1974 год
Доркас стояла напротив Блэка и сверлила его взглядом. Достать его из гипермаленького круга его друзей было сложно, Розье и Крауч ходили за ним как сторожевые псы. Но Доркас смогла быстро вытащить его из купе и ни Крауч, ни Розье не успели её проклясть. — Ну что, Блэк, подумал? Отборочные через две недели, запасной ловец был бы очень кстати, — пусть Блэк согласится. Пожалуйста. Вернера из команды надо было турнуть, если они хотели выиграть кубок. Или хотя бы замотивировать, он ведь может, если начнёт воспринимать это чуть более серьёзно! Блэк огляделся по сторонам, взмахнул палочкой и быстро пробормотал явно авторскую связку заклинаний. Доркас успела уловить чары конфиденциальности, а ещё что-то мерзопакостное. Да, Блэк не стал размениваться на малое! — У меня несколько условий, — произнёс он. Взгляд у Блэка был серьёзный. — Я согласен, но с условиями, — Доркас выдохнула. Условия не могут быть такими уж трудновыполнимыми, в конце-то концов. Если бы Блэк захотел купить травку или протащить алкоголь, то он бы сделал это и без неё, а значит условия напрямую касались Квиддитча. — Во-первых, всё это придётся скрывать от учителей. Ты не говоришь, что пригласила Регулуса Блэка в команду, даже про запасную не говори. Это приемлемо? — Блэк выжидающе смотрел на неё, сложив руки на груди. Доркас поджала губы. — Пока ты не в основной, то это можно провернуть, — пробормотала она. — Запаска и без тебя полуофициальная в лучшем случае. — Отлично, — улыбнулся Блэк, но как-то криво. — Поверь, я рискую не столько скандалом, сколько головой, — неохотно пояснил он. Доркас нахмурилась. Блэки конечно сумасшедшая семейка, но не станут же они наказывать собственного сына за то, что тот играет в Квиддитч? Видимо что-то из мыслей отразилось-таки на её лице, потому что глаза Регулуса Блэка опасно потемнели. — Не заставляй меня вдаваться в подробности семейной жизни, Медоуз, будь так добра, — прошипел он ледяным тоном. Доркас, даже будучи почти что на голову выше и сильно шире в плечах, дёрнулась. — До тебя Блэки играли и ничего, — пробормотала она. Играли, да ещё как! Единственная девушка в команде сороковых — Полярис Блэк, тоже загонщица как и Доркас. В сороковых это было достижением, которое Доркас не собиралась сваливать на фамилию. — Не сравнивай, — пробормотал Блэк. — О ком бы ты не подумала, не сравнивай. Из-за Сириуса, — он осёкся и помотал головой. — Второе условие. Если Вернер берётся за ум, я ухожу. Для меня это лишний риск, — Доркас нахмурилась. Блэк был хорош, это было заметно сразу. Эмма устроит ей трёпку, если они его упустят. Но… — Всё прям совсем плохо с твоей роднёй? — тихо спросила она, слегка наклонившись к Блэку. Тот вскинулся, кудри тут же подпрыгнули. Глаза у Блэка были ярко-синие, злющие. Такие глаза Доркас видела в зеркале перед сложной, решающей игрой. — Прям совсем, — повторил он. — В школу точно не вернусь. Скандал с моей кузиной слегка перевёл внимание на Беллатрикс и Нарциссу, но это не значит, что про меня забыли. Я приду, под другим именем. Не удивляйся. — Под каким? — коротко спросила Доркас. Ей нужно было знать, чтобы объяснить хоть немного всю эту ситуацию Эмме. Врать не хотелось, но видимо придётся. — Реджина Грейс, — Регулус Блэк протянул ей ладонь. Доркас поджала губы, но руку пожала. Регулус Блэк, тонкий и довольно высокий для своих лет, имел крепкое рукопожатие, а пальцы у него были холодные. За девушку он сойти ещё вполне мог, пусть и немного маскулинную. — Думаешь такое имя тебя не выдаст? — пробормотала она. Регулус Блэк закатил глаза и ничего не сказал. Он отпустил её руку, сделал шаг в сторону, затем ещё и ещё. А потом обернулся к Доркас. — Я заставлю всех поверить, что Реджина Грейс существует, — глаза у Блэка были злые и решительные и Доркас решила не лезть. — С Регулусом Блэком её будут связывать разве что тёмные волосы, да Слизерин как общий факультет.***
— Медоуз, — окликнул её кто-то. Доркас обернулась и увидела Барти Крауча, выскочившего из купе, в котором буквально минуту назад исчез Блэк. Доркас даже уйти не успела. Крауч слегка притопывал ногой, не то от злости, не то от нервов. — Чего тебе, Крауч? — Лучше сделай так, как Регулус просит. Квидитч — первое, что он делает, потому что хочет, а не потому что это нужно и лучше бы этому спорту удержать планку, — слегка высокомерный тон резанул по ушам, но Доркас заметила, что пальцы у Крауча были все изгрызены. Точно от нервов. — А по зубам не хочешь получить? — пробурчала Доркас, раздражённая скорее тем, что он мешал ей пройти к своему купе, а не чем-то ещё. — Я договора не нарушаю. — Вот и проверим, — пожал плечами Крауч, а затем откинулся от стены и прошёл мимо неё. Впрочем, даже плечом не попытался задеть, просто прошёл, хотя место было мало. Херов джентльмен. Доркас хмыкнула. — Ты ёбнутый, — бросила она вслед Краучу, впрочем, вполне беззлобно. Тот показал ей фак, не оборачиваясь. В своё купе Доркас зашла уже почти восстановив душевное равновесие. Посмотрела на взъерошенную Эмму с зацелованными губами, на Эммелин Вэнс, в таком же состоянии, но с куда менее встревоженным лицом. О Мерлин, даже не могли до Хога дождаться. — Серьёзно? — вздохнула Доркас. — Эммелин, будь так добра, выйди, я поговорю с капитаном. Потом вернётесь к своим… — договаривать Доркас не стала, и так было понятно. Эмма заалела щеками, Эммелин же только поправила галстук, отряхнула юбку. — И я рада тебя видеть, Доркас, — улыбнулась Эммелин, в отличие от капитана — почти не смущённая. Доркас по опыту знала, что эта девушка краснела только от долгого бега по лестницам с кучей книг. Смутить же Эммелин Вэнс было нереально. — Со мной никак? — Увы, я про команду, — пожала плечами Доркас. — Все Рейвенкловцы — на выход, — Эмма и Эммелин обе захихикали и последняя вышла из купе, подмигнув напоследок Эмме. — Ну, говори, — фыркнула Эмма, медленно возвращая себе природный цвет кожи. — Ты меня от такого оторвала. — Могу представить, — улыбнулась она. — Я нашла нам ловца. Пока запасную и с условиями, но нашла, — Эмма мгновенно стала серьёзной. — Рассказывай.***
Из купе доносились весёлые голоса, правда из-за стука колёс было трудновато понять, кто и что говорит. Рука Регулуса немного дрожала, когда он тянулся к двери, но Реджина не стала его подталкивать. Они постучали и через пару секунд дверь отъехала. Сириус, открывший дверь, практически загородил всех остальных ребят. Сириус практически не изменился в их глазах, в конце концов, они провели всё лето вместе. Ну, по возможности. Но всё равно было заметно, что здесь, в тёплом и слегка тесном от количества чемоданов купе, Сириус счастливее. Взъерошенный, раскрасневшийся после явно жаркого спора… Реджина поджала губы. «Сириус. Я зашёл пожелать хорошей учёбы. Тронешь моих друзей…» «Да-да, Рег, я помню! Это всё что ты хотел?» Сириус продолжил старательно выгонять их из купе. Так старательно, что Реджина заглушила разговор, оставив Регулуса самого разбираться с Сириусом, и начала разглядывать купе внимательнее. Сириус оглядывался и без звука было вполне понятно, куда он смотрел. Точнее, на кого. Ремус Люпин за лето сильно изменился. Не сильно внешне, разве что вытянулся ещё немного, но мальчишка в потрёпанной одежде, раз в месяц заглядывавший в больничное крыло приобрёл некую ауру, которая сделала его притягательным. И это мнение явно разделяли все сиблинги Блэк, потому что Регулус выглянул из-за спины Сириуса и выдал, глядя Ремусу Люпину прямо в глаза: «Если бы я был Сириусом, ты бы уже был Блэк» И Сириус вытолкал их в проход, покраснев ушами так сильно, что из них едва не повалил пар. Заслужили, но всё равно, грубо! «Хэй, малыш Блэк!» О, Джеймс Поттер тоже изменился за лето. Волосы у него всё ещё были неуправляемые, очки всё ещё слегка набекрень, но это скорее всего из-за того, что он выскочил из купе с бешеной скоростью. Но что-то явно изменилось. Глаза у Поттера были серьёзные. Джеймс Поттер был в их голове темой довольно больной, поэтому Реджина старалась мягко её обходить. Однако Регулус испытывал к Поттеру такой клубок из ненависти и благодарности за брата, что Реджина уже подумывала как бы влезть в совместный проект и заставить их наконец поговорить. «Не называй меня так» Реджина едва не вскрикнула в зазеркалье. У того, чтобы быть изначальным владельцем тела были некоторые плюсы. У повторения заклинаний за мадам Помфри тоже были некоторые плюсы. Колотилось сердце, хотелось дёргать ногой, а вот смотреть на Джеймса — вообще нет. О, Мерлин. Регулус был влюблён. Влюблён в Поттера! И не знал этого, конечно же! «Не принимай близко к сердцу Сириуса, хорошо? Эти двое и нас уже достали своими переглядками, но не торопи. Или ты против однополых отношений?» Реджина вгляделась в лицо Джеймса. Симпатичный, добрый, умный и с чувством юмора. К фотографиям Поттера через пару лет можно будет приписывать «идеальный парень». «Да нет… Не против» О, Реджина знала, что мысли у Регулуса ушли ой как не туда… Мерлин, как же жаль, что ей нельзя пить!***
— Мой брат влюблён в Люпина, — выдал с порога Регулус. Эван оторвал взгляд от окна и наклонил голову. Регулус широко ему улыбнулся и плюхнулся на противоположный диван. — Прости, что? — Ой, только не делай вид, что тебе не интересны сплетни, — Эван закатил глаза. — Мой брат влюблён в Люпина и это заметно. Но он объективно восхитительный, — Регулус как-то мечтательно прикрыл глаза. — Объективно? — поднял брови Эван. — Он же, ну… Странный, — Эван едва ли помнил, как Люпин выглядел. В его воспоминаниях он всегда был где-то чуть позади громких Поттера и Блэка, перетягивавших на себя всё внимание. Длинный свитер странного цвета — единственное, что он запомнил о Люпине. — Люди меняются, — пожал плечами Регулус. — Ты… — он не успел закончить. Распахнулась дверь и взъерошенный Барти заскочил в купе так, будто за ним гнались адские гончие. — Я подрался с пятикурсником из Гриффиндора, — Барти улыбнулся и вытер краем мантии кровь с лица. Эван уставился на него широко раскрытыми глазами. Остановите планету, идеальный мальчик Крауч с кем-то подрался! — Quando il gatto non c'è, i topi ballano, — пробормотал Регулус, поднимаясь с диванчика и выхватывая палочку. «Кот из дома, мыши в пляс» автоматически перевёл для себя Эван. Два года языка окупались. — Подставляй лицо. — Non sono un topo, — пробормотал в ответ Барти, потому что ну конечно Крауч-полиглот знал и итальянский тоже. Иногда Эвану хотелось выучить какой-нибудь нигерийский, просто чтобы обойти Барти. Потом он вспоминал с каким скрипом учил итальянский и отказывался от этой затеи. — Sì, una volta iniziato l'anno scolastico, diventi un procione, — Регулус дёрнул его за волосы и усадил на диван, продолжая водить палочкой вокруг чужого лица. — С твоим-то количеством сна… — Я надеюсь у того, с кем ты подрался, лицо ещё хуже, — хмыкнул Эван. Барти покосился на него со странным выражением лица, но потом его губы сложились в улыбку. — Разумеется, — подтвердил он. — Это было… — Адреналин это был, — пробурчал Регулус, кладя ладонь Барти на бедро. Эван не сразу заметил, но Барти не мог долго сидеть на месте не дёргая ногой. — Моё успокоительное тебе не подойдёт, так что по-старинке. Сядь и дыши. — Почему не подойдёт, кстати? — поднял бровь Эван. Регулус сел рядом с ним и шумно выдохнул, протирая глаза. — Потому что это индивидуальные зелья, — ответил он. — Помфри выдала мне рецепт, хотя это конечно условно разрешено, — удивительно. Мадам Помфри в глазах Эвана несмотря на прошлогоднее происшествие была женщиной строгой и очень правильной что ли? А тут рецепт условно разрешённого зелья… — Ты пойдёшь к ней в настоящее ученичество! Наш Реджи хочет быть целителем! — пропищал Барти. Эван едва не хлопнул себе ладонью по лицу. Конечно, если Рег пойдёт к ней в ученики, то Помфри выдаст ему вообще все рецепты. А для Регулуса «Я глотаю книжки по зельеварению как очень вкусные сладости» Блэка это было предложением чертовски заманчивым.***
Компания Сириуса Блэка сидела в соседней карете. И да, Ремус Люпин был объективно восхитительным.***
На самом деле Барти подошёл к собственному подростковому бунту очень… по-Краучевски. С толком, расстановкой и продумыванием каждого шага. Где-то в октябре он начнёт творить странности на Хеллоуин. Где-то к Рождеству Эван и Регулус прекратят его отговаривать от тупых поступков, просто смирившись с тем, что Барти немного ёбнутый. Где-то к концу года это будет знать вся школа и возможно отец. Только вот ну не было у Барти в планах тупых львов, позволивших себе выразиться о его лучших друзьях самым пренеприятнейшим образом. Пришлось начать чуть раньше. Самое худшее — он знал этого парня, его семья поддерживала политику его отца и соответственно состояла в нейтральной партии. Какое-то время он даже считал его приятелем. Ощущения были так себе. Потом Барти размахнулся и зарядил ему кулаком в живот. Сразу стало полегче и Барти даже понял, почему Эвану так трудно себя сдерживать. Барти мысленно восхитился его самоконтролю. Ощущалось потрясающе, когда этот ублюдок наконец заткнулся. Поломанный нос ощущался уже не так потрясающе, но это была оправданная жертва. К тому же, может Эван и Регулус и не знали, что он ударил того Гриффиндорца из-за них, но всё равно не смотрели на него, как на сумасшедшего. Точнее смотрели, чуточку, но он был их сумасшедшим лучшим другом, а это другое. ________________________________________________________ Реджина, ко всем своим мальчишкам: мне нужно, чтобы вы перестали проходить через пубертат. Эван, серьёзно обеспокоенный здоровьем Регулуса: это же не виски? Реджина, выпивая свои лекарства как заправский алкоголик: оно самое! Регулус, про себя: если бы у нас лекарства не конфликтовали, то ты бы даже не соврала. Если вы думаете откуда вылез итальянский: У Реджины — от матушки Дианы Бланк, которая изначально так-то «Бьянке» (на англ. Blanke и Bianke). Она уже несколько раз упоминалась Дореей Поттер, на фотографии и т.д. Реджина знает, кто её мать и откуда тоже — до шести как раз в Италии она и жила. У Эвана — попытка сблизиться с Регулусом и иметь язык «посекретничать» без Барти. Учебник по итальянскому у него ещё с первого курса. У Барти — семейный талант к языкам + попытка узнать, о чём шепчутся друзья = знание итальянского лучше, чем у Эвана.