Дом Речной Звезды

Зыбкая Река пробирался сквозь густую траву, застилающую берег реки. Дни становились короче, и легкая прохлада, висевшая в воздухе, вскоре обещала мороз. Но растения вокруг реки все еще были пышными, наслаждаясь последними теплыми днями. Зыбкая Река привык к подстриженным лужайкам и скульптурным клумбам парка, и непослушные берега реки поначалу казались странными. Но за прошедшую луну ему понравилась здешняя дикость. Высокая трава и раскидистая живая изгородь обещали много добычи, и он мог бы охотиться на мышей в полях неподалеку. Но Зыбкая Река пристрастился к рыбе. Солнце опускалось к вершине болота, а Зыбкая Река направлялся к берлоге, которую он устроил среди тростниковых зарослей. Это означало пересечь ступеньки и пойти по тропинке между камышами к его гнезду. Он спал там ночью, а иногда и днем, и было сухо и уединенно. Там он тоже медитировал, каждое утро закрывая глаза, как учил его Изгиб, и позволяя своему разуму найти несколько мгновений тишины вдали от своих мыслей, которые журчали, как река, до конца дня. Это был один из ритуалов, наряду с его утренним мытьем — сначала лап, затем лица и ушей...затем грудь и живот — то, что он скрывал от своей жизни в парке. Из его челюстей свисал пучок свисающих стеблей водяной мяты. Ему нравилось иметь запас их от болей в животе. Он стал лучше ловить рыбу...а это означало, что он иногда переедал. «Наращиваю силы», — сказал про себя, хотя и знал, что просто предается удовольствию от сладкой, свежей еды после целой жизни, состоящей из сухих катышек Двуногих. Он обнаружил, что небольшой кусочек водяной мяты после еды помогает ему переваривать пищу, а употребление двух или трех стеблей может облегчить сильнейшее расстройство желудка. Он выбрался из высокой травы и прошлепал по берегу к ступенькам. Теперь они показались над поверхностью реки, после того как один бездождливый день сменил другой. Из-за низкой воды Зыбкой Реке было легче практиковать свои рыболовные навыки, но Ночь предупредила его, что со временем ему придется научиться плавать. Приближающиеся луны принесут не только холод, но и дождь; река вздувалась и злилась, а ступеньки исчезали вместе с мелководьем. Эти берега станут опасными для кота, который не умеет плавать. Эта мысль нервировала Зыбкую Реку, но к тому времени он уже уйдет, не так ли? Он осторожно перепрыгнул через камни. При каждом прыжке его пронзала нога приступ боли, но он не обращал на это внимания и скользил среди камыша, находя тропу и следовая по ней к своему логову. Его маленькая поляна стала странно напоминать дом, и ему нравилось иметь место, которое он мог назвать своим. Но он не остался. Он уже предпринял несколько попыток вернуться в парк. Вот так он повредил ногу. Через несколько дней после встречи с Ночью и Мороком он пошел вверх по течению реки до водопада. Но выйти за рамки этого оказалось труднее, чем он предполагал. Он не осознавал, насколько крутыми были скалы там, где река низвергалась через край. Они возвышались над ним на несколько деревьев, и даже когда он нашел возможный путь вверх, пройдя по ряду уступов, он зашел в тупик, где нависающие камни преграждали ему путь. Он пытался пробраться мимо них, но для этого потребовалось больше сил, чем у него было. В конце концов он потерял хватку и упал, неуклюже скользя и ударяясь о землю и так сильно тряся заднюю ногу, что ему пришлось целый день отдыхать, прежде чем хромать обратно в свое импровизированное гнездо. В другой раз, все еще хромая, он пытался найти дорогу вокруг водопада, но как только отошел от реки, заблудился и обнаружил, что бродит по лесам и лугам, пропитанным лисьим и барсучьим запахом. Как он мог отбиться от собачьей стаи или голодной лисы, один и с раненой ногой? Он предполагал, что пройдет как минимум еще одна луна, пока она полностью не заживет. А пока, вместо того, чтобы рисковать быть убитым, пытаясь вернуться в парк, он решил расположиться как можно удобнее у реки. Он просто надеялся, что Порхание не потеряет надежды, что она знает, что он рано или поздно придет за ней. Он скучал по ней, особенно долгими вечерами, когда солнце садилось за болото и река становилась золотой. Порханию бы здесь понравилось. Иногда ему снилось, что она была с ним, что они вместе смотрели закат, и он представлял, как они строят себе жизнь здесь, в тростниковой заросле, только они вдвоем. Почувствовав знакомую боль утраты, думая о ней сейчас, он положил водяную мяту возле своего тростникового логова. Мох, который он оставил там ранее, был сухим, и он подобрал его и начал укладывать в свое гнездо, готовя к ночлегу. За его спиной зашелестел камыш, и он обернулся, узнав запах Ночи. Она и Морок устроили свои норы на другом берегу реки. Время от времени он навещал их, или они навещали его. А иногда они охотились втроем. Теперь Ночь пробиралась, капая, сквозь тростник на небольшой полянке у Зыбкой Реки и бросил жирного голавля на спутанный камыш, покрывавший землю. Она встряхнула шкуру, обрызгав его речной водой. Она явно заплыла сюда. — Почему бы тебе не воспользоваться тропой? — Зыбкая Река стряхнул брызги с ее усов. — Плавать быстрее», — мяукнула она. — Вода, должно быть, холодная. — Не так холодно, как будет через пару лун, — сказала она ему. — Ты привыкнешь. Зыбкая Река посмотрела мимо нее, ожидая, что ее брат последует за ней через камыши. — Где Морок? — У него болит живот», — сказал ему Найт. — Слишком много гольцов? — спросил Зыбкая Река. — Он съел ту, которая пролежала всю ночь, — мяукнула она. — Я сказала ему, что это рискованно, но он был слишком голоден, чтобы ждать, пока мы поохотимся. — Отнеси это ему. — Зыбкая Река подтолкнула к ней немного водяной мяты. Она осторожно понюхала его. — Зачем? — Если он это съест, его желудку станет легче. — Ты уверен? — Она выглядела скептически. — На мне это работало, — пообещал ей Зыбкая Река. — Хорошо.— Моргнула она. — Спасибо. — Она кивнула в сторону голавля. — Это для тебя. — Правда? — Зыбкая Река облизнул губы. Он никогда не ловил голавля – они плавали только в самой глубокой части реки – но раньше он делил одного с Мороком и знал, насколько сочной была их плоть. — Спасибо. Она села и заглянула мимо него в его логово. — Выглядит уютно, — прокомментировала она. — Мы с Мороком предпочитаем спать под открытым небом, но когда наступит по-настоящему холодная погода, нам придется найти более защищенные норы. — Среди камышей много небольших полянок. — Зыбкая Река кивнул в сторону своего маленького логова. — Или ты можешь получить моё гнездо, когда меня не будет. Ее взгляд стал более острым. — Ты все еще намерен уйти? Зыбкая Река поднял подбородок. — Мне нужно вернуться к Порханию. — Я думала, ты боишься столкнуться с лисами и собаками, — мяукнула она. — Со мной все будет в порядке, когда моей ноге станет лучше, — сказал он ей. — Как только он снова станет сильным, я смогу обогнать что угодно. Раньше я был одним из самых быстрых котов в парке. — А что, если тебя загонит лиса в угол? — Я могу драться. — Зыбкая Река поднял подбородок, но его шерсть нервно покалывалась. Она хотела его расстроить? Возможно, она пыталась отговорить его уйти. Хотя они не видели друг друга каждый день, три кота уже привыкли друг к другу. Зыбкоц Реке нравилось, когда рядом были Ночь и Морок. Они облегчали его одиночество даже больше, чем говор реки. Возможно, им тоже нравилось, когда он был рядом. Ночь начала умывать лицо. — Это не то путешествие, которое мне хотелось бы совершить. — Ты когда-нибудь покидал реку? — Мы немного побродили, но всегда возвращаемся». Знала ли она маршрут, которым он мог воспользоваться? — Ты когда-нибудь проходил мимо водопада? Он посмотрел на нее с надеждой. Она покачала головой. — Я бы даже не стала пытаться. Она взглянула на его раненую заднюю ногу. Именно она ловила для него рыбу, когда он вернулся слишком раненым, чтобы нормально охотиться. — Можно отправиться через болото. Но я не уверена, как ты найдешь дорогу обратно к реке. Хвост Зыбкой Реки беспокойно дернулся. В глубине души он желал, чтобы Ночь и Морок предложили путешествовать с ним и помогли найти дорогу домой. Он даже подумывал спросить. А что, если бы они встретили собак, лис или что-то еще более опасное? Если бы Морок и Ночь были ранены или, что еще хуже, убиты, пытаясь помочь ему, он никогда бы себе этого не простил. Ночь покрутила головой и сгрызла блоху возле хвоста. Зыбкая Река смотрел сквозь камыши на заходящее солнце. Возможно, он мог бы использовать его в качестве руководства. Нет. Он отважился зайти на болото достаточно далеко, чтобы понять, что это лабиринт тропинок сквозь высокие стены вереска. Он даже не сможет увидеть солнце, когда окажется глубоко среди них. Было бы легко заблудиться. Ночь внезапно встала. — Мне лучше пойти, — мяукнула она, направляясь к тростниковой стене. Зыбкая Река опустил голову. Он был разочарован ее отъездом так скоро, но знал, что она не задержится надолго. Несмотря на то, что она была дружелюбной, в душе она была одиночкой. — Еще раз спасибо за рыбу, — крикнул он ей вслед, когда она исчезла в камышах. В следующие несколько дней холод усилился. Листья начали отмирать, сдаваясь наконец наступающим холодам. Дождь уже был в пути. Он достиг берега, ветер трепал его шерсть, когда он вошел в воду. Дождь начал брызгать ему в лицо. Присев на поток, как учила его Ночь, он почувствовал, как его раненая задняя нога болела от холода. Очевидно, она еще не полностью зажила. Ему нравилось здесь ловить рыбу. Русло реки было песчаным, и увидеть рыбу было легче, чем на галечных участках ниже по течению. Река текла вокруг него, мягко тянув его шерсть, и он почувствовал, как замедлилось сердцебиение. Рыбалка на мелководье стала похожа на медитацию, и он наслаждался умиротворенными минутами ожидания. Он навострил уши, увидев плывущего к нему карпа. Он направился к более глубокой воде, но Зыбкая Река не двинулся с места. Он знал, что в середине реки течение было слишком быстрым, чтобы рыба могла найти пищу. Его терпение было вознаграждено, когда карп поплыл обратно в сторону мелководья, лениво скользя над руслом реки, не подозревая, что он там. Его лапа уже была вытянута, готовая схватить, как только она приблизится. Он задержал дыхание, пока он подплывал ближе, напрягая мышцы, готовый нанести удар. — Как ты думаешь, что ты делаешь? С берега послышалось раздраженное мяуканье. Зыбкая Река проигнорировал это. Карп был так близко, что он не собирался упускать свой шанс. — Я спросил тебя, что ты делаешь! Мяуканье стало злее. Зыбкая Река сосредоточил свое внимание на карпе. Когда он оказался в пределах досягаемости, он впился когтями в его брюхо и выдвинул морду вперед, чтобы перехватить его позвоночник между своими челюстями. Какое-то время оно металось, а затем замерло. Довольный Зыбкая Река повернулся к берегу. На него пристально смотрел потрепанный кот. Зыбкая Река вышла из воды и сбросила карпа на песок. Дождь уже шел стабильно. Он прищурился и перевел взгляд на кота. Его шерсть была неопрятной, спутанной у основания хвоста, и он был тощим — настолько тощим, что, казалось, на его костях почти не было мяса. Этот кот, должно быть, еще хуже охотится, чем ухаживает. — Из-за тебя я чуть не потерял улов, — мяукнул Зыбкая Река. Глаза кота блестели. — Что ты здесь делаешь? Зыбкая Река встретился с его взглядом. — Разве это не очевидно? — Я имею в виду, что ты здесь делаешь? — рявкнул кот. — Это мой участок реки. Зыбкая Река встряхнул шкуру. — Я не знал, что река принадлежит какому-то коту, — сказал он коту. — Она принадлежит мне. — А ты кто именно? — Меня зовут Канюк, — прорычал кот. — Тебе лучше это запомнить. — Поскольку ты всего лишь третий кот, которого я встретил с тех пор, как здесь, я вряд ли забуду. — Почему этот кот был таким враждебным? В реке было много рыбы. В парке котам плевать на территорию. Его хватило на каждую кошку, и они были рады поделиться. — Какое право ты имеешь указывать мне, где я могу поохотиться? — Я отметил эту территорию, — прорычал Канюк. — Это мое. — Я не чувствую твоего запаха, — сказал ему Зыбкая Река. — Если бы кошачий запах мог претендовать на территорию, то весь этот берег реки был бы моим. Как ты можешь говорить, что эта земля твоя? Я даже никогда не видел тебя раньше. — Тебе повезло, — прорычал Канюк. Это угроза? Зыбкая Река пренебрежительно махнул хвостом. Это угроза? Ривер Риппл пренебрежительно махнул хвостом. — Рыбы хватит всем. — Хотя сложно поверить, что вам удалось многое поймать. Канюк выглядел полуголодным. Возможно, если бы Зыбкая Река помог ему, Канюк был бы менее враждебным. Изгиб всегда говорил ему, что лучше вылечить рану, чем позволить ей гноиться. Зыбкая Река решил попробовать. Он повернулся и побрел обратно в реку, где на мелководье направлялась стайка гольцов. Быстро пригнувшись, он подождал, пока оно пронесется мимо. Краем глаза он видел, как кот сердито смотрит на него. Делайте одно дело за раз. Он вспомнил совет Изгиба. Делай это медленно. Сделай это полностью. Он сосредоточился на гольцах. Мелководье быстро приближалось к нему, и он надеялся, что вихрь шагов его лап не окрасил воду своим запахом. Гольцы, похоже, этого не заметили. Они сохранили свой курс, направляясь прямо к нему. Его сердце ускорилось. Косяку придется расколоться вокруг него. Это дало бы ему два шанса. Он напрягся, когда оно приблизилось. — Они моя добыча! — Канюк взвыл с берега. Зыбкая Река не обратил на это внимания. Когда отмель разделилась, чтобы пройти мимо него, он вытянул лапу, поймал рыбу и швырнул ее на берег, а затем дернулся, чтобы поймать другую. Он бросил его вслед за первым и выпрыгнул из воды. Гольцы хлопали по берегу, и прежде чем они успели пробраться к кромке воды, он смертельно укусил каждую. — Держи. — Он швырнул один в сторону Канюка когтем. Тощий кот отдернул его лапой. — Мне не нужна твоя помощь, — рявкнул он. — Я хочу, чтобы ты покинул мою территорию. Сердце Зыбкой Реки упало. До сих пор спокойствие реки делало разлуку с его домом и друзьями терпимой. Придется ли ему бороться за сохранение прав на охоту в месте, которое он никогда не выбирал? Возможно, ему следует попытаться найти дорогу домой сейчас, а не ждать, пока нога полностью заживет. Устало он наклонился, чтобы подобрать пойманную рыбу, кусая ее за хвосты. Канюк смотрел, злобно сверкая глазами, как Зыбкая Река проплывал мимо него. Он изо всех сил старался не хромать, несмотря на боль в травмированной ноге. Если агрессивный кот собирался создать проблемы, Зыбкая Река хотел показаться достаточно сильным, чтобы противостоять ему. * * * Ночью дождь усилился и продолжился на следующий день. Зыбкая Река решил некоторое время поохотиться со ступенек. Он не собирался подвергаться издевательствам со стороны Канюка, но Изгию научил его, что ничегонеделание иногда может быть более эффективным, чем что-то делать. Если он продержится несколько дней подальше от мелководья, Канюку может стать скучно, и он уйдет дальше. Дождь шел весь день, а на следующий день река уже омывала камни. Через день уровень воды поднялся так сильно, что Зыбкая Река не осмелилася наступить на них лапой. Ему придется вернуться на мелководье – если оно еще мелководье – и ловить там рыбу. Он шел под проливным дождем и с облегчением обнаружил, что, хотя река вышла из берегов, она образовала новые мелководья, пригодные для рыбной ловли, ближе к кустам. Это были единственные мелководья, оставшиеся на этом участке реки, и Зыбкая Река был рад, что Канюка здесь нет. Течение было сильнее обычного, как будто оно хотело утащить его в более глубокую воду, бурлившую посередине. Зыбкая Река продвинул лапы немного глубже в песчаное русло реки, чтобы закрепиться, и осмотрел воду впереди. — Я думал, что сказал тебе держаться подальше от моего берега. Сердце Зыбкой Реки замерло, когда он услышал рычание Канюка. Он повернул голову и взглянул на тома, а затем вернулся к рыбалке. Он не собирался делать ничего, что могло бы спровоцировать драку. Но Канюк остановился у кромки воды и стал наблюдать за рекой. Он рыбачит? Зыбкая Река повернулся, чтобы осмотреть воду. Под поверхностью кишели пескари. Зыбкая Река никогда не ловил гольянов — они были слишком малы, чтобы с ними возиться, — но Канюк шлепнул лапой в воду, и крошечная рыбка разлетелась в стороны. Возможно, он не рыбачит. Возможно, он пытается их отпугнуть. Канюк снова посмотрел на воду. Казалось, он ждал, пока пескари перегруппируются. Когда они это сделали, он снова ударил лапой, и они снова разбежались. Если Канюк и ловил рыбу, то делал это очень неуклюже. Взгляд Канюка гневно метнулся к Зыбкой Реке, и Зыбкая Река отвел взгляд. Он не хотел смущать кота, но когда Канюк снова повернулся к пескарям, Зыбкая Река снова наблюдал за ним. Ему было любопытно увидеть, насколько неумелым был этот кот. Канюк снова и снова пытался поймать одну из крошечных рыбок. Ему повезло, что у них такие мышиные мозги, подумала Зыбкая Река, пока пескари продолжали перегруппировываться у кромки воды. Или, возможно, они понимают, что у него более мышиный мозг, чем у них. После еще нескольких попыток Канюку наконец удалось схватить одну. Он жадно выхватил его из воды и бросил на берег, но пескарь был едва ли больше травинки. "С таким же успехом он мог бы охотиться на сверчков и оставить реку мне", подумал Зыбкая Река. Канюку явно нужна была помощь. Конечно, лучше смущаться, чем голодать. Взгляд Хоука гневно метнулся к Ривер Риппл, и Ривер Риппл отвела взгляд. Он не хотел смущать кота, но когда Хоук снова повернулся к пескарям, Речная Пульсация снова наблюдала за ним. Ему было любопытно увидеть, насколько неумелым был этот кот. Ястреб снова и снова пытался поймать одну из крошечных рыбок. Ему повезло, что у них такие мышиные мозги, подумала Ривер Риппл, пока пескари продолжали перегруппировываться у кромки воды. Или, возможно, они понимают, что у него более мышиный мозг, чем у них. После еще нескольких попыток Хоуку наконец удалось схватить одну. Он жадно выхватил его из воды и бросил на берег, но пескарь был едва ли больше травинки. С таким же успехом он мог бы охотиться на сверчков и оставить реку мне, подумала Ривер Риппл. Хоуку явно нужна была помощь. Конечно, лучше смущаться, чем голодать. — Я могу показать тебе, как ловить рыбу покрупнее, — предложил он. —Мне не нужна помощь», — прорычал Канюк. — Я хочу, чтобы ты ушел. Кот взглянул на него с нескрываемой враждебностью, но не выгнул спину и не помахал хвостом, и Зыбкая Река понял, что он слишком напуган, чтобы сражаться. "Могу поспорить, он тоже боится воды". Зыбкая Река снова обратил свое внимание на реку. Хоук мог смотреть на все, что ему хотелось; кот не собирался мешать Зыбкой Реке охотиться здесь. Он поймал толстого голавля и карпа и, переходя от реки, раздумывал, не оставить ли одного тощему коту. Канюк все еще ловил пескарей у кромки воды. Он поймал двоих. Они были крошечными. Но Зыбкая Река не поделился своим уловом. Вероятно, он будет оскорблен. На следующий день Зыбкая Река снова проигнорировал кота, даже когда Канюк плюнул на него и согнул когти. К этому моменту Зыбкая Река был уверен, что даже с травмированной ногой он легко сможет победить Канюка в бою. Но удовольствия от рыбалки не осталось. Река разбухла и разозлилась, и Канюк всегда был рядом, рыча и шипя каждый раз, когда видел Зыбкую Реку. — Тебе лучше больше сюда не приходить, — пригрозил кот, когда однажды днём Зыбкая Река ушёл, неся в челюстях большую форель. Зыбкая Река, как обычно, проигнорировал его. На следующее утро холод почти убедил Зыбкую Реку остаться в своем логове. Снова пошел дождь, и камыш вокруг его поляны поник, словно окончательно побежденный непогодой. Река поглотила половину поляны Зыбкой Реки. Ему следует посетить Ночь и Морока и найти новое логово на их берегу реки, подальше от воды. Но теперь, когда ступеньки были глубоко под водой, он застрял на этой стороне. В животе у него жадно заурчало, и Зыбкая Река неохотно вылез из теплого гнезда и пошел по тропинке к мелководью. Даже им сегодня будет холодно, и ловить рыбу с каждым днем будет все некомфортнее, пока не пройдет голая листва. Он надеялся, что погода отпугнула Канюка. Он был не в настроении, чтобы на него снова пристально смотрели. Затем он задался вопросом, как долго он сможет там ловить рыбу. Не из-за этой дурацкой ерунды, а потому, что то, что осталось от отмели, вскоре тоже может быть затоплено. На всякий случай ему следует поймать сегодня как можно больше рыбы. Когда он приблизился к мелководью и начал пробираться сквозь кусты, его носа коснулись незнакомые запахи. Они были сильнее, чем у Канюка, и безошибочно узнаваемы. Шерсть Зыбкой Реки поднялась, и он двинулся на берег. Рядом с Канюком выстроились три кота. Тощий негодяй привел друзей. Они были больше, чем Канюк. Один — коричневый полосатый — был широк, как собака. Двое других — рыжий и черный — были еще крупнее, с широкими бровями и оборванными кончиками ушей. Канюк поднял хвост, явно довольный собой. — Я предупреждал тебя держаться подальше, — прорычал он на Зыбкую Реку. Зыбкая Река боролся с желанием отступить. Он разжал когти. Если бы они хотели драться, он бы встретился с ними лицом к лицу. Канюк держался позади, пока три кота шли к Зыбкой Реке. Паршивый трус собирался позволить остальным сражаться за него. — Мышиное сердце, — прошипел Зыбкая Река. Гнев пульсировал в нем. — Ты боишься воды. Вы не можете поймать больше гольяна, и теперь вы приводите друзей, чтобы они сражались за вас. Назовешь себя котом? — По крайней мере, у меня есть друзья, — прорычал Канюк. — Я не одиночка, как ты. — У меня есть друзья! — Ривер Риппл сплюнула в ответ. — Где они? Зыбкая Река колебался. Ночь и Морок находились на другом берегу реки. Он думал, что они друзья, но будут ли они сражаться за него? Изгиб бы сделал это, как и Блеск и Рывок. Порхание тоже, если понадобится. Но его товарищи по парку были так далеко, что не смогли бы прийти, даже если бы он звал на помощь. Холодок пробежал по его шерсти, когда он понял, насколько одинок он здесь. — Почему бы тебе не оставить меня в покое? - отрезал он. — Потому что мы хотим научить вас, что происходит с нарушителями границ. — Канюк кивнул коричневому полосатому коту. Зыбкая Река напрягся и оборонительно сузил глаза, когда полосатый кот сделал шаг к нему. Полосатый обнажил острые желтые зубы. Сердце Зыбкой Реки ускорилось. Он чувствовал, как кровь пульсирует под его шкурой, пока готовился к атаке полосатого кота. Полосатый прыгнул. Зыбкая Река попытался уклониться, но был слишком медленным. Кот ударил Зыбкую Реку по щеке настолько сильным ударом, что тот отшатнулся, шок пронзил его тело. Почему это произошло? Почему река не могла оставаться тем мирным местом, которое было, когда он пришел? Пока он изо всех сил пытался удержать равновесие, рыжий кот прыгнул на него и врезался в него вытянутыми лапами. Ловко нанеся удар Зыбкой Реке, рыжий кот порезал ему ухо. Когда Зыбкая Река увернулся, черный кот врезался ему в бок. Зыбкая Река зарычал, его вышибло ветром, он был неподготовлен, когда рыжий кот бросился на спину Зыбкой Реки и потащил его на землю. Зыбкая Река ахнул, когда кот перевернул его на позвоночник и встряхнул ему живот задними когтями. Горячее дыхание кота омыло морду Зыбкой Реки. — Канюк не хочет, чтобы ты был здесь, — прорычал он. Боль пронзила живот Зыбкой Реки. Мех затуманил воздух. Однажды в своей жизни, будучи молодым котом, он дрался с серебристым полосатым котом из-за стены парка. Но Изгиб пришел ему на помощь, и Рывок и Блеск поспешили на помощь. Они прогнали полосатого кота, и Зыбкая Река отделался лишь царапиной за ухом. После этого Изгию научил его нескольким боевым приемам, но Зыбкая Река их забыл. Корчась от боли, Зыбкая Река вырвался из-под полосатого кота и вскочил на лапы, но другие коты ждали. Рыжий кот вцепился когтями в уши Зыбкой Реки, а черный стиснул челюсти вокруг хвоста Зыбкой Реки. Зыбкая Река подавил вопль. "Не паникуй". Ему пришлось уйти от этих котов. Он увидел Канюка, наблюдающего из-за воды с торжествующим видом, и гнев захлестнул его так сильно, что заглушил все остальные мысли. Это было несправедливо! Все это было несправедливо! Он набросился, нанеся мощный удар по щеке рыжего кота. Затем он так злобно толкнул черного кота назад, что его задние лапы шлепнулись на мелководье. Зыбкая Река почувствовал во рту привкус крови, но ему было все равно. Когда полосатый кот подошел к нему, Зыбкая Река развернулся и ударил задними лапами, сбив его с лап. Рыжий кот снова бросился к нему. На этот раз он так яростно вцепился в морду Зыбкой Реки, что его кровь залила землю. Зыбкая Река вскрикнул и ударил в ответ, но кот заблокировал его удар лапой. Полосатый кот вскочил, когда рыжий кот нанес еще один злобный удар. Черный кот стряхивал воду с задних ног. Рыжий кот снова бросился к нему. На этот раз он так яростно вцепился в морду Ривер Риппла, что его кровь залила землю. Ривер Риппл вскрикнула и ударила в ответ, но кот заблокировал его удар лапой. Полосатый кот вскочил, когда рыжий кот нанес еще один злобный удар. Черный кот стряхивал воду с задних ног. — Дайте мне его, — прошипел он остальным. Рыжий кот отступил назад, и полосатый кот наблюдал, как черный кот медленно шел к Зыбкой Реке. Его глаза блестели угрозой. Зыбкая Река слголнул. "Он хочет меня убить". Его раненая задняя лапа пульсировала. Его свежие раны горели, как огонь. Он заставил свои ноги не дрожать, а когда черный кот приблизился, закрыл глаза и нанес удар, отчаянно отбивая бродягу обеими лапами. Он выдыхал только пустой воздух, пока не почувствовал, как когти полоснули его по носу. Боль ощущалась как огонь на вершине огня. Затем на него посыпались удары со всех сторон, когда три кота приблизились к нему. Беспомощный и испуганный, Зыбкая Река упал на живот и закрыл уши лапами. — Думаю, этого достаточно. — Усмешка Канюка раздалась издалека, и наконец царапанье прекратилось. Подергиваясь от боли, Зыбкая Река медленно поднял голову. Коты наблюдали за ним, их глаза сверкали удовлетворением. Канюк взмахнул своим тонким хвостом. — На этот раз ты собираешься остаться в стороне? — спросил он Зыбкую Реку. Зыбкая Река хмыкнул. — Решать тебе, — усмехнулся Хоук. — Но теперь ты знаешь, что произойдет, если ты этого не сделаешь. —Подав знак остальным следовать за ним, тощий кот побрел прочь. Когда четыре кота исчезли в кустах, Зыбкая Река с трудом поднялся на лапы. Шок притупил его боль настолько, что он смог, хромая, вернуться по тропинке к поляне, где рухнул в свое гнездо. Он закрыл глаза, зная, что ему следует промыть раны, но не мог найти в себе воли. Мысли кружились в его голове. Воспоминания обо всем, что произошло с ним с тех пор, как чудища вторглись в парк, казалось, рухнули на него, как падающие камни, и он лежал беспомощный под тяжестью своих страданий. Почему он так много вытерпел? Он не сделал ничего, чтобы заслужить это. Одно соскальзывание лапы, и все. И теперь он был здесь, одинокий и раненый, в месте, где коты были готовы причинить друг другу боль, а не поделиться. Что, если он так и не найдет дорогу домой? Будет ли это его жизнь сейчас? Его сердце жаждало, чтобы Порхание подошла и прикоснулась своим теплым носом к его уху, позаботилась о его ранах и тихо замурлыкала, что с ним все в порядке. Он потерял сознание, мечтая о ней, а когда он проснулся и обнаружил, что все еще один, его страдания усилились. Но он знал, что должен позаботиться о своих ранах. Он заставил себя сесть и умыться. Его тело болело, а царапины вокруг морды, ушей и по бокам жгли при каждом движении. Наконец он закончил и, утомленный усилием, снова закрыл глаза и стал искать облегчения во сне. Когда он проснулся, он был голоден. Дождь все еще барабанил по его берлоге, и уже рассвело. Он не знал, как долго он спал. Судя по грызущему животу, он догадался, что довольно давно. Это его успокоило. Изгиб говорил: «Голодный кот — здоровый кот». Должно быть, он боролся с инфекцией в своих ранах. Но они сильно болели, и он не хотел двигаться. И все же ему нужно было охотиться. Он не мог вернуться на мелководье. Он никогда больше не хотел встречаться с таким количеством котов. Река плескалась дальше по его поляне. Ему следует попытаться найти место повыше для гнезда. Но эта мысль утомила его. Почему все было так тяжело? Морщась на каждом шагу, он пошел по тропинке через камыши туда, где она открывалась, и направился прочь от реки. Единственное место для охоты теперь было среди живых изгородей. Бесконечный дождь, казалось, смыл с травы и кустов запахи добычи. Следуя за веретенообразными колючками ежевики, Зыбкая Река всматривалась в тени внизу в поисках каких-нибудь признаков жизни. Боль от ран причиняла боль, как будто в его шерсти роились пчелы. Его лапы запутались в высокой мокрой траве, и он несколько раз споткнулся, рыча про себя из-за своей неловкости. Он заметил полевку и бросился к ней, но его движения были настолько жесткими, что она ускользнула прежде, чем он успел до нее добраться. В изгороди над ним порхала птица, но он не мог вытянуться так высоко, поскольку каждый волосок на его шкуре, казалось, горел от боли. Тревога закралась в его живот. Если он не сможет охотиться, он не сможет есть, а если он не сможет есть, он не оправится от ран. Неужели он умрет здесь, вдали от своих друзей? Порхание никогда не узнает, что с ним случилось. Он закончит свою жизнь в одиночестве. Он остановился в конце живой изгороди. Дождь капал из его ушей и усов. Его шкура прилипла к нему, мокрая и спутанная от крови, и он дрожал, когда холод проникал сквозь его мех. Затем он увидел за лугом ряд гнезд Двуногих, темных на фоне горизонта. Там будет еда. И все же он колебался. В последний раз, когда он видел Двуногих, они несли Порхание, Рывка и Блеска, обернутых паутиной. Он не хотел постичь ту же участь. Но Двуногий кормил его несколько сезонов в парке. Если бы они накормили его тогда, они могли бы накормить его и сейчас. Он был напуган, замерз и слишком слаб, чтобы охотиться. Неужели у него действительно был другой выбор?