Шли дни да тянулись. Уиллоу жила спокойно, никого не трогала, ни с кем не конфликтовала, с Бошей и Эмити не виделась, да виделась она разве что только с Луз и то по работе. Была неразговорчивой и скрытной.
У неë будто бы пропали эмоции: ходит либо с нейтральным выражением лица, либо с хмурым и недовольным. Голос ровный всегда. Ничего та и не испытывала, не чувствовала. Словно и сама она стала бесчувственной картонкой.
Уже привыкла к этой рутинной, скучной жизни и к тому же она — героиня какого-то там второсортного романа.
Жила и жила. Привыкла. Не жаловалась. В мыслях больше не проскакивала мысль о том, что стоит убить себя. По сути, ей ничего не нужно было делать толком — антагониста нет, выживать не надо, с работы не гонят, с учебой все хорошо, деньги и жилье есть, поэтому жила да жила тихо. Внимание не привлекала, из толпы не выделялась.
Напоминает отчасти еë прошлую жизнь. Она и там была обычным человеком, а здесь она в чьем-то теле чужом, да и жизнь новая не отличается особо от предыдущей.
Однако, прекрасно известно то, что скоро начнётся что-то такое, что не даст ей толком отдохнуть. Это все ожидаемо.
В свободное время Уиллоу только и делала, что спала да лежала на диване, вспоминая события романа. Ничем особым не увлекалась, да и желания не было. Могла часа два подряд лежать в одной позе, думая о своем.
В гости никто не приходил. И не звала никого она. Еë родители и родственники так и не объявились, однако, та этого не ждала.
«Как хорошо лежать. Никто не трогает. Никто не достает. Никто ничего не требует», — думала Парк, раскинув руки и ноги в произвольном положении.
Так она лежала уже второй час.
В доме стояла гробовая тишина. Едва слышилось пыхтение старого холодильника. Такая тишина могла бы и испугать.
Как ни странно, именно в такой тишине ленилась Парк и даже считала еë отчасти прекрасной. Ей попросту лень включать телевизор, хотя пульт лежал на тумбочке, которая стояла рядом с диваном.
«Никого и не волнует, что я делаю в свободное время — лежу да лежу. На работу хожу, все делаю там прекрасно, учебы пока нет, поэтому могу себе позволить».
Еще некоторое время лежала, даже поспала, пока телефон не зазвонил. Противная мелодия играла на весь дом, что той захотелось кинуть телефон в стену.
Как выяснилось, это была подруга Парк, Эмити, которая радостным голоском приглашала ту на свое день рождения.
— Во сколько это будет? — протянула Уиллоу и зевнула.
— В два часа дня! — чуть ли не вереща от радости, сообщила Блайт.
— Хорошо, я приду обязательно, — безэмоционально проговорила та и вздохнула.
Попрощавшись друг с другом, Парк убрала телефон и ещë сильнее развалилась на диване, закрыла глаза и сглотнула нервно слюну. До дня рождения Эмити целых два дня, так что подарок купить успеет.
Однако, я думаю, что многим знакома ситуация, когда думаешь, что все времени вагон и маленькая тележка, а на самом деле его и нет. Уиллоу тот день так и пролежала на диване, а на следующий день работала почти до ночи, что ей было лень идти куда-то после, да и магазины уже закрылись. Потом она все же проспала и едва успела собраться, так что в качестве подарка выбрала самую дорогую коробку конфет в магазине, который первым попался на глаза.
В это же время Луз Носеда пыталась устроить для Блайт самое лучшее день рождение в жизни. Именнице пришлось уйти куда-то по своим делам, а все происходило в доме Блайт, вернее быть даже усадьбе. Да, родители их были настолько состоятельными, что могли каждому купить трехкомнатную квартиру в центре и выпнуть их, но продолжали держать их всех при себе.
Обслуживающего персонала сейчас почти нет: были две горничные, которые находились в комнате для персонала, поскольку их попросили не мешать.
Она, брат и сестра Блайт украшали дом. К счастью, родители Блайтов уехали в командировку, поэтому никто мешать не будет. Если бы они не уехали, то по еë бы случаю дня рождения устроили бы банкет в шикарном зале, куда только одни богачи попасть могут, а простым смертным там делать попросту нечего.
Все еë дни рождения так и отмечали в банкетных залах с кучей гостей. Залы словно были наполнены одной лестью: вот разве волнует ли эту богатую тетеньку то, что она болела? Или еë оценки во втором классе?
Носеда руководила процессом, тогда как Эмира и Эдрик вешали друг на друга гирлянды и хихикали.
— У вашей младшей сестры день рождения, что же вы делаете! — размахивая руками, с ноткой злости кричала Луз. — Нам нужно подготовить для неë лучшее день рождения, а вы тут занимаетесь ерундой!
— Угомонись, — сняв с себя гирлянду, спокойно произнесла Эмира и хихикнула.
— Ладно уж, — слегка грустно проговорил Эдрик и тоже снял гирлянду с себя.
Носеда хлопнула ладонью себя по лбу, цокнула и продолжила руководить процессом. Гирлянды с горем пополам развешали, теперь нужно было упаковать подарки, но, к сожалению, эти двое упаковывали друг друга, так ещë и лепили друг на друга скотч и кидались ленточками. Даже устроили некое соревнование: кто больше налепит на другого скотч, значит он молодец.
— Эд, тебе так идет эта ленточка! — радостно крикнула Эмира и с помощью скотча налепила ему на руку еë, которую тот любезно протянул.
Эдрик в свою очередь решил замотать себя в подарочную упаковку: словом, теперь вместе футболки белоснежной, была красная обёртка с голубыми полосками.
Их смех, наверно, слышали люди на улице, а они находились на втором этаже.
Вскоре и на Эмире красовалась желтая подарочная упаковка в красный горошек.
«
Господе, шо за дебилы О Титан, как Эмити живет с ними? Они только и делают, что дурачаться».
— Успокойтесь! Это день рождения вашей родной сестры! Мы должны сделать все идеально! — злобно заорала Носеда, сжав ладони в кулаки.
— Луз, кажется, ты себя накручиваешь, — с безразличием сказала Эмира и наклеила на себя ленточку. — У нас ещё целых два часа, — заметила та, бросив опрометчивый взгляд на часы.
Эдрик промолчал, но зато перестал хихикать и смеяться во весь голос. Он склонил голову и уставился на коробку, в которой лежали эксклюзивные сладости, поскольку Эмити любила сладкое.
Нависла мёртвая тишина. Будто бы крик Луз заставил их задуматься о поведании своем; никто не осмелился ничего говорить.
Остался только торт. К счастью, нервы Луз остались в порядке, поскольку они его спокойно разрезали и убрали в холодильник.
Все было готово. Осталось дождаться Уиллоу и Эмити. На день рождения пригласили ещë и Бошу, но по неизвестной причине она не может прийти.
Эмити и Боша — друзья детства. Поначалу эту дружбу навязали родители, но затем они сдружились и узнали, что имеют много общего: им родители диктовали где и как поступать, а в душе они были добренькими. Боша любила животных и, как и Блайт, мягкие игрушки. У нее в доме в каждом углу находилась плюшевая игрушка.
Автор упомянул о Боше очень мало информации, поэтому известно только это: родилась в богатой семье, часто переезжала, была безжалостной стервой, пока не встретила Парк, когда столкнулась с ней в старшей школе. Та даже не рявкнула на неë и никак не оскорбила, а помогла подняться. А потом, как выяснилось, любовь поменяла Бошу к лучшему, что та перестала всех задирать. Прям все осмыслила и внезапно прекратила.
Теперь уж она очень занятой человек, поскольку старается учиться на отлично и работать где-то. Выходных у неë нет.
***
Хантер никак не мог понять зачем же он вышел на улицу. То ли просто прогуляться, то ли дела у него есть. Во всяком случае он не торопился идти домой.
Выглядел нормально. Круги под глазами едва виднелись, а волосы так и сияли. Умиротверенное выражение лица. Походка уверенная.
К счастью, дядя так и не узнал о том, что он напился недавно и чуть было не заснул в кустах. Однако более не собирался пить: мало ли, ведь он может вернуться, а тот пьяный на полу лежит.
Погодка была прекрасной — чистенькое небо, тепло, ветерок легкий, который приятно дул в лицо, освежал даже.
Хантер расслабленно шел туда, куда глаза глядят. На людей не смотрел — они его не волновали.
Шел и думал. Будто бы он шел и ни на что внимание не обращал, словно из мира выпал.
Так и шел бы в своих мыслях, если бы не эта странная девушка, которая чуть ли не врезалась в него — очень спешила, да так, что при столкновении коробка конфет оказалась на земле.
Сама она расстерялась и недоуменно хлопала глазами.
«Титан! Что за рояль в кустах?» — Парк потребовалось мало времени, чтобы понять кто перед ней. Конечно, она могла так с любым столкнуться, то надо
для сюжета именно с ним.
— Вы в порядке? — а Хантер поначалу и не понял, что это та самая официантка, которая привлекла его. Он слегка обеспокоенно глядел на неë и уже было присел, чтобы подать ей коробку конфет, но та, быстро поправив очки, схватила еë, вздрогнула, промямлила что-то вроде извининений и исчезла. Хантер стоял как истукан на одном месте некоторое время, поскольку не сразу ему удалось понять произошедшее, а затем узнал еë.
«Красивая очень, даже интересно узнать, куда это она так спешила», — оглянулся, потряс головой и пошел он дальше. Гулял, между прочими так, часа три.
Уиллоу же, посетовав на себя за свою невнимательность, неслась. Она бегала под дворам, а в мыслях крутилось только одно:
«Лишь бы успеть, лишь бы не опоздать!»
Коробка конфет, правда, вновь очутилась на земле, однако та без колебаний подхватила ее и дальше побежала.
Успела все же. Пришла вовремя. Правда, самой именницы ещë не было, поэтому еë подарок спрятали, а сама она, запыхавшаяся, сидела на диване на втором этаже и никак не могла отдышаться.
— Уиллоу, все в порядке?
— П-прекрасно! Еще немного…
Вскоре и Эмити пришла. Эдрик, Луз и Эмира спустились, а Парк осталась наверху, поскольку только-только отдышалась.
«Вот и день рождения сегодня. А что будет завтра? Может я завтра буду ехать на яхте или бороться с антагонистом за власть?»
Поразмышляв немного, Парк медленно спустилась. Настало время поздравлять подругу.
***
Прислонившись к стене, некто стоял и курил.
Темное местечко где-то на окраине города среди колонны бесчисленных и потрепанных гаражей. Неприличные надписи красовались на стенах, а мусор валялся везде. Травы тут почти нет, а та, что есть, уже затоптали. Стояло пару небольших, словно пугливых, деревьцев. Везде пыль и грязь.
Чувствовал себя этот некто прекрасно. Курение отчасти расслабляло его и позволяло забыться. Об этой вредной привычке не знал почти никто, ведь не хотелось выслушивать лекции о вреде. Вот хочется курить и все — будет курить.
В руке он держал уже пачку и зажигалку. Склонил голову набок и взял окурок в руки, покрутил да кинул на землю, затем потушил.
— Хей! Ты здесь? — послышался очень тихий и высокий голосок.
— Да тут я, тут.
Еще один некто вылез из-за гаражей, оглянулся да хмыкнул.
— Опять курил?
— Не опять, а снова. И как ты это понял?
— Окурок лежит рядом с твоей ногой. Впрочем, это уж неважно. Ты все подготовил?
— Конечно, все бумаги тщательно собраны и подготовлены. — с этими словами человек протянул небольшой черный пакет другому: тот его резко схватил, открыл, просмотрел первые попавшиеся листочки, закинул обратно и кивнул.
Все это время первый человек послушно стоял и не задавал ни одного вопроса. Не издавал ни одного звука, только терпеливо ждал.
— Отличная работа, плата обязательно будет. И прекращай курить, здоровью вредишь и неприятно тебя таким видеть.
— Хорошо, не обещаю, — цокнув, произнес тот и уставился куда-то вперед.
Второй человек вскоре испарился, а он решил закурить ещë одну сигарету: в конце концов никто ему не запрещает, его это дело.
Эти двое — скоро не дадут Парк нормально полежать на диване.
