Вечерело. Смеркалось. Зажглись огни города. Жара спала. Постепенно на улицах становилось все меньше людей. Во многих домах уже горел яркий свет.
На небе ни тучки. Виднелась луна. Ветер вяло и словно нехотя игрался с опавшими листьями. Деревья будто бы склонили свои ветви и готовились ко сну. Насекомые притихли. Слышалось только чье-то жужжание.
Ровно семь вечера. А они ещë продолжали отмечать день рождения Блайт. Они не играли в азартные игры или в какие-нибудь иные игры. Немного поговорили между собой, вспомнили школьные годы. Уиллоу слушала их внимательно, но, как оказалось, эти воспоминания не дали ей ничего: подумаешь, Эдрик в первом классе дергал девочек за косички, а Луз спала на географии. Потом ещë, помнится, Эмити очень радовалась, когда открывала подарки.
Сейчас в доме стояла гробовая тишина: и персонал притих, и все притихло — даже холодильник тихо работал.
В этот раз они все до единого напились: Эдрик заснул чуть ли не в остатках торта на своей тарелке (хотя у него были все щеки в кондитерском креме), а Эмира удобно устроилась на его плече, сладко спала. Казалось, что их ничто уж не разбудит. Эти товарищи как только напились сразу же вырубились, даже ничего не сказали и не сделали — уснули.
Парк развалилась на диване в гостиной, рядом стояла почти опустошенная бутылка красного вина и полный бокал. Рот еë слегка приоткрыт, а глаза закрыты. Очки валялись на полу и еë даже не волновало то, что на них может кто-то наступить. Один из еë белых носков также валялся на полу рядом с очками. Причёска вся расстрепалась, да и свои резинки она куда-то посеяла.
Чувствовала она себя
прекрасно. Только вот разум совсем затуманился алкоголем, что та уже не понимала где она и кто она. Да и еë, похоже, ничего не волновало. Хотелось только пить и все.
Когда еë рука дотянулась до бокала, то чуть было она его не уронила, однако сделала несколько глотков и вздохнула тяжко. Вино будто бы обжигало горло, но ей было очень приятно его пить. Она считала вино самым вкусным напитком на свете.
С каждым глотком разум туманился все сильнее и сильнее, в голове все путалось, а в глазах плыло. Кажется, Уиллоу перепила немного.
Ничто не вечно. Так и вино закончилось. Бутылка вместе с бокалом, правда, чуть не стали осколками: Парк постоянно ставила их как попало на пол, однако, к счастью, ничего не разбила. Уиллоу издала непонятный звук и взвыла — ещë бы, спиртное закончилось! А хочется ещë!
Изначально они не планировали пить. Попили бы чай, поели б торта и хватит. Но нет, напились, так ещë и последнюю еду из холодильника съели за пять минут. А вино-то не их, они взяли его из шкафа, который стоял в спальне родителей. Неизвестно, что там делали несчастные бутылки, но они опустошили почти все, а последнее выпила Парк. И именно Эмити предложила напиться, а Носеда, Эмира и Эдрик поддержали эту идею — как говорится, живем один раз. Парк же поначалу не хотела пить и даже не пила некоторое время, а потом еë «заставили»: вечно спрашивали почему та не пьет. И все же она решилась попробовать и теперь лежала пьяная в стельку на диване. Но еë хоть никто не трогал.
Носеда с Эмити как только напились, расцеловали друг друга и вырубились. Спали они в какой-то комнате на втором этаже.
А персонал, видя этот ужас, не решался что-то сделать: единственнное, что могли, так это убрать беспорядок. Что они и сделали, а к пьяным лезть не стали. Это странно или нет?..
Эмити, Эмира и Эдрик не работали, поэтому им было все равно на то, что завтра им всем точно гарантирована сильная головная боль, а Парк надо будет до с утра до ночи трудиться, только ещë неизвестно, как она до бара дойдёт, да и не упадёт куда-нибудь. Насчёт Носеды — неизвестно.
В итоге все ночевали у Эмити в тот день; ночевали там, где спали: Уиллоу, еще сильнее развалившись, крепко спала до пяти утра, Эмира и Эдрик устроились на кухне — они как-то проснулись, ничего не поняли и опять заснули, а Блайт и Луз в обнимку спали уже в другой комнате, только они не помнили как там очутились.
На следующий день Парк проснулась в пять утра от очень сильной головной боли.
— Где я? — совсем голова не соображала. Все воспоминания перемешались в кучу. Та едва шевелила пальцами: с трудом перевернулась на другой бок. — Что я тут делаю? Я же должна быть дома…
Единственное, что удалось вспомнить — день рождения Эмити. Она искала подарок, нашла, потом бежала сюда, с кем-то там столкнулась, потом здесь оказалась, на этом диване.
Меньше пить надо!
Хлопая сонными глазами, та вздыхала и пыталась оглянуться — без очков видела плохо. Также неизвестно то, где сейчас находился еë телефон, ведь нужно узнать время. Ей же ещë идти на работу…
Судя по тому, что лучи солнца уже заглядывали в комнату, а также виднелось чистое небо, то было уже утро. На работе ей нужно быть в девять часов утра.
«Как бы сейчас не оказалось то, что у меня есть полчаса… Я же не могу так пойти».
Ещë раз оглянулась — заметила яркие следы от красного вина, но самой бутылки и бокала не было. Отдаленно они ей напомнили кровь.
«Кажется, вчера я перепила… А как я вообще так напилась? Я вроде хотела одну маленькую рюмку выпить».
Кое-как поднявшись, та услышала хруст каких-то костей и чуть не упала. Собрав последние силы в кулак, Уиллоу неуверенно сделала несколько шагов, огляделась и заметила у ног очки с носком.
Напялила очки Парк как попало, а носок надела задом наперед. Пошатываясь, та пыталась найти дорогу на кухню. Хотелось остановиться, упасть и лежать на этом холодном полу, не хотелось идти куда-то. И в доме тишина, никого не слышно.
«Может я рано проснулась? Было бы хорошо».
Есть такое устойчивое выражение как «заблудиться в трёх соснах». Только Парк буквально заблудилась не в соснах, а в комнатах: каждую проверяла по двадцать пять раз, благо, никого там не было. Это были абсолютно пустынные и безжизненные помещения с красивой мебелью, коврами и обоями.
Хорошо, что гостиная находилась на первом этаже, если бы была на втором, то она уже упала бы с лестницы.
Все же среди комнат она нашла кухню и свой телефон: все это время он лежал на столе, никто его не трогал.
На кухне было чисто: все продукты персонал убрал в холодильник, а Эдрик и Эмира расслабленно спали друг на друге и храпели, рядом лежали одеяла с подушками, одна из которых валялась у их ног.
Уиллоу глянула время и успокоилась: только пять утра. Хоть уже и светло было, она как-то не решалась уйти домой — нет, не из-за того, что она лично не предупредила об уходе Блайт (телефоны никто не отменял), а просто было страшно. Вдруг еë снова собьёт машина и она окажется в новом теле, только ей уж придется сражаться за жизнь?..
Она решила, что в семь утра пойдёт домой, а пока дремала, сидя на стуле на кухне. Будильник она завела, только без звука, с одной только вибрацией — телефон в руке, от этой вибрации она проснётся моментально.
В семь утра никто не проснулся, так что та оставила послание в виде сообщения, которое отправила Блайт, а сама вразвалочку подошла к двери. Захватив все вещи, та наугад покрутила замки
гениально и угадала с двадцать пятой попытки.
А персонал, кажется, уснул
Не особо обращая на кого-то или на что-то внимание, она еле-еле дошла до дома, привела себя в порядок, переоделась и села на стул. Пускай она уже не такая пьяная, но от неë несло перегаром, да и сам внешний вид желал оставлять лучшего. И шатало все же в разные стороны.
«Может лучше прогулять, чем в таком виде заявиться? От меня же несёт… И я едва шевелюсь, а язык заплетается».
Она в любом случае получит выговор, только если за прогул ей придется работать сверхурочно, то если она придет в таком виде, то может вылететь с работы. Все равно будет тяжко.
«Я… Лучше прогуляю. Тогда зачем я шла домой? Я же могла и там остаться, спала бы дальше, никто же меня не выгонял. Хотя дома я могу поспать хоть до вечера. Повезло ещë, что я дошла до дома, нигде не заблудилась и никто меня не тронул».
Как оправдать себя та не знала: она не болела, никто у неë не умер, кошки на деревья не лазали, никого она не спасала, поэтому уж точно получит выговор. Да даже с отмазкой получит его, но что самое печальное, что начальство она так и не предупредила, поэтому ей уж точно придется работать в два раза больше. Главное, чтобы не выгнали.
Но это все будет в будущем, а сейчас та лежала на диване и спала. Даже не приняла таблетки от боли, а ведь у нее ещë и все тело ломило. Тошнота чувствовалась.
Сейчас она вновь крепко заснула. Может проснеться и будет ей легче, чем сейчас.
***
Поначалу никто и не заметил еë отсутствия. Все проснулись в полдень и едва могли шевелиться. Всем хотелось ничего не делать. Как выяснилось, Луз тоже нужно было идти на работу, но поскольку она проспала аж на три часа и от неë несло перегаром, то решила прогулять. Также как и Парк, не предупредила начальство.
Близнецы так и остались на кухне, пытались прийти в себя, но головная боль не давала покоя. Эмира вздыхала, а Эдрик издавал непонятные звуки. Все их мысли спутались, а мозг будто бы отключился. Чувствовалась ломота в суставах. Словно они не пили, а пробежали марафон.
Из всех только Эмити переснесла нормально эту пьянку, но и у неë болела голова. Сообщение Парк не сразу заметила, однако ответила на него потом, ни о чем не задумываясь.
Носеда просидела там ещë до двух часов дня и только потом пошла домой. К тому времени и персонал ожил — ушла она сытая, а Блайты выпили таблетки от головной боли. И все равно были неживыми. Хорошо, что родители нескоро приедут, а персонал не должен об этом проболтаться… Наверно.
Уиллоу уже не спала. Она развалилась на диване и ни о чем не думала. Уже ей легче, но все равно было тяжело: голова трещала по швам, а все будто бы неистово болело.
К ней потом ещë и пожаловал гость. Гость по имени Боша.
«Опять она… А я уж думала, что она больше не придёт ко мне», — думала Парк, открыв дверь.
— Привет! — радостно воскликнула Боша и вбежала в квартиру, что Уиллоу опешила слегка. Та моментально разулась и помыла руки.
— Здравствуй, — протянула Парк, хлопая глазами и горбясь.
— Как у тебя дела? — Боша сияла и выглядела счастливой.
— Нормально, а у тебя? — прислонившись к стене, произнесла Уиллоу и зевнула.
— Все прекрасно! Я смотрю, ты опять спала? И ты разве не должна быть на работе? — Боша чуть ли не вплотную подошла к ней. Она с ног до головы оглядела еë, словно оценивая.
— Да, я спала и я не пошла туда, я себя плохо чувствую, — неуверенно пробормотала Парк и вздрогнула.
— Оу, что-то у тебя случилось?! Где болит?!
— Голова болит, а так ничего.
— Погоди… Мне кажется, или от тебя несет слабым запахом перегара?
— Ну я вчера немного выпила… Совсем малость.
— И поэтому не пошла на работу?
Какая догадливая
— Да, все верно.
— Титан, что ж ты творишь! Тебе ж лучше не злоупотреблять алкоголем!
— Это ещë почему? Со здоровьем у меня все хорошо.
— Потому что с работой будут проблемы и спиртное вредит здоровью. — с этими словами Боша наклонилась и заглянула в еë потухшие глаза. Парк моментально стало бледной; Уиллоу нервно сглотнула и натянула улыбку.
Весь этот диалог произошёл в коридоре, в котором Уиллоу опиралась на стену и пошатывалась, а Боша внимательно на неë смотрела и прятала руки за спиной.
— Я все это знаю… И все равно напилась, — хлопая глазами, проговорила Уиллоу и пошатнулась.
Некоторое время так и стояли молча, а потом Парк внезапно выпрямилась и они пошли на кухню, где та села, а Боша продолжала стоять и смотреть пронзительно на неë.
— Ладно уж, что случилось, то случилось, не буду ж тебя упрекать в этом всегда. Но знай, что я всегда против курения и алкоголя и вообще всего этого вредного.
Боша села рядом с ней и приобняла еë. Парк почему-то стало приятно и та решила погладить еë по голове, пускай внутри неë уже кипела буря чувств. Вроде и отвращение чувствуется к ней, вроде и приобнять в ответ хочется. Здесь она уже запуталась в том, что хотела, поэтому не спеша гладила по голове, в то время как Боша успела поцеловать еë два раза в щеку.
Парк недолго гладила ту по голове, затем навалилась на неë. Разум почему-то ещë был затуманен, а чувства, мысли и эмоции так перемешались в кучу, что она не понимала, что чувствует к этой картонке. Будь она читателем, то скорее всего пропустила бы этот момент, а сейчас главная героиня и не знала как поступить. Сил на какой-нибудь скандал нет, поэтому пока будет еë терпеть. Хотя сейчас не похоже будто бы она еë терпит.
— Кажется, ты очень тяжело отходишь от алкоголя. Что хоть пила? — спросила Боша и поцеловала ту в лоб.
— Вино. Красное вино. Оно очень вкусное, качественное. — Парк ещë сильнее на неë навалилась.
— Лучше тебе не пить, а то от твоего внешнего вида мне не по себе становиться. Ты же могла упасть где-нибудь!
Они замолкли на некоторое время, пока Боша не помогла ей добраться до дивана. Парк легла и закрыла глаза, а та гладила еë по голове около двух часов, даже поцеловала в щеку раза три. Уиллоу то спала, то нет.
Боша просидела с ней почти три часа в целом и, чмокнув на прощание в лоб и пожелав ей удачи, ушла, поскольку ей опять позвонили.
«Кажется, жизнь у меня одна сплошная скука. Кому было бы это интересно все читать? Хотя с другой стороны лучше скучать, чем сражаться за свою жизнь».
***
Следующий день. Три часа до конца смены. Как и ожидалось — Парк вместе с Носедой получили выговор и теперь им нужно будет отработать дополнительные часы.
Блайты отошли от похмелья и сидели все дома, особо ничем не занимались: Эдрик играл в компьютерные игры, Эмира смотрела телевизор, а Эмити читала книгу. Когда родители уезжали куда-нибудь, то в доме всегда становилось тихо и скучно.
Уиллоу носилась туда сюда, работала не покладая рук, обслужить всех пыталась максимально качественно и каждому посетителю ярко улыбалась. К счастью, перегар выветрился, а голова не трещала по швам, поэтому та спокойно бегала. Она даже не обращала внимание на другой персонал, поэтому не знала как там Луз.
С Бошей она вчера вечером час говорила по телефону, но этот разговор попросту не о чем. Поговорили немного о жизни и все.
В этот день Хантер сидел дома некоторое время и не знал чем ему заняться. Дядя был неизвестно где, так что в доме стояла мёртвая тишина.
Как-то он, стоя у окна и наблюдая за людьми, вспомнил Уиллоу. Она казалась ему красивой и приятной, к тому же голосок у неë прекрасный. Теперь он призадумался о ней: кто она все же? Где учится? Есть ли кто-нибудь у неë? А что она любит?
Любопытство взяло вверх и ему захотелось вновь на неë посмотреть, поэтому тот без лишних колебаний собрался и пошёл. Дяди нет, никто ему мешать не будет.
Шел не спеша и думал о всяком. Заодно он поест вкусно, да и деньги пока были — не всю ж стипендию пропил.
Много брать не будет, максимум поест сэндвич какой-нибудь и попьет чай, понаблюдает за ней и уйдет. Хантер заметил одно: почему-то его очень сильно интересовала эта личность, будто тянуло его к ней.
В этот же момент шёл в бар странный человек: в черном плаще, с маской, капюшон скрывал голову и глаза. На руках красовались перчатки, а ногах — черные ботинки.
Он при этом бубнил себе под нос:
— Вся информация достоверна, значит можно и действовать. Для начала следует бы глянуть на эту Уиллоу Парк. Интересная же личность. Может и меня узнаёт.
А вот и он — антагонист. Все же пришёл, не затерялся, не исчез. Он будет. Он ещë покажет истинное лицо.
