Середина июня, 299 год З.Э.
Кейтилин вздохнула, наблюдая за развевающимся на ветру знаменем Старков. Штормовой Предел получил удачное название. Хотя небо было ясным, восточный ветер оставался жестоким и холодным. Он дул с моря, принося запах соли и глубоких вод. Были ли ветры такими же, как в Пальцах? Кейтилин никогда не видела продуваемых всеми ветрами каменистых земель, которые Петир называл домом. Она задавалась вопросом, будет ли он похоронен там. Сир Робар Ройс рассказал ей о его смерти в Горьком Мосту. Она ковырялась в еде, когда он подошёл к ней с немного застенчивым выражением лица. Не прошло и пяти минут, как он жонглировал кинжалами, подстрекаемый подвыпившим лордом Брайсом. Кейтилин поймала его взгляд, не в силах скрыть своего задумчивого неодобрения. Когда-то она тоже была молодой и глупой, думала, что рыцарство — это только великие подвиги, и никогда не задумывалась об ужасах войны. Даже восстание Роберта, каким бы мрачным оно ни было, не сокрушило её. Но смотреть, как Бран цепляется за жизнь, терять Неда, задаваться вопросом, живы ли ещё её девочки… может ли сердце разбиться, как стекло? — Моя леди, — сказал Робар. — Я сожалею о вашей потере. Мой отец высоко ценил лорда Эддарда. Пусть Неведомый примет Эддарда Старка со всеми почестями, и пусть Отец воздаст справедливость за его смерть. Старки следуют старым богам, дерзкое дитя. Нет, это было несправедливо. Кейтилин познакомилась с молодым рыцарем два года назад, когда Джон Ройс посетил Винтерфелл. Робар, казалось, жил ради тренировок во дворе и был счастлив спарринговать с Роббом и Джоном, показывая им трюки, которых сир Родрик не знал. Он был не из тех людей, которые оскорбляют Неда намеренным упоминанием новых богов, он просто забылся. — Я благодарю тебя, — ответила она. — Ты далеко от Долины, сир. — Второй сын находит славу там, где может, — беспечно ответил Робар, пожав плечами. Тогда почему бы не послужить Роббу? Кейтилин хотела спросить. У Ренли нет претензий. Но было неуместно задавать такой прямой вопрос на пиру, устроенном в честь Ренли. — Моя леди… — Робар колебался. — Я так понимаю, вы отправились на юг из Риверрана? У нас есть кое-какие новости из Королевской Гавани, которые вы, возможно, не слышали. Страх железной хваткой сжал сердце Кейтилин. — Мои дочери? — спросила она, её голос был выше, чем хотелось бы. Глаза Робара расширились, и он покачал головой. — Нет, нет, моя леди, насколько мне известно, о них нет ни слова. Кейтилин медленно выдохнула. Спасибо богам за это. — Насколько я понимаю, Петир Бейлиш воспитывался в Риверране? — уточнил Робар. Кейтилин кивнула. По крайней мере, у него хватило здравого смысла не упоминать о том, чем закончилось воспитание Петира. — Он мёртв, моя леди. Холодное удовлетворение текло по её венам в Горьком Мосту, но теперь, когда она ждала Станниса и Ренли, почувствовала укол вины. Петир был доверенным лицом её девичества, практически братом. Кейтилин даже не знала, как он предал Неда, и вполне возможно, что Санса совершила ошибку… и всё же каким-то образом она знала, что ошибки не было. Интересно, знает ли Лиза, что Петир мёртв. Когда она вернётся в Риверран, ей следует послать ворона, хотя Кейтилин сомневалась, что он получит какой-либо ответ. Робб уже отправил четырёх воронов, но безрезультатно. Наконец приблизился Станнис, за ним ехала женщина, неся его знамя. Знамя было таким же неожиданным, как и красная жрица, которая его несла. Оно было солнечно-жёлтым, а не золотого цвета Баратеонов, и там, где должен был расти чёрный олень, виднелось пылающее сердце. — Леди Старк, — поприветствовал Станнис Баратеон с холодной вежливостью, натягивая поводья. — Король Станнис, — ответила она. Он нахмурился, застигнутый врасплох. — Ваш сын претендует на половину моего королевства, — сказал Станнис, стиснув зубы. — Какая причина привела вас на это поле, леди? Дом Старков решил загладить свою вину за такую измену? Так не пойдёт. Кейтилин сдержалась и спокойно ответила: — Мой сын сражается, защищая Речные земли от Ланнистеров, — ответила она. — Я не видела воинства Баратеонов, защищающего Королевство от львов. Король Робб — не ребёнок, играющий в рыцарство, он победитель нескольких битв. Станнис фыркнул, и она пожалела, что выкурила Ренли. Она пришла, чтобы установить мир между братьями, а не насмехаться над ними за их спинами. — Робб признаёт незаконнорождённость детей Серсеи Ланнистер и твоё право на Железный Трон. — Глубоко посаженные глаза Станниса сверкнули. — Мой сын правит как король на Севере, по воле наших лордов и народа. Он ни перед кем не преклоняет колена, но протягивает руку дружбы всем. — У королей нет друзей, — прямо сказал Станнис, — только подданные и враги. — И братья, — раздался весёлый голос позади неё. Кейтилин оглянулась через плечо, у неё медленно начиналась головная боль. Обычно она начиналась во время прохождения лунной крови, и это началось три дня назад. Ренли приблизился, Бриенна ехала позади него. Знамя Баратеонов гордо развевалось на её копье, а тёмно-синие доспехи сияли. Рядом с возвышающейся Бриенной Ренли выглядел таким, каким он был — простым юношей, которому едва перевалило за двадцать. Станнису было ближе к сорока, чем к тридцати, лысеющий и мрачный. Конечно, они были похожи на братьев, с их тёмно-синими глазами и чёрными волосами, широкими плечами и крепкими мускулами. Но единственное, что у них действительно было общего, — это их золотые короны, одна из которых была украшена языками пламени, а другая — нефритовой головой оленя, увитой розами. — Лорд Ренли, — коротко сказал Станнис, и началась перепалка. Пока они спорили из-за знамени Станниса, Кейтилин пыталась не отчаиваться. Если бы я сорвала короны с их голов, вели бы они себя как взрослые люди? Тем не менее, она должна попытаться вразумить их. Пока Ренли шутил о грядущей битве, Кейтилин увидела свой шанс. — Будем надеяться, что битвы не будет, — неожиданно сказала она. — У нас троих общий враг, который уничтожит всех. Бастард Серсеи восседает на вашем драгоценном Железном Троне, а лорд Тайвин сидит в Харренхолле с двадцатью тысячами мечей. Остатки армии Цареубийцы перегруппировались у Золотого Зуба, и ещё одно войско Ланнистеров собирается в тени Утёса Кастерли. Каждый из вас называет себя королём, но Королевство истекает кровью, и никто не поднимает меч, чтобы защитить его, кроме моего сына. — О, да, я слышал о его маленьких победах, — дружелюбно сказал Ренли. — Ходят слухи о его лютоволке и странном поведении волков Речных земель. Признаю, что это умная стратегия. Когда-нибудь ты должна рассказать мне, как он убедил волков убить зубра, а затем привести к ним голодающих жителей деревни — или, по крайней мере, как ему удалось распространить такие фантастические истории. Тем не менее, несколько сражений — это ещё не война, и Ланнистеры могут подождать моего прихода. Конечно, если Станнис преклонит передо мной колено, я смогу сразиться с Ланнистерами немного раньше. Станнис открыл рот, его глаза горели яростью, но Кейтилин заговорила первой. — Ждать твоего прихода? — огрызнулась Кейтилин. — Я проезжала через поля пепла и видела непогребённые трупы у дороги. Я видела хлебные поля, превратившиеся в почерневшие пустыни, и некогда чистые ручьи, загрязнённые гниющими телами убитых. Она перевела дыхание, не обращая внимания на свой гнев. — Настоящий король защищает Королевство, и всё же вы устраиваете турниры и пируете, в то время как люди моего отца умирают с голоду. Зима близко, мои лорды, и она поглотит нас всех, если мы не будем держаться вместе. — Такие пламенные слова, леди, — сказал Ренли, его лёгкая улыбка не изменилась. — Теперь понятно, почему Бейлиш вспоминал о тебе с такой тоской. Кейтилин потеряла дар речи от ярости. — У тебя нет прав на трон, — неумолимо вставил Станнис. — Я законный наследник Роберта. Томмен — бастард, рождённый в результате кровосмешения, а ты — предатель и узурпатор. — Какая удобная история, — ответил Ренли. — Ты был бы наследником Роберта, будь это правдой. И всё же, какие у тебя есть доказательства для такого удивительного заявления? Станнис уставился на неё, кипя от злости. — Я поделился своими опасениями с Джоном Арреном. Он расследовал это дело перед смертью, без сомнения, отравленный королевой. Мы посетили бастардов Роберта в Королевской Гавани, и все они были похожи на него. — А дети Серсеи — нет, — согласился Ренли. — Как невероятно — дети, которые похожи на мать. Я видел дочь Кейтилин, Сансу — хорошенькое дитя, почти копия своей матери. В следующий раз ты обвинишь леди Старк в том, что она спит с братом? Взбешённая шуткой Ренли, Кейтилин обрела дар речи. — У меня есть доказательства, — резко сказала Кейтилин. — Мой сын Бран видел Джейме и Серсею вместе в Винтерфелле. Он свидетельствовал перед лордами Севера, и они сочли его слова правдой. — Станнис нахмурился, его глаза сузились. — И это ещё не всё. Перед исчезновением Санса была вынуждена писать письма своей семье. Они содержали зашифрованное сообщение, в котором также были обвинения королевы в инцесте. — Итак, у нас есть сведения от мёртвого мужчины, мальчика-калеки и пропавшей девочки. — Ренли пожал плечами. — И всё же я получал письма только от Станниса, а не от Робба Старка. Если то, что ты говоришь, правда, почему бы не объявить об этом Королевству? Кейтилин мысленно отвесила себе крепкую оплеуху. Робб не думает ни о чём, кроме битвы, а я ни о чём другом не думала, кроме моего умирающего отца и пропавших дочерей, пока Робб не отправил меня сюда. Что могло бы произойти, если бы Робб отправил своих собственных воронов поддержать письмо Станниса? — Это правда, и ты обязан мне своей верностью, — проговорил Станнис, скрипя зубами. — Я не лишён милосердия, — сказал человек, отрубивший пальцы контрабандисту, спасшему ему жизнь. — Если вы поднимете свои знамёна до рассвета, я прощу вашу глупость. У тебя будет Штормовой Предел, твоё старое место в совете, я даже назову тебя своим наследником, пока у меня не родится сын. — Как великодушен мой брат, — издевательски сказал Ренли, поворачиваясь к Бриенне. — Он предлагает мне замок, который уже принадлежит мне, и место в совете, который он не возглавляет. — Серсея Ланнистер глупо смеётся, — потрясённо сказала Кейтилин. — Мои лорды, есть другой способ. Давайте созовём Великий Совет, какого королевство не видело уже сто лет. Мы отправимся в Винтерфелл, чтобы Бран мог рассказать свою историю и все люди узнали в Ланнистерах истинных узурпаторов. Пусть собравшиеся лорды Семи Королевств сами выберут, кто будет ими править. — Трон принадлежит мне по праву, — прогремел Станнис. Ренли улыбнулся и достал из-под плаща персик. — Это пришло из Хайгардена. Ты когда-нибудь видел такой идеальный персик? — Ренли откусил, сок потёк у него по губам. — Юг уже выбрал меня, а тебя никто не выбирал. — Ренли отвернулся от кипящего брата и подмигнул Кейтилин со всей непринуждённой уверенностью юности. — Запомни мои слова, леди Старк, ты это увидишь. На рассвете рыцарство Предела завоюет мои права.***
Наступил рассвет, но теперь никакое рыцарство не могло завоевать права Ренли. Если в тот день и было какое-то рыцарство, то это было рыцарство Робара Ройса, который сдержал людей Ренли, чтобы Кейтилин и Бриенна смогли сбежать из королевского шатра. Тень, как тень может убивать? Кейтилин и её эскорт скакали так долго, как только могли, прежде чем остановиться в ивовой роще, чтобы дать лошадям отдых и определиться с маршрутом. Они не могли ехать прямо на север — Королевский лес удерживали Ланнистеры. Нет, они должны идти на запад, прежде чем смогут повернуть на север, и Кейтилин молилась, чтобы они не встретили никого из людей Ренли. Бриенна ничего не сказала, пока ехала рядом с ними, молчаливая и поражённая. Её глаза были голубыми, как безоблачный день, и такими же невинными. В песнях всегда лето, сказала невзрачная девушка в Биттербридже. В песнях все рыцари галантны, все девушки прекрасны, и всегда светит солнце. Дюжину раз Кейтилин чуть не попросила сира Первина спеть, и дюжину раз передумывала. Песня могла поднять настроение Бриенны или полностью сокрушить его, а Кейтилин не могла пойти на риск причинить ей боль. Тем не менее, молчание Бриенны нервировало. Это было похоже на поездку с призраком. Или тенью. Кейтилин почти предпочла бы, чтобы Бриенна заплакала. Её сопровождающие относились к девушке вежливо. Сир Вендел Мандерли одолжил ей несколько предметов одежды. Робин Флинт предложил Бриенне второй по вкусу кусок жареной перепёлки после того, как Кейтилин предложила первую порцию. После нескольких дней неловких переглядываний сир Первин поблагодарил её за помощь с лошадьми и признал, что никто из его братьев не был так усерден в проверке подков на наличие камней. Возможно, Кейтилин была несправедлива к молодому человеку — Бетани Росби, должно быть, была хорошей женщиной, потому что в нём не было ничего от старого лорда Уолдера. Они ехали много дней, и пышная зелень Простора уступила место выжженным фруктовым садам. На этих деревьях должны быть яблоки, и груши, и вишни. Дождь потушил огонь до того, как деревья успели сгореть полностью, но до зимы они не принесут плодов. Кейтилин подумала о персике Ренли, и ей захотелось закричать. Её разведчики помогали им избегать деревень, но время от времени она разрешала им осторожно расспрашивать о новостях. Каждый раз, когда разведчик возвращался, она ждала, затаив дыхание, надеясь, что наконец-то появятся какие-нибудь известия о её девочках. Но не было никаких новостей ни о девочках, ни даже о Роббе. Зато были новости о лорде Берике Дондаррионе. Лорд Молний был везде и нигде. Он привёл стадо овец, чтобы накормить жителей Каменной Септы. Нет, он преследовал Григора Клигана. Нет, он совершал набеги на лагеря лорда Тайвина вокруг Харренхолла. — Говорят, в Речных землях видели рыжую волчицу, — сказал ей Хэл Моллен однажды вечером, когда они ели. — Она находит потерянных детей и воет, пока не придут люди. Рыбак поклялся, что видел, как рыжая волчица вошла в Каменную Септу с малышом на спине. Также ходят слухи о серой волчице- людоедке, которая выслеживает насильников и перегрызает им глотки. — Похоже на Нимерию, — задумчиво произнесла Кейтилин. Она надеялась, что лютоволчица останется с Роббом и Серым Ветром. Возможно, Нимерия искала Арью. Если какая-либо высокородная девушка и могла выжить в одиночку, то это была Арья. Однако Кейтилин не знала, что это за рыжая волчица. Леди была мертва, и никто из остальных не был женщиной или рыжей. Послали ли боги другую рыжую волчицу, чтобы помочь Сансе? Её бедная милая девочка, потерянная и беззащитная. Она никогда не простит себе, что отправила её на юг. Той ночью они спали под звёздами, слишком уставшие, чтобы возиться с палатками. Близился рассвет, когда Кейтилин проснулась от прикосновения холодного носа к щеке. У неё вырвался тихий вздох, когда она увидела большого рыжего лютоволка, склонившегося над ней. Он отступил назад, застенчивый, как девушка, с мольбой в больших голубых глазах. Волчица заскулила, и Кейтилин подняла дрожащую руку. Волчица потёрлась мордой о ладонь Кейтилин. Мех был густым и мягким, почему-то знакомым. — Моя леди! — Бриенна вскрикнула, и Кейтилин услышала звон стали, когда она выхватила свой меч. Рыжая лютоволчица бросилась наутёк, оставляя за собой шлейф серого пепла, летящего из-под её лап. — С тобой всё в порядке, моя леди? — спросила Бриенна, положив большую руку на плечо Кейтилин. — Я думала… — Кейтилин замолчала, боясь, что очнётся от этого странного сна. Мне показалось, что я вижу свою дочь.