— Помнишь, как мы были детьми? — Помню, – сказал я.
— А нельзя нам опять стать детьми?
Я покачал головой и улыбнулся.
— Вряд ли, слишком много всего произошло.
— Повешу на дверь табличку «запомните, суки, запрещаются: наркотики, алкоголь, насилие, суицид, дизмораль и казино», — захлопывает ногой дверь гостиной Арсений, с грохотом ставя картонные коробки на пол. — Да, Арс, твоим шумным вечеринкам и огро-о-о-омному кругу общения каждый тусовщик позавидует, — потягивает спину Сережа, помогая другу с переездом. — Доволен хоть? — Счастлив, — рявкает Арс, плюхаясь на диван. Погодка тем временем, конечно, шепчет. На календаре красуется «3 сентября», так и подначивая вспоминать уже успевшую заебать всех песню. За окном моросит дождь, небо затянуло тучами, но несмотря на это все — пейзаж выглядит дико расслабляюще. Арсений выбрал не ебать себе мозг и не спать на голом полу, поэтому взял квартиру с отделкой. В ней был лишь базовый набор мебели, зато присутствовала мраморная столешница, черный матовый холодильник и огромный диван. Остальное Попов не наградил своим вниманием. Мужчина растекается по дивану, на нем мешковатый свитшот, синие треники и короткие спортивные носки. Он принимает позу «лежачего не бьют», кладет локоть на голову и шумно выдыхает. — А что, очень даже уютно, — осматривается Матвиенко, — я бы тут пожил. — Я тебе поживу, — отвечает не открывая глаз Арс и показывает другу фигу. — Ой ладно, я не напрашиваюсь, хотя вообще-то, за услуги грузчика у тебя будет должок. — Туше, — отворачивается к спинке дивана Арсений, не намереваясь продолжать разговор. Сережа топает босиком по квартире, решив начать ревизию без контроля друга. Это не большая, но уютная двушка в светлых оттенках. Ванная комната очень просторная, с сиреневой раковиной. На кухне, что не характерно — есть балкон. На него-то и решает выйти «гость», наплевав на собственное здоровье, ленится одеть тапки. Балкон не крытый, с черными перилами, у которых на конце завитушки и фигурные розы. Мужчина облокачивается на них, позволяя каплям дождя покрыть его тело с ног до головы. Серая футболка тут же становится на пару тонов темнее, но тот героически делает вид, что не мерзнет. Так что, если бы в сказке Морозко, Настеньку сыграл бы Сережа, а дедушка спросил бы: тепло ль тебе молодец? То Сережа ответил бы: а тебя это ебать не должно, родной. Постояв еще пару минут, мужчина рефлекторно дергается от зажегшихся фонарей. Вид из новой квартиры Арса на какую-то аллею, так что теперь любоваться вплотную на окна соседей — тому не грозит. Сережа захлопывает дверь балкона, чем привлекает внимание Арсения, который за это время лишь лениво свесил ногу с дивана. — Ты че, дурак совсем? Мокрый весь, да еще босиком туда сунулся? — Знаешь, — топчется на месте Серый, и хмурится, когда смотрит себе под ноги. — Обещай, что намутишь тут полы с подогревом, а то, что тут, что там — никакой разницы, везде противно. — Сам ты противный! — швыряется в друга подушкой Арс. Сережа ловко отбивает атаку, подмигивая, что это он тут победитель вообще-то. Берет из шкафчика над раковиной стеклянный стакан, и набирает воды, благо здесь есть кран с фильтром. — Кстати, пожиток у тебя вообще не много я смотрю, — оглядывает всего один чемодан и три коробки в углу Серый. — Некоторые тряпки уже в шкафу висят, да мне много и не надо ты ж знаешь. — Хах, действительно. Ладно, в качестве подарка на новоселье подарю тебе огромный такой фикус, назовешь Виталей, будет тебе другом, да хоть ярких красок добавит в эту твою черно-белую палитру. — С нетерпением буду ждать. — Тебе самому-то хоть правда нравится? Не вижу истинного восторга на твоем лице. Мечта ж сбылась! Собственная квартира, своя! Не в кредит, да еще и двушка, чистота вон какая у тебя. — Да нравится конечно, просто устал. — Ты уже тут пару недель тусуешь, такая чистота у тебя конечно, а где бумажки там, носки на полу хотя бы? — Знаешь, как говорят: если у человека порядок в квартире, то и в голове порядок. Так вот, нихуя подобного. Чем больше пиздеца в этой черепной коробке, тем сильнее мне хочется все вылизать. Одежда с иголочки с вчера всегда, ни пылинки, домой короче чисто поспать и покушать. — Ты без выходных уже второй месяц ебашишь, это твой второй «отгул» за все это время, а жить вообще планируешь? — Работа тоже жизнь, а если она приносит удовольствие то особенно. Я ведь этого и хот-т-тел, — без эмоционально отвечает Арс, глядя в потолок. — Ты хотел на сцене блистать, и кино попробовать, а не рвать жопу на британский флаг, занимаясь тем, чем не обязан. — Мы с Варей вместе пошли на это дело, тем более, ты знаешь что все мои переработки добровольны. — Ладно-ладно, дело твое, тем более, раз деньги крутятся, то грех и хату не взять, все правильно, — грустно усмехается Сережа. — Кстати, про рвать жопу, у тебя с этим как? — Чего? — приподнимается на диване Арс, осуждающе смотрит на друга, поднимая бровь. — Ой, простите-простите, — поднимает тот руки в обезоруженном жесте, — я забыл, что ты хочешь стать волшебником и не трахаться до тридцати. Хотя стоп, ах, тебе же уже тридцать, какая несостыковка. Арс, дурака то не строй, я к тебе в трусы не лезу, но ты же правда ебнешься один. — Я и не собираюсь всю жизнь быть один. — Конечно, у тебя будет фикус Виталя, — продолжает Матвиенко под испепеляющий взгляд друга. — Ты бы хоть в клубешник сходил бухнул, потрахался, расслабился, тем более, что теперь у тебя есть куда пассию привести, ну или кого тебе там нравится. — Что за намеки? — Действительно, ведь весь Пигмалион уже забыл как вы с Белым сосались прямо на… — Арс мгновенно тускнеет, хотя, казалось бы — куда уж больше и Сережа осекается. — Прости, прости, Арс, я не хотел сыпать соль… — Да-да, продолжай издеваться, как там было? А, точно: немедленно вылейте лимонный сок на свежую рану, чтобы усилить боль. — Полгода прошло уже! Перестань себя жалеть, вернее нет, наоборот, пожалей уже себя, от-дох-ни. — Увжаемые знатоки, выбирайте куда ставить ударение, пока у меня получается только отдóхнуть. — Ладно, черт с ним, почему ты просто не найдешь себе кого-нибудь на ночь? И только попробуй отмазаться болезнями, презервативы давно придуманы. — Да на кой черт мне секс на одну ночь? — Ну можно и не на одну ночь, знаешь сколько людей ищут постоянных партнеров? Я тебе столько интересных историй могу рассекать, у-у-у-ух, — присвистывает Матвиенко. — Я в тебе не сомневаюсь, но тогда надо заводить отношения. — Пф, не знаю никаких отношений кроме рыночных, а ты все веришь в платоническую любовь? — Верю, зачем еще тогда жить? Без веры то совсем загнемся. — Помимо веры, — подходит к дивану Сережа, присаживаясь рядом с Арсом на корточки, — нужно еще действовать, — шепчет тот, мягко тюкая друга по носу. — Ладно, пойду я, не вставай, ключи вторые то у меня. Пока, маленький принц, не загнулся бы ты один на своей планете, а то после укола об шипы прекрасной розы, оказавшейся тем еще мудаком — никого в свое царство не пускаешь.⋆꙳•͙❅*͙‧͙ ‧͙*͙❆ ˚₊⋆
Арсений просыпается лишь после третьего будильника. Для него такое событие может произойти лишь в случае оглшуения от ядерной бомбы. Он ворочался полночи, вставал, пил воду, курил, даже что-то съел, и все это с полным туманом в голове. Дело в том, что две недели, которыми тот щедро наградил Сережу на проживание в своем царстве подошли к концу. Привычный Арсений позвонил бы сегодня же, да с первыми петухами, требуя освободить его законные харомы, но теперь… Он не хочет возвращаться… домой? Вот прям вообще, не хочет и всё. Самокопание — отстой, от-вра-ти-тель-ная штука. И пусть поперхнуться все психологи с ебучего Ясно. Но все мы травмированы если копаться, как тот мужик, который так кичился о своем здоровье, что проходил полное обследование каждый месяц, а в итоге умер от какого-то лекарственного препарата в двадцать пять. Арсению не нравилось искать причину следствия, ему нравилось искать решение проблемы, ведь главная цель — от нее как можно скорее избавиться. Но загвоздка была в том, что причину такого своего состояния он так и не смог понять. Ясное дело, что он привык к повешенной картонке на дверь — и вот тебе убрали комнату, вот утром тебя халявно кормят, забываешь о том что такое счета и коммуналка. До работы считанные минуты, на машине так вообще долетаешь. Да и машину он теперь практически не использует, какая экономия на бензине то! Короче — сказка, но на каждый этот пункт Арсений может найти отговорку. Уборка? Так можно клининг заказать. Еда? Так Арс же обожает готовить, а если лень, то можно заказать. Счета? Так и за номер в дальнейшем пришлось бы платить. Тогда в чем сука проблема? В соседнем номере начинается легкая суета. Антон помнит, что сегодня у них оформление пятой локации — пруд, у которого Буратино встретят разбойники. Нужно будет найти подходящий фон для проектора и сделать имитацию травы. От них с Арсом, сегодня требуется лишь помощь реквизиторам и контроль над остальными. У актеров сегодня выходной, так что Антон собирается на завтрак. Вообще-то, обычно Арсений пишет ему каждый день что-то в духе: «утра, надеюсь ты проснулся, иначе прийдется идти на работу в полном одиночестве и есть холодный завтрак, если там вообще что-то внизу останется, поднимайся давай!». Такие сообщения приходят около семи утра, и, раньше, Антона, который просыпался за десять минут до завтрака, мучал вопрос — что можно делать столько времени? Но, когда тому не спалось в первые дни работы над сценарием, вернее — он просто не спал всю ночь. Антону пришла идея заглянуть к Арсу в пол восьмого и похвастаться проделанной работой. Застав того в позе собаки мордой вниз, Шаст решил больше не рисковать здоровьем, хоть в последствии и узнал, что у Арса есть свои утренние ритуалы, а его день начинается со спорта и фейс-фитнеса. Поэтому сегодня, с неверием косясь на время, показывающее 8:50, Антон отправляет Арсу гиффку со Спортикусом из Лентяево. Буратино, [1 февраля, 8:51]: «Привет непроснувшимся фитоняшкам, остальным соболезную. Есть идем?» Арсений потягивается в постели, проверяя уведомление и невольно улыбается, отвечая, что будет с минуты на минуту. Снова одевает первую попавшуюся футболку, с какой-то синей английской надписью, причесывает волосы и вылетает из номера одновременно с Шастом. Знаете чувство, когда проблемы пропадают? Например, когда летишь с тарзанкой над пропастью, понимая ценность жизни. Или когда просыпаешься после кошмара, понимая что это всё сон. A может вам просто нужен глоток свежего воздуха у бабушки в деревне, для которой ты всегда лучший внук. Арсений ощущает это чувство, сталкиваясь в коридоре с Антоном лицом к лицу. Копаться в чужих глазах интересно, только главное не утонуть, а в случае Арсения — не заблудиться в лесу. Шаст улыбается до морщинок в уголках глаз, а Арс, кажется, наконец делает вдох, еще не осознавая, что в его подсознании появился кусочек недостающего пазла. — Пойдем есть? Но если ты все еще стремишься к образу Пьеро, и хочешь быть таким же бледным, то только скажи, — смеется Шаст. — Идем, — кивает Арс, следуя за парнем. Шаст идет впереди, они спускаются с третьего этажа пешком. Мужчина смотрит тому в спину, спину в толстовке небесного цвета, которая в сочетании с белыми волосами делает Антона похожим на облако. К нему хочется прикоснуться, но так, чтобы тот не почувствовал, лишь дотронуться. Арс не позволяет себе такой роскоши и прячет руки в карманы. Завтрак приносят быстро, Антон уплетает драники, а Арсений ковыряет брокколи, пустым взглядом глядя в тарелку. — Вфё нормально? Ты не голофный? — прожевывая узнает Антон. — А? — резко поднимает голову Арс, — нет, все хорошо, просто задумался. Парочка расправляется с завтраком, и выходит из отеля, направляясь в сторону Пигмалиона. — Хочешь? — протягивает беспроводной наушник Антон Арсу. — М, — ступорится Попов. — Я почистил если что, — смущается Антон, уже собираясь забрать слова назад и убрать гаджет в коробку. — Нет! — перехватывает несчастный наушник Арс, — хочу, просто затупил, спасибо, и я не брезга вообще-то, не задумался даже о том, что они могут быть грязные, — дуется Арс. — Ага, конечно, — усмехается Антон, вспоминая, что после того, как Варя осмелилась испить из кружки Арса, тот больше к ней не притронулся. Но парень не знал, что мужчина сказал чистую правду. — Что слушать будем? — Не знаю, выбирай. — Настроение сегодня отличное, а я вспомнил, что в первый день нашей «встречи» слышал у тебя Пугачеву. Арс крутит шестеренками в голове, пытаясь вспомнить — о чем же речь, а когда вспоминает становится до жути неловко, и он прячет лицо в ладошку. — Ой да ладно, — хлопает того по плечу Антон, — меня это знатно повеселило, а как на счет Земфиры? — Земфиры? Антонандреч, вы умеете удивлять. Я думал, ты слушаешь какую-нибудь электронщину, что конечно тоже круто, но Земфира сразила наповал. — Ну значит решено, да здравствует Рамазанова. Мужчины топают через мост, снег идет совсем легкий. Начало февраля обычно в разы теплее минувших месяцев, но наличию снега это совершенно не мешает. Он падает совсем легко, совершенно не мерзко. Благо сезон слякоти еще не начался.После моих историй
Перевернулось море.
Но кто-то придумал сушу,
И стало лучше само собой.
Вдруг сзади раздаются радостные визги, и что-то налетает на спину. На Антона накатывает чувство дежавю, и он думает, что если это Надя, то они официально живут в матрице. — Антон Андреевич, Арсений Сергеевич, здрасьте! — хором тараторят Олеся и Заяц, пока первая сжимает Антона за плечи вместо приветствия. Дует превращается в квартет и ребята идут уже вчетвером. — Вы какими судьбами тут, выходной же? — удивляется Арс. — Так это, — начинает Макс, но его перебивает Олеся. — Мы идем с декорациями помогать! Лишних рук не бывает, правда же? — Правда, — улыбается девушке Антон, на что Арс мысленно раздражается. — Ой, у вас все таки нет обручального кольца, — засматривается на руку Попова Олеся, поворачиваясь к Максу, — я же говорила! Арсений не в шоке, он в ахуе, переводит взгляд по каждому из этого треугольника, и немым жестом просит пояснить. — Я такая резкая, простите, сначала думаю, потом делаю… или наоборот? Короче не важно, просто вы такой профессионал, весь в работе, вот мы и обсуждали — возможно ли вообще иметь отношения в таком адском графике. — Допустим, а при чем тут кольцо? — успокаивается Арс, — отношения и супружество это не одно и тоже. — Да, наверное, — вступает Макс, — но я то помню тебя в былые времена, и покорить сердце его высочества было целым подвигом. — Солнцне светило ярче, а трава была зеленей, ага. У любопытной Варвары — роли в спектакле отобрали. — Все-все, — извиняется Заяц, — молчим. — Я надеюсь, что вы не рассчитываете на оплату сегодняшнего дня? Это ваше добровольное решение, — бросает Арсений. — Конечно-конечно, — быстро кивает Олеся, — мы из самых добрых побуждений, тем более, что Маша моя подруга, а я только рада помочь. — Вы были знакомы с Машей? — удивляется Антон. — А как же? Она раньше в одном салончике подрабатывала, так и подружились, — хлопает глазками Иванченко. — Олесь, — тормозит ту Макс, — ты, конечно, извини, но мы с ней вместе познакомились, когда она тебя на показ красила. — А, да? Ой, точно! — смеется девушка, под умиленные взгляды парней. Обычно, их бесит невнимательность, но когда она настолько невинная и детская что ли, то это не может ни забавлять. — Да какая разница в общем, главное мы идем ей помогать, и видимо и вам заодно! — Все так, — поддерживает ее Антон. — Мы все идем работать над пьесой, друзья, так что давайте серьезнее, хотите подсобить — спасибо, но сделать это нужно с максимальной эффективностью, — требовательно заявляет Арсений. Арс с Антоном немного ускоряются, выбиваясь вперед, потому что дорога сужается, и становится слишком тесной для четверых. Антон наклоняется к Арсу, шепча на ухо: — Вы такой строгий начальник, конечно, мне тоже стоит бояться? Арс покрывается мурашками от неожиданности и резкого горячего дыхания, которое сильно контрастирует с морозным воздухом. Благо, что под пуховиком это совершенно незаметно. Попов решает, что не обязан страдать один, и повторяет действие парня, наклоняясь к уху того, чтобы сказать: — Конечно, хочешь чтобы тебя слушались — будь той еще язвой, это касается не всех, но на твоем месте, я был бы начеку. Арсений обгоняет Антона, потому что они уже подошли к театру, открывает парню дверь, наслаждаясь его покрасневшими щеками, что можно было бы списать на холод, но глаза выдают его с потрохами. Их кружок рукоделия «ждем умелые ручки, а не из жопы» выглядит очень уютным. На сцене звездой лежит Аня, раскрашивая плакат, Юра держит подол ее юбки, чтобы не испачкать. Варя клеит дерево, Маша перешивает воротник для Пьеро, а Марина снимает все это для бэкстейджа. — Принимайте новобранцев! — вскрикивает Олеся, на которую уже летит Маша с объятиями. Коллеги здороваются между собой, начинается шум и гам. Работа идет быстрее, параллельно кто-то включает музыку, ребята танцуют, Арс расслабляется, наблюдая за смеющимся Антоном, который что-то обсуждает с Юрой. Через пару часов к ним присоединяется Дима, разбирающийся со светом. Они с Музыченко подбирают музыкальное сопровождение, которым Попов и Щербакова остаются полностью довольны. — Ну, мать с отцом все одобрили, — гордится Маша, осматривая проделанную работу. — Еще бы мы не одобрили, шесть часов тут возимся, но я в восторге, все получается прям как я представляла, — восхищается Варя. — Ну а ты, — обращается девушка к Арсу, который завороженно смотрит на сцену, освещенную софитами, — да по твоим горящим глазам и так все видно, ладно. Все просто умнички, нам остался всего час и… — ее прерывает телефонный звонок, на что она бодро отвечает Складчиковой, которая притащила чуть ли не два грузовика реквизита, что сейчас они спустятся и помогут. — Так, друзья, мне нужен основной состав, а вы, — обращается та к Олесе, Зайцу и Антону, — остаетесь здесь и покрываете плакат блестками. А все остальные идут со мной, там мини кулисы привезли. — Мини кулисы? — удивляется Марина. — Ну да, у нас же есть сцена с кукольным театром, так что нам нужна типо сцена на сцене, пойдем. Основная команда уходит на первый этаж к Вике, Варя тянет с собой Арса, хоть тот и отнекивается. Антон остается с парочкой наедине, и они продолжают работу. Сцену доставили в целостности и сохранности, Варя с Арсом подписывают бумаги, пока остальные по частям тащат всю эту вакханалию на склад. — Так, Арсюх, ну ты можешь к этому своему идти, а я народу помогу. Арс закатывает глаза, но незамедлительно отправляется к «этому своему». Как вдруг ему закрывают глаза со спины. — Не бойся Маша, я Дубровский, — ржет Сережа, разворачивая друга к себе. Они стоят посреди длинного коридора, который освещает лишь пара ламп на тумбочках. — Серый? — обнимает, хлопая друга по спине Арс. — Ты чего тут? — М-да, ты точно с этой работой свихнешься, не узнаю свою занозу в заднице, — достает из кармана ключи Сережа. — Во, это твои, те, что я маме давал, а второй комплект не отдам, два года назад стырил, оставляю как трофей, — перекладывает ключи в ладошку к Арсу. — А, точно, забыл совсем, — тускнеет мужчина. — Ты чего? Заболел? Ликуй! Ты снова завидный холостяк со своей одинокой берлогой. Я на самом деле маму еще два дня назад отвез, но хотел понаслаждаться уединением, ну и плюс клининг, сам понимаешь. — Облокачивается на стену Сережа. — Угу, — мнется Арс, — но я сегодня съехать с номера не готов, у меня шмотки там, вернусь поздно и… — Арс, не тараторь, съедешь завтра, он до второго оплачен же. — Погоди, а ты что возвращаться туда не собираешься? — Пф, конечно нет. Бля, — бьет себя по лбу Серый, — забыл совсем сказать. Помнишь Настю? — Это которую ты называл шизанутой истеричкой, кажется? — Ой, это было давно и не правда, зато помнишь. Короче, ну мы вроде как мутим, и она предложила у нее пожить. Арс закрывает глаза от облегчения и шумно выдыхает, опуская плечи. — Что за новости, а как же «отношения для бедных»? Что случилось? Ветер подул не в ту сторону? — Не в ту сторону ветер дует только у тебя, Арсюх, а про отношения я и не говорил, это просто мутки. А тот отель меня знатно заебал, захочу съехать — так поприличнее что-то найду, — подмигивает Сережа, — ладно, у вас тут работа кипит, я побегу, а то она меня в машине ждет. Антону привет, — машет Сережа скрываясь за углом. Арсений не понимает, что он должен чувствовать, но как минимум одной проблемой становится меньше. Мужчина уже собирается зайти в зал, как слышит отголоски разговора новоиспеченной троицы, и решает послать нахуй правило «меньше знаешь — крепче спишь». — И все же, — продолжает Олеся, — ты самая приближенная персона короля. Вон вы даже ходите вместе на работу, и неужели ты ничего не знаешь про его личную жизнь? Попов ежится, понимая, что совершенно не хочет чтобы это вообще обсуждалось, и прямо сейчас может прекратить вопиющее нахальство — ворвавшись в помещение, но любопытство берет верх. — Не-а, — пожимает плечами Антон. — Личная жизнь Арсения — только его дело, даже если бы я знал, то не стал бы это обсуждать, тем более без его согласия и присутствия. — Да ладно, — удивляется Макс, — что даже ни с кем из театрального состава не встречался, ну или не спал на худой конец? Знаешь какие слухи ходят. — Слухами Земля полнится, — отвечает Антон, — к тому же, даже если так, то что с того? — Ну говорят то, что он был с Белым! Он же все еще спонсор! Тебе не кажется это странным, может, они все еще это… ну вместе типо? — переходит на полушепот Заяц. Антон напрягается, расстраиваясь лишь на секунду, но тут же корит себя за то, что вообще позволяет себе о таком размышлять. — Я не в курсе, но даже если так, то мне абсолютно все равно, — заканчивает Антон. — Но он же гей получается, или би… — задумывается Олеся. — Олесь, да хоть он с почкой дьявола ебется, это только его чертово дело. Пока он отличный начальник, прекрасный друг и интересный собеседник — я не перестаю им восхищаться. У Арса щемит сердце от благодарности — не рассказал. — Ну да, ты в целом прав, каждый дрочит как хочет, — пожимает плечами Олеся. — Вот и правильно, — хвалит ту Антон, — и я попрошу вас впредь не обсуждать Арсения, хотя бы при мне. — Встает Антон, направляясь в коридор. Арсений успевает выбежать за дверь, делая вид, что он только заходит. Поэтому они сталкиваются в тесной маленькой комнатке, которая является проходом к залу. — О, вы уже закончили, — почему-то шепчет Антон, заметив Арсения. — Да, моя помощь больше не нужна. — Моя, вроде как, тоже. Мужчины стоят вот так, смотря друг на друга еще пару мгновений, но Арс решает первым прервать эту идиллию: — Я честно говоря дико устал за сегодня, пошли домой? — Пошли? Что с тобой, Арс, не коверкай богатый русский язык! — смеется Антон, — вижу что действительно устал, пойдем. Арсений не помнит, каким образом они настолько быстро оказались в отеле, но от этого только радостно. — Антох, ты иди, можешь сразу в мой, я через пару минут подойду? — Ну хорошо, — удивляется Антон, — все в порядке? — Да, мне всего лишь нужно уточнить про… м, горячую воду, которую вечно отключают, не парься. — Быстро находится Арсений, и как только за Антоном закрываются двери лифта, отправляется на ресепшен. — Добрый вечер, могу ли я продлить проживание еще на два месяца?⋆꙳•͙❅*͙‧͙ ‧͙*͙❆ ˚₊⋆
— Чай будешь? — собирается доставать заварку с верхней полки Арс. — Может, руку чуть ниже опустишь? — хитро спрашивает Антон, косясь на практически не тронутый с прошлого раза коньяк. — Даже так? Ну, возражений не имею, предложение принимается. Смеется Арс, и с характерным стуком стекла ставит пару бокалов на столешницу. Плеск жидкости в стакане расслабляет, а кубики льда в нем — так вообще, что еще нужно для счастья? — Сыграем в пьяную правду? — предлагает Антон. — Ого, а у тебя что, есть интересующие вопросы? — поднимает от удивления брови Арс, делая маленький глоток. — Конечно, а у тебя что ко мне их нет? Смысла лукавить не было. — Безусловно, но зачем для этого алкоголь? — Ну как зачем, в случае, если мы вдруг, совершенно случайно, совершенно точно незапланировано натворим или скажем фигню, то все можно списать на алкоголь, — парирует Антон. — Все гениальное просто, — соглашается Арс, нарезая дольки лимона. — Ладно, у меня есть интересующий вопрос, и я хочу чтобы ты ответил, пока еще трезвый. Антон удивляется, принимая игру — смотрит Арсению прямо в глаза, становясь на против с выражением лица вроде: ну, удиви? — Если бы я уехал, ты бы расстроился?Мы с тобой сегодня вдвоём, вдвоём...
Время замирает, будто мы окунулись
В этот лёд
И где-то проснулись,
Где уже нас никто не найдёт.