То же самое, но другое/The same, but different

Как только начался семестр и возобновились занятия, все наконец-то стало возвращаться в нормальное русло — настолько близкое к нормальному, насколько это вообще возможно для Гарри в Хогвартсе. Студенты, похоже, поняли, что они с Седриком — вполне обычная, скучная пара, и его давно перестало волновать то, что пишут. Друзья Седрика из Пуффендуя приняли Гарри в свою компанию, и теперь всё чаще можно было увидеть шестикурсника Пуффендуя в общей гостиной Гриффиндора, уютно устроившегося рядом с Гарри. Когда до второго испытания оставался целый месяц, Гарри и Седрик смогли обратить внимание на другие проблемы — крестражи и благополучие школы. Седрик, с его любовью к организации и глубоким желанием, чтобы все были счастливы так, как им удобно, с радостью взялся за подготовку к повороту событий в школе. Они с Полумной подготовили целый манифест из шестнадцати пунктов на случай, если Дамблдор будет смещён — Гарри заверил их, что всё будет в порядке. А до тех пор они вчетвером должны были как можно более тонко преодолевать разрыв между факультетами — в этом Невилл был хорош, его давно недооценивали почти все в школе. Теперь он вёл кружок по Травологии для третьих и четвёртых курсов всех факультетов, и даже пятикурсники приходили к нему за советом, волнуясь из-за своих СОВ. Он был таким же терпеливым учителем, как и всегда, и, казалось, получал от этого удовольствие. Несколько раз Седрик тихонько жаловался на то, что Гарри взваливает на свои плечи большую часть нагрузки; обычно он пытался уговорить Гарри отложить книги и немного пообниматься с ним. Но, по мнению Гарри, он нёс только ту часть бремени, которая принадлежала ему — Волан-де-морт был его наследником, Слизерин — его факультетом, и чтобы исправить нанесённый его репутации ущерб, потребуются годы работы, но Гарри был единственным человеком, который мог запустить этот процесс. За эти годы он научился кое-чему у своей любви — у него был свой план, состоящий из нескольких пунктов, как именно выправить ситуацию и встать на правильный путь. Слизерин не может быть искуплен до тех пор, пока Волан-де-Морт не умрёт; но он не может быть искуплен и до тех пор, пока правда о его основателе не станет достоянием общественности. Он планировал написать разоблачительную статью о Салазаре Слизерине, используя в качестве доказательств дневники из его кабинета, объясняя правду о методах и смерти этого человека. Весь мир поверил в то, что его прошлая жизнь была настолько неправдивой, что это имело такие ужасные последствия. Это были лишь первые шаги его плана, но и их было достаточно, чтобы приступить к работе. Честно говоря, более чем достаточно, поэтому Гарри и сидел в кабинете Снейпа, а не уютно устроился в Выручай-комнате со своим парнем. Рукав Снейпа был расстëгнут, но Тёмная метка была прикрыта; Гарри мог смотреть на ужасный клубок тёмной магии только до тех пор, пока его глаза не начали скрещиваться. — Думаю, у меня достаточно информации об этом, чтобы начать разбираться в деталях, — заявил Гарри, закрывая блокнот на коленях. — Мерлин, это действительно ужасно, да? Даже при такой половинной силе… Он просто чудовище, раз причиняет людям такое и называет это наградой. — Можно утверждать, что мы сами на себя это наложили, — жёстко ответил Снейп. Гарри поднял на него бровь. — Можете ли вы честно сказать, что к тому времени, когда вы были в состоянии заработать метку, если бы люди, у которых она была, сказали вам, как это больно, вы могли бы повернуться и сказать «нет»? — прозвучало в ответ. Снейп ничего не ответил. — Остаётся надеяться, что всё, что задумал Крауч, не произойдёт во время второго испытания; не думаю, что к тому времени я успею подготовить ритуал. — У него оставалось чуть больше двух недель, и поспешный ритуал привёл бы к небрежному литью, чего Гарри точно не мог себе позволить на данном этапе. — Крауч? — спросил Снейп, озадаченный. Гарри моргнул. — О, я забыл объяснить эту часть? Профессор Муди — это Барти Крауч-младший под действием оборотного зелья. Это он вписал моё имя в кубок. От пристального взгляда Снейпа мог бы расплавиться котел. — Да, вы пренебрегли этой информацией, Поттер, — прорычал он. — В мою защиту скажу, что лучше бы вы этого не знали! — заметил Гарри. — Он может засомневаться, если решит, что вы его раскусили. Как бы он ни планировал использовать Турнир, чтобы вернуть своего хозяина, это, вероятно, довольно тонкий баланс. — И, конечно, если вы предупредите кого-нибудь, это нарушит план, и вы можете потерять свой шанс, — мрачно заметил Снейп. — Чëрт возьми, Поттер. Вы понимаете, что это значит? — Поверьте, Снейп, мне это нравится не больше, чем вам, — прорычал Гарри. — Позволять этому ублюдку расхаживать по моей школе, как будто он здесь хозяин, накладывая Непростительные на чёртовых детей. Но в конце концов он своё получит. — Снейп не выглядел полностью удовлетворённым, но он оставил эту тему. — У нас ещё есть час, прежде чем я смогу вас отпустить. Чем ещё я могу вам помочь? Помимо того, что у Снейпа была Тёмная метка, с которой Гарри мог поиграть, он также оказался бесценным источником информации о текущем политическом климате, которую Гарри не мог почерпнуть из книг. Несмотря на свой статус полукровки, он дружил со многими видными чистокровными патриархами благодаря деятельности, связанной с Волан-де-Мортом, и, как любой шпион, стоящий своей соли, знал все их грязные секреты. — Мне было трудно придумать, как лучше преподнести знание о том, что сквибы продолжают нести магию в своей крови. Часто магглорожденные происходят от давно утерянных линий сквибов — особенно если эти линии сквибов пересекаются. — На лице Снейпа отразилось удивление, и Гарри улыбнулся. — В наше время это было довольно распространено; даже если у кого-то не было собственной магии, одного знания о ней было достаточно, чтобы подвергнуть себя риску, поэтому люди старались держать своих детей-сквибов поближе. Они часто вступали в брак с другими магическими семьями, но в тех случаях, когда они женились вне их, магия возвращалась в род через поколение или два. Думаю, сейчас это встречается реже, потому что в наши дни у людей меньше детей. — Когда Салазар жил, у людей было столько детей, сколько физически возможно, как из-за отсутствия контроля над рождаемостью, так и потому, что вероятность того, что они доживут до взрослого возраста, была ниже. Если у сквиба и маггла было пятеро или больше детей, то, скорее всего, хотя бы один из них обладал достаточной магией, чтобы пользоваться палочкой. — Мерлинова борода, — пробормотал Снейп. — Это завяжет узелок на палочке этих чистокровных фанатиков. — Гарри ухмыльнулся. — Чем раньше они это поймут, тем лучше; магия сейчас намного слабее, чем раньше. Старые способы не соблюдаются, а из-за близкородственного скрещивания погибло много сильных линий. Если они откроют все для сквибов и магглорожденных, начнут проводить ритуалы в честь праздника Белтайн, мы вмиг наплодим детей. — Он понимал, что в наши дни большинству чистокровных семей трудно зачать хотя бы одного здорового магического ребёнка, настолько их родословные были испорчены межродственным скрещиванием. Хогвартс был построен с расчетом на тысячи детей, и предполагалось, что со временем магическое сообщество будет только расти. Сейчас он реализовывал лишь малую часть этого потенциала. — И всё же, простите за выражение, вы — единственный представитель одной из древнейших волшебных родословных, а общаетесь с мальчишкой из Пуффендуя, — пренебрежительно заметил Снейп. Гарри напрягся, услышав оскорбление, а затем начал понимать, что есть ещё одна важная информация, которую он утаил от профессора. — Да. Ну. Забавно, что так получилось, — начал он, проведя рукой по волосам. — Я позволил вам предположить, что я был единственным основателем, пробудившимся в новом времени. Это не так. Седрик хранит воспоминания Хельги Пуффендуй. Невилл Долгопупс и Полумна Лавгуд хранят воспоминания Годрика и Ровены соответственно. Все четверо проснулись вместе, и с тех пор мы работаем вместе. Тёмные глаза Снейпа были нечитаемы. После долгой паузы он произнёс. — Есть ли ещё какая-то информация, которую вы от меня скрываете? Гарри подумал о крестражах и решил, что этому человеку точно не нужно об этом знать. Он покачал головой. — Это многое объясняет в отношении недавней успеваемости Долгопупса на уроках. Я знал, что Забини не мог добиться такого улучшения, — пробормотал Снейп, заставив Гарри фыркнуть. Конечно, первое, о чëм подумал мужчина, была оценка Невилла по Зельям. — Я понимаю, что общий жизненный опыт создаёт связь, но это всё равно не объясняет, как кто-то, столь заинтересованный в росте магического населения, может связать себя с кем-то одного пола. — Я отказываюсь бросать свою жену, независимо от того, в какой форме мы окажемся, — яростно возразил Гарри. — Седрик — мой, и ничто этого не изменит. Есть способы завести совместных детей, если мы того пожелаем; даже если нам придётся обратиться за помощью к маглам. — Они с Седриком не говорили об этом, но Гарри был уверен, что в итоге у них будет как минимум пара детей. В первый раз им больше всего на свете понравилось быть родителями. — Жена? — недоверчиво повторил Снейп. — Салазар Слизерин и Хельга Пуффендуй были женаты? — …Да? — Гарри смущённо подтвердил. — А в учебниках истории об этом не говорится? — Взгляд Снейпа ответил на этот вопрос. — Но как они могут не упоминать? Любой, кто может проследить свою родословную так далеко назад, знает, что наши линии сходятся в наших детях. Наверняка где-то среди всех сведений об основании школы кто-то упомянул, что мы были женаты? Нет? — Снейп покачал головой. — А как же Годрик и Ровена? Они поженились ещё до нас, и у них было в два раза больше детей! А Хелена всё ещё здесь! — Это тоже показалось угрюмому человеку новостью. Гарри изумлённо присвистнул. — Чëрт возьми. Нам предстоит исправить больше, чем мы думали. Сведения о его браке были утеряны в веках. Он полагал, что «муж Хельги Пуффендуй» не соответствовал тому зловещему обманщику, каким его рисовала история. — Похоже на то, — согласился Снейп, выглядевший так, словно проглотил лимон. — Простите, если мне потребуется время, чтобы перестроить своё мировоззрение. Долгопупс — сам гриффиндорец, дорогой Мерлин. И Слизерин, женатый на Пуффендуй! — Мало что может быть более смертоносным, чем Слизерин и Пуффендуй, работающие вместе, — возразил Гарри. — Какими бы ни были их отношения, это чертовски удачная комбинация. — Их факультеты всегда пробуждали друг в друге лучшие качества и помогали сдерживать худшие. Точно так же, как это делали друг с другом Салазар и Хельга. — И вы говорите, что воспоминания мадам Пуффендуй всплыли в голове Диггори? — На лице Слизерина появилось скептическое выражение, заставившее Гарри нахмуриться. — Не стоит недооценивать Седрика Диггори, — огрызнулся он. — То, что у него смазливое личико, не означает, что он не является ужасающе компетентным волшебником. — Ещё до того, как у Хельги появились воспоминания, его магия должна была быть способна слиться с её. — Кроме того, — добавил он с тошнотворно-сладкой улыбкой, — любой, кто захочет добраться до Седрика, должен пройти через меня. Челюсть Снейпа сжалась, и после долгой паузы он издал небольшой смешок, покачав головой. — Мерлин, помоги любому, кто попытается выступить против вас четверых, когда вы начнёте эту свою маленькую революцию, — пробормотал он. Гарри резко усмехнулся, сверкнув зелёными глазами. — Они не поймут, что их поразило, — согласился он. *** Гарри почти забыл о втором испытании, пока накануне вечером Невилл и Полумна не были вызваны в кабинет директора домовым эльфом, заглянувшим в Выручай-комнату. Они с Седриком посмотрели друг на друга, скорчив гримасу. — Мы забрали то, чего вам будет очень не хватать, — сердито процитировал Гарри. — Я, чëрт возьми, знал, что это будут люди. Вы двое будьте осторожны, хорошо? — Я уверен, что они предусмотрели все меры предосторожности, приятель, — заверил Невилл. — Кроме того, я не сомневаюсь, что вы оба справитесь с заданием безупречно. В конце концов, вы знаете это озеро лучше, чем кто-либо, кроме нас. Это было правдой — они вчетвером провели долгие часы под поверхностью Чёрного озера, когда только построили Хогвартс, подружились с обитающими в нём существами и убедились, что находиться так близко к их убежищу совершенно безопасно. — И всё же мне это не нравится, — пробормотал Седрик. Он крепко обнял Полумну и поцеловал её в лоб. — Будь осторожна. Они попрощались, и вскоре Гарри и Седрик остались одни. — Нам лучше пойти и немного поспать, — вздохнул Гарри. — Завтра большой день. Седрик притянул его к себе, упираясь подбородком в плечо Гарри. Разница в росте между ними неуклонно сокращалась, но мадам Помфри сказала, что Гарри, скорее всего, остановится на росте метр девяносто или около того. Седрик оплакивал потерю своей способности класть подбородок на голову Гарри, едва начался февраль. — Без геройств, хорошо? — попросил он, крепко обхватывая руками талию Гарри. — Я знаю, какой ты. Просто покончи с этим заданием как можно быстрее. — Я сделаю всё возможное, чтобы всё закончилось без серьёзных происшествий, — ответил Гарри. Седрик издал раздражённый звук. — Это не обещание не делать глупостей, — заметил он. — Никогда не думал, что скажу это, но в тебе слишком много чертового Гриффиндора в последнее время, — сказал он, заставив Гарри хмыкнуть. — Ничего не поделаешь. Три воспитательных года в этой проклятой башне испортили все мои слизеринские чувства, — признался он. Он всё ещё был больше змеёй, чем львом, но время от времени его «спасение людей», как называла это Гермиона, давало о себе знать. — По крайней мере, я больше не бросаюсь с головой в опасность. — Ещё раз так сделаешь, и я отстрелю тебе куски, — яростно пробормотал Седрик. — Я люблю тебя таким, какой ты есть, но во время этого очень опасного, угрожающего жизни события, пожалуйста, постарайся воплотить в себе больше коварного, эгоистичного Слизерина, за которого я вышел замуж? Хотя бы на время. Гарри повернулся в объятиях и поцеловал Седрика. — Я постараюсь, обещаю, — поклялся он, надеясь, что это обещание он сможет сдержать. *** Когда они собрались на берегу озера, а зрители — на трибунах, возведённых неподалеку, Гарри задумался о развлекательной ценности второго задания. Неужели люди действительно будут целый час просто смотреть на поверхность озера, ожидая, когда они появятся? Невилл и Полумна, как и ожидалось, не вернулись из кабинета Дамблдора. Он не знал, кого выбрали вместо Виктора и Флёр, но, похоже, они были в одинаковой ярости. Гарри с беспокойством смотрел на Флёр — кровь вейлы не помогла бы ей в этом водном задании. Единственным плюсом было то, что теперь, когда их отношения стали достоянием общественности, никто не мог помешать Гарри крепко поцеловать своего парня в губы, прежде чем зайти в воду и яростно жевать гилливуд. Он в совершенстве владел чарами, но, учитывая, что это были чары седьмого курса, вряд ли даже Гарри Поттер успел бы овладеть ими к испытанию. К тому же у Хельги всегда получалось лучше, чем у него. Поэтому Седрик входил в озеро с таким видом, будто ему на голову надели аквариум, а Гарри заталкивал отвратительное растение себе в глотку и ждал, когда появятся жабры. Он подкупил Снейпа, чтобы тот дал ему растение из своих личных запасов, пообещав взамен сводить его в Палату. Погрузившись в озеро, он почувствовал магию мерперов и начал плыть в том направлении. В целом задание оказалось довольно скучным: в озере не так много свирепых существ, как предполагали организаторы. И действительно, гигантский кальмар, которого Годрик давно уже назвал Октавиусом, не переставая ухмыляться над «осьминогом Октавиусом», несмотря на постоянные уверения жены в том, что он кальмар, скорее помогал, чем мешал, и всегда стремился подружиться с любым, кто мог к нему приблизиться. В конце концов, его доставили туда, чтобы он защищал студентов. Если только сами мерпеоиды не собирались устроить драку, Гарри не ожидал особых проблем. Естественно, как только он это подумал, в голове у него загудели варды, предупреждая о том, что поблизости есть неприятности — в частности, Флëр. Быстро изменив курс, он направился к источнику беспокойства и обнаружил французскую ведьму в руках группы гриндилоу, которые пытались затащить её ещё глубже в заросли. Её глаза были расширены от страха, а палочка застыла в руке. Не раздумывая, Гарри выпустил в тварей несколько гексов, рыча на них и нажимая на озёрные щиты, пока они не отступили в страхе. Он подплыл к Флёр и протянул руку, чтобы поддержать её. Она вздрогнула, прежде чем поняла, что это всего лишь он. К счастью, ей удалось продержаться до конца встречи, и она бросила на него недоуменный взгляд. — Ты помог мне? — спросила она, её слова были приглушены пузырём. Гарри пожал плечами. — Этот турнир не стоит того, чтобы ради него умирать, — ответил он. — Ты в порядке? — Он посмотрел на кровавую рану на её ноге и многочисленные царапины на руках, она проследила за его взглядом, а потом пожала плечами. Пробормотав заклинание исцеления, она затянула рану и больше не окрашивала воду в красный цвет. — Я этого не забуду, Гарри Поттер, — торжественно заявила она, встретив его взгляд. Он кивнул. — Соперничество друг с другом не делает нас врагами, — ответил он. — Хотя, если мы не начнём действовать, наши заложники могут думать иначе. Лицо Флëр побледнело, она кивнула и поплыла прочь, обходя стороной заросли водорослей. Гарри пнул перепончатыми лапами, перестраивая свой внутренний компас, чтобы проследить за магией и вернуться к мерпеонам. Он не удивился, увидев, что одна привязь пуста, а Полумна отсутствует, когда он доплыл — Невилл плыл рядом с ней, а по другую сторону от него была Гермиона. Рядом с ней — крошечная светловолосая девочка, которая могла быть только сестрой Флёр. Гарри стало не по себе от мысли, что могло бы с ней случиться, если бы он не помог Флëр с Гриндилоу. Бегло просканировав всех, он убедился, что и Флёр, и Виктор уже в пути и настроены на победу, поэтому Гарри беззвучным заклинанием разорвал привязь Невилла, схватил друга за руку и подтолкнул к поверхности. Мерпеоиды только и делали, что перебирали оружие и угрожающе смотрели на него — он гадал, было ли им приказано не сражаться с чемпионами или они каким-то образом почувствовали его связь с замком и держались в стороне из уважения. Если они не собирались нападать, то какой в них был смысл? Невилл очнулся только после того, как оказался над поверхностью, и, взглянув на Гарри — тот оставался под водой, по-прежнему обладая жабрами и ластами, — разразился хохотом. — А ты неплохо выглядишь, правда, — поддразнил он. Гарри потащил его обратно под воду и ухмыльнулся, когда гриффиндорец зашипел. — Ладно, ладно, — смирился Невилл, когда Гарри выпустил его на поверхность. — Я понял, ты мой герой, я так тебе благодарен. Вытащи меня отсюда, ладно? Здесь чертовски холодно. Наложив на друга согревающие чары, Гарри начал плыть к берегу и с облегчением вздохнул, когда его жабры исчезли в нескольких футах от суши. — Слава богам, — пробормотал он про себя, когда снова смог вдохнуть воздух. — Я никогда к этому не привыкну. Как только они вышли из озера, их встретили мокрые Седрик и Полумна, оба с полотенцами на плечах. Гарри заскрипел зубами, когда Седрик поцеловал его и переложил полотенце и на плечи Гарри. — У нас достаточно полотенец для всех! — воскликнула мадам Помфри, протягивая одно из них Полумне, поскольку её полотенце было плотно обëрнуто вокруг протестующего Невилла. Она протянула одно из них Гарри, и тот укутался в пушистое тепло, позволив Седрику снова обнять его. — Остальные уже в пути, — пробормотал Седрик ему на ухо. — Ты тоже их чувствуешь? Гарри кивнул — судя по показаниям приборов, Виктор был на полпути к поверхности, а Флëр только что освободила сестру. Они все выберутся. Наконец-то он мог расслабиться. Вчетвером они позволили Помфри отвести себя в медицинскую палатку, чтобы дождаться своих товарищей-чемпионов и заложников, и медсестра хмыкнула, когда ни одна из пар не захотела расходиться. Она наложила на них осушающие чары и вручила Гарри и Невиллу бутылки с Перечным зельем, оставив их в странных пингвиньих объятиях, и вскоре Виктор вынырнул из воды с головой акулы и, трансфигурировавшись обратно в человека на середине гребка, уверенно поплыл к берегу, увлекая за собой Гермиону. Она выглядела довольно потрясённой, даже когда Помфри насильно влила ей в горло Перечное зелье. — Как они могли привлечь к заданию других студентов? — пробормотала она, обращаясь скорее к себе, чем к Виктору, который деловито осматривал её на предмет повреждений. — Я не подписывала никаких разрешений, и сомневаюсь, что мои родители тоже — конечно, это не может быть законным? Невилл нахмурился. — Я поговорю об этом с бабушкой, — предложил он. Гермиона повернулась и посмотрела на него. — Я, конечно, не хотел в это ввязываться, и я сомневаюсь, что она согласилась бы на такой риск. Я последний в семье. Если её не спрашивали, она устроит ад тому, кто потворствовал этому. — Его улыбка была несколько мстительной, и это заставило Гермиону улыбнуться в ответ, всё ещё дрожа. Виктор, тихо разговаривая, отвёл её в более уединённую часть палатки, и они стали ждать возвращения Флëр и её сестры. Когда девушка добралась до них, она плакала и что-то нечленораздельно лепетала по-французски — слишком быстро для Салазара, но что бы она ни говорила, Флëр почти раскалилась от ярости. Гарри был уверен, что если бы она не была насквозь мокрой и истощенной после битвы с Гриндилоу, то непременно продемонстрировала бы всё своё веельское происхождение. — Того, кто придумал всё это испытание, нужно проклясть, — пробормотал Гарри достаточно громко, чтобы остальные чемпионы услышали. — Людям даже смотреть на это было неинтересно. — Все они кивнули в знак согласия, нахмурившись. Гарри почувствовал, что несколько родителей скоро получат письма. Как только Помфри позаботилась о сестре Флёр и самой чемпионке, девушка из Шармбатона поспешила к Гарри, крепко держа руку сестры в своей. — Благодаря тебе я смогла спасти своего сестру, — заявила она, сокрушëнно обнимая его и не обращая внимания на то, что в объятиях оказался и Седрик. — Тебе не нужно было помогать мне, у тебя была своя собственная сцена, о которой нужно было беспокоиться. Но ты спас меня, и теперь Габриель в безопасности. — Я просто сделал то, что сделал бы любой порядочный человек, — настаивал Гарри. — Я не верю, что этот турнир хочет научить нас игнорировать людей в опасности, даже если они наши соперники. Как я уже сказал, мы не враги, Флëр. — Нет, точно не враги, — согласилась она, сияя. Она отстранилась и поцеловала его в каждую щëку. Сестра рядом с ней захихикала, а затем наклонилась, чтобы сделать то же самое. — Merci, Monsieur Potter (фр. спасибо, мистер Поттер), — тихо сказала она. Гарри улыбнулся ей. — De rien (фр. не за что), — ответил он, помня по крайней мере это. — Я рад, что вы в безопасности, мадемуазель Делакур. — От этих слов она густо покраснела и уткнулась лицом в бок сестры. — Моя семья в долгу перед тобой, Гарри, — сказала Флëр с серьёзным взглядом. Она не отходила от него до тех пор, пока Гарри не кивнул, принимая предложение о союзе таким, каким оно было. — Думаю, ты только что обрёл влиятельного друга, — пробормотал Седрик ему на ухо, как только две девушки оказались вне зоны слышимости. — И новую поклонницу, — добавил он с ехидной ухмылкой. Гарри закатил глаза, откинулся назад в объятия своего парня и закрыл глаза. — Они не должны были подвергать опасности такую юную девочку, — настаивал он. — И они не должны были отправлять волшебницу в ледяное озеро и ожидать, что с ней всё будет в порядке. — Он не удивился бы, если бы двум Делакур потребовались недели, чтобы полностью восстановиться. — Это задание было глупым и бессмысленным, я замёрз и хочу принять ванну. — В ванной комнате старост, как только нас выпустят отсюда? — тихо ответил Седрик. Гарри слегка вздрогнул. — Можно? Седрик поцеловал его в висок и одобрительно хмыкнул. Гарри повернулся, чтобы посмотреть на Бэгмена, который рассказывал о смелых подвигах, совершëнных ими в глубинах озера, — не то чтобы он видел хоть один из них. В данный момент Гарри было наплевать на счëт. Он просто хотел вернуться в замок, принять ванну со своим парнем и снова оказаться в тепле. Этот турнир был худшим.