Собака полицейский

Пока Уëн ждал Хосока, тот сидел рядом и гладил щенка по голове, как будто тот был сокровищем. — Скоро на тебе будет мое клеймо, и ты никогда больше не подумаешь о том, чтобы предать меня, верно? — парень вглядывался в зрачки абсолютно черные и умилялся. Из-за заточения щенка за медицинским столом в это время даже самое элементарное движение было проблематично, парень смотрел на пса, каким он был буйным раньше и какой податливый сейчас. Он уже мечтал, как ночью в чистой и мягкой постели, закутанный в плед, на бочок, шуршась, ластился его щеночек. Но почему этого казалось мало? Вдруг ему хотелось ещё и котенка, о таком милом маленьком котеночке, свернувшимся в клубок, прижавшимся к животу Уëна, а иногда оба, когда их души обнажены не для плотской утехи, а для обмена любви и ласки ночью занимались сексом и дарили удовольствие друг другу. Но все это. Лишь грёзы. Которые скоро станут явью. — У-у-у, — Сан мычал. Его разрывала боль. В мочевом пузыре скопилось много мочи, и любое прикосновение к нему вызывало адские муки. Он хотел заплакать, костюм моментально поглощал влагу, и это выглядело почти незаметно. Голос щенка вернул Чона к реальности, заметил, что его пальцы злобно блуждают по прессу пса. Хосок мог вот-вот вернуться и приступить к процедуре. Нужно подготовить тело. О флаконе с мазью для растворения латекса знали немногие. Чон узнал чисто случайно, когда будучи щенком пролил на себя подобный флакон. Он полностью растворил его «тюрьму». Уëн тогда вздохнул с облегчением и не мог позволить кому-то ещё раз засунуть его в этот костюм. Его хозяин был в мягко говоря в шоке и не рассчитывал, что собака, лишённая зрения и слуха, может дать бой и задушить своего мучителя насмерть. Охрана, услышав подозрительные звуки, сразу ворвалась внутрь и скрутила непонимающего Уëна. Он никогда не забудет, как ему заломили руки. Короткий, но глубокий стук каблуков пронзал уши и пугал до глубины души. Это голос… — Так-так, кто это у нас, — смотря на тени, какой-то паренёк рядом подал ему документы. Он пытался что-то сказать, выходили лишь членораздельные звуки, — Юнги, мой мальчик, даже без языка ты слишком мешаешь. А этого отведите ко мне в кабинет. Тени на полу сливались и превращались в жуткую массу. И Уëна будто ударило током. Парень увидел, как слой тонкого латекса мало-помалу комками сходил и являл позорную противно-розовую кожу. Водя круговыми движениями в зоне мочевого пузыря, щенок выл и стонал. Он выгибался навстречу прикосновениям. — А вот и Хосок вернулся. Латекс уже полностью растворился, Хо с сомнением посмотрел на бывшего питомца: — Церемония признания — такое важное дело. Помнишь свою прошлую? Я очень старался, — он двулико улыбнулся. — Продолжайте, хо… Хосок, — он явно хотел сказать слово хозяин, но подавил внутреннее беспокойство и повернул голову, спокойно ответил. — Что ж, тогда я начну, превращение может быть болезненным, кляп со щенка снимем позже, постарайся максимально облегчить его боль, — хозяин клуба ввёл щенку анестезию. Он достал стерильную иглу и осторожно ввел её где был стёрт латекс. Тело щенка вздрогнуло, но поскольку было чётко зафиксировано, не было заметно. Чон снял кляп, за столь долгое время Сану удалось сжать верхние и нижние зубы. Парень боялся, что щенок причинит себе вред из-за чрезмерной боли, и надел на зубы щенка пару резиновых скоб с язычком, и ношение этого оборудования могло эффективно контролировать щенка от самоповреждения. — Аааа! Больно! Ааа! Пожалуйста, хватит, я больше не могу! Мне больно! Убейте меня! — щенок старательно наклонил голову в сторону хозяина. — Если боль слишком сильна, а полотенца здесь нет, просто укуси меня за палец. Уëн сунул палец в рот псу, и тот ужасно заскрипел зубами, но с брекетами он чувствовал себя как песик, которого еще не отучили купаться и облизывать палец хозяина. — Будь хорошим мальчиком, делай, что тебе говорят, не забывай, о чем мы договаривались раньше, если ты будешь хорошо себя вести, я сокращу время твоего наказания вдвое и дам тебе право на еще пятьсот миллилитров мочи. — Хватить! Пожалуйста! На его просьбу Чоны лишь ухмылялись. Какой же он милый. Чтобы выиграть сокращение наказания вдвое и разрешение на мочеиспускание, щенок действительно не сказал ни одного грубого слова после этого, очевидно, он уже дрожал от боли, но все же, чтобы избежать наказания, он сделал вид, что с ним ничего не случилось. Он лизал и покусывал палец, как маленький щенок, обхвативший палец и не отпускающий его. — Фух, наконец-то закончили, в следующий раз, когда я столкнусь с подобной работой, постараюсь подготовиться заранее. Я сделал татуировку твоему щенку только по старой дружбе. Чон Хосок вытер пот со лба с таким видом, словно совершил великое дело. Вытащив палец из пасти щенка, Уëн подошел к нему спереди и увидел татуировку, а также внутренние стороны обоих бедер, а так как щенок уже давно был депилирован, рисунок выглядел заметным и‍‍‍‍‍‍‍‍‍ похотливым. Во-первых, на обеих внутренних сторонах бедер татуировки с изображением маленького раба-собаки, стоящего на коленях в стандартной позе раба, а слева и справа у каждого раба-собаки есть микрофон. У каждой из рабынь-собачек был небольшой замок целомудрия в виде нетатуировой части, и сверху было выгравировано имя владельца, символизирующее принадлежность хозяину. Кроме того, поскольку Чон знал более или менее всех хозяев и рабов в городе, если щенок сбежит, остальные узнают клеймо и сообщат в клуб, ведь не знаешь, кто из твоих друзей окажется тем самым извращенцем. Тем, кому ты сам их когда-то сдавал.