Позволь откусить от тебя кусочек.

- Я хочу его. Это звучит по-детски капризно. Джинву на миг прикрывает глаза, чтобы успокоиться, когда его дёргают за рукав. - Джинву-я, - Докча дует губы, и «Игрок» искренне не понимает, какого чёрта ему кажется это даже милым. – Я хочу его, - нелюдь тыкает пальцем в сторону ледяного эльфа. …о том, что сам эльф подозрительно старается сейчас не отсвечивать, Сун Джинву предпочитает не думать. - Джинву-я, ну Джинву-я, - мужчину снова дёргают за рукав. – Можно?.. Вздыхая, Охотник смотрит на существо иного плана мироздания, которое очаровательно хлопает ресницами. Если не вспоминать, как вот это создание спокойно может скалиться в морду жутким тварям различных Подземелий прежде, чем «расщепить» их на Истории – не трудно обмануться. Но он слишком хорошо это помнит. Слишком. Сун Джинву слегка щурится. Обычно Докча не утруждает себя выклянчиванием разрешения. По-хозяйски отодвигает Джинву в сторону и прёт тараном на приглянувшуюся ему тварюшку. И той уже поздно бежать, поздно прятаться, если она попалась ему на глаза. Докча не отпустит, не позволит уйти. На памяти Джинву это практически первый раз, когда его непонятный компаньон черт-пойми-откуда просит позволить ему кого-то сожрать. Вывод напрашивается лишь один. - Он, - Джинву указывает на ледяного эльфа кивком, - важен для моей Истории? Докча не отвечает, но смотрит на него из-под приопущенных ресниц. Это даже кокетливо. В темной глубине мерцают звезды, складываясь в созвездия иной плоскости реальности. О. О… Так он прав. С каждым днем Сун Джинву убеждается, что это странное создание желает, чтобы он стал сильнее, даже больше, чем треклятая Система. Докча печётся о нём – о его Истории – так, словно сам является её «автором»: так нелюдь зовёт тех, кто обычно рукотворно создаёт какие-либо Истории, так или иначе подталкивая какие-то события и участвующих в них людей к развитию. …надо отметить, что про Истории и способы их возникновения Джинву тоже узнал гораздо больше. Теперь «Игрок» уверен: Докча не сделает ничего, что могло бы причинить ему вред. Он будет на стороне Джинву до последнего – пока не убедится, что История, которую тот ему преподнесёт «на блюдечке», не окажется в его рту. И это несколько наивно, как считает сам Сун Джинву, ведь кто знает, насколько сильным он станет в конце концов, и не обожжется ли в итоге сам Докча? …не то, чтобы Джинву это волновало. Однако теперь, когда Докча так бесстыдно клянчит дозволения оттрапезничать жителем Подземелья, заглядывая ему в глаза и нагло кокетничая, словно подружка, что выпрашивает какую-то понравившуюся побрякушку… «Игрок» не может не испытывать какую-то странную слабость. Он помнит, как впервые встретил это существо. Помнит тот животный ужас и желание сжаться, стать как можно меньше, если это спасёт его от чужого внимания, не позволит неведомому хищнику извне проявить к нему интерес. Этот страх – он всё еще тут, где-то глубоко в нём, затаился до поры до времени, притуплённый ощущением нарастающей мощи. Он ждёт момента, когда сможет вновь выскочить чёртиком из табакерки, напоминая – перед Сун Джинву стоит неведомая хрень, что желает поглотить его целиком и полностью. И, как бы эта самая хрень ни пеклась о его благополучии и целостности, всё, что на самом деле интересует Докчу – это его История, что наполняется деталями и обретает более яркий вкус. «Он сожрёт тебя» шепчет что-то внутри, голосом, подозрительно напоминающим ломкий и тихий голосок его прежнего “я”, прозванного за глаза ‘Слабейшим Оружием Человечества’. «Он проглотит тебя за раз, не дав и шанса на спасение, и переварит, сделает своим…» …Джинву должен опасаться этого создания. …должен видеть в нём если не потенциального противника, то вероятную Тень. …он должен-… Охотник смутно улыбается, рассматривая непривычно кокетливого не-человека, дёргающего его за рукав. Он накрывает обманчиво хрупкие пальцы существа ладонью, на миг сжимая. Темные глаза Докчи раскрываются шире, когда он видит это. Мужчина кидает слегка недоверчивый взгляд на чужую руку, что похлопывает его собственную, снова концентрируется на лице «Игрока». - Сперва, - Сун Джинву щурит полыхнувшие лазурью глаза, - я хочу опробовать на нём свои силы. Докча еле заметно щурится. - И потом… - как-то подозрительно уточняет он. – Ты отдашь его мне? - Верно. Как тебе такой уговор? Докча странно жует губами. В его глазах мерцает откровенное сомнение. Хо?.. …как любопытно. …ожидал ли он отказа? - И ты не обратишь его Тенью? – спрашивает нелюдь. - Нет. - И так спокойно примешь, что я пожру столь сильного бойца? - Именно. - Хм… - Докча слегка отодвигается, но продолжает теребить рукав Охотника, будто борясь с самим собой. – Это не похоже на тебя… В чем подвох? Джинву приподнимает одну бровь. - Никакого подвоха, - чуть пожимает он плечами. - Ты ведь попросил меня об этом. Почему бы мне не пойти тебе на уступку? - Лишь потому что я попросил? – звездные просторы в темноте чужих глаз смотрят пытливо, требуют ответа. Джинву не отводит взгляда. - Почему нет? Вокруг завывают ветра и слышится хруст снега. Ледяной эльф, что мог бы давно либо напасть, либо сбежать, стоит недалеко от них, застыв, словно тот кролик, увидевший опасного зверя – и о, о, Джинву его понимает. Джинву не может не понять. Он был таким же, еще совсем недавно. Точно так же застывал, стоило Докче появиться рядом с ним из ниоткуда. …благодаря ли Системе и прокачке он теперь способен так спокойно находиться рядом с этим не-человеком? …или тут есть нечто иное? Тонкие пальцы отпускают рукав его куртки, выскальзывая из-под ладони Охотника. На миг, всего лишь на краткий миг – Джинву кажется, что это неправильно. Докча молча отступает, не отводя от него пристального взора. Он всё еще не верит его словам. Не доверяет в чем-то столь простом. …«Игроку» становится любопытно, из-за кого или чего Докча стал настолько недоверчивым? Не дожидаясь ответа существа, Сун Джинву разворачивается лицом к ледяному эльфу, делает к тому шаг. Он не видит, как Докча опускает голову, присматриваясь к чему-то под его ногами.

...в тени Джинву клубятся полыхающие символы. …их золото смешано с блёклым пурпуром.