Крылья юга

      С утра пришёл Дьяро, демон пустыни. Дела хашинов шли неплохо, господин мальчишки герцог Хорес заказывал большую часть товара. Неприятный тип этот высокородный имперец. Ходят слухи, что его люди часто захватывают пустынников в рабство. Не хашинов, конечно, а слабых изгоев, что основывают города по краю Мёртвых Земель.       Однако именно скользкая рожа высокородного убеждала Вельгора, что тот будет постоянным заказчиком и вряд ли сдаст их имперским дознавателям. Он нужен им, а они ему.       И тем большим удовольствием для Вельгора было иметь дело не с противным вельможей, а с парнем-полукровкой. Вельгор не получал от него ответов на большинство вопросов, но подспудно чувствовал в нём родство. Все дети пустыни узнают друг друга, даже если их переодеть, причесать и научить манерам. А в те несколько уникальных раз, когда мальчик всё же заговорил, Вельгор поразился лёгкости, с которой тот говорил на южном наречии.       Дело в том, что южное наречие не является языком. Это такая базарная смесь слов, заимствованная из десяти языков ближних стран. Зачастую одно и то же слово может быть сказано на разных языках. Уникальность южного наречия в том, что говорящие на нём смешивают языки, придавая своей речи тот или иной оттенок. Например, при торговле чаще используют слова султанита и джиннита, поскольку султаны и джинны считаются любителями золота и мастерами торговли. А вот убийцы и наёмники чаще пользуются словами из Алабата. Алабат, в принципе, страна-наёмник. Они продают мечи всем, кто хорошо заплатит.       Дьяро легко переключался между стилями, нисколько не делая заминок, и слова произносил с тем акцентом, который приобретался только у тех, кто постоянно говорил на южном наречии, смешивая все языки в кучу.       Это была та особенность, из-за которой пустынники легко раскрывали чужих агентов. Если ты с детства не говорил на южном наречии, то даже знание всех десяти языков не поможет тебе влиться в ряды пустынников. Тебя вычислят сразу, стоит открыть рот.       Мужики были рады парню. Женщины и дети редко оказывались тут, в сердце пустыни. Да и дети были лишь у пришедших. У полукровок потомство не рождается. И как-то незаметно малец стал «сыном полка», как называют мальчишек-беспризорников, которых растят в армиях.       Хашины первое время приглядывались к мальчишке, пока тот не пересёкся однажды с новичком, беловолосым северянином Картом. Чужаков на юге не жалуют, но северянин тоже вырос тут. Его обучал один из лучших теневых убийц. Хотя долгие годы северянин предпочитал наниматься в охрану и не вступал в Гильдию Теней.       Открытый и простой Карт довольно быстро сошёлся с остальными, а при первой встрече с Дьяро расплылся в улыбке.       — Ну, здравствуй, дитя Ленгри.       Так хашины узнали, что мальчишка жил в уничтоженном пустынном городе. Беловолосый Карт сам уговорил молчаливого нелюдя тренироваться. Обучать молокососа стало забавой, и вскоре другие мужики тоже подтянулись к этому делу. Даже сами стали больше общаться друг с другом. Мальчик и Карт словно объединили обычную группировку в настоящую семью.       Вот и сейчас люди Вельгора окружили мальчишку, задавая какие-то вопросы, впрочем, не ожидая ответов. Дьяро не говорил с ними, а Вельгору объяснил, что в рабство попал немым и не хочет сообщать Его Светлости о новых возможностях.       — Он избивает меня и за меньшее, — равнодушным голосом с бесстрастным лицом пояснил ребёнок.       Вельгору герцог стал нравиться ещё меньше, но помочь мальчишке он не мог. Один раз он предлагал найти мага, но Дьяро отказывался, объясняя, что печать фамильяра можно снять только после смерти фамильяра.       Вельгор нахмурился. Мальчишка сейчас улыбался больше обычного. Но мужчина успел заметить, что такие улыбки чересчур радостные. Такие он видел у убийц или психопатов. Видимо, герцог снова что-то с ним сделал, и психика парня просто пытается справиться с ситуацией. Как может. Покачав головой, хашин вышел из тени скал, чтобы обратить на себя внимание, и крикнул в толпу, чтобы мальчик зашёл потом к нему. «Ничего, ” — думал наркоторговец, — «Сейчас парни его разогреют. Нет лучшего лекарства от стресса, чем тренировка. Уж я-то знаю».       Вельгор даже себе не отдавал отчёта в каких-то подспудных отеческих чувствах. Он! Хашин! И отеческие чувства к сироте, который к тому же служит имперскому высокородному. Но мальчишка был свой, пустынный.       Карт тем временем уже уволок мальчика в подземный дом или дом теней. Тут хашины прятались от солнца, спали, ели и тренировались. Парень переоделся в заготовленные для тренировок тряпки и стал в круг хашинов. Круг хашинов не был секретной техникой, хотя благородные её просто не понимали. Даже воины Алабата, насквозь военной страны, недоуменно пялились, когда поблизости разминалась группа хашинов.       Круг замкнулся. Дьяро подошёл к краю круга, но замотанный в тряпки пустынник толкнул его обратно в круг. С каждой попыткой мужчины усиливали резкость. Их лица искажались в озлобленной и насмешливой гримасе, тычки становились сильнее. Пару раз мальчишка схлопотал пощёчины.       Вот пацан зарычал, не сдержав гнев. Хвост поднялся, а волосы встали дыбом. На что мужики только рассмеялись. Попытки мальца нанести удар провалились — круг хашинов позволял братьям-пустынникам прикрывать друг друга, блокируя каждый свою зону.       Эта тренировка была не для тела, а для разума. Не понимая её, воины не смогли бы получить от неё пользу. И хотя задача была тривиальной и ясной — вырваться из круга, цель тренировки: привыкнуть к бою и врагам.       В круге враг повсюду. Ты чувствуешь его загоняющее в угол превосходство, психологическое давление. Когда удары сыплются со всех сторон, воин учится реагировать во всех направлениях. Причём хашины могут поставить и подножку, и подкинуть в воздух палку, чтобы удар пришёлся сверху.       Мальчику сперва пришлось подавить свою ярость. Его озлобленные попытки ответить на удары или даже укусить вызывали у мужчин лишь смех. Убийцы не боялись его когтей и зубов, но им нравилось, что мальчик по-звериному огрызается на них. Они чувствовали родство в его манере драться.       Он ненадолго остановился в центре. Резко выбросил руку в сторону, отклоняя кем-то брошенный камень. Всё. Он собрался.       «Всё правильно» — думал Вельгор. «То, что они делают, как относятся к тебе, их число — всё это совершенно неважно. Важна лишь обстановка. Важно защищать своё тело и найти способ вырваться из круга. Оцени круг, поставь цель своему мозгу — выйти за пределы. Выжидай удобный момент, когда одно из звеньев ошибётся. Защищайся». Хашин сам не заметил, как стал болеть за паренька, расстраиваясь малым неудачам и радуясь победам. Мальчик, наконец, перестал обращать внимания на издевательские слова, сбивающие с толку мельтешения рук, которыми трясли люди, чтобы отвлечь внимание, и стал отбивать настоящие удары. Он потихоньку приближался то к одной, то к другой стороне круга, тоже раскачивая внимание противника. Пока один из хашинов не ошибся. Вместо хлёсткой пощёчины он вытянул руку в прямом ударе.       Мальчик быстро пропустил кисть противника мимо, схватил за запястье захватом и, выкрутив руку, втолкнул мужчину в круг. Но выйти Дьяро не успел. Круг сомкнулся. Хашин, что ошибся, скользнул ему за спину и вновь вернулся в круг. Всё началось сначала.       Ро смог выйти из круга лишь на третий раз. Взмыленный и уставший морально и физически, он обтёрся песком и зашагал за ожидающим его Картом.       Остальные занялись своими делами. Кто-то ушёл на «плантацию» кулли, кто-то вернулся на пост охраны. Большая часть ушла на охоту на ската, мясо уже заканчивалось. А несколько молодых парней остались на хозяйстве: натаскать воды из невероятно глубокого колодца, постирать и помыть вещи и посуду. Жизнь в пустошах была суровая, но без обыденного ухода за телом живые существа не живут долго. Вельгор последил ещё немного за новеньким, тренирующим герцогского фамильяра, и вернулся к себе. Опасности от Ро он не чуял. Даже если герцог решит от них избавиться, вряд ли пришлёт для этого ценного фамильяра. Скорее свою армию, что всё ещё бесчинствовала в Мёртвых Землях. Хотя сам Вельгор прислал бы Дьяро, ведь именно у мальчика было больше шансов убить главаря банды. Даже просто бросить какую-нибудь магическую гадость, которую не предполагает защита хашина.       Но Вельгор всё-таки не чуял опасности. Герцог был глуповат, хоть и считался сильным магом и учёным. Его ханжеское поведение выдавало в благородном муже недалёкий ум и мелочные мотивы. Можно было бы удивиться, как его выносит остальная аристократия империи. Но хашины часто выполняли имперские заказы. Большая часть имперской знати была такой же и прекрасно варилась среди своих лицемеров.       И была у Вельгора ещё мыслишка. Как человек вне законов этого мира, который, впрочем, постоянно контактировал с самыми разными надобностями сильных мира сего, хашин неплохо разбирался в психологии. В том числе он хорошо знал о дрессировке животных.       «Собака привязывается не к тому, кто назвался её хозяином, а к тому, кто её кормит, учит и кто её сильнее». Этот принцип, как ни странно, подходил часто и к разумным, ведь все мы звери в той или иной степени. Он смутно чувствовал, что герцог и его фамильяр — это определённые силы, пока что с неопределёнными величинами, и привязанность фамильяра могла дать ту необходимую защиту от, возможно, чересчур сильного заказчика. А своему чутью, не раз выручавшему хашина, Вельгор привык доверять.