В темноте узкого переулка вряд ли можно было что нибудь разглядеть. Да, впрочем, глядеть было и некому, самый скандальный Валет во всём Соуверене не любил огласку. Но если бы в переулке кто нибудь и оказался, и если б этот «кто то» умел прекрасно видеть в темноте, то он бы увидел молодого человека, который, как могло показаться нашему ночному гостю, с кем то болтал, и как бы это странно не звучало,
элегантно сидящего на мусорном баке, спустив одну ногу в идеально-чистой белой штанине вниз, а другую согнув в колене и приставив к себе. Одна его рука покоилась на колене, а другая сжимала за ручку узкий клинок из первоклассной стали, на лезвие которого была вздёрнута
чужая голова. Хотя, пожалуй, если б в переулке действительно кто то был, то он бы скорее заметил кучу трупов, растёрзанных, расчленённых, с отрубленными конечностями, следами от многочисленных порезов, нанесённых уже после смерти объекта, чем мужчину.
«Эта охота прошла удачно… Лекки нашла мне отличную партию предателей… Эх, моя любовь никогда не ошибается…»
Валет на какое то время замолчал, задумавшись о своей возлюбленной, и лишь тихое постукивание его каблука по борту мусорного бака прерывало тишину.
— Таким образом, — неожиданно вновь начал Дотторе, крутя меч с насаженной на него головой в руке и вглядываясь в мутные глаза трупов вокруг. — Таким образом, господа, согласитесь, сделать ей предложение во время бала было бы ши-икарной идеей!
По лицу предвестника лунным светом пролилась безмятежная улыбка, которой, как казалось, можно было вскрыть вены. Но она тут же слетела, уступив место холодному и расчётливому выражению.
«Нельзя засиживаться… Скоро менты Гроз приедут и выдадут мне пиздюлей, пора мотать шпалы отсюда.»
Дело было на территории Самураев Неприкращающихся Гроз, которые с особой «любовью» относились к соседям — Ледовому Двору, и никогда не оставляли попыток насолить им. Даже если эти люди были вообще не их, даже если эти люди — предатели среди шпионов всё того же Ледового Двора, нет, лиловые всё равно упрутся рогом и раздуют скандал.
«Грёбаные Грозы… Вот их соседям, Молниям, похуй, я могу хоть час на трупах сидеть, если человек не их — им посрать кристаллически, но эти… Из одного клана ведь родились, а такие разные… Ну, правильно говорят, лиловый лиловому рознь!»
Вдруг комиссар, направляющийся к концу переулка услышал чьи то крики. Они доносились из по инадзумски зарешёченного окна соседнего дома, и Валет удивился, как это он не услышал их раньше. Бесшумно подкрадясь к окошку, что распологалось рядом с дверью, Дотторе затаил дыхание и прислушался.
— Сука! Отпусти меня!
Судя по голосу, кричал молодой парень лет двадцати-двадцати пяти. Этот голос был знакомый, но недостаточно, и обладатель его был Доктору неизвестен, но вот второй…
— А ну остановись! Тронешь дверь — я тебя выебу!
Знакомо, до боли… «Второй» напрягся, пытаясь вспомнить, где же он мог услышать подобное.
— Ты и так меня выебешь!
— Но в случае подчинения я буду нежен и аккуратен… — голоса переместились к двери, а второй голос уже почти ворковал, перестав истерить. — Обещаю тебе… Обещаю, я буду…
Раздался звук пощёчины.
— Я сказал пошёл вон!
— И не подумаю!
Внезапно дверь открылась и из неё кто то вылетел. Валет Ледяного Двора вздрогнул от неожиданности и почти что по инерции двинул клинком вправо, прямо под рёбра вылетевшему человеку.
— Томо! — выкрикнул парень, стоящий в дверях, однако даже и шагу не сделал к раненому, лишь торопливо оглядел тёмную улицу. — Тут… Кто то есть…?
Предвестник вынырнул из темноты, пряча клинок в ножны и поднимая раскрытые руки.
— Кадзуха?
— Дотторе?
Лицо парня мгновенно приняло успокоенное выражение. Каким бы монстром не слыл комиссар Ледяного (Ледового) Двора, просто так он не убивал никогда. Рациональность всё-таки присутствовала в бирюзововолосом мужчине, несмотря на то, что он отчаянно это скрывал.
— А это… — Доктор опустил руки и пиннул свежий труп. — Твой дружок?
Валет присел на корточки, грубо хватая мертвеца за волосы на макушке и вглядываясь в его запавшие глазницы.
«Дама Гроз… Ну конечно, как я мог его забыть…»
— Да. — ронин безразличным взглядом окинул своего, уже бывшего, парня.
— Так чтож ты не устраиваешь истерику? — «Второй» выгнул бровь. — Не вопишь тут, не зовёшь ментов? Или того, что я подслушал, достаточно для ненависти?
Каэдэхара задрожал.
— Ты… Ты услышал…?
— Ну да. — мужчина поднялся, отряхиваясь, и поставил ногу в сапоге на лицо Томо. — И часто он так?
— Часто.
Дотторе повернул голову к коллеге, мягко улыбнулся и, размахнувшись, расквасил лицо мёртвого насильника каблуком.
— И как только можно убивать и насиловать того, кого любишь… — с омерзением пробормотал он, отходя от трупа, как от прокаженного.
— М-да… — Кадзуха вздохнул и поёжился, то ли от ночной прохлады, то ли от того, каким обыденным, что ли, жестом «Второй» достал платок и начал оттирать кровь с подошвы сапога, присев на лавку. — У тебя… Высокое понимание любви.
— Может быть. — загадочно улыбнулся убийца. — Может быть.
Мужчина закончил чистку обуви и чуть чуть отодвинулся от края лавочки, хлопая ладонью по месту рядом, приглашая парня присесть. Тот кивнул и сел, сложив руки на груди и буравя взглядом труп.
— Как думаешь, — переключился на деловой тон Доктор. — Кого поставят следуещей Дамой?
— Кокоми, наверное. — пожал плечами Каэдэхара. — У неё есть все возможности стать ею.
Ронин грустно усмехнулся и добавил:
— Ты так быстро переключился с темы на тему…
— Слушай. — мужчина заложил большие пальцы в карманы брюк и поднял голову к небу. — Я тут не чтоб обсуждать с тобой то, что он гандон. Для меня достаточно понимания этого. Нужна поддержка — позвони Скаре.
Скарамучча был лучшим другом комиссара Самураев, а значит на его помощь Кадзуха мог рассчитывать всегда.
— Я жду, пока ты позвонишь ему и полицаям. — предвестник опустил взгляд на мертвеца.
— Но ведь… Тогда тебя могут отстранить. За убийство важной шишки. — уточнил ронин.
— Ой, да кто меня там отстранит… Сомневаюсь, что Аято хочет попрощаться с жизнью… — пробормотал Дотторе. — Ладно, шучу. Скажем, что он пытался тебя изнасиловать, а я нежданно-негаданно пришёл на помощь…
— Неправдоподобно.
— Да почему? Мне кажется, очень даже. Скажем так: я пришёл передать тебе кое что от Скарамуччи, а тут тебя ебать пытаются. Я не хотел смотреть гей порно, вот и помог…
— А видеокамера…?
— Сними и дай мне, я потом на атомы её разложу.
— Окей. — Каэдэхара благодарно улыбнулся. — Спасибо тебе огромное.
— Да незачто. Убивать пидорасов — наша работа, не забывай.
Мужчина потянулся и положил ногу на ногу, прикрывая алые глаза.
— Нет, правда спасибо. — ронин встал с лавки и замер в дверях. — Мне бы… Очень хотелось быть похожим на тебя.
— Слушай… Ну я на этой должности не год, не пять и не десять. Всё придёт со временем.
— Нет… — Кадзуха помотал головой. — Никому из наших никогда тебя не догнать. Твои выдержка, принципы, стиль управления оружием — всё идеально. Все Вальты в тайне хотят быть хоть чуть чуть похожими на тебя…
— Время. Всё придёт со временем… — ещё раз повторил Дотторе, доставая из кармана ампулу. — Слушай, пока менты не приехали, можно я…
— Ну… Если тебе это нужно…
— Мне это нужно. — отрезал предвестник, найдя вену.
***
— Я тут, Лекки-и!
Второй предвестник Фатуи подошёл к девушке, сидящей на кресле и перебирающей бумаги. Арлекино являлась работницей на службе у Тартальи, занималась домом Очага (то есть выращиванием солдат для армии), тырила деньги на обеспечение, и иногда помогала Дотторе расхлёбывать особо мутные дела.
— Как дела на работе? — спросила Слуга, не отрываясь от бумаг.
— Всё пучком, всё как обычно, я завалил Даму Гроз.
Брови блондинки взлетели до небес.
— Надеюсь, всё хорошо?
— Да, всё окей. Он чуть не трахнул Кадзу, ну, друга Скары, но я вовремя оказался рядом и его ухреначил, так что меня отмазали.
— Вот и славно. — улыбнулась «Четвёртая».
— Стой, стой, стой. — Доктор улыбнулся. — Что бы сейчас не произошло, пообещай мне, что ты не убьёшь меня. От радости.
Арлекино отложила документы и вопросительно взглянула на друга.
— Ты больше не будешь пиздить моих детей? Во всех смыслах слова «пиздить»?
— Э-э… Нет. Мир ещё не настолько исправился.
— Тогда тебе меня не удивить.
«Второй» обошёл Слугу сзади, положил одну руку ей на плечо, а другой поставил перед ней бархатную коробочку с кольцом.
— А так?
— Ладно, удивил. Долго с трупом советовался?
— Долго, долго.
***
