Завет

      Сакура ожидала, что ее новость о том, что Саске Учиха жив, вызовет шок. Однако в палатке было тихо, и никто не проявлял особого удивления. Даже Ино, которая была известна своей драматичностью, осталась невозмутимой. Сакура была разочарована. Она считала, что это самая сенсационная информация за все четыре года войны. Саске был живым и помогал союзникам, и именно она, Сакура Харуно, была его связным. Она недоуменно посмотрела на остальных присутствующих. Цунаде была явно раздражена, Ино выглядела на грани нервного срыва, Какаши смотрел на нее с облегчением, а Шикамару откровенно скучал. —Что происходит? Вы меня слышали? — спросила Сакура. —Я сказала, что Саске Учиха дает нам информацию. —Она действительно твоя ученица, Какаши, — молвил Шикамару. Мужчина улыбнулся под маской. —Моя любимая, на самом деле. —Хватит. Нахмурившись, она взяла со стола свиток и свернула его обратно—Кто-нибудь объяснит мне, что, чёрт возьми, происходит? —Мы только что закончили встречу со связными с других баз, где Какаши сообщил, что третий генерал — Саске Учиха. Он также подумал, что ты можешь быть в контакте с ним, несмотря на то, что ты настаивали на том, чтобы он не сообщал о других источниках. Цунаде бросила холодный взгляд в сторону Сакуры, затем перевела его на Ино. —А потом мы совершили акт предательства. Какаши жестом пригласил Ино и Сакуру сесть. Сакура провела застывшую Ино к их местам, Ино схватила Сакуру за руку под столом, как только они уселись. —Давайте не будем винить Ино за заботу о подруге. По-моему, это самая замечательная ее черта! — сказал Какаши, явно пытаясь отвлечь внимание Цунаде от Яманаки. —Я не обижен и ничуть не зол. Давайте вернемся к важным вопросам. Сакура, расскажи нам, что происходило во время твоих сборов. Все четыре человека посмотрели на Сакуру. Она с облегчением отметила, что на этот раз надела черную водолазку боевой формы для посещения пещеры. Старый наряд Сакуры открыл бы всем печать на шее, и, судя по отсутствию комментариев по этому поводу, она была уверена, что Какаши хранит этот секрет. Она тактично поглядела на Шикамару и спросила: —Ничего, если он услышит? Шикамару пожал плечами, словно говоря: «Мне все равно на Саске, и я не считаю, что это важно. —Ты останешься, — решительно заявила Цунаде. —Он это услышит. Сакура, на следующей неделе ты пойдешь со мной на собрание Каге и обсудишь ситуацию с другими подразделениями. Нам необходима согласованность информации во всей армии. А пока что, что ты можешь нам рассказать? —Слушаюсь, Хокаге. Когда я прибыла на этот раз, я почувствовала, что пелена, заслонявшая моё сознание, словно исчезла. Воспоминания, которые раньше оказывались блокированными при выходе из пещеры, вдруг появились, став обычными воспоминаниями. Это было… удивительным. Кроме своего клятвенного договора, куноичи бесконечно перечисляла всё, что связано с её двумя визитами на вражескую базу, анализируя изменения в своих воспоминаниях. Она вспомнила, как во время первой встречи полностью забыла о присутствии Человека с водными техниками. Харуно также вспомнила, что не могла сообщить Какаши, кто на самом деле спрятал её в спальне, когда явился Тоби, и кто провел с ней несколько часов наедине, пока она ожидала возможности уйти. Сведения о Сасуке и мастере водных техник не исчезли, но были полностью недоступны в период работы дзюцу. Казалось, что воспоминания о их присутствии были заперты в забытом уголке её разума, который быстро освобождался и возвращался на своё место, как только заканчивалось воздействие маскировки. Какая техника могла подавлять и освобождать целые сегменты памяти? Гендзюцу? Сакура почти была невосприимчива к гендзюцу, но это не могло влиять на неё так долго. Скорее всего, это было фуиндзюцу. Теперь, когда она могла об этом подумать, было странно, что сборщик Суны смог сообщить о двух Акацуки в масках и с запретным дзюцу, которые шли за Орочимару во время допроса. Сакура задумалась, почему маскировка не стерла её воспоминания о Саске и другом шиноби. Она предположила, что дзюцу действует только на людей, которые лично видели их. В то время как тот, кто принёс договор, утверждал, что получил его непосредственно от человека из Акацуки в маске… — Я предполагаю, что это мог быть Орочимару, замаскировавшийся для безопасности. Ино прервала её, выведя из размышлений. —Ты все время говоришь о мастере водных техник. Кто это? —Да, извини. Я не уверена, кто он такой, поэтому так много о нем размышляю. Я знаю только, что он весьма мастерски владеет искусством Высвобождения Воды. Может быть, он мастер. Я не видела, чтобы он использовал что-то еще, но я не видел его в бою. —Имеет ли он какие-то особые техники? — спросила Ино. Он мастерски владел искусством Высвобождения Воды, но это само по себе не говорило о его личности. Возможно, если бы он использовал какие-то редкие техники, это могло бы помочь сузить круг подозреваемых. Но, к сожалению, её знания о Высвобождении Воды были ограничены лишь мерами противодействия. Сакура взглянула на своего учителя. Если кто и знал достаточно редкое дзюцу, чтобы с его помощью определить личность, так это он, Копирующий Ниндзя. —Я даже не знаю, какие техники мне искать. Может, ты знаешь, Какаши? —Хм… — Он почесал подбородок. —Может ли он разжижать свое тело? Точность вопроса заставила Какаши задуматься, не догадался ли он о личности этого человека ещё до начала обсуждения. —…Да. Какаши кивнул. —Значит, Хозуки. Суйгецу Хозуки, если бы я делал ставки. —Из другой команды Саске? —Сакура постаралась не выдать горечи. —Его объявили мертвым. —Саске и Орочимару тоже считались погибшими, — напомнил он ей. Шикамару добавил: —По нашим данным, Хозуки погиб в результате того же события, что и Саске, верно? —Верно, — подтвердил Какаши. —Тогда, может быть, информация, которую мы получили, была неверной? Если они оба живы, то, возможно, инцидент на базе два года назад был уловкой. Цунаде покачала головой. —Сомнительно. Сообщалось, что погибла вся база, а не только эти двое. И у нас нет никаких сообщений о том, что Кабуто вернулся. Я не думаю, что Мадара стал бы блокировать целую страну на два месяца ради уловки. Два года назад все вражеские базы в пределах Огня оказались под полным запретом. Ни один сборщик не смог связаться ни с кем, кто мог бы прояснить причину этого. Но сборщик из Кири, человек, принесший предложение Орочимару, получил единственную информацию: Саске Учиха и все, кто находился на его базе, мертвы. В первую очередь для Конохи: Кабуто Якуши. Наступление Мадары застопорилось на три месяца из-за потери двух лучших генералов. После этого оно возобновилось еще на три месяца и завершилось масштабным столкновением армий в Стране Земли. Впервые в крупномасштабной битве союзники сражались практически в тупике. Потом наступило перемирие, длившееся полтора года. Ино указала перстом по столу, следуя чернильному рисунку. — Если они действительно погибли… — начала она. — Может ли Мадара снова использовать эдо тенсей, чтобы вернуть людей? Шикамару покачал головой. — Невозможно. По нашим данным, он не доверяет этой технике. Хокаге вздохнула, откинувшись на спинку стула. — Возможно, наша информация где-то ошибочна. Не могут ли все эти факты быть верными одновременно? — Цунаде посмотрела на Сакуру. — Ты должна выяснить, что происходит. Если Мадара нашел способ оживлять людей по своему усмотрению… Ну, просто изучи это, пока собираешься. Может быть, кто-то что-то скажет. —Слушаюсь, Хокаге. Саске ясно дал понять, что он не собирается разговаривать; вероятно, у нее не получится узнать что-либо важное. По крайней мере, не от него. И тем более не о его предполагаемом воскрешении, о котором ходили слухи. Но, возможно, Суйгецу расскажет что-то. Или кто-то другой из команды. В конце концов, найдется тот, кто захочет поговорить. —Независимо от наших мыслей, Воскрешение не имеет смысла. — Допустим, Мадара действительно вернул их к жизни. Тогда почему они сейчас против него? — спросил Шикамару. — Возвращение из мертвых не может быть приятным. — Голос Ино звучал монотонно и тихо. — Может быть, они сошли с ума? — Орочимару, Саске и его последователь, нукенин, сошли с ума, потому что они все еще живы? Это не имеет смысла. Ино постучала пальцами. — Если их можно вернуть, то… знаешь, людей. Кого угодно. По-настоящему. Ты не думаешь, что нам стоит это проверить? Внимание всех присутствующих сфокусировалось на Ино, глядящей на пол. Сакура понимала, что Ино высказала это, потому что сама этого желала. Каждый, кто потерял кого-то, жаждал этого в тишине невысказанных размышлений. И каждый, кто еще жив, потерял кого-то в этом бесконечном кошмаре. Она также знала, что Ино произнесла это вслух, желая, чтобы кто-то напомнил ей, что это неправильно. Ведь Ино должна была понимать, насколько это неправильно, ведь четыре года назад она сама испытала ужасную реальность происхождения. Но возможно, ей просто нужно было услышать это от кого-то еще. Это чувство было легко понять. Тоска — подавляющая, застревающая мысль, словно паутина, к которой невозможно прикоснуться. Цунаде вздохнула. —Нет, Ино. Техника воскрешения — вмешательство в естественный ход вещей. Она запрещена не просто так. Когда кто-то умирает, мы должны уважать его смерть, даже если она кажется нам несправедливой. Возвращение любимого человека из мертвых — это неуважение к его жизни, к тому, что он уже успел сделать. Как ты считаешь? Ино опустила голову, чтобы скрыть слезы. —Да, Хокаге. Вы правы. В палатке воцарилась тишина. Она была тягостна и давила на грудь. Мертвые материализовались вокруг них, словно в кошмарном сне, заполняя собой все пространство, так что не хватало воздуха. В ходе сражений, планирования и борьбы за выживание у Сакуры не оставалось времени, чтобы взглянуть на призрака, притаившегося за ее плечом. Но если она задерживала дыхание на слишком долго или замолкала на слишком продолжительное время, призраки появлялись. Они требовали внимания. Иногда улыбающиеся, иногда искаженные и разлагающиеся, или задыхающиеся и истекающие кровью. Всего несколько секунд молчания, и все пятеро оказывались там: на поле боя, откуда нет спасения, мертвые руки, схватившие их за лодыжки, вонь разложения, достаточная, чтобы заставить их вырваться наружу. Цунаде поставила бутылку на стол и протянула ее Ино. Ино схватила горлышко и, сделав быстрое и уверенное движение, поднесла бутылку к губам. Цунаде наблюдала за ней с сочувствием. —Мы разберемся, как они вернулись, позже. Но сейчас нам нужно сосредоточиться на том, что мы знаем, — сказала она. —Сакура, продолжай с отчетом, — приказала Хокаге. В конце концов, отряд Конохи вернулся на свою базу. Это было возвращение, горько-сладкое одновременно. Победа коллектива, но поражение каждого индивида. Постоянное напряжение в парадигме войны. Сакура вернулась к постоянно недооснащенной медицинской станции и продолжила свою работу. Раненых было еще множество, некоторые нуждались в продолжительном лечении. Это было в сфере специализации Шизуне, она взяла на себя заботу о них. Сакура сконцентрировалась на лечении тяжелых травм. Непрерывный поток пациентов — поступление и выписка — захватывал ее внимание на протяжении всего дня. Ее мысли были стойкими, однако они все же периодически возвращались к тем, кто нуждался в помощи. Времени не хватало, чтобы справиться со своими собственными мыслями о Саске, о смерти или о том, что она не слышала вестей от Наруто уже больше месяца. Она чувствовала себя на высоте.По ночам, когда ее работа была закончена, куноичи принимала успокаивающие средства, чтобы ее душа могла отдохнуть от боли мира. Она обнаружила, что если сконцентрировать и замаскировать свою чакру в специальную печать и затем активировать ее, тепло успокаивающей энергии распространялось от сердца по всему телу. Это в сочетании с препаратами позволяло ей почти полноценно спать всю ночь. Ино и Тентен были отправлены в разные точки Страны Огня, чтобы расследовать информацию, полученную от Саске. В отсутствие этих двух женщин база Конохи опустела. Большинство отрядов были отозваны на базу для перегруппировки, и численность дивизиона Конохи сократилась. Шино впервые за несколько месяцев вернулся на базу. Он помогал санитарам в медицинских палатках и общался с пациентами. Сакура и Шино были единственными знакомыми друг другу людьми на базе, и она подозревала, что именно поэтому он задерживается здесь дольше обычного. За время войны они сблизились. Два года они вместе служили на базе, и Шино почти привык к ее странной манере говорить. Шино был тихим, умным человеком с сильным чувством морали. Он высоко ценил жизнь, что особенно ценилось Сакурой в контексте войны. Она знала, что он работает над выведением вида жуков, способных исцелять. В случае успеха его работа могла бы значительно облегчить их работу с Кацую. Поэтому, когда Какаши вошел в медицинский пункт, Сакура поручила Шино присмотреть за пациентами в ее палатке. — Просто поддерживай их стабильное состояние лекарствами. Если кто-то начнет ухудшаться, немедленно вызывай Цунаде, — инструктировала она. Шино кивнул, стоя у кровати подростка, потерявшего правую руку до локтя. — Может, мне взять необходимые вещи из палатки, чтобы остаться здесь на ночь? — спросил он. — Возможно, нет, я попытаюсь сделать это быстро. Спасибо за помощь, — ответила Сакура. Цунаде ясно дала понять, что Сакуре нужно немедленно откликаться на призывы Саске. Больше не следует ждать несколько дней. И ей придется оставаться здесь столько, сколько понадобится. Удовлетворение требований трех отступников стало первоочередной задачей для союзников. Их соглашение стало официальным благодаря точной разведке, предоставленной ими. За последний месяц они несколько раз сообщали ей различные данные, но ни одно из них не имело такого значения, как первичная информация о бою. Сакура вышла за Какаши из медпункта и последовала за ним через всю базу к его кабинету. Сакура взглянула на Какаши. —Разве мы не должны перенестись, как это сделала Цунаде? Какаши пожал плечами. —В твоей палатке было слишком много людей, а я хотел прогуляться со своей любимой ученицей. Хороший день, не так ли? Сакура улыбнулась. —Знаете, сенсей, это теряет смысл, если вы постоянно повторяете, что я ваша любимая ученица. Какаши медленно погладил ее по голове. —Я понял, что о тех вещах, которые говоришь редко, ты больше сожалеешь, чем о тех, что говоришь слишком часто. Поэтому я повторяю это снова и снова, чтобы ты никогда не забыла, как я тебя люблю. Сакура улыбнулась еще шире. —Это замечание звучит по-другому. Какаши улыбнулся в ответ. —Это улучшенная версия. Они молча шли к его палатке, наслаждаясь теплым апрельским днем. Сакура чувствовала себя счастливой. Она проводила время с человеком, которого любила и уважала. Вокруг них распускалась весна, и она чувствовала, что сама тоже распускается, как цветок. Всегда она обожала этот сезон. Время расцвета, жизни и… С ужасом Сакура осознала, что забыла о своем дне рождения. Ей исполнилось 21 год. Во время войны никто не отмечал дни рождения. И не было особого повода для этого. Она наслаждалась этим прекрасным весенним утром, в то время как Неджи оставался 18-летним на том грязном осеннем поле боя. И он всегда останется 18-летним — в том мире, откуда он никогда не вернется. Каждый день она становилась чуть старше его. Харуно удалялась от того мальчика, который был самым перспективным из одиннадцати участников Конохи. Сакура Харуно, простая девушка с обычным днем рождения, оказалась на войне из-за необходимости. Вундеркинд Неджи Хьюга из престижного клана Конохи был забыт. Война не предполагает празднования дней рождений. Она празднует лишь растущую пропасть между удачливыми и смельчаками. Шаги Сакуры эхом разнеслись по каменному полу лаборатории. На операционном столе ее встретило жуткое металлическое устройство, похожее на руку. Ингредиенты и зелья по-прежнему висели на стенах, а на заднем плане стоял нетронутый каменный стол. Она почувствовала ностальгию по спальне, в которой провела столько времени. Орочимару сидел в кресле в углу. На коленях у него лежала массивная медицинская книга, а чакра его была спокойной и открытой. Его внезапное присутствие ошарашило ее. Он не появлялся с тех пор, как они встретились в последний раз. Обычно она сразу же вызывалась в комнату Саске. Орочимару окинул Сакуру оценивающим взглядом. Его ухмылка исчезла, когда он увидел печать на ее лбу. — Сакура Харуно, — произнес он. — Не называй меня так, — отрезала она. — А как мне обращаться к тебе? — Не обращайся ко мне никак. Мы не должны обмениваться именами. Орочимару усмехнулся и снова углубился в книгу. — Похоже, вы действительно очень похожи, — пробормотал он. Сакура попыталась скрыть гримасу отвращения, услышав смех Орочимару. Это было неестественно, несмотря на то, что Орочимару выглядел вполне естественно. — Что ты имеешь в виду? — спросила она. — Что именно? — проворчал он. Орочимару подначивал ее. Ее взгляд сузился, пока она раздумывала, стоит ли подшутить над ним в ответ. Орочимару в этом состоянии был странным. Он выглядел не намного старше Сакуры, но его характер был совершенно другим, чем у злобного ученого из ее воспоминаний. Цунаде говорила, что Орочимару не всегда был таким. Сакура задавалась вопросом, узнает ли Хокаге этого человека. Возможно, этого нового Орочимару удастся расколоть раньше, чем шиноби с водными техниками. Сакура решила попробовать расколоть Орочимару. —Тот человек в маске, — начала она, — который использует Высвобождение Воды. Это Суйгецу Хозуки? Орочимару молча кивнул. Сакура была удивлена. Так просто? Она спросила: —Какой смысл было скрывать их личности, если вы все сразу же признаетесь в этом, когда вас встретят? Орочимару ответил: —Планы изменились. Сакура спросила: —И каковы же новые планы? Орочимару перевернул страницу и улыбнулся. —Я думаю, это зависит от того, кого вы спросите. Прошлое — это приманка, — начал разговор Орочимару. —Бесполезно копаться в прошлом. То, что уже выброшено на помойку, не стоит внимания. Разве это не цель нашего допроса? —Я бы назвала это обсуждением между союзниками, — ответила Сакура, повернувшись к стене и притворно изучая этикетки на флаконах. —Допрос подразумевает противостояние. Но мы все преследуем одну и ту же цель в рамках соглашения, не так ли? —Это также зависит от того, кого вы спрашиваете, медик, — сказал Орочимару. Сакура снова повернулась к нему, скрестив руки на груди. —Я полагала, что у всех троих одна цель. Вы все против Мадары, верно? —Как я уже сказал, — ответил Орочимару, закрывая книгу и полностью обращая на неё своё внимание. —Я лишь выполняю указания Саске. Сакура заметила, что он знал, что она знает, что речь идёт о Саске. —Я не приверженец ни одной стороны. Мадара, Каге, победитель — для меня нет особой разницы. Ни одна сторона не питает ко мне особой привязанности. Мадара, по крайней мере, ценит мои способности. —Так что твоя цель совпадает с целью Саске? —Может быть. Хотя не полностью. Скорее, моя цель схожа с его. —Хорошо. Но как насчёт цели Хозуки? Орочимару ухмыльнулся. —Суйгецу тоже не очень меня любит. Если тебе интересны его мысли, спроси у него. Уверен, они глубоки. Он несколько секунд изучал Сакуру. —Вы стали гораздо более откровенны в своих сборах информации, чем в нашу первую встречу. За время, проведенное в разлуке, ты стала более уверенной в себе, не так ли? Сакура кивнула. —Союзники хотели бы знать многое, — призналась она. В глазах Орочимару появился блеск. —А что насчет тебя? — Его голос был слишком невинным. —Есть ли вещи, которые ты хотела бы узнать, Сакура Харуно? Сакура улыбнулась. —А ты бы сказал мне, если бы это было так? Орочимару рассмеялся. —Возможно, — сказал санин. Его пальцы постукивали по обложке книги, как будто он принимал решение. —Я отвечу на два твоих вопроса. Выбирай с умом. Сакура задумалась. Один из вопросов, который не давал ей покоя, был: Почему Саске не здесь? Но она тут же сглотнула. Когда он выгнал ее из комнаты, когда она узнала его личность, куноичи поняла, что между ними воздвигнута стена. Теперь, когда Сакура знала, что скрывается под маской, Саске, несомненно, старался как можно больше отстраниться от ее присутствия. Даже когда за последний месяц он вызывал ее для получения информации, их встречи длились не более пяти минут. Иногда ее ждал лишь отрывок из свитка, а рядом — метка порта. Сакура знала, что не должна спрашивать об этом. Это было слишком личное. Вместо этого она спросила: —Что ты знаешь о планах Мадары? Орочимару усмехнулся. —Это хороший вопрос, — сказал он. Сакура сжала руки в кулак, подавляя волнение. Она знала, что Орочимару знает ответ на ее вопрос, и она была готова услышать его. Она спросила: —Использовал ли Мадара Нечестивое воскрешение, чтобы вернуть вас троих к жизни? Орочимару поднял бровь. —Нет, Мадара отказался от воскрешения, — ответил он. Сакура почувствовала облегчение. Она знала, что эдо тенсей была опасной техникой, и она не хотела, чтобы Орочимару, Суйгецу и Хозуки были связаны с ней. Однако она не хотела показаться слишком заинтересованной в ответе Орочимару. Она пожала плечами и сказала: —Наши данные говорят, что пару лет назад техника воскрешения вырвалась из-под контроля, как и Мадара, и ее пришлось подавить. Я думаю, мне не нужно услышать детали. Орочимару ухмыльнулся. —Конечно, у союзников всегда много глаз. Что они могли пропустить? — сказал он. Сакура видела, что Орочимару пытается вывести ее из себя. Он хотел, чтобы она снова спросила о этой технике, но она не собиралась поддаваться его провокациям. Куноичи ответила: —У нас гораздо больше информации, чем вы думаете. Мне нужно вернуться на базу, так что если у вас есть какая-то информация для меня, пожалуйста, подготовьте ее. Орочимару кивнул. —Я дам тебе все, что у меня есть, — сказал он. Сакура встала и направилась к двери. —Я вернусь, — сказала она. Орочимару наблюдал за ней, пока она уходила. Он знал, что она вернулась не просто так. Харуно что-то задумала, и он должен быть готов к ней. —Так скоро уходите? — спросил Орочимару, когда Сакура встала, чтобы уйти. —Очень хорошо. Мне приказали сидеть и ждать вас здесь уже несколько часов, а я и так довольно уединенно живу на этой базе. Было бы неплохо пообщаться, Сакура Харуно. Сакура не стала реагировать на его язвительность. Она знала, что он делает это специально, чтобы вывести ее из себя. Орочимару встал и достал из ящика стола свиток. —Напомните своему куратору, что мой дорогой начальник ожидает немедленного выполнения просьб о контакте, — сказал он. Сакура поборола желание закатить глаза. —Я передам сообщение, — ответила медик. —Если вы не хотите, чтобы мой начальник отдавал вам приказы, мы можем начать посылать запросы непосредственно вам. В этом случае вы сами будете решать, как быстро их выполнять. Он неторопливо развернул свиток. —Хотя, как я понимаю, вы просили, чтобы мой начальник воздержался от использования приказов в отношении вас. Он бы предпочел, чтобы эти просьбы и дальше поступали через вашего куратора. Сакуру раздражало, когда Орочимару говорил о Хокаге так, словно это была их внутренняя шутка. Орочимару повернул пергамент к ней, показывая написанное на нем. Аккуратный почерк Саске сразу же привлек ее внимание. Информация с листа мгновенно перешла в ее сознание. Спасибо, — кивнула куноичи. На листе были указаны четыре даты и места запланированных нападений, а также краткие сведения о тактике, которая будет использована. По одному нападению на каждую из четырех стран, кроме Страны Воды. Такое количество битв за такой короткий промежуток времени было беспрецедентным, даже по сравнению с первыми двумя годами войны. Без этой информации союзникам было бы невозможно предугадать нападения и подготовиться к ним. Это была бесценная разведка. Сакура снова почувствовала, как ее сердце сжимается, и пустота заполняет желудок. Почему союзники предоставили им эту информацию? Каковы их мотивы? Что-то тут не так. Почему Саске делает это? Печать внезапно начала жужжать. По ее телу разлилось знакомое тепло. Теснота в груди ослабла, мысли ушли. Орочимару протянул ей руку и пустую транспортную бирку. —Не благодари меня. Это не моя информация, — сказал он. —Так что, второго вопроса не будет? Сакура спрятала координаты для возвращения на базу и задумалась над предложением. Сегодня она не собиралась задавать второй вопрос — она хотела оставить его на потом. Возможно, Цунаде попросит ее ответить на другой вопрос в будущем. Тогда отказать было бы разумнее. Но… может ли она сама понять, что ей нужно, вместо того чтобы делать все ради Цунаде? Ради союзников? —Что это за печать? — спросила она, прежде чем успела убедить себя, схватив завершенную метку порта. Уголки губ Орочимару дрогнули, пока она переносилась в другое место. —Цунаде знает, что это такое. Покажи ей и расскажи: кто наложил печать и кто был свидетелем, — сказал он. На следующий день после этого Сакура получила письмо от Наруто, которое занимало шесть страниц. Несмотря на обычную небрежность почерка, он явно старался писать медленно и разборчиво. Начиная с фразы: —Я в растерянности, не знаю, что делать. Письмо выражало его тоску и любовь к Сакуре. Он жаловался на отсутствие её рядом, извинялся за пропущенное её день рождения, выразил намерение праздновать его ежегодно, даже если она этого не захочет. Наруто также передал поздравления от других и упомянул о Тэнго, ниндзя из Кумо, который хочет познакомиться с Сакурой. Он сказал, что Тэнго странный и всегда выглядит сердитым, но Сакура может познакомиться с ним, если захочет. Кроме того, Наруто извинялся за долгое молчание, объясняя это ситуацией с запертой гвардией из-за подозрений на шпионаж. Он выразил своё сильное скучание по ней, призывая писать быстрее, если это возможно. Хотя у неё было всего два дня на подготовку к предстоящему нападению, Сакура прервала все свои дела, чтобы внимательно изучить письмо. Руки её так дрожали, что она едва могла удержать листы, поэтому куноичи аккуратно положила бумагу на стол и разгладила. В письме он сообщал, что находится в безопасности после уучастия в нескольких незначительных стычках, но ему повезло, что его не обнаружили. Скоро они с Би переедут в район базы Суна. Он умолял о встрече: —Пожалуйста, навести меня. Мне не позволяют прийти к тебе, но я так нуждаюсь в встрече с тобой. Иногда мне снятся сны, где я просыпаюсь а ты уже не рядом. Это для меня так тяжело — не видеть тебя. Моя тоска по тебе безгранична. Попроси Цунаде, я обращусь к Гааре. Гаара согласится. И у меня есть что тебе сказать, но не словами. Он добавил, что в Кумо есть ниндзя по имени Рашии, который, несмотря на свои 85 лет, рассказывает невероятные истории. Он поражался этому возрасту и обратил внимание на удивительную боеспособность старика. Подчеркнул, что сам не желает сражаться в таком возрасте, сравнивая свои переживания с Цунаде, когда её печать отключается. Наруто писал с тем же прямым и искренним стилем, который характеризовал его речь. Его слова были простыми и понятными, но в них чувствовалось сильное чувство любви к Сакуре. Глаза Сакуры наполнились слезами, и вскоре тяжелые капли начали капать на слова письма. Она задыхалась, когда чернила, обозначившие фразу «Спроси Цунаде», превратились в мокрые пятна, стекающие с её подбородка. Однако куноичи решила не позволить эмоциям разрушить то, что было в её руках. Внезапно кто-то вошёл в палатку. —Цунаде просит обновления по медицинской подготовке, — сказал Шино. Через мгновение она почувствовала, как он приблизился к ней. Рука легла на её плечо — крепкая, уверенная, но трепетная. —Что случилось? Ты пострадала? — спросил он. —Нет, со мной всё в порядке, — тихо ответила Харуно, поднимая письмо так, чтобы Шино мог видеть его через её плечо. —Я счастлива.— Её слезы были так обильными, что она едва могла дышать. —Как он? — быстро спросил Шино. —Он жив? Все хорошо? —Да, он жив. Хорошо. Я… я думаю, хорошо, — ответила Сакура, пытаясь взять себя в руки. —Как… он упомянул Хинату? — Шино задал вопрос почти с извинением. —Я уже три недели не слышал о ней… Сакура улыбнулась через плечо. —Наруто сказал что у неё всё хорошо. Она помогает в медицинской службе на базе Кумо. Наруто упомянул, что у них там маленький 'бэби-бум'». Куноичи рассмеялась, но смех смешался с плачем. —Наруто не смог доходчиво объяснить эту деталь, но я уверена, что Хината сможет прояснить её в своём письме. Рука на ее плече сжалась, и Харуно почувствовала, как ее тело расслабляется. Затем тепло отступило, Шино шагнул обратно к входу палатки. —Я смогу удержать Цунаде на пятнадцать минут, прежде чем она придет за отчетом. Попробую попросить Какаши о помощи. Может быть, это позволит нам немного задержать ее, — объявил он. —Спасибо, — благодарно ответила куноичи. Ее глаза скользили по следующей странице, словно пустыня поглощает воду. —Райкаге сообщил о победе наших союзников над Мадарой в Стране Воды. Я спросил его, как они узнали о местонахождении убежища и почему не начали действовать раньше, если уже знали. Мне кажется, что нам что-то скрывают. Я знаю, что ты бы быстро разобралась в этом… Жаль, что тебя здесь нет. Ненавижу, что мы застряли здесь, как в клетке. Никто не говорит мне, участвовала ли ты в битве. Но я уверен, что ты участвовала, потому что слышал, что мы потеряли очень мало людей. Я попросил Гамакичи проверить, и он сказал, что Кацую подтвердила, что ты была там. Надеюсь, у тебя все хорошо. Будь осторожна и возвращайся ко мне как можно скорее. Первые два нападения произошли в Стране Огня и Стране Ветра, почти одновременно. Враг снова атаковал небольшие, незначимые города. Гаара приказал провести расследование, убежденный, что Мадара не стал бы тратить время и войска на такие места. Сакура согласилась. Эти города были домом для тысяч беженцев, но они не имели стратегической важности и были неизвестны никому. Тоби был заметно отсутствующим, а силы, отправленные к стране Огня, были ослаблены. Единственный генерал, Хидан, вел вражеские войска на родину Сакуры. Несмотря на то, что в этой битве обе армии были значительно меньше, бой продолжался долго. Уничтожить крупные силы противника, которые были плотно сгруппированы, было несложно. Но расправиться с небольшими группами шиноби, которые были разбросаны по большой территории, было гораздо сложнее. В Страну Ветра вторглись два генерала. Один из них, человек по имени Кадзура, был вторым командиром. Сакура знала, что у него был особый кеккей-генкай, но он, похоже, лучше подходил для участия в малых боевых операциях, чем для крупномасштабных сражений. Он был опасным бойцом с высокими боевыми навыками. Кадзура был частью группировки шиноби, которая присоединилась к войне поздно, понимая, что придется выбирать сторону или погибнуть. Его безжалостный подход и предполагаемая вражда к Казекаге помогли ему быстро продвигаться по карьерной лестнице. Саске Учиха стал первым военачальником выступившим против дивизии Суны. Казекаге предупредил свою армию о его прибытии перед битвой, чтобы избежать паники. Через несколько дней эта новость распространилась среди остальных союзных войск. Саске Учиха вернулся. Саске вернулся. По сообщениям, он появился на поле боя без маски и вооружения. На нем были только черные брюки и рубашка с длинными рукавами. По оценкам, он был не менее беспощадным, чем два года назад, и говорили, что он совершал невозможное. Он телепортировался по полю боя. Он мог погрузить целые отряды в одно гендзюцу. Его дзюцу использовало гравитацию, притягивая все вокруг себя. Дивизия Суны с трудом отстояла ничью, понеся огромные потери. Подразделение Конохи сражалось с Хиданом гораздо эффективнее, чем ожидалось, но все же понесли значительные потери, особенно в Сангошо. Когда битва подходила к концу, Шикамару исчез. В течение почти двух дней никто не мог его найти, но Нара выполнил свои обязанности на высшем уровне, несмотря на отсутствие главного связующего и главного медика. Шизуне была опытной целительницей, но она была лишь лейтенантом и не совсем подходила для роли командира полевой медицинской службы, которая была ей назначена. Сакуре было приказано не участвовать ни в одном из сражений. Она не могла помочь Суне из-за правила, установленного в начале войны, которое запрещало ей участвовать в боях, где присутствовал Саске. Несмотря на возражения Шикамару, стратеги признали атаку на Страну Огня недостаточно значимой, чтобы вызвать Кацую. Она не возражала против присутствия Кацуи даже в незначительных стычках. Однако было решено, что Сакура и Цунаде будут использовать чакру своих печатей только в крупных сражениях, чтобы не истощать свои резервы перед предстоящими схватками всей армии. Таким образом, Сакура и Цунаде занимались медицинским обслуживанием армий Суны и Конохи. Они установили палатки для медиков и призвали на помощь всех шиноби с медицинским образованием, находящихся на базе. Тяжелораненых перевезли в палатки, а менее тяжелораненых оставили на открытой местности вблизи точки телепортации, ожидая ближайшего медика. Бегуны с полей сражений в Стране Ветра и Стране Огня доставляли пациентов обеих сторон конфликта, чтобы облегчить нагрузку на полевые медицинские службы. Погибших помечали и перемещали в специальное место за пределами базы для последующей обработки после завершения битвы. Сакура была ценным звеном в этой работе. Занимая должность старшего медика в армии после Цунаде, она быстро выросла в лидера. Однако в этой позиции она чувствовала свою несостоятельность. Когда легко излечимые ранения смешивались с тяжелыми, куноичи сожалела, что не может находиться на передовой. Если бы она управляла полевой медициной, не было бы необходимости выводить шиноби с легкими травмами из строя в базовой медицине. Этот подход оказался неэффективным и затратным. Сакура была уверена, что союзники не смогут победить Мадару, если будут продолжать концентрировать свои силы на базах. Новая блиц-тактика врага, состоящая из пяти сражений в быстрой последовательности, истощит их войска. Сакура подозревала, что Мадара изменил свои планы. Он, похоже, хотел закончить войну как можно скорее. Но Сакура не могла думать о планах Мадары. Она была слишком занята лечением раненых. Ей некогда было заниматься исследованиями, изучением различных релизов или анализом психики людей. Сакура чувствовала, что война лишила ее шанса стать интеллектуалкой. Она мечтала о том, чтобы посвятить себя изучению дзюцу, но война не оставляла ей на это времени. Сакура не могла позволить себе мечтать о том, чтобы стать кем-то другим. Она должна была стать медиком. Сакура-медик работала без устали. Она создавала новые дзюцу и восстанавливала тела, не задумываясь о том, насколько они новы. Желание исследовать и совершенствоваться, которое всегда было в ней, девушка подавляла. Ей было приказано лечить, и она выполняла свой долг. Медицинское обслуживание базы для двух сражений было очень тяжелым. В Стране Воды было гораздо больше раненых, но там была Кацую, которая поддерживала их состояние. Здесь же шиноби снова впадали в критическое состояние, как только Сакура уходила из палатки. На базе не хватало медиков, чтобы справиться со всем потоком раненых. Даже Цунаде была вынуждена оставить командование боем, чтобы посвятить себя медицине. На тех, кто мог вернуться в строй, ставили желтые метки, а на тех, кто погиб, — черные. А искалеченные и кричащие тела продолжали прибывать. Второе собрание Каге, состоявшееся неподалеку от прежней территории Такигакуре, прошло в напряженной обстановке. Каге собрались в задней комнате старого отеля, который был давно заброшен. Обычно для таких встреч использовалась более безопасная комната, но она оказалась слишком мала для всех присутствующих. Круглый стол, за которым они сидели, был сделан из пыльного дуба. На нем стояла неуклюжая композиция цветов, которую Тсунаде быстро выбросила в окно, занавешенное плотными темно-зелеными шторами. Только один из трех потолочных светильников светил, создавая странные тени на присутствующих. Комната выглядела как место для тайных встреч или скрытых сделок, а не для важного заседания военных руководителей. Гаара сидел неподвижно, его лицо было каменным. Его сестра Темари стояла за спиной, выражая сдержанное негодование. —Как он может быть нашим союзником, если он уничтожил сотни наших шиноби? Неделю назад ты сообщил нам, что он сбежал. Либо ты врал, либо с тобой играют, либо ты просто глуп, — выпалила Темари, не скрывая своего раздражения. Сакура, стоявшая рядом с Какаши за спиной сидящей Цунаде, положила руку на плечо Хокаге. Какаши попытался разрядить обстановку. —Давайте не будем переходить к оскорблениям, — сказал он. — Мы должны сохранять спокойствие. Битва и смерть вызывают сильные эмоции, но мы не можем позволить им затмить нашу дружбу. Дивизия Суны понесла большие потери, и мы сожалеем об этом. Но мы должны… —Нет никаких но, — перебила его Темари. — Твой ученик убил наших людей. Твой товарищ по команде начал эту войну. Это провал… —Хватит, Темари, — сказал Гаара. Темари замолчала. Ее рот сжался в тонкую линию, а на лице не было ни одной эмоции. —Я прошу прощения, Какаши и Хокаге, — извинился Гаара. — Последние потери были тяжелым ударом для моего народа и моей сестры. Надеюсь, вы поймете. Сакура положила руку на руку Какаши и крепко сжала ее. Он встретил ее взгляд и медленно кивнул. В комнате присутствовали только три представителя Конохи; Сакура была здесь в качестве связного в соответствии с соглашением с Орочимару. Она не могла высказываться, если это не касалось информации из ее трех источников. —Мы все понесли потери в этой войне, — подчеркнула Мизукаге. — У нас есть общий враг, и это не кто-то из этой комнаты. —Согласен, — сказал Райкаге. — Если мы покончили с драмой, давайте перейдем к стратегии. —Доступная информация на данный момент заслуживает доверия, — произнесла Темари с насмешкой. — Независимо от вашего личного мнения по этому вопросу. Следующие две атаки запланированы на Страны Молнии и Земли. Они произойдут через неделю. Ничто не указывает на то, что эти нападения не состоятся. В дивизии Кумо будет только один генерал, но на стороне деревни Камня будет двое. Готовы вы, Цучикаге? —Это разумное предположение, — откликнулся Оноки. — Я намерен принять участие в битве. —Несмотря на наше несогласие, — добавил Акацучи. —Несмотря на то, что мы ранее придерживались другого мнения, — поддержала Мизукаге, — мы все решили, что участие в мелких сражениях слишком рискованно для любого из Каге, Цучикаге. —Мадара уже более двух лет не выходил на поле боя. Если бы он нуждался в нас, он бы напал на наши базы. Я не собираюсь продолжать сидеть в палатке, наблюдая, как гибнут мои шиноби, Мей, — старик скрестил руки. —Его отсутствие на поле боя не гарантирует, что он не появится, — отметил Казекаге. —Последний раз, когда один из нас вступил в битву, он уничтожил более шестидесяти процентов присутствовавших там. —Пусть сражается, если ему так хочется, — пожал плечами Райкаге. —Это его войска. Он рискует, он решает. —Его советники не поддерживают его решение, поэтому это не так просто, — Мизукаге откинулась на спинку кресла и обратилась к Цунаде. —Итак, мы разделились мнениями. Что скажешь, Цунаде? Пальцы Хокаге стучали по столу. Сакура знала, что Цунаде испытывает глубокое недовольство политикой, предписывающей Каге не участвовать в небольших сражениях, несмотря на то, что она проголосовала за это решение, когда оно было принято. Цунаде вздохнула. —Мы обсуждали это множество лет. Как сказала Мизукаге, мы достигли соглашения. Мы не можем изменить политику только из-за того, что она нам не нравится. Никакие изменения в ситуации не заставляют нас менять этот курс. Цучикаге недовольно хмыкнул. —Цучикаге, согласно соглашению Каге, ваш голос остается неизменным. Нужна ли Иве помощь в предстоящей битве? — спросил Гаара. —Может быть, и без меня. У Суны было дело с двумя генералами. Есть ли у вас дополнительная информация? Казекаге и Темари обменялись взглядами. —Это был тяжелый бой, — признал Гаара. — Саске Учиха, похоже, стал сильнее за время своего отсутствия, но его запасы чакры быстро расходуются из-за новых дзюцу, о которых мы уже сообщали. Возможно, мы понесли бы еще большие потери, если бы он не покинул битву так рано, как это случилось. —Сколько времени он продержался? — спросил Даруи. —Почти шесть часов активного наступления. В комнате воцарилась тишина. Некоторые взгляды были обращены на Сакуру, но она сохраняла безэмоциональное выражение лица. Все присутствующие знали, какое значение имел для Сакуры Саске до того, как он стал ее источником. Никому не было секретом, что члены команды номер семь всегда отстаивали своего нукенина от любых клеветнических высказываний, даже если он был на стороне врага. —Был ли он ранен? — поинтересовалась Цунаде. Сакура сохраняла безэмоциональное выражение лица, но ее сердце сжалось. —По нашим данным, Саске покинул поле боя из-за истощения чакры. Наши сенсоры заметили, что уровень его чакры резко упал до опасно низкого уровня. Несколько шиноби попытались его остановить, но он заманил их в гендзюцу и исчез. Когда шиноби очнулись, они подумали, что умерли. —Мы не знаем, где будет находиться какой-либо из генералов. Учиха может напасть и на Страну Земли, и на Страну Молнии. У нас с последней есть давняя история, — с горечью сказал Райкаге, обращаясь к Сакуре. —Не можешь ли ты узнать что-нибудь о его планах? Где и когда он будет находиться? Сакура покачала головой. —Наши встречи происходят по инициативе одного из контактов. Из-за того, где они происходят, мне было бы опасно пытаться их инициировать —Понятно. В любом случае, дивизия Кумо готова справиться с генералом и двумя-тремя тысячами солдат, даже если придут отряды Учихи». —Он не придет один, — выпалила Сакура, прикусив язык, чтобы остановить себя, но было уже поздно. Все присутствующие в комнате обернулись к ней, в помещении воцарилась гробовая тишина. Харуно хотела сказать: —Он не подонок. Именно благодаря ему мы получили информацию. Только благодаря ему мы избежали поражения в этих битвах. Смотря на Какаши, Сакура молча попросила его поддержать её. Все, кроме него, уже устали от того, что она и Наруто упорно защищали своего товарища по команде. Никто бы не услышал этих слов, если бы они произносились из её уст. Какаши, кажется, понял, что она хотела сказать. Сакура уловила мгновенное расцветание его взгляда, знакомого взгляда, который он обычно проявлял, когда решал сделать что-то для неё. Но за последние годы такие моменты случались всё реже и реже. Он легко положил руку ей на плечо и взглянул на присутствующих за столом. — Я понимаю, что в такие моменты сложно забыть прошлое, Райкаге. Особенно когда ситуация выглядит так, будто Саске играет против нас. Однако давайте помнить, что он предоставляет важную информацию для нашей армии. Он должен продолжать свою игру перед Мадарой, чтобы мы не потеряли нашего источника, а он — свою жизнь. Несмотря на свои действия против нас, для союзников он остаётся важным. —Он террорист, — возразила Темари. —Если бы он не атаковал наши армии по приказу, Мадара заметил бы, что что-то не так, — возразил Какаши. —Он был террористом ещё до последней битвы. —Но это было в прошлом. Темари презрительно усмехнулась. —Ты говоришь о необходимости холодного рассмотрения вопросов, Какаши. Но вы оба так быстро приняли сторону Учихи, который бросил вас обоих. —Темари, пожалуйста, — вздохнул Гаара. — Не надо. —Да, оставим это, — согласилась Мизукаге. — И хотя частично Какаши был прав. На данный момент молодой Учиха полезен. Мы должны отдать приказ не убивать его. Пусть он будет захвачен живым и скрыт, чтобы, если его поймают наши войска, мы сможем вернуть его Мадаре, прежде чем это станет заметным. Цунаде подняла руку. —Поддерживаю. —Я тоже. Дам приказ сразу по возвращении, — сказал Оноки. —Я выпущу такой приказ, но если парень снова придет ко мне лично, я не обещаю не убить его, — заявил Райкаге. — Теперь вернемся к битвам. Цучикаге, нужна ли помощь Камню или нет? Мы заканчиваем это совещание. —Куротсучи, вероятно, справится, но нам не хватает медиков. —У Суны и Конохи есть общая медицинская база. Ива и Кумо могут использовать ее, — сказала Цунаде. — Расстояние может стать проблемой, но я уверена, что мы найдем подходящее место заранее. Коноха направит несколько АНБУ для защиты временной базы, если понадобится. —Мы можем оставить Ши в полевой медицинской части с костяком команды и укрепить базовую медицинскую группу для обеих битв, — предложил Райкаге. —У нас проблема с полевой медициной. Недавно мы потеряли нашего лучшего медика. Мы просим вас отправить Ши в Иву, чтобы он помог нам в битве. Мы вернем его обратно перед атакой на Молнию. Райкаге покачал головой, и между ними завязался спор. У каждого из них были веские аргументы. Райкаге не хотел рисковать лучшим медиком своей армии, который также был одним из лучших медиков в союзных войсках. Цучикаге же не имел на базе Ивы медика, который мог бы командовать полевой медициной, а без него его армия была бы практически обречена. Сакура почувствовала жгучую боль в животе. Она понимала, что Райкаге прав, но не могла смириться с тем, что снова будет сидеть в тылу, пока ее товарищи поражаются в битве. Она наклонилась к Цунаде и прошептала: —Хокаге, позвольте мне пойти в битву на стороне деревни Камня. Мои силы еще не исчерпаны. Я могу это сделать. Цунаде обернулась к ней. Все внимание было приковано к двум мужчинам за столом. —Как справляется медицинская служба базы с наплывом шиноби из Суны? Шизуне отвечала за медицину базы, пока Цунаде и Сакура отсутствовали. За два дня их отсутствия не было никаких жалоб. —Все в порядке, — ответила Сакура. — Вам придется подменить меня, но я смогу вернуться, как только битва закончится и боевая база закроется. Хокаге выглядела задумчивой и жестом попросила Какаши подойти к ней. — Что ты думаешь? — спросила она его. Какаши задумался на мгновение. — Ива нуждается в командире-медике. Если вы не разрешите Цучикаге принять участие в битве, им может понадобиться помощь Сакуры, чтобы минимизировать потери. Глаза Цунаде сузились. — И что ты выбираешь? Сакура заметила это во взглядах обоих своих учителей: Цунаде оценивала Какаши, способен ли он принимать сложные решения, учитывать стоимость жизни и балансировать важность защиты личности и общих интересов. Как будущий Хокаге, Какаши всегда должен придерживаться общего блага, а не отдельных частей. Сакура знала, что Цунаде предпочтет послать своего ученика, нежели согласится на выход Каге на поле боя. — Я приму ваше решение, Хокаге, — сказал Какаши. Цунаде покачала головой. — Ты знаешь, что я думаю об этом твоем принципе, Какаши. Очень хорошо. Сакура, спасибо за инициативу. Твоя ответственность делает меня гордой как твоего учителя. И помни, твоя безопасность важнее судьбы Ивы. Хотя я уверена, что деревня Камня справится, не позволяй себе быть пойманной. Поняла? Хокаге приказала ей оставить поле боя в Камне, если ситуация ухудшится. Сакура сглотнула, ощущая пересохшее горло. — Да, Хокаге. Цунаде вновь обратилась к столу, не произнеся больше ни слова. Голоса спорящих мужчин зазвучали громче с тех пор, как делегация из Конохи удалилась. Цунаде вскрикнула: —Эй! Прекратите и послушайте! Восемь пар глаз уставились на неё. —Сакура Харуно будет командовать полевой медициной на базе Ива. Цучикаге фыркнул: —Спасибо, Харуно. И вам, Хокаге. Наконец-то кто-то в этой армии понимает, что такое сотрудничество. Райкаге встал со своего места: —Ну что же, если у вас есть что сказать… Гаара ударил ладонью по столу: —Хватит! Решение принято. Обе базы должны вернуться и готовиться к предстоящей атаке. Нам нужно сохранять хладнокровие — Каге не должны спорить друг с другом в такое время. Я не должен вам об этом напоминать. Встав из-за стола, Гаара направился к двери. Остальные делегации тоже встали, чтобы уйти. Гаара остановился рядом с Сакурой. —Приходите в ближайшее время на базу Суны, — сказал он с деловым видом. Сакура подняла бровь, и он понизил голос: —Мне нужно, чтобы вы проверили кое-кого в медицинском отделе. В голове Сакуры всплыли слова из письма, написанного нечетко и трудночитаемо. —Я спрошу у Гаары. Гаара согласится.— Её сердце начало биться быстрее — неужели он предлагает ей встретиться с Наруто? —В медицинском отделе, верно? — спросила она. —Да, но я буду рад, если ты придешь и просто так. Ты можешь заходить, когда там тишина, — добавил он. Он улыбнулся и повернулся, чтобы последовать за сестрой к выходу. Темари, казалось, была настолько раздражена из-за Саске, что даже не попрощалась с Сакурой перед уходом. Это было необычно, ведь они дружили уже много лет, и Темари всегда спрашивала о Шикамару. Остальные члены группы тоже потихоньку расходились; Мизукаге и Чоджуро помахали ей вслед. Какаши и Цунаде коротко попрощались. Сакура впервые за последние три года участвовала в битве, где они не были командирами. От этой мысли по её позвоночнику пробежала холодная дрожь. Как будто почувствовав напряжение в воздухе, Какаши внезапно положил руку ей на голову. —Удачи. Всё будет хорошо. Цунаде не протянула руку. В такой толпе сверстников это было бы неуместно. Она сказала жестко, но для Сакуры это звучало как поддержка. Она хорошо знала Цунаде и понимала, что та часто высказывает худшее, когда испытывает сильные эмоции. Сакура отвесила небольшой поклон, пытаясь скрыть свои розовые щеки. —Спасибо, сенсей и всем шиноби. Цучикаге позвала её с порога. —Идём, Харуно. Нам нужно поскорее вернуться, чтобы ты смогла ознакомиться с нашими медиками.