***
— Да я вам точно говорю! — Неунималась Маринка. — Этот лысый у них там самый мутный! — Она находу засунула несколько долек мандарина в рот и невнятно продолжила. — Как выпучит зенки свои, и пялит стоит, не, ну ты видела, Ань? Идя по коридору, Аня не придавала никакого значения Маринкиным выводам, которые она делала уже, наверное, в сто первый раз. Переглядываясь через толпу студентов, Клопова искала нужный ей номер кабинета, пока за ней хвостиком шла Айгуль, держа скрипку. — Всё, стойте здесь. — Произнесла девушка, останавливаясь около нужной двери. — Я быстро. Постучав, Аня, так и не услышав ответа, зашла. — Светлана Анатольевна, — закрывая за собой дверь, Клопова смелыми шагами подошла к своей наставнице, не обращая внимания на других педагогов в профессорской — это же бред! — О чём ты? — Нахмурилась женщина, даже не посмотрев на ученицу. Она так же непринужденно продолжила пить чай, не отвлекаясь на происходящее. — Да знаете вы, о чём я! — Чуть ли не с криком произнесла девушка. — Как будто вы не видели! — Не видела что? Аня громко выдохнула. Она нервозно открыла сумку и, покопавшись в ней, достала мятый свёрток, который вчера содрала с афиши. Она с шумом положила его на стол преподавателю. — Вишнёвскую. — Нервно вскинув брови, пояснила Аня. Светлана Анатольевна отложила чашку с чаем, внимательно рассмотрев свёрток. — «Алла Вишнёвская. Возвращение на сцену». — Женщина ухмыльнулась, посмотрев на ученицу. — И что же тебя так смущает? Многие ждали её возвращения после того, как она потеряла память. Аню с ног до головы пронзил шок. — Вы правда не понимаете? — Честно говоря - нет. Аня нервно мотнула головой, пытаясь контролировать приближающуюся истерику. На глаза наворачивалтсь слёзы. — То есть... То, что произошло год назад уже вас не смущает? — Выравнивая свой дрожащий голос, Клопова презрительно посмотрела на женщину, на что та лишь вопросительно выгнула бровь. — Подкуп судей, моя мать, шрам на шее? Это уже не актуально? Женщина в напряжении посмотрела на Клопову. — Шрам на шее не у тебя, а у неё. И потеря памяти в гримёрке, тоже только у неё, так что не драматизируй. — Её голос стал более грубым. — Ах вот оно что! — Уже не сдерживая себя, Аня истерически улыбнулась. Она опёрлась на деревянный стол, за которым сидела преподаватель, и безумным взглядом пожирала её. Она убрала улыбку, позволяя слезам оставить кривую траекторию на щеках, и понизила тон в несколько раз. — Тогда нужно было попросить её, чтобы она резанула меня поглубже. Как себя. Чтобы у меня вообще больше не было возможности не то, что петь, но и говорить. Женщина пулей подскачила с места. Никто из присутствующих не то, что вмешаться, понять не успели, что происходит, как в Клопову врезалась шумная пощёчина. — Пошла вон. — Сухо ответила женщина, сдерживая прилив эмоций, и поднимая подбородок. Аня дрожащими пальцами держалась за красную щёку. К горлу прилип сухой ком и она уже ничего не смогла сказать. — Ну что там? — Спросила Маринка, догоняя подругу, как только та вышла из кабинета. — Я уезжаю домой. — Находу бросила Клопова, застегивая сумку. — Как это? — Айгуль выпучила глаза. — Вот так. Завтра отчисляюсь и сразу же уезжаю. — Почему? — Марина схватила Клопову за локоть, не давая идти дальше. Тем не менее, Ане не составило труда вырваться. — Это всё из-за оперы, да? — Нет. — А почему же тогда? — Айгуль растерянно пыталась понять причину и посмотреть на Аню, но опять бесполезно. — Светлана Анатольевна, видимо, тоже здесь больше не работает. Это значит, что и мне находиться тут не за чем. — Что? Но, как? Почему? — Марина уже не контролировала так сильно её интересовавший поток вопросов. — А сейчас куда ты пойдешь? — Поинтересовалась Айгуль. — В милицию. К Ире. Скажу, чтобы она позвонила или написала отцу о моем отчислении. Сама потом приеду и всё объясню. — Кто такая Ира? — Шепотом поинтересовалась Айгуль, приблизившись к Марине. — По-моему, сводная младшая сестра её отца, что-ли?... Получается она ей... — Тётя? — Да, точно. Аня забежала в комнату, переоделась, и через минуту вышла, направляясь к выходу из консерватории. — Ты точно не передумаешь? — Остановила её Марина и жалостливо посмотрела ей в глаза. Айгуль стояла рядом и с надеждой смотрела на Клопову. — Я уже всё решила. Меня тут ничего не держит.***
Постучавшись в нужную дверь, девушка увидела перед собой неприветливую кудрявую женщину, которую видела только пару раз, когда приходила к Ире на работу. Отказавшись от чая, Клопова предпочла просто подождать родственницу, слушая нагнетающий стук настенных часов. Спустя десять минут в коридоре послышались тяжёлые шаги и женские крики. Аня вопросительно посмотрела на женщину, на что та немногословно ответила - «мать одного группировщика». Парень, лет пятнадцати в прямом смысле влетел в кабинет, чуть не споткнувшись о порог, когда сзади его толкнула плачущая женщина. Она не была в возрасте и Аня сомневалась, что она не ухаживает за собой, но её щеки впали, морщины «украшали» всё лицо, под глазами свисали мешки. Густые волосы были заплетены в длинную косу, а сама она была на грани, чтобы не одичать от бушевавшей внутри истерики. Что касается парня - ничем не примечательный, схожий на самого обычного гопника. И, кажется, где-то она его уже видела... Следом за ними, словно рефлекторно остановив женщину, наконец, зашла сама Ира. — Кир, принеси воды. — Сказала она коллеге, усаживая почти обезумевшую женщину на ближайшее место и бросила взгляд на племянницу. — А ты тут откуда? — Аня только открыла рот. — Ладно, с тобой потом. — Да вы посмотрите, Ирина Сергеевна! — Вопила женщина, дрожащими руками хватаясь за сотрудницу милиции. — Как он может раздеть кого-то? Его, вон, самого кто хочет раздеть сможет! — Она подскочила с места, доставая лист бумаги. — Что? Что нужно написать? На чьё имя? Я всё подпишу, всё напишу, только скажите! Женщине принесли воду. — Светлана Михайловна, пожалуйста, успокойтесь. — Начала Ира. — Сядьте, выпейте. — Она подала ей стакан с водой. А может и не только с водой. Такая сцена продолжалась ещё около пятнадцати минут, когда Аня сидела и с ужасом смотрела на происходящее. Она не понимала, как можно портить жизнь собственной матери настолько, но потом, подумала, если бы её мать была жива... Она бы выглядела лучше, чем эта женщина? — Балбес. — Вставая с места, сухо проговорила женщина, устало взглянув на сына. Она мельком бросила взгляд на Аню, и та увидела столько отчаяния и безысходности, сколько не видела ещё в глазах ни одного человека. Дверь хлопнула. Ира устало потерла затылок, собирая все документы, подписанные только что. — Ну и зачем ты мать так доводишь? — Она посмотрела на парня, который все это время не отрывал взгляда от одной точки. — Андрей. Ты же маму любишь? — Молчание. — Я же знаю, что любишь. — Она мелько посмотрела в сторону, вспомнив о племяннице. — Точно, я и забыла про тебя. Парень, отвлекаясь, проследил за взглядом девушки и посмотрел на Аню, растерянно сидевшую в сторонке. — Вообще-то, я пришла поговорить с тобой, но... — Вообще-то. — Перебила Ира. — При подписании таких документов, которые сейчас подписывала эта женщина, свидетелей быть не должно. Только сотрудники милиции. Ты что тут делаешь? Аня решила не придумывать. — Я отчисляюсь. — Как это? Стоп, подожди... Тебе же нравилось здесь, и... И у тебя конкурс через три месяца, я слышала. — Это неважно. — Клопова опустила глаза в пол. — Я просто уезжаю. Без причин. И хочу, чтобы ты написала об этом отцу. — А сама? — Ира поднялась с места. — Что? Стыдно? Аня промолчала. Ира, зажмурив глаза, медленно и молча прошлась из стороны в сторону. Спустя время, она села на место. — Значит так, два недоделанных музыканта. Тебя из Казани я не выпущу. — Она указала на Аню. — Уедешь без спроса, позвоню отцу и скажу, что избила двух несовершеннолетних ребят. Аня подскочила с места. — Это было средством защиты! И откуда ты знаешь вообще? — Это неважно. Отцу твоему, я скажу по-другому. Знаю от свидетелей. Клопова в шоке рухнула на место. — Скажи спасибо, что я тебя так мягко отмазала. Могла вообще на учёт поставить и официально из города не выпустить, по основаниям закона. Теперь ты. — Она посмотрела на парня. — Стоишь на учёте. У тебя трудовые работы, объяснять не буду, сам знаешь за что. Работаешь каждый день после школы в местной библиотеке. Полки протираешь, полы моешь, в общем, объяснят. Я, кажется, твоего дружка туда на прошлой неделе отправила. К этому всему, чтобы не утратить свой талант, будешь ходить на уроки. — В музыкалку? — Нет. Я нашла тебе нового учителя по вокалу. Клопова Анна Васильевна. — Тётя Ира! — Аня снова вскочила с места. — Мы на это не договаривались! — А я и не собиралась договариваться. Вот тебе, считай, тоже исправительные работы. Смотри как я всё хорошо придумала. — Я не буду ни с кем заниматься. — Будешь, я прослежу. Если нет - придется поставить тебя на официальный учёт в милицию. А, точно! У меня ещё один такой же на учёте стоит, он вместе с тобой в библиотеке будет работать. Как же его... Миша, Миша... — Ералаш? — Парень вскинул брови. — Не знаю, как вы его там называете, но и фамилию не вспомню... Он тоже стоит на учёте. Аня, его тоже поучишь музицировать. А то у него только бабушка, а времени творить всякую ересь много. Вот пусть и займётся делом, может, хоть и бабушку на старость лет порадует. Вопросы? — Как я должна уследить за двумя гопниками? — Одному пятнадцать, второму четырнадцать. Тебе скоро двадцать. Не маленькая девочка, разберёшься. — А если они драться начнут, мне что делать? — Так говоришь, как будто сама драться не умеешь. Аня нервно вздохнула. — Ну ладно, тётя, спасибо. — Саркастично выдавила Клопова. — Прости, работа такая. — Ира мягко улыбнулась и Аня заметила, как пристально парень наблюдает за ее улыбкой, однако не придала этому значения. Встав со своего рабочего места, девушка сложила стопку с документами. — Не смею задерживать. Можете быть свободны. Выйдя из здания милиции, Клопова нервно теребила ремешок сумки. Да как возможно! Они всё-таки родственники! И как вообще можно так шантажировать людей! Ей не в милиции надо работать, а деньги из людей вымогать! Шантажистка! — Стой, подожди! — Донеслось сзади. Парень, поправляя шапку, выбежал навстречу Ане. — Ну? — Когда начнутся занятия? — Ты правда думаешь, что я буду с тобой заниматься? — Это неизбежно. У меня отчим тоже в милиции работает, ещё и Ира... — Ирина Сергеевна. — Твердо поправила его девушка. — Ну да, Ирина Сергеевна. В общем, надо заниматься. Иначе может дойти до того, что меня насильно запрут дома. — И что? Пацанов больше своих не увидишь? — Не увижу. — Ну и хорошо. Меньше вреда людям причините. Может, матери своей лучше сделаешь. — Аня развернулась и хотела было уйти, как парень продолжил. — А ты отцу своему тоже лучше сделаешь, когда он узнает, что ты побила двух несовершеннолетних детей? Она резко развернулась. — Не детей, а двух хадишевских, принявших меня за пацана, и если... — Да знаю я. Я из Универсама. — Так вот где я тебя видела. Тем не менее... — Тем не менее, факт есть факт. Если не сделаешь, что попросили, будет хуже, сама думай. — Парень подошел к ней, протянув руку. — Андрей. Ещё проще - Пальто. Аня в очередной раз нервно выдохнула и пожала руку. — Анна Васильевна. Ещё проще - Аня. Как же я не хотела связываться с вами... — Вслух протянула она. — Не хотела? Тогда почему Турбо просил, чтобы ты была с нами? Аню словно что-то дёрнуло. — Турбо просил за меня? — Ты не в курсе? Клопова закатила глаза. Вот ведь ещё одна проблема на голову! — Ладно, где там живёт твой Ералаш? Приходите завтра в консерваторию. В семь вечера. Там как раз маленький зал закрыт будет, вахтерше я скажу. Ира в любом случае придет, проконтролирует первый раз. Понял? — Понял. Тогда до встречи? — Ага.***
Выйдя из консерватории, Клопова уже не соображала что происходит. Она, естественно, знала, что гопники не фанаты классической музыки, но даже не думала, что отбить обычный ритм стоит для них столько сложностей. И ладно Пальто, он может играть, и, признаться, у него здорово получается владеть пианино, но Миша - это же вообще не его. И какой же бесполезной ересью она занимается! Зато Ира, радостная и довольная собой, со спокойной душой может идти и говорить матери Андрея, что он смог взяться за ум. Какая прелесть! Натянув шапку, девушка решила прогуляться недалеко от здания. — Эй, мелкота! Или как вас там называют? — Скорлупа. — Поправил Ералаш. — Да неважно. Я провожу вас, прогуляюсь хоть, и отойду после ваших «талантов». — Вообще-то это ты с нами, а не мы с тобой, чтобы провожать нас. — Миша сунул руки в карманы. — Ну да, конечно. — Ты сильно не обольщайся. — Вмешался Андрей. — У нас даже десятилетние дерутся получше некоторых старших из других группировок. — Мы хорошо натренированы. — Продолжил Миша. — У нас хорошие старшие. Аня только закатила глаза, но спорить не стала. Подойдя к какому-то дому, Клопова хотела было уже идти обратно, так как время до отбоя не резиновое, но её остановил знакомый голос, адресованный её собеседникам. — Эй, скорлупа! — В тени от фонаря показались две знакомые фигуры, и кто же это, как не обладатель серых глаз и новая Маринкина тема для разговоров? Почему когда что-то происходит именно эти двое постоянно крутятся вокруг неё? Да и вся эта банда ей совсем не нравится. — Почему вас не было сегодня на сборах? — Словно не замечая девушку, Турбо уставился на двоих парней. Зима стоял рядом, тоже, будто не замечая Клопову. — Мы были на исправительных. — Ответил Пальто. — Ты? — Зима кивнул Ералашу. — Я тоже. — Зима, забираешь их. — Валера уставился на него, кажется, не заметив его лукавой улыбки. Аня нахмурила брови, смотря им в след. Она примерно представляла, что бывает когда младшие ребята из группировок попадают под учёт и ходят на исправительные работы. Либо их сейчас изобьют, либо поговорят, а потом изобьют. Не сильно, но достаточно, чтобы те не попадались милиции и не создавали лишних проблем. Аня вздохнула. — Опять спросишь с какого я района? — Саркастично спросила она, поправляя шапку. Турбо хмыкнул. — Нет, не буду. А то вдруг побьёшь меня. Девушка улыбнулась. — Не бейте их сильно. — Не будем. Они были с тобой, поэтому просто послушают нотации Зимы, получат пару подзатыльников и пойдут домой. — Ладно, тогда я пойду? — Я провожу тебя. — Не нужно, я могу сама... — Это был не вопрос. Куда мы идём? — В консерваторию. Они пошли в обратном направлении. — Ты там учишься? — Уже не знаю. — В смысле? — Я должна была сегодня уехать домой и отчислиться. Турбо посмотрел на неё. — Почему? — Слишком долго объяснять. Он поджал губы, мотнув головой. — А на чём играешь? — Я оперная вокалистка. А точнее «ложное сопрано». — Почему ложное? — Тоже долгая история. Оставшуюся дорогу они шли молча. Аня разглядывала снег под ногами, думая, что всё происходит слишком быстро. Она не сможет выжить в таком круговороте событий, если не уедет, но и уехать теперь она не может. Она всё брела и брела до тех пор, пока парень не остался позади. — Мы, кажется, уже пришли. — Послышалось сзади и, обернувшись, Аня осознала, что её собеседник стоит напротив здания, а она прошла главный вход, уйдя глубоко в собственные мысли. Вернувшись назад, Клопова обсмотрела Турбо с ног до головы. Спортивки, которые прикрывала тёртая куртка с меховым воротником, палёная обувь. Все руки в каких-то шрамах, синяках. Лицо, покрытое порезами и какими-то ранами, и волосы, вьющиеся, падающие на лоб. Он красив, правда, очень красив, и даже дело не в том, что он гопник, или ведёт неправильный образ жизни, она сама не лучше. Дело в том, что ей сейчас достаточно проблем. Сейчас он будет лишним. — Ну, я пошла. — Сказала она, после долгого молчания. — Пока. — Она повернулась, поднявшись на несколько ступенек. — Аня! — И почему так странно ощущается её имя именно в этот момент? Почему когда именно он впервые назвал ее по имени? Девушка обернулась. — Когда ты свободна? Она спустилась. «Прости, но я не могу ответить на этот вопрос. И не хочу». — Хотела бы сказать она, но вместо этого выпалила: — В субботу. После двух. Парень самодовольно улыбнулся. — Тогда я буду ждать. И что ты творишь, дурочка? — Пронеслось в голове, но Аня даже не обратила внимания на эту мысль. Гнёт проблем стал решаем мгновенно. Она зашла в здание и улыбалась чему-то, и правда, как самая настоящая дурочка.