Основной экзамен жизни

Юнги знал, на что подписывался, отправляясь к своему психотерапевту в очередной раз: никаких радужных облаков ему никто пророчить не станет. Терапевт, по привычке, похвалил в очередной раз за находку очередного воспоминания из параллельного измерения, нахмурив брови, когда Юнги показал фото заброшенного помещения: -Так это ж которое рядом с лавкой с лапшой, - Омега хмыкает, возвращая телефон обратно, и Мин кивает активно: -Ищу хозяина. Мне кажется, что мне нужно…Выкупить это помещение. Будто в нём ответы мои. Я не знаю. Может, их там нет. -Это помещение принадлежит моему мужу, - Мягкий ответ вынуждает доминанта вскинуть брови удивлённо: что, прямо…вот так вот прямо?! Вот так легко всё?! -Т-то есть…Как это? -Ну, мой любимый так трясётся над нашим сыном, что не придумал ничего лучше, чем выкупить эту заброшку, и устроить в ней капитальный ремонт. -З-зачем? – Юнги не уверен, что улавливает связь. Вернее, уверен, что совсем её не улавливает. -Чтобы жить там, пока наш Чонгукки не окончит университет. Я его вовремя отговорил, вот и стоит без дела помещение. Проблем с передачей ключей не будет, не сомневайся. Я с этим разберусь сам. Представляешь, насколько он на опеке уже пог… -Ты…Ты хочешь сказать, что Ч-Чон…Чон Чонгук- ваш…В…- Челюсть Мина планомерно отваливается к хренам, и, возможно, даже собачьим, когда он хлопает ресницами осоловело, разглядывая психотерапевта перед собой: то есть…То есть как это… -А ты моё солнышко откуда знаешь? – Доктор Ли уселся поудобней, грациозным движением подтянув свой пиджачок по талии: Полные губы разомкнулись в тёплой, солнечной улыбке, а глаза сощурились, проявляя морщинки по бокам. -Я…Я его п-преподаватель. -О. О-о, - Ротик омеги захлопывается тактично, когда он вспоминает, какими только прилагательными его мармеладушка не разносила в пух и прах загадочного профессора Мина, у которого экзамен пройти- всё равно, что вагон пирамид разгрузить.- Я…ты не переживай. Всё, что происходит тут, останется только тут. Мой сын никогда не узнает. -Было бы неплохо, - Юнги почёсывает затылок неловко, не зная, как реагировать на подобное: он, получается, все эти месяцы делился всем, что происходит в его жизни, с…С папой лучшего друга своего омеги?! – Но…Но я столько говорил тебе про Чимини, и… -Из твоих уст это “Чимини” звучит чертовски мило, профессор Мин, но я думал, что ты про кого угодно, а не п…- Улыбку Феликса прервало угрюмое и замкнутое бурчание Юнги: -Я атеист, а Чимин- ангел. -Чимини действительно ангел, но…Но я… -Возраст. Я знаю. – Взгляд Юнги виновато опустился в пол: Феликс определённо приложил руку к воспитанию Чимина, теперь это очевидно по движениям рук, по мягкости тона и по умению сглаживать углы. -Есть немного более важные вещи, чем возраст, Юнги. Это твоё…Раздвоение личности. Взгляд альфы- доминанта устремился вверх, врезаясь в раскосые глаза Феликса, который сцепил ладошки в замочек, приготовившись к серьёзному разговору. Юнги входит в бельевой магазин, не в состоянии выбросить из головы нежные руки Чимина, который, стоя в летней футболке, что оголила округлые локотки, трогательно заламывал пальчики, словно разминаясь перед финальным марш-броском. Юнги чувствовал себя хищником в засаде, когда в последний день перед каникулами, омега позволил себе обнаглеть, хныча в объятие о том, что теперь, на третьем курсе, будет видеть его реже, чем обычно. Часов для английского выделено катастрофически мало для третьекурсников, и у Юнги будет всего два часа счастья в неделю. Возможно, Мин Юнги бы отвесил себе подзатыльник, если бы позволил себе солгать о том, что не почувствовал извержение Везувия в тот самый момент, когда истинный обнаглел в край, решительно притянув его к себе за ворот пиджака, и впившись в его губы вопреки своему обещанию. Юнги тогда сжал его бок до побеления костяшек на ледяных от волнения пальцах, и отстранил его от себя с уверенным: "Прекратите, Чимин. Вы отлично знаете, что я не хочу этого допускать. Я думаю, я уже достаточно открыто это показал". Губы мужчины в тот момент покалывали то ли от того, что он так безжалостно рубил на корню, услышав диагноз от Феликса, то ли от того, что не дал себе податься вперёд, наслаждаясь тем малым, что имеется. Хотя на фоне всей его жизни этот поцелуй- не малое, а лава, бурлящая в жерле вулкана. Истинный омега потерял свой скетчбук в тот день. То ли потерял, то ли нарочно оставил- этого Мин Юнги разобрать не смог, пока не увидел, какими крокодильими слезами рыдал младший на его плече всего часом позже. Но уже поздно, чтобы что-либо менять: руки мужчины уже сделали то, что сделали. Юнги стыдливо поджимает губы, пряча за ними виноватую улыбку: стащил-таки, кошара наглый. Сразу видно: шартрез. Губы саднят от фантомного прикосновения, от воспоминания о том, как он разорвал их сладкий, жалобный поцелуй, на который так и не ответил, не позволил омеге впустить свой язык в свой рот, ощущая, как тот обиженно сжимает в пальчиках его плечи, стоя на носочках, и покусывает его губы, словно упрашивая на большее: нет. Теперь, после такого диагноза, Мин Юнги ни за что не позволит себе большего. Дождавшись с трудом, пока Чимин смирится с тем, что он не позволит себе ничего более, Юнги, сдерживавший в тот момент все последние силы, чтобы не толкнуть его на ту самую парту, совершая непоправимое, лишь мазнул губами по желанной щёчке, сцеловывая с неё солёную речку слёз: невесомо, незаметно. Так, чтобы Пак Чимин и не почувствовал, что истинный сделал это нарочно. Выпустив из аудитории Чимина, Юнги обернулся к учительскому столу, подумывая о том, чтобы открыть окно и проветрить помещение, которое заполонил феромон османтуса. Он бы и сделал это, если бы взгляд не скользнул по чёрной обложке скетчбука, оказавшегося под стулом: упал, очевидно, пока Чимин витал в облаках, прижавшись к нему всем своим дрожащим телом. Подойдя заинтересованно, Юнги улыбнулся, прикусив губу, и подобрал скетчбук, открывая его: каждый лист, каждый уголок, каждая частица пустого пространства этого альбома забита им. Сглотнув тяжело, Мин пролистал до последней страницы, отслеживая ход мыслей невинного котёнка: вот Чимин рисует его голую грудь, прикрывая её лепестками, тут - фокусируется лишь на глазах. На обороте Юнги пьёт Американо, прикрыв глаза от наслаждения, а ладошка Чимина протягивает ему...П-персик?! Глаза Юнги расширились в тот момент так, что никто бы и не поверил, что он азиат. Лихорадочно пролистывая скетчбук в поисках ещё хоть одной наводки, Юнги прицепился к двум страницам, что были склеены между собой. Мужчина прикусил изнутри щеку, сосредоточенно принимаясь отсоединять листы с точностью ювелира, и сглотнул тяжело, шипя на себя, когда увидел две красные линии крови, нарисованные омегой, на испещрённой шрамами груди. Рисунок был перечёркнут со всех сторон, явно причиняя дискомфорт Чимину, и Юнги посмотрел на дату внизу: день его гона. Аккуратные завитушки букв, сложившиеся в цельное предложение под единственным зачёркнутым портретом, врезались в сознание доминанта, путая его ещё сильней в тот день: Мы обязательно будем счастливы. Но сначала потанцуем. Раскрывая середину, Юнги осторожно, бережно достал все листы из обложки дрожащими пальцами, и спрятал их в свой дипломат: он будет изучать их днями и ночами, лишь бы только прийти к выводу хоть какому-то. Всё было бы легче, спроси он своего омегу в лицо: ты помнишь наше прошлое? Но это ведь очевидно: Пак Чимин не может, не станет тянуться к нему, если видит такие же сцены насилия, боли, крови, оскорблений...Голова у профессора шла в тот день просто кругом, и не только от поцелуя. Желая избавиться от черноты, которая его обволокла, но не показывать омеге, что видел скетчбук, Мин не нашёл ничего лучше, чем просто выбросить эту потрёпанную обложку, обещая себе строго, что купит ему новую, белую, лучше в сто раз, когда сможет выйти из тени своих кошмаров и страхов наконец. Чимин собственными глазами увидел позже обложку, когда уборщики переворачивали мусорные баки в мусоровоз, освобождая от грязи дня. Грязью дня себя в тот момент чувствовал Мин Юнги, понимавший, какую боль причиняет истинному, парадоксально избегая того, чтобы причинить ему ещё большую боль. Профессор Мин стоял молча, наблюдая за его реакцией, и распуская свой феромон, чтобы смягчить падение: глазки Чимина глядели в тот момент, между прочим, в направлении истинного альфы, который, по "случайному" стечению обстоятельств, стоял у него за спиной, попивая свой Американо, сунув руку в карман. Сжимая её до побеления костяшек, Мин старался дышать размеренно, разрываясь от боли за любимого,и стоял, словно истукан, боясь шелохнуться, когда Чимин разрыдался надрывно, жалобно хлюпая драгоценным носиком, уткнувшимся ему в руку, словно у него отняли самое важное на свете. Мин Юнги в тот момент ненавидел себя ещё больше, чем обычно. Сглотнув тяжёлый ком вины, и рой мыслей, которые кружились в голове неустанно, доминант погладил его по спинке, поджав плотно губы, и выдохнул тяжело, помогая ему пережить то, что сам и совершил, ради их общего будущего. Тряхнув головой, Юнги проходит мимо стеллажей, заметив любимую макушку омеги, который, очевидно, спорит о чём-то с друзьями. Оборачивается нехотя спиной, и ухмыляется довольно: примеряет ненужный шарф, стаскивая его нарочито раздражённо, а сам посматривает на Чимина, чьи пухленькие губки подрагивают очаровательно. Наверняка, втирает своим друзьям, что пора бежать отсюда, почувствовав феромон истинного поблизости. Обойдя почти весь отдел, Юнги останавливается около стеллажа с носками и нательными майками, когда к нему подходит Тэхён, что улыбается квадратно и пускает в пляс свой сладкий феромон: Юнги поджимает губы, чувствуя, как в животе заурчало от голода. Хочется накупить пончиков из Crispy Creme, и объесться ими. Запил бы сейчас свежим апельсиновым соком, или мо... -Здравствуйте, профессор Мин! - Ах, этот гибридный голос. Юнги вскользь посматривает в сторону Чимина и Чонгука, отводя взгляд: омеги стоят с вешалками всякого разного белья. Стыдно их в неловкое положение ставить. Он бы, может, с удовольствием посмотрел на то, что выбирают пальчики истинного, но боится, что завоет от безысходности, если вновь увидит что-то похожее на его прошлый выбор с лентами на бёдрах. -Добрый день, Ким, - Альфа бурчит это, проходя мимо Тэхёна, и лениво подбирая одну белую футболку своего размера. Хмыкнув, мужчина порылся среди стопки, достав ещё одну, такого же размера: он понимает, что до этого момента ещё жить и жить, но не может остановить свои руки: осознание того, что он стоит с истинным в одном бельевом магазине, будоражит сущность внутреннего альфы, который требует от него, чтобы Юнги ухаживал за Чимином хотя бы косвенно. Футболка, которую он обязательно положит отдельно от остальных, постепенно начиная собирать гардероб для своего омеги на свой вкус заранее, звучит как достаточно приличный способ ухаживания. -Ой, знаете, а Чимини у нас тоже майки любит, - Гибрид ляпнул это, словно мысли его прочёл, и встретился со скептическим взглядом мужчины, под которым скрывается накрученность волнения до предела: -Я рад. Ещё что-нибудь, или я могу быть свободен? -Ну, я это...Как лето проходит? - Студент не отстаёт, зыркнув в сторону, когда к ним подходит ещё один альфа, встав по другую сторону от Мина, который хмыкает, здороваясь: хорошо хоть, не за трусами шёл. Это же... -Спокойно и тихо, без лишних вопросов. - Альфа вскинул бровь, выбирая себе носки, и отошёл к кассе, обернувшись на секунду, - Ли Минхо, верно? - И что ж этому идеальному Ли Минхо не живётся в обществе альф?! -Да, профессор, - Минхо улыбается солнышком, кивая согласно. Юнги толкнулся языком в щеку, окинув его оценивающим взглядом, стараясь изо всех сил скрыть свою беснующуюся ревность: -На третьем курсе вам надо будет ходить на мои лекции. Уровень выше, и, соответственно, освобождение вам не светит. -С удовольствием буду ходить, профессор Мин, - Минхо кивает, обнажив счастливо кроличьи зубки, и Юнги слабо приподнимает верхнюю губу в ответ, словно показывая, что ему не так уж и интересно в обществе этой чрезмерно солнечной мелочи. -Вот и отлично. Всё, если допрос окончен, я пойду на кассу. -Д-до свидания, профессор Мин, - Тэхён заканчивает короткий диалог, который, Юнги более чем уверен, будет передан слово в слово его истинному. Улыбнувшись коротко, Юнги кивает, отворачиваясь, и направляется в сторону кассы, ухмыльнувшись: доминант улавливает гораздо больше, чем кто-либо сейчас в помещении, это очевидно. Заветная макушка Чимина появляется перед Юнги в самый подходящий момент для исполнения плана, и альфа учтиво пропускает истинного вперёд, улыбнувшись ему сдержанно, когда услышал робкое "здравствуйте" в свой адрес. -Здравствуйте, Пак. Вы проходите, я подожду. -Спасибо... У меня тут...Мало, в общем. - Чимин кладёт на кассу пару носочков с котятами, стыдливо буркнув кассиру, - Это вс-всё. Спектр эмоций профессора Мина при виде носочков варьируется от умиления до...возбуждения?! Юнги хмурит брови, отводя взгляд в сторону, и чувствует, как в груди становится тесно, когда взгляд, словно примагниченный, возвращается обратно к носочкам, что одиноко лежат на кассе: с котятами. Котёночек. Славный, сладкий котёночек. Робкий, застенчивый. Юнги возбуждает не мысль о том, как на нём будут смотреться носки: фетишистом на подобные вещи мужчина никогда не был. Однако, возбуждение, которое он испытывает, берёт своё начало от совершенно иной мысли: мужчина представляет себе, как окутал бы теплом своего хрупкого истинного однажды, как снабжал бы его всем, чего бы пожелала эта невинная душа, как следил бы тщательно за тем, как заботится о здоровье его омега. Покупал бы ему всякие шарфы, носки, свитера, всё, что угодно, кутал бы, как самую настоящую капусту, чтобы услышать довольный писк откуда-то из объятия. Вот, какие мысли дают ему это ощущение возбуждения: мысли о заботе и тепле. Мысли о здоровых отношениях и безопасности. -О, нет, это не всё. Про-остите, профессор Мин, наш Чимини кое-что забыл в примерочной, - Чонгук нагло обходит профессора, что вскинул бровь, и с облегчением грохает поверх несчастных носочков кучу белья: из альфы от вида вороха лент самых разных цветов воздух выходит, как из шарика, который сдувается постепенно. Это нечестно. Это слишком...Это слишком, одним словом. Носочки похоронены безнадёжно под ворохом белья, а истинный раскраснелся так, что на его бархатных, дрогнувших от стыда и волнения щёчках, можно и яичницу поджарить. Юнги представляет себе, как отбросил бы в сторону всё это бельё, которое так сильно смущает его омегу, и притянул бы Чимина к себе, обхватив ладонями его личико, поцеловал бы его хлопающие реснички, а потом- носик-кнопочку, утягивая в ласковое объятие свой самый сладкий на свете цитрус. Поджимая губы, он пытается контролировать мысли, успокаиваясь от ощущения тепла, что разливается по телу, и отводит взгляд в сторону тактично: бельё его не совсем сильно интересует. Мин Юнги, вообще-то, человек практичный. Да, это неплохие такие бонусы- прозрачное бельё определённо является его фаворитом. Чем больше ленточек и цепочек, тем лучше: кошачью натуру из себя не выпрешь. Только вид истинного в каких-нибудь тёплых, комфортных пижамах, возможно- даже плюшевых, светленьких...Вот, что нравится альфе гораздо больше. Домашняя обстановка, где никто не старается тебя удивить изысками каждый день. Определённо, Мину нравятся все эти ленточки на кассе, но он понимает, что тепло и комфорт его омеги стоят на пьедестале в его голове, и никакое прозрачное бельё в зимний мороз, допустим, его не переубедит в этом. -Ничего, я подожду. -Точно всё? - Кассир хмыкнул, чавкая жвачкой и надувая огромный шар, и лениво обвёл взглядом кучку людей, сощурив глазки на одном из них, ухмыльнувшись довольно: Юнги подмигнул ему незаметно от остальных, кивнув в сторону Минхо, который отошёл в сторону, чтобы подождать друзей, утянув с собой Тэхёна. О да, Мин Юнги это почувствовал практически сразу: превосходная совместимость. Он , конечно, не сваха, но ради успокоения собственной ревности, и не на такое пойдёт. Кассир лопнул очередной шарик, приподняв брови дважды в знак согласия с тем, что Минхо действительно его истинный, и принялся пробивать бельё. Я...Это не мо...не моё... - Чимин покрылся густым румянцем, выпучив глазки, когда альфа просто пожал плечами, умиляясь его реакции: -Ничего страшного. Я не смотрю, не переживайте. - Серьёзно, и это- тот самый смелый омежка, который целовал его в аудитории? Точно он? -Про...Простите. - Омега пискнул это стыдливо, быстро расплачиваясь, и отошёл в сторону, практически вылетая из магазина, ударив Чонгука сразу же пакетом по заднице. -Забавная компашка, - Кассир вздохнул тоскливо, глядя им вслед, сморщив носик от обиды: истинный в его сторону и не посмотрел, хотя явно учуял природную совместимость. -Могу помочь влиться. - Юнги отбивает чечётку по столешнице кассы, хмыкнув. -Это как? - Заинтересованный парнишка склонился, перевешиваясь немного через кассу, и шепнул, - Я Хан Джисон, кстати. -Я умею читать, - Альфа указал коротким движением указательного пальца на имя, написанное на кармашке рабочей униформы, и поджал губы, улыбаясь приветливо: истинный друга моего истинного -друг мой. -Я преподаю этой забавной компашке в университете. -И? -Не хотите перевестись? -То есть...как? -Я помогу с документацией. - О, да. Мин Юнги поможет со всем, даже свадьбу организует, если понадобится, только бы оттащить этого чересчур идеального Ли Минхо от своего ненаглядного. - От вас нужно просто согласие. -Шутите? Сами знаете, что сдохну, если откажусь. - Джисону, в принципе, наплевать даже на факультет: он готов на любой перевестись. Главное- маячить перед истинным, пока тот его не примет. Уж сильно жить хочется. Да и альфа крут, чего таить: кроличьи зубки и мягкая, заботливая улыбка покорили Джисона в считанные секунды. -Вот и отлично. Факультет филологии. Устроит? -Да хоть марсоходов, главное с этим сидеть за партой. Устроите? - Гибрид облизывается с готовностью, понимая, что подработка после переезда дала свои неожиданные плоды, и Юнги кивает согласно, пожимая ему руку: -Без проблем. Жду вас в университете с документами на этой неделе. Любое время с утра до обеда. -Я приду завтра. - А смысл тянуть белку за хвост? Хан выдохнул с облегчением, прикусив губу, - А это...Как его зовут? -Ли Минхо. - Доминант достаёт карту, оплачивая покупки, и прокашливается смущённо, - Вы не могли бы помочь выбрать... -Для омеги? -Да. -Что ищем? - Кассир посмотрел по сторонам, не обнаружив потенциальных покупателей, и отошёл от кассы, предупредив сотрудника, чтобы тот сменил его. Уверенным шагом направившись в отдел для омег, Джисон обернулся, увидев, как покраснели уши у альфы, что застыл, словно вкопанный, на месте, не смея переступать отдел для омег, - Вы чего? -Я...Как-то неловко перед своим будущим студентом. -Вы мне помогли, и я вам помогу. Фактически, я пока не ваш студент, - Парнишка пожал плечами, пальчиками перебирая бельё, и обернулся в сторону Мина, что осмелел, шагнув вперёд, - Так что ищем, и какой размер? -Размер М. Какую-нибудь тёплую пижаму. -Пижаму. Тёплую. - Джисон нахмурил брови, хмыкнув, и упёр кулаки в бока, склонив голову немного, - Летом? -Я наперёд? - Альфа улыбнулся застенчиво, сглотнув, и взглядом прошёлся по отделу, останавливаясь на плюшевой пижаме где-то около манекена. -Это же зима зимняя. -Ну она же наступит когда-то? -Это он, да? -Что? - Юнги кивает согласно, когда Джисон послушно подбирает пушистую пижамку, отправляясь к кассе, и цепляет две пары носочков в тон по дороге, словно намекая. -Тот омега с бельишком- ваш? -Нет. -Врёте. -Сколько с меня? - Мин не желает выдавать себя, и протягивает карту, когда гибрид согласно кивает: -Я буду молчать столько, сколько вы попросите. Это будет моей благодарностью за ту помощь, которую вы мне оказали. Альфа улыбается коротко, кивнув, и получает тщательно упакованную пижаму в пакете, попрощавшись с понятливым гибридом: что ж, возможно, день оказался удачным. -Вот, это мой м... -Хосок. - Юнги сглатывает, глядя на знакомые худощавые пальцы альфы, который протянул руку в знак приветствия, и Чон хмыкает согласно: -Мы знакомы? -Похоже на то...- Альфа щурится, подходя вплотную к мужчине, и склоняет голову, изучая его лицо: до боли знакомый голос, до боли знакомые шоколадные глаза и солнеч...-Ты и есть мой брат... Феликс, это он. - Мин оборачивается к Феликсу, что сощурил глазки, подходя к ним ближе: -Вы уверены? -Более чем. - Доминант хрустнул шеей, поиграв желваками, и прикусил губу,- Я...Я могу вас...Обнять? -Обнять? - Тактильный Хосок улыбнулся, взглянув на мужа, который ему кивнул согласно: позволяй всё, что попросит этот альфа. Раскинув руки в стороны, Чон позволил Юнги обнять себя, прикрывая глаза доверчиво. — Хосок. Открой. Дверь. — Юнги чувствует, что может выдернуть к хренам дверь, но пытается держать себя в руках. — Юнги… тебе лучше… ох-х, нет, малыш, потерпи немного, сейчас… — Хосок то переходит на тихий шёпот, то обращается громким, дрожащим голосом. — Вам лучше оставить нас одних нена…оо-о… даже так…ч-чёрт… это просто… Чимини… — Чимини, открой!!! — Юнги стучит яростно, боясь за брата, который уже включил воду на всю катушку в ванне, приглушая лишние звуки снаружи: им со скулящим Чимином они сейчас абсолютно не нужны. — Ну же, малыш, открывай, я не сделаю больно!!! — Ты пугаешь его, Юнги. Отойди от двери. — Какого, нахуй, — Юнги шагает тяжело в спальню брата, открывая дверь и застывая на месте, словно вкопанный: Чимин и Хосок, явно обнажённые, лежат под какой-то полупрозрачной простынкой. Хосок обнимает со спины крепко Чимина, трогательно носиком тычась в его шею: явно вылизывал, пока не уснул. Чимин спит сладко, даже не думая просыпаться. Юнги видит, как у него перед глазами рушится абсолютно всё, что так долго строилось, когда утыкается устало, обречённо, совершенно раздавленно и убито в грудь гибрида, который его обнимает, поглаживая по спине, глядя на своего мужа, уснувшего с переплетёнными худенькими пальчиками с Чиминовыми, прижатыми к животу младшего. Где- то на краю простыни его лисий прищур видел высохшие следы то ли спермы, то ли смазки. Запахи омег настолько концентрированные, что понять, кому именно она принадлежит- просто невозможно. — Я не могу. — Чего не можешь? — Намджун улыбается, глядя заискивающе на Юнги: похоже, удаётся. — Я не могу думать о детях сегодня, после всего этого, Джун, — Юнги заходится слезами впервые в жизни, пытаясь их проглотить, нервно отбрасывая подушку куда-то в сторону телевизора, — если бы это был альфа, я бы не сходил так с ума, а просто прикончил бы его, понимаешь?! — Мин сглатывает тяжело, опустошённым взглядом смотря в стену, еле шевеля губами, — но это мой брат. И я ничего не могу сделать.* -Эй-эй...Тише, друг, ты чего? Ликс, он что...Он... -Всё в порядке, родной, - Феликс успокаивает мужа, помогая ему усадить альфу на лавку перед заброшенным помещением, - Он просто вспоминает. -Вспоминает? -Другое измерение. - Омега открыл крышку, протягивая бутылку воды Юнги, который кивнул благодарно, закашлявшись, и принялся жадно осушать её, дыша через раз. - Сейчас будет лучше. -Ты уверен? Он не похож на того, кому стало лучше, - Хосок манерно опускает уголки губ, нахмурившись, и сжимает ладони в кулаки, не зная, чем помочь мужчине перед собой, когда тот смотрит на него затравленно, шепча одними губами: -Ты...Моего омегу... -Что-что? -Ты спал...С Чимином... - У Юнги от воспоминания перекосило побледневшее, как полотно, лицо, когда Феликс вздохнул, поджав губки, и погладил его понятливо по предплечью: -Юнги, тебе надо сосредоточиться. -Я видел. Своими глазами, я...Но... - Мин смотрит на альфу перед собой, понимая, как глаза застилают слёзы непрошеные, и зарывается в плечо своего терапевта, надрывно заскулив от боли, - Почему так много...Почему так много голосов?! -Потому что это раздвоение, Юнги, - Феликс поглаживает его утешающе по крепкому плечу, когда Хосок шепчет позади: -Я бы никогда с Чимини...Он же мне как сын. Юнги кивает согласно, понимая, что у него нет права срываться на альфе перед собой: да он в этом измерении и не омега даже. -Почему...Почему раздвоение... - Альфа хватается за голову, слыша, как собственные крики и звон осколков всё ещё топят нещадно его сознание, и Феликс сглатывает, выдыхая обречённо: -Ты сказал, что помнишь, как насиловал своего омегу. -Слишком отчётливо. - Юнги стискивает челюсти, стараясь совладать с эмоциями, и царапает кожу вокруг больших пальцев, дёргая нервно левой ногой. -Учитывая вашу особую связь печати, ты...Ты причинил печати слишком сильную боль, за которую откупаешься, Юнги. -Но... -Тебе надо пережить всё, что даст тебе печать, чтобы избавиться от раздвоения. Твоя раздвоенная часть- твоё тело, которое помнит на подсознательном уровне боль, которую ты причинил своему истинному. Печать подобных проступков не прощает. - Феликс вспоминает всё, что изучал, чтобы прийти к данному выводу, и смотрит на мужа, который понятливо кивает: -Я подарю тебе эти документы. Не хочу продавать то, что мне не нужно, а тебе- жизненно необходимо. -С...Серьёзно?- Для Юнги нет никакой разницы, какую сумму выплачивать: с чёрной картой не так уж и сложно это сделать. Шартрез просто шокирован степенью понятливости и стремлением к помощи, которые излучает альфа рядом с ним. -Раз мы в том измерении- братья, полагаю, так братья и поступают? -Хосок, я...Хосок, но я не по... -Послушай, друг, - Хосок придвигается, остановив рукой дёргающуюся ногу мужчины, - Я не знаю, что натворил в том измерении, но уверен в том, что ни за что не стал бы с Чимини...Это невозможно. Чимин для меня- крошка- ангелочек, не более того. Я бы не стал ему вредить. -Я не знаю, что вижу, Хосок, не знаю!- Юнги качает головой, словно отрицая свои воспоминания, словно пытаясь вытеснить их из головы, - Я не знаю, что это! -Тшшш, - Феликс урчит, пытаясь успокоить мужчину, но мало что выходит: Юнги на взводе от собственных воспоминаний. - Ты обязательно разберёшься, Юнги. Обязательно. Дай себе время. Вот видишь, ты уже видишь больше, чем раньше. Значит, тебе надо ещё немного...Ещё немного совсем вспомнить. Юнги устало проводит по щеке ладонью, кивая согласно: надо собраться. Надо собраться, и разобраться во всём. Впереди целое лето. Может быть, что-то да и получится. -Я боюсь навредить ему. -Ты можешь навредить ему, если вступишь в отношения в подобном состоянии. - Хосок, знающий сладкий и спокойный нрав Чимина, даже не сомневается в этом: что бы не сделал истинный альфа, Чимин закроет на это глаза, подставляя вторую ангельскую щёчку для удара. Такой уж он всепрощающий омега: жертвует собой, ради счастья. Всегда будет таким. И это катастрофически опасно для Чимина в случае с Юнги, с трудом контролирующим вспышки гнева, сходящим с ума от неясности воспоминаний, которые могут нахлынуть даже от простого соприкосновения со стаканчиком мятного фраппучино в Старбаксе, прямо за углом от университета. -Хосок прав, Юнги. - Терапевт поджимает губы, тоскливо глядя на альфу: хочется помочь, но это- всё, что они с мужем могут сделать пока что. - Тебе нельзя торопиться. Чимин не убежит от истинности, поверь. Он всю жизнь мечтал встретить истинного. - Омега улыбается, вспоминая разговоры с Чонгуком, который дружил с парнишкой ещё со школы: Пак Чимин никогда не говорил ему, что с детского дома, пока не исполнилось восемнадцать, и не вытурили. Только тогда пришлось обратиться к Тэхёну за помощью, и друзья узнали, что Чимин на самом деле - не приезжий из Пусана, как они негласно считали раньше. Омега стал частым гостем в доме Чонов ещё в школьное время: всё помогал Чонгуку с учёбой, пытаясь поднатаскать во всём до такой степени, что Чонгук, похоже, вдохнул в себя часть его сущности, перенимая кошачьи повадки. -Что мне...Что мне делать с... -Оставь всё, как есть. Не отталкивай его от себя, Юнги. Но не позволяй приблизиться ещё сильней, это может быть опасно. -Я...То есть я могу...Повторить?- Взгляд Юнги становится сосредоточенным, когда он смотрит перед собой, на помещение, заколоченное гвоздями, и Феликс шепчет в летний ветер: -Да. Если ты не разберёшься до конца, вспышки воспоминаний и гнева будут тебя подъедать, и ты будешь срываться на нём, что чревато последствиями хуже, чем то, что происходит в твоих воспоминаниях. Тебе надо собрать всю картину. -Я помню...Я только плохое помню, - Доминант склонил голову, получая ключи от Хосока, и направился шатающейся походкой к двери, открывая её: гвози оказались забиты короткие, для виду, чтобы никто и не подумал вскрывать дверь ключом. Всё гениальное- просто. Войдя в пустое помещение вместе с врачом и его мужем, Юнги встаёт посередине танцевальной студии, сглотнув, когда смотрит в зеркало, столкнувшись со своим растерянным взглядом. Переводит его на Феликса, который прикусил губу взволнованно, держа за руку мужа, - Почему? -Потому что в эти моменты у тебя был наибольший выброс адреналина. Потому что белая печать мстит тебе за твоего ангела. Полагаю, тебе надо вспоминать всё, что возможно, чтобы очиститься, и дать себе шанс не совершать подобного более. -Но я же...Я смогу? - Мин смотрит так жалобно, что никто на свете и не догадался бы, что перед парой сегодня стоит доминант, опустившийся на колени, сдерживающий слёзы: Мин Юнги не уверен в том, сможет он, или нет. Хочет быть, но не получается: голоса в голове перекрикивают друг друга, смешиваясь в гул, который невозможно разобрать. -Ты сможешь, Юнги. Обязательно сможешь. Два месяца чистейшего эмоционального ада не увенчались успехами: Мин Юнги не смог больше увидеть ровным счётом ничего, кроме какого-то Парижского балкона, мелькнувшего в сознании яркой картинкой. За картинку не уцепиться: дальше этого Юнги не продвинулся, не понимая, в чём причина. Феликс обуславливает это усталостью его мозга, необходимостью дать себе передышку, отсутствием истинного поблизости. Юнги исправно подъезжал каждый вечер к дому Тэхёна, наблюдая за заветным окном,и чувствуя себя полным идиотом, когда Чимин появлялся в нём, вдыхая ночной летний воздух, и тоскливо улыбаясь: сердце альфы чувствует, как истинный тоскует, но Юнги не может позволить себе постучать в двери этого дома. Не может. -Всем доброе утро, - Юнги входит в аудиторию, поправляя на себе очки, и усаживается за стол, хмыкнув, - У нас прибыло в компании. Плюс один -минус один. Прошу любить и жаловать, Хан Джисон- ваш новый одногруппник. Перевёлся из другого города, доучится с вами до выпуска. Минхо поднял голову, столкнувшись взглядом c омегой, и тут же уткнулся обратно в новенький учебник: Юнги ухмыльнулся Джисону, приветственно приподняв брови. Разве от них этот маленький жест смог бы ускользнуть? Омега, заволновавшийся от подобного жеста истинного, походкой от бедра дошёл до парты квартета, бросив сумку на неё. Мин заметил волнение, мгновенно его пресекая предупреждающе- отрезвительным, -Тише нельзя? -Простите, не рассчитал, - Джисон улыбается сахарно, поняв намёк, и садится за парту, подмигнув Минхо: уж этот омега свою истинность учуял ещё в тот день, на кассе. Он своё держать будет так крепко, что никакое цунами не оторвёт. -Ли Минхо, прошу к доске. Если у вас есть желание получить освобождение и в этом семестре, я дам вам эту возможность. Проверим ваши знания? Минхо подорвался с места, чуть ли через стол не перепрыгивая, готовый накинуться с объятиями на Юнги: альфа поджал губы, сдерживаясь от смеха. В глазах студента, он ему сейчас в буквальном смысле жизнь спас, давая превосходную возможность избавить себя от взглядов истинного, только даже не понимает, как добровольно влез в мышеловку. Разве картезианский кот откажется от игры с мышкой? Джисон хмыкнул, уставившись на альфу, когда тот вышел к доске, на скорости света выполняя все данные ему упражнения, порхая вокруг доски с мелом, словно бабочка по весне: что надо. Именно этого Юнги и ожидал. -Превосходно. Пропущены всего две запятые, - Юнги улыбнулся довольно , потирая руки, и кивнул студенту удовлетворённо, - Превосходно, вы заслужили освобождение. -Прошу проще-ения, - Хан поднял руку грациозно, поднимаясь из-за стола, и Минхо застыл на месте: начинается кино. Юнги всё лето обучал Джисона, неустанно объясняя студенту все нужные и ненужные правила, радуясь тому, что Хан, как оказалось, из тех белок, что знания щёлкают, как орешки. За два месяца студента удалось обучить даже наперёд, с учётом его знаний, полученных в другом университете.- Но я бы тоже хотел получить освобождение. -Хан Джисон? - Мин согласно кивнул в сторону доски, -Прошу. Минхо стоял, готовый разрыдаться: Хан Джисон, бельчонок, чтоб его, решил своей лёгкой рукой все задания без единой ошибки, получая освобождение, и встал рядом с ним, шепнув что-то явно не о столовском обеде в сторону покрасневшего, как рак, альфы. -Свободны, оба, - Юнги поджимает губы, фыркнув довольно, и поставив зачёт автоматом студентам под шушуканье аудитории, обращаясь к остальным, - Если кто-то хочет повторить, сцена ваша. -А нам хочется сидеть на ваших лекциях, - Чонгук улыбнулся своей неизменной кроличьей улыбкой, разряжая обстановку, и передал рюкзак Минхо, который уныло его перехватил, тащась в сторону выхода: не переживай, заяц, всё тебе на пользу, подумал Юнги, провожая его взглядом. -В таком случае, начнём лекцию. Лекция закончилась довольно скоро: Юнги, не видевший теперь воспоминаний, вернулся в строй своих привычных ночных кошмаров, всё так же крича по ночам от ужаса, и просыпаясь в холодном поту. Рисунок Чимина с бороздами крови поперёк груди отпечатался в памяти Юнги, который стал проводить параллели с подписью рисунка и заброшенной студией, в которой увидел своё воспоминание. -П-профессор Мин? - Чимин подошёл робко к учительскому столу, поглаживая острый уголок указательным пальчиком, и альфа находит это чрезвычайно милым. -Да, Пак?- Юнги собирает листы со стола, сняв с себя очки. -Я...Я хотел из-извиниться. -За что? -За то, что вас тогда...Ну, поцеловал, - Омега мнётся на месте, когда Юнги поднимает на него взгляд, уверенным тоном заявляя: -Вам не за что извиняться. Я уже забыл, как вы и просили. - А вот и враньё нарисовалось. Разве можно забыть подобное ощущение секундного рая на земле? Лёгкая улыбка профессора смягчила страх Чимина, который разжал кулачки, робея от теплоты тона истинного: -Правда? -Вам доказать?- Стоит, как истукан, а в мыслях только одно вертится: обними, пожалуйста, скажи мне, что хочешь обнять, обними, я отвечу...Я отвечу, я соглашусь... -А к...как? -Не знаю, вы мне скажите. - Юнги хмурится, пожав плечами, когда омега косится в сторону двери, словно читая его мысли. - Понял. - Мужчина вскидывает бровь, выпрямляясь, и стаскивая с себя пиджак: так будет легче контролировать своё возбуждение, зная, что нечем прикрыться. Бросив вещь небрежно на учительский стол, Юнги идёт уверенным шагом к двери, запирая её на ключ, и оборачиваясь, ухмыльнувшись уголком рта, раскинув руки в стороны с готовностью, -Вам это нужно, верно? Чимина дважды приглашать не надо. Бросив на пол сумку, омега с разбега налетает на мужчину, запрыгивая на него, и утыкается в его шею, обнимая крепко, жадно вдыхая его феромон. Тихий выдох Юнги смешивается с шумным вдохом омеги, который с упоением втягивает в крохотный носик его феромон. Мин слишком сильно скучал по нему. Так скучал, что умер бы, если бы не получил того, что сейчас держит в руках: это он знает наверняка. -Тише, эй, вы совсем-то с ума не сходите, - Юнги усмехнулся, покачав головой, и привычным жестом крепко перехватил омегу поперёк талии, удерживая на весу, шепча над его макушкой, - Вы что, так сильно скучали? -Очень, Юнги! Я так сильно скучал!- Чимин ничего не хочет слышать о реальности: только растворяется, когда получает кивок согласный от мужчины, и чувствует как его несут к учительскому столу, усаживая на пиджак. Юнги стоит между его разведённых в стороны ног, качая головой: На меня это не действует, Чимин. Не действует, и не подействует. - Правду говорит. Чувствует, что не собирается возбуждаться, ощущая страх и ответственность за хрупкие ладошки перед собой. -Плевать, - Чимин облизывается прикусив губу, и краснеет щёчками, даже, похоже, не думая сводить ножки вместе. Он притягивает альфу к себе, скрещивая их позади, где-то на уровне его поясницы, и тянет резко за галстук к себе, опускаясь спиной на стол. Глаза Юнги вспыхнули синим, ледяным, обжигающим пламенем лишь на секунду, когда он почувствовал, как омега подался вперёд, выписав мягкий круг бёдрами, потираясь о его пах, - Поцелуй меня. -Нет. - Нет-нет-нет, только не это...Только не... -Да, Юнги, - Чимин хнычет, поджимая губки, - Да, пожалуйста, хоть раз, скажи мне да... -Нет, Чимин. Хватит. Достаточно. - Юнги неуютно, это чувствуется по его напряжённому лицу, по играющим желвакам на его лице, видно по перекатывающимся мышцам под белоснежной рубашкой, и по крепости мышц на ногах, по бокам от которых опускаются ножки Чимина, который выпускает его из захвата, выгнувшись в спине навстречу, - Я сказал, достаточно. Вы переходите границу. Мин ощущает, что до ужаса близок к тому, чтобы перейти границу. Этого нельзя допускать. Он должен, обязан разобраться, вспомнить всё, разложив по полкам, чтобы понимать в полной мере, что не станет источником зла вновь. Синева глаз истинного поражает своей чистотой, как и всегда, когда они наливаются слезами: -Границу чего я перехожу, Юнги? - Омега прикусил губу, опустив ладошку на его лицо, и огладив его ласково. Чимин выпустил слезинку на волю, шмыгнув носиком, и Юнги закрыл глаза, не ведясь на уговоры, отчеканив: -Прекращайте. - Как сказать в двух словах? А в трёх? А в десяти? Юнги и себе-то объяснить не в состоянии, чего уж... -Я всегда отвечаю на ваши вопросы, а вы на мой один- нет. -Чимин. - Юнги рыкнул на омегу, отстраняясь от него, и рывком поднял парнишку со своего пиджака, позволяя обнять себя. Чимин уткнулся в его грудь, всхлипнув несдержанно, и замотал головой, - Чимин, хватит. - Ему говорит это пресловутое "хватит", словно самому себе. Ему бы самому остановиться, по-хорошему. -Нет! -Что вы хотите, чтобы я сделал, Чимин? Что ещё я должен сделать, чтобы вы прекратили реветь? - Мужчина сжимает его руку в своей крепкой ладони, шипя это властно, подчиняя себе Чимина, и тот поднимает припухшие глазки на него, хлопая ресничками: -Поцелуйте меня, ладно? Я не могу без этого. Даже если не нужен вам. Я просто...Просто дайте мне это. Юнги выдохнул в воздух шумно, хрустнув шеей, и сел за учительский стол, позволяя омеге подползти ближе к себе. Это невозможно терпеть. Его омега не должен чувствовать себя ненужным. Нельзя этого допускать. Страх за то, что эти глаза выпустят из себя намного больше слёз, если он позволит себе сорваться, наплевав на предупреждение Феликса, перекрывается порывом альфы к тому, чтобы истинный ощутил связь, не сомневаясь во взаимности чувств. Он попробует контролировать себя, ладно? Совсем немного сорвётся, и всё. Не более...Не бо... -Я всегда представляю себе, как это было бы...Если бы мы с вами...Прямо тут... - Чимин рассеянно бормочет, поглаживая мужчину по плечам, и сталкиваясь с ледяным взглядом, с поджатыми в бледную нить губами: так он точно сорвётся. Хочется перекрыть ладонью эти пухлые губы, выдающие фантазии, разделённые на двоих, хочется жалобно заскулить, извиняясь бесконечно, и просто разорваться на атомы, чтобы пережить этот момент, не потеряв рассудок окончательно. Омега бормочет, высвобождая голову от мечтаний, проговаривая их вслух, - Если бы вы меня раздели, и взяли прямо тут. А я бы... -Достаточно. - Юнги рявкает это, хлопая ладонью крепкой по столу прямо около ляжки Чимина, и тот вздрагивает, подбираясь от страха. Заметив страх в глазах омеги, Юнги прикрывает глаза, стараясь понизить тон, - Достаточно. Хватит, Чимин. - Этого достаточно для того, чтобы он сорвался, а Юнги не допустит подобного. Не допустит, как бы его не уговаривали эти ангельские глаза, не ведающие, в какой капкан себя утянуть пытаются. -Вы поцелуете меня? -Нет. -Но... -Нет, Чимин, - Юнги приближается к нему лицом, огладив подушечкой большого пальца его щёчку, и смахивая с неё слезинку, - Я не поцелую вас в губы. -Да хоть куда угодно, Юнги! Куда угодно, просто дай мне это!- Пак кивает головой, согласный на любое решение, и Юнги, сглотнув, понимает, что просто так эта встреча не окончится, выбирая лучшее из двух зол. Подавшись вперёд, мужчина обхватывает его миниатюрное личико ледяными ладонями, и невесомо целует в лоб, сдерживая внутреннего альфу, шепнув: -Этого достаточно, Чимин? Достаточно, чтобы я мог выйти отсюда? - Слово "живым" так и вертится на языке, но Юнги не позволяет ему сорваться. -Да, - Чимин улыбается сквозь слёзы, что потекли по щекам, и кивает согласно, когда мужчина их смахивает большими пальцами, шепнув напоследок: -Тогда сейчас я открою дверь, и мы покинем эту аудиторию. Пообещаете, что подобное не повторится больше? - Не знает, кого уговаривает больше, но чувствует, что себя. Не хочет забывать о случившемся, но и помнить- сложно. Выбирает то, что сложно, сдержанно улыбаясь ему, и подначивая. -Да. Да, Я...Я обещаю. - Чимин обещает, а альфа смотрит на него с трепещущим от волнения сердцем: знает ведь, знает, что не сдержит. Чимин не сможет сдержать обещание, сорвётся. Обязательно сорвётся. Это очевидно. Юнги улыбается мягко уголками губ, обещая себе, что будет держать себя в руках ради сохранности своего маленького ангела столько, сколько понадобится. Смотрит в эти синие глазки, и обещает себе, что не позволит себе растерзать его, не позволит себе броситься в омут с головой, не разобравшись в воспоминаниях, не отплатив печати полным прохождением через боль вначале. -Отлично. Успокаивайтесь, и мы выйдем. - Мужчина отстраняется от него, поджав плотно губы, и вставая из-за стола, отворачиваясь: никто не говорил, что сдерживаться- лёгкая задача. Поправляя сбившийся в сторону галстук, Юнги даёт время Чимину привести себя в порядок, и только потом оборачивается молча, подбирая свой пиджак со стола, и перекидывая через предплечье: нет смысла носить мятую вещь. Нет смысла входить в новое, не пройдя с достоинством через пытки прошлого. Мужчина щёлкает замком, открывая дверь, и выпускает омегу в коридор, подождав около двух минут перед тем, как выйти самому, не привлекая к себе внимание. Ладно, сегодня Мину повезло. Сегодня он выкрутился, и не поцеловал настойчивого омегу. Сможет ли сдержаться в следующий раз?