театр тысячи актёров

      Зонт поправил тёмно-синюю накидку, внимательным взглядом посмотрев в своё отражение. И, накинув на голову капюшон, тихо вышел за дверь. В коридоре было как обычно тихо и не единой души, кроме трефа, не было. Этот факт всё равно не мешал червячку паранойи выедать нервы мыслями о том, что все знают о его побеге.       Свернув в неприметный коридор, валет окольными путями добрался до первого этажа, свернул в подсобку и отодвинул там один из ящиков. За ним оказался небольшой проход, если проползти по нему, можно выбраться возле прохода в Коралловый залив – большого озера, к которому никто не ходит. Ползти пришлось чуть дольше, чем ожидалось, но до контрольной точки он добрался. Вентиляционная решетка упала, а вслед за ней и маленький бог аккуратно приземлился на землю. Установив решётку обратно, Зонт пару раз глубоко вдохнул и выдохнул.       Теперь настала самая сложная часть плана – вспомнить все тренировки, на которых ему удавалось стать ветром и, соответственно, воспроизвести результат, улетев куда подальше. Почему не улетел прям с комнаты? Так спалят же, на комнате стоят сигналки, если даже и улетит, так об этом узнают сразу. А тут никто и не додумается его искать – никогда ни с кем не сближался настолько сильно.       Тихо фыркнув, Зонт прикрыл глаза и сосредоточился на внешней среде, особенно на дуновении ветра. Нужно успокоить разум и слиться со стихией, чтобы стать ей. И с одним из порывов ветра, он растворяется в стихии, становясь быстрым потоком. За пару секунд преодолев весь периметр замка и вылетев за черту города. Картинки сменялись одна за другой и вскоре поле сменилось лесом.       Шестой останавливается на небольшой поляне, примечательна она была странной постройкой, которую он никогда не видел. Построенное из белого камня небольшое здание, похожее на беседку из сада Клео, имело пять ступенек и небольшую крышу, поддерживаемую четырьмя колоннами.       Внутри бушевала тревога и паника, но любопытство быстро давит и начинает главенствовать. Все же, он выбрался за пределы замка и его пока не ловят, может же Зонт хотя бы один раз побыть любопытным? Треф аккуратно подошёл поближе и очень настороженно забрался вовнутрь, поозирался и приметил посередине что-то напоминающее алтарь.       «Ну что, один раз живём или головой подумаем?» маленький бог тихо хмыкает и подходит к алтарю поближе, хуже уже ведь не будет?       Посередине был символ трефы, который размещён чуть ли не на каждом предмете в замке. Передёрнув плечами, Зонт нагнулся к символу поближе, чтоб уж точно всё рассмотреть и упёрся руками в край алтаря. Ветер резко усилился, листья зашуршали слишком громко и Зонт, испугавшись, послал поток воздуха в ту сторону, с которой звук был громче, а так как контроль у него ни к чёрту подал энергию не только в атакующую руку, но и в ту, что осталась лежать на алтаре. Символ вспыхнул бирюзовым, пространство невидимо сжалось и Зонт не успел отнять руку, как его затянуло вовнутрь воронки.       Когда тошнота немного отступила появилась возможность осмотреться, в этот раз ему повезло и вокруг никого не было, но в следующий раз тут может быть недоброжелатель. Мысли о собственной слабости, кажется, только усилили желание выблевать свои внутренние органы.       «Как хорошо, что ничего не ел сегодня, будто бы знал, что такое будет… А где я вообще?» Оказался он в берёзовом лесу. От странной беседки шла вытоптанная дорога в лес и так как идти было некуда было решено идти недалеко от дорожки, но не выходя на неё.       Порывшись в небольшой сумке, закреплённой на бедре, Зонт достал оттуда небольшую таблетку и быстро проглотил её. Аккуратно вставая на ноги, побрёл в чащу леса, внимательно следя за местностью. Щебетали птицы, недалеко журчала река, ветер колыхал кроны берёз. Вся природа будто пела и ей хотелось подпевать. Треф глубоко вздыхает и выдыхает, на минуту остановившись посредине небольшой поляны.       «Так вот он какой… запах свободы» хотелось петь, танцевать, сыграть на гитаре, зная, что никому нет до тебя дела, «"никому нет до тебя дела" звучит слишком хорошо»       Через ещё пару глубоких вдохов-выдохов он продолжает путь рядом с тропинкой, внимательно вслушиваясь в звуки природы. Через какое-то время кроме берёз начал попадаться и дуб, вскоре берёз становилось всё меньше, а потом и вовсе, как и не бывало белых стволов. По ветке пробежала белочка, чуть не заглушив тихие голоса вдалеке.       Зонт остановился, настороженно прислушиваясь, источник голосов был далеко, а значит его не заметили. Их скорее всего четверо: трое детей и один взрослый. Вновь началась борьба разума и шила в жопе, где победило последнее. Пытаясь не издавать звуков, шестой побрёл в сторону шума. Притаившись в кустах, он наблюдал за четырьмя людьми.       Двое мальчиков спорили, один читал книгу в тени дерева, а женщина сидела за столом и пила чай. Спорящими были блондин и зеленоволосый, читал мальчик с коричневыми волосами и длинными ушами, а женщина была пепельной блондинкой в розовом костюме. Больше подробностей Зонт не успел разглядеть, ведь парень с ушами его заметил.       Под его взглядом было трудно не вздрогнуть, но тот ничего не сказал своим. Потихоньку уходя обратно в чащу леса, как блондин вдруг посмотрел в его сторону и весь почему-то повеселел.       Крикнув что-то вроде «Эй, ты кто? Давай познакомимся!» он побежал к Зонту, отчего шестой знатно испугался и побежал от него со всей силы. Ушастый решил проигнорировать незнакомца, а зеленоволосый кричал что-то вроде: «Феликс, ебашь!!!». И бегали они так до момента, когда женщина обратила на них внимание. Её глаза расширились в удивлении, а в следующую секунду была уже рядом с бежащими, схватив их за ворот одежды.       Через пару минут они все сидели за столом, и Зонту казалось, что в нём хотят просверлить дыру. – Ну и откуда ты прилетел, Фавоний? – фыркает женщина, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди;       Зонт хмурится на такое «прозвище», но не возражает. – Я, вообще-то, даже ваших имён не знаю. – ветер тоже складывает руки на груди, смотря прямо в глаза блондинке;       Она задумывается на ненадолго, но потом называет своё имя: «Хелен», после указывает на до сих пор читающего книгу эльфа: «Это Габриэль». Эксцентричный блондин называется сам, а потом представляет зеленоволосого: «Я Феликс, а это Вару!» – Ну, теперь расскажешь откуда ты? – немного улыбается Хелен;       Шестой думает мгновение, опуская взгляд на колени. – Я сбежал.       Звучит как смертный приговор. Женщина будто теряется на секунду, а потом спрашивает: «а от кого ты сбежал?»       Ну, теперь точно, как смертный приговор звучит безразличное: «От Хроноса»